Чужак

      Джейс склонил голову.       — Спасибо, капитан… Не нужно, чтобы Кейра всё это видела и слышала. Я… Благодарен вам за это. И извините за то, что она вот так влетела и на вас набросилась… Её поведение меня огорчает.       Пратан хмыкнул.       — Она всего лишь ребёнок и, как могла, защищала отца от злого дядьки-имперца. Но вы всё же дурак, док. Даже дочь во всё это втянули. Кейра, как я посмотрю, в курсе произошедшего. Что, и ей по нраву повстанец пришёлся? — Он скривился.       Джейс тяжело вздохнул.       — Мы нашли Дерека вместе с Кейрой. Она не могла не знать о нём. Но я не хотел бы обсуждать с вами это… Как вы сказали, Кейра — всего лишь ребёнок. Хоть её в покое оставьте. И… Давайте уже поскорее закончим со всем этим. Я буду вам очень признателен, если вы придумаете для неё ещё какую-нибудь сказку, чтобы она снова на вас не кинулась, когда вы меня уводить будете. Простите… У меня на это нет сил. Я не смогу ей правду сказать.       Пратан смотрел на него в недоумении.       — Сказку? То есть вы действительно думаете, что я приехал арестовать вас?       — А зачем же ещё?.. — Джейс посмотрел на Пратана с не меньшим изумлением.       Тот какое-то время молчал, и видно было, как он снова закипает. Пратан крутанулся на месте, а потом рявкнул:       — Я ведь сказал, кажется! Вы не слышали, что я минуту назад Кейре говорил? Или думаете, я бы стал врать в таком ребёнку? А смысл? Чтобы через какое-то время она увидела, что я не держу слово, утаскивая её отца в неизвестном направлении? Оно мне надо? Если бы я приехал за вами, никакие детские слёзы меня бы не разжалобили, и ваша дочь рано познакомилась бы с суровой правдой жизни. Успокойтесь уже и не тряситесь! Не заберу я ни вашу драгоценную жизнь, ни свободу. И за старейшину и подмастерье ваших можете не беспокоиться, не сдались они мне!       Джейс в полнейшем шоке, как последний дурак, хлопал глазами, пытаясь осмыслить услышанное. Пратан, зная обо всём, что он сделал… отпускает его? Вот просто отпускает, и всё?..       — Но почему?.. — Джейс не удержался и задал этот вопрос вслух.       Он был почти готов к тому, что снова получит по лицу, но вместо этого Пратан просто грязно выругался:       — Док, да что ж ты тупой такой?! Мозг из жопы вытащи, может, и дойдет чего. До гаморреанца быстрее доходит, ну честное слово!       Джейс не знал, кто такие гаморреанцы, но заподозрил, что явно кто-то глупый и недалёкий. И сейчас он для капитана выглядел не лучше. Но он действительно не понимал. Пратан столько времени гонялся за Дереком, был очень зол, что упустил добычу, избил, застращал… И всё ради того, чтобы в итоге сказать, что отпускает? Джейс виновато опустил голову.       — Простите, капитан. Видимо, я действительно тупой. Я же совершил преступление против Империи. А вы были… очень убедительны.       Пратан покачал головой, но ответил уже гораздо спокойнее, задумчиво глядя на Джейса:       — Я смотрю, вы действительно считаете меня отъявленной сволочью. Впрочем, не вы первый, не вы последний. Я к этому уже привык. Вижу, что вы меня боитесь — и это тоже мне не в новинку. И ваши страхи в целом даже обоснованы, потому что я — офицер ИСБ. И мой основной профиль до того, пока я не попал на Розерию — дознаватель. ИСБ и так побаиваются, а уж у дознавателей особо дурная слава. И это справедливо. Именно мы выводим преступников на чистую воду. С использованием самых современных методик. Наркотики и боль — наши вечные спутники. Ни один подозреваемый, которого я допрашивал, не смог скрыть от меня правду. Знаете, скольким людям я сломал жизнь? Многим. Просто потому, что это — часть моей работы. Я делаю то, что должен делать. Без всяких сантиментов. Значит ли это, что я могу отключить все свои эмоции и чувства? Что эта часть работы должна меня радовать? Нет. Я просто знаю, что иначе никак. Что иначе