Следующим летом

Нью-Йорк — это далеко не курорт, хотя туристы мчатся сюда толпами со всех уголков планеты. Но то, что привлекает их, уже не кажется таким интересным для жителей города. Впрочем, вид утреннего Манхэттена все еще завораживает меня, даже после стольких лет. Сегодня я приняла решение оставить машину и отправиться на работу старым добрым методом — на общественном транспорте. От моего дома до офиса всего пятнадцать минут на автомобиле (если повезет не застрять в пробке), на метро же время увеличивается до двадцати. Но все осложняет тот факт, что одна и та же линия подземки ведет к Централ парку, а значит с вероятностью в 110% вы будете перемещаться в окружении группы туристов. Хорошо, что в восемь утра их подавляющее большинство еще прячутся по гостиницам. Зато проснулись рабочие всех сфер и жизнь в городе закипела. Центр Манхеттена похож на каменные джунгли, в некоторых местах, чтобы увидеть небо, приходится так сильно задирать голову, что можно заработать микротравму шеи. Но это заботит вас только в первые пару месяцев жизни здесь, потом уже эти серые высотки, камень на стенах и асфальт под ногами, разговоры на всех языках мира, шум отбойных молотков, вечные стройки, — все входит в привычку. Кроме очередей. Я завернула за угол к маленькому ресторанчику с едой на вынос, потому что с утра меня так и не посетило настроение готовить себе завтрак. Вереница людей тянулась на несколько метров и скрывалась за стеклянными дверьми. Пока я осматривалась, пытаясь прикинуть, как долго придется ждать, за мной уже пристроились еще несколько человек. На другой стороне дороги была открытая площадка со столиками, некоторые уже были заняты, но в основном уединённое местечко найти возможно. Несколько минут я с завистью поглядывала то на одинокие столики, то на длинную очередь передо мной, а между тем время начала рабочего дня приближалось. На сегодня прогнозировали очередной жаркий день, но внезапно появившийся ветер уравнивал температуру до приемлемой, и уже не так хотелось спрятаться в офисе. В конечном итоге у меня сдали нервы, и я покинула очередь, чем, несомненно, порадовала стоящих позади людей. В моей голове созрел план. Прошмыгнув мимо парковки и минуя небольшое скопление народу в фойе, я поднялась к нам на этаж. Все уже были на своих местах, но судя по выражению их лиц, особого восторга от этого не испытывали. Я взяла рабочий ноут, прихватила для виду несколько папок с документами и сообщила, что собираюсь кое с кем встретиться и обсудить рабочие вопросы, так что сегодня руководить буду по удаленке. По правде говоря, особых дел у меня не было, но и сидеть в четырех стенах я не собиралась, особенно учитывая то, что за одной из этих стен был полный офис враждебно настроенных к нам людей, а за другой не менее непредсказуемый начальник. Но поскольку результаты работы могли запросить в любой момент, я не могла просто засесть в первой попавшейся кафешке за просмотром сериала. Пришлось пересмотреть список заданий на неделю, в котором отдельными пунктами значились несколько фамилий потенциальных клиентов. Один из них являлся представителем достаточно крупной компании, и выйти с ним на соглашение означало заработать жирненький плюсик для нашего отдела. Метрах в трехсот от «Спринг экспо» располагался небольшой бар и мой выбор пал именно на него, потому что в это время суток там практически нет посетителей. По крайней мере нет пьяных и взбалмошных. Я спросила разрешения занять большой столик на четверых человек, чтобы можно было удобно расположиться, для верности пообещала, что пробуду тут достаточно и не ограничусь одним кофе, так что в минусе никто не останется. За барной стойкой сидели всего четыре человека. Двое из них решали что-то по телефону, один листал ежедневник, а четвертый лениво потягивал пиво из огромного бокала. Никому не было дела до остальных. После небольшого завтрака я таки принялась за работу. Из трех клиентов связаться удалось только с двумя. Причем они были не против встретиться вне стен офиса, к одному вообще придется тащиться до Бронкса. От имени третьего клиента, назовем его мистер Ч., чтобы не афишировать достаточно громкую фамилию, ответил его секретарь. Этот человек был достаточно известен в некоторых кругах Нью-Йорка и нам особенно важно было заключить с ним договор. Мистер Фоллер за таких людей цеплялся крепко, мог даже организовать целый званый ужин у себя дома, чтобы обговорить детали. Мне на почту пришло довольно развернутое сообщение, содержание которого кратко можно пересказать так: мистер Ч. сильно занят и недоступен, ему обязательно передадут наши контакты, скорее всего удастся встретиться лично на выходных, поскольку после он покинет штаты на неопределенный срок. Отлично. Я отправила им наше согласие встретиться в любое удобное время и продублировала переписку на рабочую почту, чтобы отдел был в