Разумный умирает тогда, когда перестает меняться, а смерть — это только формальность. — Неизвестный автор
"Снова. Как же меня достал этот замкнутый круг, – неспешно текли мысли в голове брата главы МинМагии, впрочем, это не удивительно: он уже привык к происходящему за многие сотни лет, пережитые во временной петле, – Раз за разом одно и то же, а мои действия всё ещё ничего не значат, – металлические протезы монотонно отбивали стоккато по стальным ступеням, – ни "Судный день" не предотвратить, ни изменить его итог достаточно существенно для того, чтобы Пустошь не появилась, – за спиной с лязгом запорных механизмов и шипением загерметизировался шлюз, – И снова меня ждут мутанты, рейдеры, работорговцы… Радиация, порча, ловушки... – дойдя до центра комнаты с металлическими стенами, похожей на монументальную консервную банку, жеребец остановился и сверкнул неправильной формы наполовину искусственным рогом, после чего с потолка опустился манипулятор, остановившись у спины белошерстого единорога и, разделившись на множество других, начал свою работу, – Странное чувство… будто в этот раз что-то изменится, – в специальных пазах имплантов на затылке, скрытом короткой трехцветной гривой, вдоль сверкающего серебристым металлом позвоночника и на локтях зафиксировались шланги и кабели системы жизнеобеспечения, на морду опустилась дыхательная маска, сразу начав подачу дыхательной смеси, с еле слышным лязганьем на механических копытах сомкнулись фиксаторы, и пластины бронестворок капсулы, опустившись с потолка, наконец скрыли за собой киборга, – Ну что, как обычно, две сотни? – выбор был подтверждён, перед глазами пронеслись последние логи, и Шайнинг стремительно погрузился в столь желанный сон без сновидений, – Надеюсь, предчуствия меня не обманут..."***
Сознание вернулось резко, будто кто-то рывком переключил рубильник, а вместе с сознанием пришла сильная боль во всём теле, особенно - на местах соединения аугментаций с СЖО, хотя уже давно там болеть в принципе ничто не может. Банально нечему: более восьмидесяти процентов моего тела - маготехнические артефакты. Даже я сам больше подхожу под определение разумного артефакта, чем под определение живого пони. Один альтернативно одаренный даже как-то пытался с наглой улыбкой на лице заставить меня ехать в грузовом вагоне поезда, как "багаж" моих сопровождающих. Кретин. Я уже был готов раздавить его тупую самодовольную черепушку, но меня вовремя остановила Твайлайт, и на следующий день он прямым рейсом ехал на фронт. В тот раз ему не помогли ни связи, ни взятки, ни его "благородное" происхождение. Воспоминания прервал новый укол боли. Ещё один повод побыстрее прийти в себя и вылезти уже из этой пыточной машины. Привычным волевым усилием отстраняюсь от фантомных ощущений и активирую интерфейс нейроимпланта. Перед глазами на долю секунды вспыхивают зелеными строчками логи, сменяясь лишь необходимым и привычным минимумом индикаторов: ЛУМом, компасом, счетчиком радиации и хронометром. И, судя по последнему, отведенное на сон время уже вышло, и мне пора выходить на поверхность, начинать "утилизацию биологического мусора" и по мере возможностей помогать "хероям" этой истории. Снова. Почему они не могут без меня справится со всей этой херней? Не важно кем я перед ними предстану - никому неизвестным или легендой Пустоши, уже десятки лет пересекающей выжженную Эквестрию - они зовут меня с собой, а я, как дурак, иду за ними, хотя знаю, что даже после активации "Садов" я, умерев рано или поздно, вернусь в начало войны? Губ касается ироничная улыбка. Я просто не могу иначе, не могу пройти мимо того, кто просит и заслуживает помощи, хотя и прошли уже сотни циклов, эта черта так и осталась частью меня. Родители на совесть воспитали своего сына. Подаю команду на снятие блокировки капсулы, и через мгновение с противным скрежетом стали открываться створки, поднимаясь вверх и пропуская внутрь облако серой пыли и до сих пор яркий свет магических ламп. Вновь спустившийся сверху манипулятор аккуратно снял с морды маску, и с жужжанием и характерными