преступники будут гулять на свободе. И большинство из них мне действительно не жаль. Но бывают исключения. Иногда ко мне на допрос попадают люди, которым просто задурили голову. Добрые. Наивные. Поверившие преступнику. Вот прямо как вы. Но и с ними я обязан поступить так, как с остальными, — потому что иначе невозможно. У меня нет другого выбора. До сих пор не было… В вашем случае выбор вдруг появился. Совершенно внезапно. Кем бы вы меня ни считали, но я не желаю вас уничтожить, Джейс. Да и вашего несчастного брата тоже. Вы оба, конечно, те ещё идиоты. И вы так или иначе заслуживаете наказания. Если бы я поймал повстанца, всё пошло бы по накатанной. Туку в мешке не утаишь. Я пришел бы за вами в сопровождении группы. И вы бы уехали со мной в наручниках прямо ко мне на допрос. Беседовали бы мы у меня, а не у вас. И та беседа понравилась бы вам сильно меньше, чем эта. Но повстанца нет. Он улетел. А знаю об этом только я, док. И я, так уж вышло, имею возможность не пускать эта информацию вверх по инстанции. И именно поэтому я здесь, один на один с вами. Теперь вам понятно больше? Но имейте в виду… То, что я делаю — это первое и единственное исключение из правил за всю мою жизнь. ИСБ должны бояться. Это правильно. И вы, док, продолжите бояться, чтобы в будущем у вас не возникло желания повторить подобную глупость. Уверен, что не каждому встречному капитану вы будете спасать жизнь.       Джейс оглушённо смотрел на него, всё ещё не веря в реальность происходящего. Значит… Капитан Пратан готов поступиться своими принципами и пойти на сокрытие информации, потому что он спас ему жизнь?.. Щёки полыхнули огнём. Это было щедро. Очень щедро. И… человечно. Несмотря на все те ужасные вещи, что Пратан сам только что озвучил, даже не моргнув, Джейс, как ни пытался, не мог вообразить его подонком. Нет, подонок не стал бы беспокоиться о том, чтобы отплатить чем-то хорошим человеку, спасшему ему жизнь. Особенно если этот человек так перед ним провинился.       Джейс осторожно приблизился к Пратану:       — Я даже не знаю, что сказать… Я… Я никогда этого не забуду. Спасибо, капитан.       — Не благодарите меня за это! Мне мерзко от того, что вы сделали, и от того, что делаю я сам! Просто усвойте урок. Кажется, я вам достаточно доступно расписал, что случилось бы при классическом ведении дела и при таких уликах. Стоит мне только захотеть — и вы со своими подельниками пройдёте этот путь до конца.       — Я усвою урок, — послушно ответил Джейс и уже смелее, с надеждой, глянул на Пратана. — Значит, и Зейдена вы тоже не тронете? — Но, увидев, как поменялось лицо капитана, сразу вздрогнул.       Тот покачал головой.       — Больно многого вы от меня хотите. Не жирно будет? Док, то, что я говорил насчёт вашего брата, остаётся в силе. Будь он из общины, я бы мог закрыть глаза на его преступления. Но он — имперец. А это уже совсем иные правила игры. Вы своё наказание уже получили, получит и он. Только если вы отделались лёгким испугом, ему повезёт меньше.       Джейс похолодел.       — Капитан… Что ему грозит?       Пратан пожал плечами.       — Я не буду с вами это обсуждать. Но можете не трястись так сильно — он останется жив, и вы даже сможете поговорить чуть позже. Если, конечно, ваш брат ещё захочет с вами разговаривать.       Джейс задрожал. Звучало это… Неубедительно и страшно. Что бы Пратан ни готовил Зейдену, можно было не сомневаться — ничего хорошего. Он снова умоляюще посмотрел на капитана.       — Если вы пощадили меня, пощадите и его… Ну что вам стоит?       Пратан скривился.       — Не стелитесь передо мной, смотреть противно! Будьте мужиком и примите последствия того, что вы натворили. То, что основное достанется вашему брату — это по большей части ваша вина. Но и он во всей этой истории вовсе не невинный статист! Он сделал то, что сделал. И ответит за это.       