курсе, какая крупная рыбка попалась к нам на крючок. Теперь двое других клиентов радовали меня не так сильно. Это мелкие фирмы, желающие чтобы мы устроили помпезную презентацию их товаров чуть ли не в центре города. Но, как говорится, «любой каприз за ваши деньги». Так что мы никому не отказываем. Ну или почти никому. Я договорилась с ними на конкретные даты и получила возможность не появляться в офисе еще два дня, которые потрачу на поездки. Когда все вопросы были улажены, я позволила себе немного расслабиться и отвлечься от мыслей о работе, слиянии наших отделов, чертовом Пите Миллере и … Последний пункт оказался самым сложным. Выкинуть из головы персону №1 нашей компании никак не получалось. Я думала о Барнсе или как о начальнике, от которого зависело благополучие всех отделов, или как о человеке, испытывающем на прочность мои нервы, или размышления становились еще более личными, но в эти моменты я в срочном порядке искала, чем бы себя отвлечь. У меня никак не выходила из мыслей ситуация на парковке, точнее оба этих случая. «Я не кусаюсь» — прозвучал в голове низкий бархатистый голос. Так вообще говорят со своими подчиненными? И зачем он тогда пытался подойти ко мне? И что бы сделал, если бы подошел? Теперь мне стало немного грустно от того, что ответа на эти вопросы я так и не узнаю. Ночной инцидент тоже был достаточно интересным, хотя тогда мы даже не разговаривали, но сам факт присутствия там Барнса, да еще и в таком неформальном виде, не давал покоя. К четырем часам я решила вернуться в отдел, чтобы прозондировать обстановку и вернуть некоторые вещи. Работать не хотелось еще больше, чем утром. Но я сочла свой день достаточно плодотворным для того, чтобы уйти пораньше. — Меня кто-нибудь искал? — спросила я у Шелли. Женщина ненадолго отвлеклась от чтения бумаг и подняла на меня глаза. — Нет, почту мы получили, хорошие новости, давненько таких не было. — Элис, если ты заключишь эту сделку, то ее непременно следует отметить! — Билли выкатился на стуле прямо в проход между столами. — Мы так давно никуда не выбирались. — Согласна, — закивала Роуз, — даже на обеды перестали ходить. Я не стала говорить им, что сегодня весьма неплохо отдохнула в полупустом баре. — Какие вопросы? На следующей неделе обязательно сходим. У меня сейчас на ближайшие дни запланированы встречи, а дальше составим график нашего персонального отдыха. — Ну да, если нас к тому времени не уволят. Я непроизвольно сжала челюсть. — Не уволят, Луис. Этот отдел он расформирует только через мой труп, пускай борется с Миллером. Если мы подпишем новый контракт, то преимущество будет на нашей стороне. Все воодушевленно заулыбались. На этой позитивной ноте и я решила отправиться подальше от офиса. Проверила на всякий случай почту, автоответчик, и со спокойной душой двинулась на выход. Как правило, все хорошее рано или поздно заканчивается, так же случилось и в этот раз. На первом этаже в фойе курсировал Эдди из отдела дизайна. Заметив меня, он сделал приглашающий жест рукой, прося подойти. — Привет! Не видел тебя с утра. — Уезжала по делам. — Мм, — кивнул он, продолжая копаться в ящике с почтой и выбирая оттуда цветные рекламки. — Ты помнишь про нашу договоренность? Я честно попыталась освежить в памяти все наши последние разговоры, но успехом это не увенчалось. — Извини, сейчас голова совсем другим занята. Парень развернул перед собой какой-то радужный буклетик и тут же скривился. — Отвратительно подобраны цвета. Я молча согласилась. — Мы же хотели на днях обсудить проект нового зала, того, что должны представлять в конце года? Медленно, но верно память ко мне возвращалась. — Ах, да, точно. Может сегодня? Пока меня опять не отвлекут на какую-нибудь ерунду. В этот самый момент к нам присоединилась пара лишних ушей. Эдди как ни в чем не бывало продолжил рассортировывать почту для своего отдела, а я так и замерла в нерешительности продолжить наш разговор. Барнс подозвал к себе администратора, и тот выложил на стол несколько документов на подпись. Он не особо торопился. Потом как назло в фойе подошел еще народ, всем срочно понадобилось что-то выяснить у стойки с информацией. Эдди сгреб всю коробку с почтой на край стола, мне пришлось отойти немного назад, чтобы он не топтался по ногам, но когда я почувствовала, что уже упираюсь спиной в чье-то плечо, то резко отпрянула. — Осторожнее, — буркнул Эдди, любовно защищая разложенные по стопочкам рекламки. Меня мгновенно бросило в жар, потом показалось, что стало холодно, и кровь снова прильнула к щекам. — Ладно, — я пыталась совладать с голосом, но звучал он ужасно неестественно, — до вечера? — Да, да, конечно. Увидимся. — Может звучало это как-то иначе, но мы всего лишь собрались созвониться по скайпу, чтобы обоим было удобно. Я четко ощущала, что спину мне буквально прожигают взглядом, но мне не хватило храбрости обернуться.