щелчками замков разблокировались фиксаторы ног, а подключение к СЖО с хлопками выстреливающих из пазов шлангов и кабелей наконец было разорвано. — Аргх!.. – с новым, гораздо более сильным, уколом фантомной боли, я зажмурил глаза, а из горла вырвался сдавленный полурык-полухрип, – Твою-то!.. Мать! – сплевываю отработанный легочный гель, со шлепком разбившийся при ударе об пол в отвратительного вида чёрную кляксу, – ненавижу эту хрень… Да, вкус у геля ужасный, благо, что сменяется он нечасто, если не дышать всякой дрянью. Но обычно в Пустоши его приходится менять не меньше одного раза в месяц. И хотя гель и выглядит нелицеприятно, он - это то, что защищает остатки моей органической части от заражения: в нем задерживаются все те вирусы, бактерии и токсины, что не были удалены из воздуха фильтрами в моей глотке. Да, меня может исцелить "Феникс", но лучше предотвратить, чем бороться с последствиями, не так ли? Тем более, что исцеление "Феникса" вызывает слишком уж специфические ощущения. Глубоко вздохнув, унимая легкое головокружение, я открыл глаза и огляделся. Вокруг всё то же серое убежище, разве что в этот раз пыли гораздо больше, чем обычно. Те же серые стальные стены, тот же стальной пол, те же контейнеры и верстаки, и те же терминалы, которыми мне, видимо, уже не воспользоваться: кто-то пробрался сюда и унёс всё, что можно было демонтировать без специальных инструментов. Благо хоть мой личный контейнер никто так и не вскрыл, но судя по обилию вмятин и царапин на корпусе - отчаянно пытался. Личный контейнер я завел именно на тот случай, когда мое убежище всё-таки находят и мародерят, и именно поэтому он был вторым предметом по прочности и надежности после криокамеры. Там были вещи первой необходимости и вещи, памятные для меня. Из действительно необходимого там, правда, только набор медикаментов, армейский нож и седельная сумка. Остальное - "просто" мои личные вещи: пятизарядный револьвер "Noctis" калибра 12,7 миллиметров, подаренный лично Принцессой Лу́ной, что подтверждает её личная печать на копытояти, полсотни патронов к нему, зачарованные матово-серый бронежилет и черный плащ-пальто с броневставками, украшенный золотыми растительными узорами, лозами расходящимися от плеч на весь плащ, фляжка на поллитру Дикого Пегаса, золотая бензиновая зажигалка "Гриффо" и портсигар с десятком "Tabaci Stellas". Пагубная привычка курить у меня уже немало циклов, тем более, что в итоге это для меня не несет почти никакого вреда, только легочный гель чаще менять приходится - и всё, хотя по первости, когда у меня только появилась необходимость менять гель я старался делать это как можно реже. Зато пользы много: помогает отвлечься от дурных мыслей и успокаивает моё переполненное воспоминаниями сознание. И совсем не помутняет рассудок, в отличие от алкоголя или наркотиков, последствия которых, впрочем, тоже быстро нивелируются имплантами, так что они, в принципе, действуют на меня даже меньше, чем сигары, эффект от которых в основе своей - психологический, чем физиологический. Там же, со всем этим лежал именной жетон военнослужащего, и подаренный мне сестрой ещё до всей этой эпопеи сменяющих друг друга циклов медальон с гербом нашей семьи - полумесяца с восьмиконечной звездой между концами его "рогов", на фоне иссиня-черного ромба в окружении серебряных лоз. Ни на какие мысли не наводит? Типичные цвета и символика Принцессы Луны. Наши предки были одним из первых родов Лунного двора, основанного, как ни странно, только после изгнания Принцессы Ночи. Вернувшись она была рада тому, что не все пони "любят только Селестию", но, честно сказать, я так и не смог понять как такой, почти детский, повод для обиды повлек за собой почти тысячу лет изгнания. Комнату тряхнуло, прерывая мысли, с потолка осыпалось немного пыли. Решив больше не затягивать, я быстро облачился в свой излюбленный костюм, затянул ремни сумки, забросил туда патроны к револьверу и медикаменты, накинул на шею жетон с медальоном и, подхватив в поле телекинеза увесистый вороненый ноктис, направился к выходу.