Пратан был непреклонен, и Джейс почувствовал, что его снова трясёт. Он только-только начал верить, что всё будет хорошо… Но разве сможет он радоваться, что его самого отпустили, если в итоге за его глупость будет расплачиваться Зейден? Он судорожно вздохнул.       — Капитан… Он — мой брат. Неужели вы не можете себе представить, каково это — самому выйти сухим из воды, а его обречь на что-то ужасное?       Пратан холодно глянул на него.       — Вполне могу. И это как раз часть вашего наказания. В следующий раз думайте головой и правильно расставляйте приоритеты. А сейчас я вас покину — мне нужно вернуться в гарнизон. Не вижу смысла больше обсуждать всё произошедшее. Если это вас утешит, сейчас состоялась последняя наша встреча. Да, док, мы с вами больше не увидимся, можете выдохнуть. Я тоже не скажу, что буду скучать по вам. Да, и ещё… Вы, конечно, вправе позвонить брату и предупредить его. Но подумайте, а надо ли. Если он, испугавшись расплаты, пустится в бега или наделает других глупостей, будет только хуже. Причём не только для него. Это может перечеркнуть все мои старания вытащить вас из задницы.       С этими словами Пратан открыл дверь.       — Кейра, иди к отцу. О, и подмастерье здесь. Прекрасно, вся компания в сборе.       Кейра тут же прошмыгнула мимо капитана и вновь повисла на Джейсе, крепко обхватив его руками. Мерв же зайти пока не решился. Пратан вздохнул.       — Прощайте, док. Прощай, Кейра. Расти сообразительной и благоразумной девочкой. Уверен, ты сможешь осуществить свою мечту и стать врачом. И присмотри за папой, чтобы он снова не делал глупости.       Не дав им ответить, Пратан вышел из кабинета, и эхо его шагов гулко отдалось в пустом коридоре. Через несколько мгновений после его ухода в кабинет заглянул Мерв.       — Мастер! — Увидев Джейса, он охнул. — Я принесу аптечку!       Джейс покачал головой.       — Это выглядит страшнее, чем есть на самом деле. Успеется, не волнуйся. Иди лучше сюда…       Мерв зашёл внутрь и нерешительно застыл рядом.       — Простите меня… Я не выполнил ваше поручение. Просто не смог… В такой момент.       Джейс махнул рукой и устало сел в своё кресло. Кейра тут же забралась к нему на колени и устроила голову на его груди. Джейс тяжело вздохнул.       — Ничего. Я просто хотел, чтобы ты был подальше. Мерв… Прими госпиталь. Я… Я не могу пока. И мне нужно связаться с Зейденом. Он должен узнать, что случилось.       Мерв почтительно поклонился.       — Конечно, мастер Туруни. Простите, что спрашиваю… Я просто слышал, что капитан сказал. А если ваш брат…       Джейс тяжело вздохнул.       — Я всё равно не смогу молчать, это подло. Скажу, а там подумаем, что делать дальше. Вместе.       Мерв кивнул, и Джейс достал комлинк. Пока время оставалось, Пратану ещё нужно добраться. Но сколько бы Джейс ни набирал номер Зейдена, тот так и не ответил. И с каждым новым часом Джейса всё больше скручивал страх.       Зейден…

***

      У Чейса снова было несколько часов, чтобы остудить голову и привести нервы в порядок. Глупо было отрицать, что разговор с Джейсом Туруни вымотал его — этот наивный идиот до последнего не мог понять, что никто не собирался его сожрать живьём, но при этом всё же честно сознался в содеянном, хотя бы не заставив Чейса вытягивать из него информацию клешнями. И этот святоша был готов пожертвовать собой, чтобы другие не пострадали! С одной стороны, благородно. С другой… просто выбесило. Сочетание этой святой простоты с попытками давить на жалость и с вполне осознанным выбором… Коктейль буквально выносил мозг.       