***

Не появляться в офисе и тем более не торчать там допоздна — было чудесно. Я отвечала на все вопросы по телефону или почте, пока разъезжала на встречи. Как и предполагалось, все прошло хорошо, мы обговорили сумму, сроки, все пожелания. Я связалась с Викторией и передала ей информацию по поводу оформления выставки. Потом отправила копию договора на почту Люси. Встречи обычно заканчивались к обеду, но после этого я уже не возвращалась на работу, это была моя личная политика. Наконец пришел ответ от мистера Ч. Он назначил встречу в субботу в час дня в небольшом ресторане, что находился на другом конце Нью-Йорка. Но что поделать, у богатых свои причуды. Я ответила согласием, но, когда отправляла письмо, заметила, что рассылка была на несколько адресов. «Не важно», — подумала я тогда. В выходной пришлось выехать из дома гораздо раньше, чтобы не опоздать и не ударить в грязь лицом. У меня была мысль попросить нашего штатного водителя отвезти меня, но потом я поняла, что полтора часа наедине с собой в своей машине подействуют успокаивающе и помогут сконцентрироваться. Ресторанчик находился в районе «Статен-Айленд», там, видимо, мистер Ч. и проживал. Самая южная часть Нью-Йорка, словно маленькая Италия с кучей ресторанчиков и эмигрантов, элитные виллы и частные дома. После бесконечных пробок в городе, мост через залив показался мне даром небес. Свободно, тихо, а по сторонам степенные воды Лоуэра и чудесная панорама на Манхеттен, что остался позади. До места я добралась даже немного раньше, чем планировала, и, чтобы не ждать на улице, решила зайти внутрь. Ресторанчик был очень небольшим, но прославился благодаря своей кухне, а не интерьеру. Несколько столиков внутри и еще шесть в задней части заведения, на открытой летней веранде. Администратор вежливо спросила мое имя и, найдя нужную информацию в базе бронирования, проводила на место. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что там уже кто-то сидит. Может с мистером Ч. мы лично и не встречались, но я много раз видела его на фотографиях, а потому с полной уверенностью могла сказать, что это точно не он решил заявиться пораньше. — Что ты тут делаешь? Барнс степенно повернулся, потратил несколько секунд на то, чтобы осмотреть меня с ног до головы, и только потом ответил. — Мне прислали время и место. Разве подписание таких крупных сделок не должно касаться непосредственно директора? Меня немного напрягал тот факт, что кроме нашего все остальные столы были пустыми. — Это мне они выслали время и место, потому что я договаривалась о встрече. Никто не требовал присутствия начальства. — Но и не запрещал, — парировал он. Я села напротив, совершенно не зная, куда деть взгляд. Смотреть на пустые столы было бы глупо, а на своего собеседника — выше моих сил, потому что рано или поздно я в эту игру в гляделки проиграю. И скорее всего «рано». — В любом случае, вынуждена попросить не вмешиваться в переговоры. Этот человек важен для нас. Барнс деловито кивнул, но я, не поверив в его искренность, подозрительно прищурилась. — Серьезно, тут много тонкостей, а мы не так давно работаем вместе, чтобы знать, чего ожидать. — Я не собирался намеренно срывать твою встречу. Но этот мужчина родом из Сан-Ремо. — Сказал он с таким намеком, словно я должна была догадаться, что же это означает. — И? — не выдержала я. Мужчина улыбнулся одними уголками губ. — Они не будут воспринимать всерьез женщину, ведущую дела в одиночку. — То есть ты хочешь сказать, что я в своей работе ничего не смыслю? К тому же я представляю целую компанию. К нашему столику подошел официант. — Вина? — любезно предложил он. Мы с Барнсом ответили почти хором, от чего молодой человек вздрогнул. — Нет. — Нет. — Понял, — тут же сообразил он, — приготовим чай и кофе на выбор. Я наконец нашла в себе силы поднять глаза. — Надо же, не пьем на работе или вообще? — спросила я. — А тебя это волнует? Пришлось сдержать невыносимое желание закатить глаза. — Я пыталась изображать вежливость, пробовала поддержать разговор, но ты безнадежно все испортил. Его брови забавно дернулись вверх, а в уголках глаз появились крохотные морщинки. Запретите