Dreams

      Такой четкий и ясный сон. Вокруг меня лес, деревья качаются от ветра, листья медленно опадают. А воздух словно пропитан яблоками, самый свежий и манящий аромат за последнее время. Впереди меня камни, кажется, их я уже видела. Они образуют круг, который точно наполнен магией, я чувствую. Пытаюсь подойти ближе, но что-то меня не пускает. Тогда я обращаю внимание на песок, на котором лежат маленькие камни. Кажется, это наш костер, который не сгорает. Но теперь огня нет, есть только темные камни в саже, но не все. Два из них такие чистые и ровные, что так и манят прикоснуться. Подняв эти камни, я снова пытаюсь подойти к тем большим плитам, и теперь ничто не держит меня, я свободно парю к ним.       Я просыпаюсь. Солнечный свет уже не такой яркий, каким был раньше. Значит, мы все ближе к выходу. Но вдруг я вспоминаю свой сон. Конечно! Должно быть, богиня дает мне подсказки. Но значения это не имеет, ведь костер все еще горит, а значит камни нам не достать. Вопрос в том, как потушить магический огонь? — Калибан, кажется, я знаю, как нам выбраться, — говорю я. — Ты что-то узнала? — Богиня, — растягиваю я, — она послала мне сон, в котором показала что-то вроде ритуала. — Это же отлично! — говорит он, — но почему я не слышу радости в твоем голосе? — Есть проблема, — сообщаю я, — нам нужно два камня, которые находятся там, — указываю на костер.       После минуты молчания, Калибан вдруг натягивает улыбку. Взяв огромный лист растения, он идет к воде. Попытка залить костёр не оканчивается успехом, вода просто испаряется в огне. Я беру песок, Калибан следует моим действиям, и мы высыпаем мокрый песок в огонь, но и тогда ничего не происходит. Перепробовав все, приходим к выводу, что ничего не помогает.       Мы лежим на песке изнеможенные, смотря друг на друга, думая о том, что застряли. На берегу тихо, наши руки скреплены.       Воспоминания о дне, когда Харви произносил клятву, отрекаясь от своей любви, занимают мою голову уже некоторое время. В тот миг, когда Калибан сообщил, что Афродита отвергла его подношение, что сердце Харви занято чем-то или кем-то другим, я подумала, но лишь на секунду, что мной. Что его чувства ко мне все еще живы. Но важно ли это теперь, когда я смотрю в глаза Калибану, чувствуя, что он дорог мне?       Шум выводит меня из мыслей. Рев воды становится все громче, а свет ярче. Поднявшись с песка, мы вглядываемся в даль. Запах водорослей окружает нас, а затем сменяется на уже знакомый мне запах яблок. — Афродита? — удивленно шепчет Калибан.       Она предстает перед нами в белых одеяниях, воздух развивает его, на голове светится диадема. — Спеллман, я пришла сообщить тебе мои условия. — Конечно, что вы хотите, чтобы я сделала, когда вернусь? — Хочу, чтобы из заточений своего отца, ты вернула мне моего Адониса, Сабрина.       Задумавшись, понимаю, что богиня просит невозможного. Если он грешен и был заточен, значит, чтобы освободить его, мне придется изменить все. Устроить суд над судом Сатаны, но что, если этим начнут пользоваться и другие? Тогда мне придется выпускать убийц? Кем был Адонис на самом деле? За что он был заточен? Я не могу узнать этого сейчас, но ответить я должна сию минуту. — Афродита, но что насчет ритуала? — вступает Калибан. — А что с ним не так? Я дала предельно точную инструкцию, даже показала, — резко говорит она. — Твой костер ничем не потушить, нам не достать камней! — кидает Калибан ей в ответ, будто и не богиня стоит перед ним. — Я благословила вас, огонь не причинит вреда.       Калибан почти не обращает внимание на то, что богиня злится. Вместо того, чтобы стоять на месте, он подходит к костру, протягивает руку и из самого центра достает два прелестнейших камня. — Сабрина, мы договорились? Ваша свобода за свободу Адониса. И если нужно будет заменить его душу на чью-то другую, берите Ареса, это он убил моего любимого. — Афродита, но я не могу сделать это, — начинаю я. — Естественно не можешь, ты все еще здесь, а не занимаешь трон в Аду. — Нет же, я не могу выпустить его, Адониса. Я не могу нарушать правила ради одной души.       Кажется, зря я начала этот разговор, нужно было уходить как только Калибан вытащил камни. — Дорогуша, кажется ты не понимаешь, что не можешь отказать мне. — Она может! — начинает Калибан, — перед тобой великая ведьма, Утренняя Звезда, будущая королева Ада, она может отказать кому угодно, даже тебе, богиня, — выпаливает Калибан.       Я улыбаюсь, смотря на него, но перевожу взгляд на богиню и понимаю, что она готова сделать удар. — Хорошо, что мне подвластны сердца людей, — ехидно улыбается она.       Вокруг бушует ветер. Песок поднимается вверх, ничего не видно. — Сабрина! — Калибан хватает меня за руку и прижимает ближе к себе.       Песчинки начинает светиться так ярко, что слепят глаза. Я отворачиваюсь и прячусь в объятиях, кажется, любимого мне человека. Сейчас я ощущаю это так ярко, как никогда раньше. — Ты еще передумаешь, Сабрина Спеллман, — говорит Афродита.       Поток воздуха выдергивает меня из рук Калибана. Пытаюсь делать шаг, но ноги будто наполнил свинец. — Брина! — зовет он.       Его взгляд говорит: «Я боюсь, что потеряю тебя». Страх охватывает и меня. Может быть, я не должна была отказывать Афродите? Не лучше ли было согласиться на все, что она предлагала?       Кидаю взгляд на нее, на лице торжествует злоба, последнее, что я вижу, прежде чем пропадает все: свет, звуки, он…

***

      Среди белой пыли слышу знакомый голос. Это Харви! Оглядываюсь вокруг, чтобы найти Калибана, но его нет в этом непонятном месте. Возможно, мы увидимся, когда пыль рассеется. Богиня не заставляет долго ждать, хотя я и отказала ей в помощи. Я думала, что это как-то повлияет на ее решение, что она никогда не выпустит нас из петли.       Свет постепенно приобретает нормальный вид, он больше не слепит меня. Я вижу своих друзей, радость переполняет меня. Но на секунду в голову приходит осознание того, что именно я вижу. Я не просто вернулась обратно, а проживаю момент перед моим исчезновением. Все на том же месте, Харви готовится поклясться в любви каменной Роуз, никто и не знает, что я исчезала, кроме Калибана. Но почему-то и он ведет себя так, будто ничего не произошло. — Я согласен, согласен, — говорит Харви и забирает заклинание из рук Калибана. — Скажи это Афродите и поцелуй Роуз.       Харви собирается с духом, но все же произносит свою ложную клятву, снова. Все повторяется, но теперь я знаю, что у него ничего не получится. Смотрю на Калибана, но он будто и не был со мной все это время в петле, будто не было всех тех разговоров. Будто мы снова чужие. Чувствую, горячие слезы, бегущие по моим щекам. И лишь эхом доносящийся голос Афродиты: «Плата за ложь».