Чейс не считал, что плохо обошёлся с Джейсом Туруни — наоборот, он был к нему даже слишком добр. А то, что несколько раз по морде съездил — так хотя бы немного полегчало. Решение, которое Чейс принял ещё вчера вечером, буквально душило его удавкой. Он мог поступить так, как поступал всегда. Более того, это был его долг. Но что-то внутри противилось и восставало. Интуитивно Чейс понимал, что это такая проверка на вшивость. С одной стороны, его верность Империи. С другой — возможность не потерять человеческое лицо. Его буквально разрывало между этими двумя полюсами, и за бессонную ночь Чейс худо-бедно пришёл к компромиссу: каждому из братьев Туруни он определил то наказание, которое они запомнят, но которое не попадёт под действие законов Империи. Ему будет достаточно и того, что оба осознают свою дурь и больше никогда, ни под каким предлогом не повторят своих ошибок. Вот только если Джейс Туруни действительно был безобидным деревенщиной, с Зейденом всё было сложнее… И как бы док ни упрашивал, Чейс не мог поступить иначе.       Он без проблем добрался до своего кабинета, не встретив по пути ни возмущённого полковника Дайса, ни обеспокоенного лейтенанта Керра — казалось, за эти несколько часов никто даже не вспомнил о его существовании, что было только на руку. Рабочий день ещё не закончился, и Чейс снова потянулся к графику технической службы — да, Зейден Туруни числился на смене. Не сбежал. То ли брат так и не сообщил ему, то ли сам не посчитал нужным — уже хорошо. Чейс потребовал к себе техника Туруни и стал ждать. Он очень надеялся, что тот придёт быстро — очень хотелось как можно скорее уйти с работы и хоть на несколько часов забыться. У него ещё оставались небольшие запасы кореллианского бренди, и сегодня как никогда хотелось эти запасы уничтожить.       К счастью, Зейден не заставил себя долго ждать, и по его лицу Чейс никак не мог понять, знает он или нет. Как любой вышколенный имперец, Зейден вытянулся в струнку и ждал, что ему скажут. Чейс сделал пробный заход:       — Техник Туруни, а вот и вы. Не догадываетесь, зачем я вас позвал?       Если Зейден и был удивлён или чем-то напуган, он сумел это скрыть.       — Нет, сэр. Полагаю, опять что-то с компьютером.       — Не угадали, техник Туруни. — Чейс усмехнулся. — Что, за несколько часов ваш брат до вас так и не дозвонился?       Туруни вскинул бровь, хотя в глазах его мелькнул испуг, и покачал головой.       — Нет, сэр. А должен был? Если честно, комлинк не при мне. Я ещё утром оставил его в раздевалке, да так и забыл — было слишком много работы, я просто не вспомнил о нём.       Чейс подошёл поближе и посмотрел на него сверху вниз.       — Ну, тогда, когда возьмёте комлинк в руки, узнаете, звонил он вам или нет. Видите ли… Я сегодня побывал в Ханарине. И имел с вашим братом обстоятельную беседу. В ходе которой он мне сознался, что всё же укрывал повстанца, как я и предполагал.       Вот теперь на лице Зейдена отразился настоящий ужас. Он молча смотрел на Чейса, расширив глаза, кадык его дёрнулся, дыхание заметно участилось. Чейс даже не пытался облегчить его участь, просто наблюдая, как младший Туруни теряет покой. Ничего, ему полезно…       Наконец немного сжалившись, Чейс усмехнулся.       — Что, любопытно? Хотите знать, что именно он мне рассказал? Знаете, ваш брат всё же уникум. Он до последнего пытался отрицать, что вы хоть как-то причастны к бегству повстанца. Так мило, так благородно…       Зейден вздрогнул.       — Что… Что вы с ним сделали?.. Капитан… Джейс — всего лишь наивный деревенский мужик… Он сам не сознавал, что творил! Если кого и винить, то меня!       Чейс встал вплотную с Зейденом, а потом, без всякого предупреждения, резко припечатал его к стене, да так, что слегка приподнял над полом, а рука стальной хваткой сжалась на шее Туруни. Тот захрипел и закашлялся, но даже не попытался скинуть захват. Чейс, с бешенством рассматривая его, рявкнул:       — Как же меня достало, что вы оба пытаетесь взять вину на себя! Может, вы считаете, что это правильно, да только плевать мне! Я знаю, что вы оба к этому причастны, каждый сыграл свою роль! Но вы, техник Туруни, сделали всё же гораздо больше! — Он внезапно отпустил Зейдена, и тот съехал по стене, болезненно морщась и потирая горло.       