ему улыбаться. — Испортил, значит. — Звучало, как утверждение, а не как вопрос. Он замолчал, разглядывая меня как картину в галерее. А когда к нам снова подошел официант, я все-таки заказала вино. — Не надо так смотреть, — от его наглой ухмылки у меня мурашки по спине бежали. — Пьешь только на работе или вообще? — Барнс повторил мой же вопрос. Сам он помешивал кофе в чашке, периодически поглядывая на часы. Я невольно залюбовалась его голубой рубашкой с закатанными по локоть рукавами. Хлопковая ткань хоть и лежала свободно, но все равно очерчивала скрытые под ней мышцы рук и широкие плечи. Зря я взяла вино. — Хочешь обвинить меня в алкоголизме? Мужчина забавно скривился и потер ладонью небритую щеку. — Так много вопросов. — О, — вмешалась я, — их гораздо, гораздо больше, поверь мне. Он, видимо, воспринял мои слова как какую-то игру. — Например? — я проследила, как он закусил нижнюю губу, и решила, что лучше буду изучать бокал у себя в руках. — Как тебе у нас работается? Поскольку я не была готова к подобному повороту событий, то сказала первое, что пришло на ум. Благо алкоголя в организме было мало, поэтому я все еще контролировала способность говорить. — Коллектив странный, — честно признался он, чего я никак не ожидала, — вас много и все со своими собственными тараканами. — Ну, а как иначе? Подожди, отметишь с нами День независимости через месяц и вообще подумаешь, как бы поскорее убраться. — Это вряд ли. — Хм, значит всеобщей пьянки-гулянки для этого мало? — Ты ищешь вескую причину, чтобы я ушел? Вопросов действительно было многовато. — Я ничего не ищу, просто делаю выводы на основе услышанного. Где ты работал раньше? Как попал к нам? — Разным занимался, — как-то уклончиво ответил он. — Например? Казалось, что мы по очереди растрачивали словарный запас и начинали повторять друг за другом. — Могу сказать, что точно не выставочной деятельностью. — Хотелось бы поконкретнее, — я отпила еще немного вина. Мужчина обезоруживающе улыбнулся, как улыбаются, когда не хотят продолжать разговор, но и выглядеть грубыми и бестактными тоже не хотят. Я вдруг задумалась, что не ответила ни на одну его улыбку с самого первого дня знакомства, в то время как сам он не скупился на подобное проявление чувств. — То есть компетентности в этом деле от тебя можно не ждать. Что тогда? Зачем к нам прислали? — У меня есть и другие таланты, — усмехнулся Барнс, разводя руками. Нет, ну уж так-то явно зачем свои таланты демонстрировать? — Это, конечно, здорово, — начала я, — но целая фирма не может зависеть от одних только талантов. Это десятки человек, любящих свою работу и болеющих за свое дело. Что может сподвигнуть заниматься деятельностью, с которой ты не имеешь ничего общего? Только не говори мне, что ты внебрачный сынок мистера Фоллера и все это время он берег эту должность для тебя. — Я не его сын. А что может сподвигнуть, — тут он на несколько секунд задумался, и его лицо приняло озадаченный вид, а потом даже немного расстроенный, — причин много и все разные. Но мне хотелось попробовать что-то новое. — И вот опять мы вернулись к вопросу о том, откуда ты пришел и что делал раньше? Он пристально посмотрел мне в глаза, но после бокала вина это уже не казалось чем-то неудобным, и, наверное, эту мысль в них легко можно было прочитать. — Моя очередь спрашивать, — сказал Барнс. Мне оставалось только согласно кивнуть. И ему не потребовалось много времени, чтобы определиться, что именно он хочет спросить и узнать, но тут на входе в веранду показался администратор, рядом с которым шел как раз тот человек, ради которого мы и приехали. Мистер Ч. был мужчиной в возрасте, с благородной сединой на висках, невысокого роста, немного с животиком, но с тем редким типом внешности, которая с годами становится только лучше. Он широко заулыбался, увидев нас. — Вот незадача, — шепнула я Барнсу, наклонившись через стол, когда тот понял, что наш приватный разговор подошел к концу. На его лице читалось явное разочарование, но по мере приближения к нам мистера Ч., оно сменялось на деловую заинтересованность и сосредоточенность. — Sono contento di vederti! — пробасил итальянец, и началась работа. Через полтора часа мы уже непринужденно болтали, обсуждая чудесную погоду и стоимость на жилье в пригороде Италии. Я заметила, что по большей части мистер Ч. обращался к Барнсу, но при этом смотрел на меня, словно совмещал приятное с полезным. Барнс же переадресовывал растолкование всех рабочих моментов мне, а я с благодарностью принималась взахлеб рассказывать обо всех перспективах. Темы то и дело уходили куда-то в сторону, касаясь, например, автомобилей или политики. Тут мне приходилось передавать эстафетную палочку своему боссу и молча наблюдать за его способностью располагать к себе людей. Вот почему весь офис так смотрел на него, непонятно лишь одно, почему мне никогда этого не доставалось? Барнс много шутил и сам смеялся над шутками мистера Ч. По мере того, как наш клиент вливал в себя вино, шутки становились все менее приемлемыми для озвучивания их в общественных местах, тем более в присутствии женщин. Мистер Ч. границы уже не чувствовал, а вот мой босс (и я это заметила) напрягался и был готов в любой момент попросить его заткнуться. Пришлось несильно пнуть Барнса под столом. Идея пришла спонтанно, до этого я своих начальников не пинала, но этот не был похож на человека, который при первом же случае напишет на меня жалобу в отдел кадров. — Так, давайте-ка подведем итог, — пришло время вмешаться и остановить юмореску, — пока мы вовсе не забыли, зачем собрались. На следующей неделе мы подберем помещение и сделаем проект оформления. Затем вышлем вам шаблоны рекламной продукции, в том числе и приглашения. В зависимости от места договоримся с гостиницей о бронировании номеров для всех гостей, если нужно, оформим трансферы из аэропорта. — Если это дело выгорит, — пролепетал заплетающимся языком мистер Ч., — я приглашу вас обоих к себе на родину. — Он уже был изрядно подвыпивший и итальянский акцент начинал превалировать, — к тому времени откроется наша дочерняя компания и ей тоже будет нужна презентация. Мне бы хотелось продолжать работать с проверенными людьми. — Мы вас не подведем, — заверила его я. Барнс сидел рядом как вещественное доказательство того, что с нами можно иметь дело, как фирменный значок на одежде или эмблема на автомобиле. Мы вышли из ресторана все вместе, отчасти потому, что мистера Ч. нужно было проводить до машины, где его ждал водитель, а отчасти потому, что уже был пятый час вечера. Тот единственный бокальчик вина, что я выпила, уже давно выветрился, и теперь в голове вместо приятной дымки была паутина из мыслей и идей, требующих срочной реализации. Я пошла в сторону своего автомобиля. — Разве мы уже уходим? — Барнс по-свойски взял меня под руку, словно мы двое хороших друзей, выехавших за город отдохнуть. Он уловил мой вопросительный взгляд. — Если не нравится, скажи. — Не нравится, — тут же ответила я. Ощущение чужого тепла под боком пропало, я мысленно возненавидела себя за то, что не смогла поразмышлять хотя бы на несколько секунд подольше. — Вообще-то мы не договорили, — продолжал он, — мой черед спрашивать? — Знаешь, ты был прав. Слишком много вопросов для одного дня. — А у нас есть лимит? — Нет, но думаю, что будет разумно его установить. Как насчет «один вопрос в сутки»? И никто никому не надоедает. Я дошла до своей машины. Серебристый мерин Барнса стоял в другой части парковки. — Один вопрос, — строго сказал он, — но с учетом, что на него нужно обязательно ответить. И только правду. — Я могла бы согласиться, потому что так или иначе ты не сможешь проверить степень моей искренности и заставить отвечать тоже не сможешь. — Тут бы я поспорил. Открыв машину, я забросила на сиденье сумочку, но садиться внутрь не спешила. — Попридержи коней. И оставь свою излишнюю самоуверенность для кого-нибудь другого. Твоя наглость меня совершенно не цепляет. Я и не замечала, как сама давала ему повод пристать к словам. — А что цепляет? — мужчина хитро прищурился. — Один. Вопрос. В сутки. — медленно проговорила я. Он снова окинул меня многозначительным взглядом, но больше не улыбался. — Это будет непросто, — сказал он. Или спросил? В любом случае я не стала уточнять что «это».