Чейс просверлил его взглядом.       — Хотите, расскажу, как всё было? Ваш братец заявился к вам спустя десять лет после того, как вы виделись последний раз. Поплакался на свою жизнь и злобную Империю. Рассказал меж делом, что спрятал повстанца, которого мы ищем. Вы, конечно, офигели, попробовали вразумить его, да только брат у вас упёртый. И поняв, что переубедить его не удастся, вы, скрепя сердце, согласились ему помогать. Верю, что вы долго думали, переживали, не хотели соглашаться. Но в итоге братские чувства взяли верх. Подумаешь, про вас на десять лет забыли. Зато сейчас пальцем поманили. И всё, вы готовы пойти на опрометчивый шаг. Несмотря на то, что я специально говорил с вами, предостерегал, напрямую намекал, что у вас есть долг перед Империей и вы должны исполнять его… Вы всё равно пошли на поводу у желаний брата. Техник Туруни, неужели в вас совсем нет гордости?.. Неужели сиюминутные хотелки вашего брата, который наплевал на вас, действительно важнее того, что дала вам Империя? Вас едва не на помойке нашли! Вам предоставили все возможности выбиться в люди! Учили бесплатно, содержали, дали работу. Берите, радуйтесь жизни. Вы вполне неплохо устроились, по меркам Розерии. Неужели вам ещё чего-то не доставало?       Туруни отвёл взгляд.       — Мне было хорошо, сэр. Я искренне благодарен Империи за то, что она вернула меня к жизни. За то, что я стал тем, кто я есть сейчас. Моя верность, что бы вы ни думали, искренняя.       — Да?! Тогда какого хрена?! — Чейс не удержался и всадил кулак в стену рядом с головой Зейдена. — Это вот такая ваша благодарность?!       Зейден поднял на него глаза, и в них Чейс прочитал смирение и принятие своей судьбы.       — Капитан, я долгие годы пытался быть кем-то другим. Пытался вытравить в себе розерийское происхождение. Говорил себе, что я не такой, как эти недалёкие тупицы! Я — не они. Я не мой зашоренный братец! Я могу смотреть дальше, глубже… Но, несмотря на то, что я много добился, в душе покоя так и не наступило. Сколько бы я ни отрицал, мои корни не давали о себе забыть. Я постоянно ощущал себя каким-то инородным элементом… Чужаки, настоящие имперцы, в большинстве своём так и не стали считать меня своим. Я перестал быть своим на Розерии, но и в Империи я своим до конца не стал. Эта неопределённость очень выматывала. Хотя я очень злился на Джейса, больше всего мне хотелось, чтобы он вспомнил обо мне. Вы просто не понимаете, что такое семья на Розерии. Это… Это то, что держит нас в этом мире. Когда Джейс появился в моей жизни вновь, я снова ощутил то, что было и раньше. Всё словно вернулось… Будто и не было десяти лет. Я ругался на него, рычал… Но был счастлив. И я видел, что с его стороны тоже всё искренне. Он совершил много ошибок, но сумел признать их. Когда я узнал о повстанце — да, это был шок. Но я просто не мог спокойно смотреть, как мой брат пропадает зря. Да, вы правы — я его отговаривал. Не вышло… Тут просто нужно знать Джейса. А после у меня не осталось выбора. Или мой брат, или Империя. И… всё стало ясно. Джейс — мой брат, сэр. Иного ответа у меня для вас нет и не будет. Хотите — считайте меня предателем.       Чейс устало покачал головой.       — Вы не предатель. Вы — дурак, который поставил интересы брата выше своих. Понять ваши мотивы я могу. Простить ваши поступки как служащего Империи — нет.       Зейден склонил голову, принимая свою участь.       — Что бы со мной ни случилось, пожалуйста, пощадите Джейса. В конце концов, основное сделал я.       — Да знаю, что вы. — Чейс фыркнул. — Вам самому не обидно? Не противно? Я верю, что вы любите Империю… Я читал ваше досье. До сих пор ни у кого не было никаких сомнений в вашей верности. А в итоге вы впряглись за человека, которого и сами не жаловали. И вы же пострадаете за него сильнее, чем все остальные. Это чисто по-человечески нечестно. Но вы знали, на что идёте. Вы сами сделали этот выбор.       Зейден с шумом втянул воздух, но посмотрел на Чейса твёрдо, не пытаясь закрыться или вымолить себе прощение.       — Вы меня арестуете? Меня ждёт каторга? Я готов к чему угодно. Но, повторю… Не трогайте Джейса. У него такая хорошая дочь… Ей будет очень тяжело без отца. Это я один, мне терять нечего.       Чейс уже был готов побиться головой о стену. Братья Туруни за этот день выжали из него все соки. Он вздохнул.       — Зейден… Послушайте внимательно, что я вам скажу. Несмотря на то, что вы совершили, вы находитесь под защитой поступка вашего брата. Я был бы последней тварью, если бы сбросил со счетов, что Джейс спас мне жизнь. Вас там не было. Вы не видели… Уверен, многие только рады были бы избавиться от меня. А ваш брат — нет. Несмотря на то, что знал, насколько я для него опасен. Я сполна оценил, что он исполнил долг врача, не думая о личном. Именно поэтому сегодня я его не арестовал. Можете быть спокойны, он будет в порядке. А что касается вас… Несмотря на то, что руки чешутся призвать вас к ответственности по полной, я понимаю, что это выдаст с головой и Джейса тоже. Я не могу этого допустить. Я так решил. Но это не значит, что вы не будете наказаны.       Зейден внимательно смотрел на него. Видно было, что жутко нервничал, но… Кажется, смирился.       — Слушаю вас, капитан.       Чейс упёр в него тяжёлый взгляд.       — Я долго думал об этом. О том, что вам дорого, что имеет для вас ценность. Выходит, что в данный момент, помимо вашего брата и его семьи, есть только одна вещь, за которую вы готовы цепляться зубами, — ваша служба Империи.       Зейден судорожно вздохнул, но всё же ничего не ответил.       — Ваш поступок сам по себе означает, что вы расставили приоритеты. И… Вы должны понимать, что после всего я просто не смогу спокойно смотреть, как вы остаётесь на своей должности. Техник Туруни… Вам больше не место на имперской службе. Можете благодарить вашего брата за то, что он спустил вашу жизнь в канализацию. Впрочем, и вы хороши тоже. Очень оригинальные у вас отношения… Но меня это уже не волнует. Я хочу, чтобы завтра вы написали рапорт об освобождении вас от службы. И я прослежу, чтобы его подписали. Скажите спасибо, что вы уйдёте будто бы по собственному желанию. Имейте в виду… Уходите вы с чёрной меткой. Даже на гражданке ни один имперец больше не возьмёт вас на работу. На этом у меня всё. Можете быть свободны. Живите дальше, как хотите. В том болоте, где вы окажетесь, у вас ещё будет время подумать о том, что вы потеряли.       На Зейдена было жалко смотреть. Он задрожал, лицо его побледнело, дыхание участилось, и какое-то время он безуспешно ловил ртом воздух, пытаясь отдышаться. Чейс не мешал ему, просто поглядывая со стороны, и где-то внутри всё же шевельнулось чувство, что ему жаль уже бывшего техника.       Наконец тот взял себя в руки. И, чего Чейс не ожидал точно, отвесил ему глубокий традиционный розерийский поклон.       — Спасибо, капитан. Вы милостивы. Храни вас Создатель.       Чейс чуть не подавился, с недоумением глядя на него. Он только что лишил Зейдена будущего… А тот выражал ему высшую форму почтения. Хатт пойми этих розерийцев! Чтобы не выглядеть совсем уж идиотом, Чейс буркнул:       — Надеюсь, оно того стоило.       — Более чем, капитан. Более чем… Если это всё, разрешите идти.       Чейс слегка ошалело кивнул, и Зейден Туруни откозырял ему по всем правилам, а потом вышел за дверь. Плечи его ссутулились, спина горбилась, голова была опущена — и это, пожалуй, было единственным признаком, выдававшим его истинное состояние. Чейс вздохнул. Он знал, что всё сделал правильно. Почему тогда было так паршиво на душе?