Чужие небеса

      Я продолжал идти по бескрайнему лесу, который поражал красотой и звучным пением незнакомых птиц. Будто снова оказался на одной из тренировок по освоению Шага Монаха. Лес отлично подходил, чтобы усвоить новые знания в стезе быстрого перемещения, ибо любая ошибка там означала падение с ветки.       — Прям на ностальгию пробило, — ухмыльнулся я, глядя на ветку одного массивного дерева.       Наполовину седой парень лет семнадцати балансировал на ветке дерева, а в глазах читалось лишь сомнение и неуверенность.       — Н… наставница, вы уверены, что это хорошая идея? Я ведь только-только понял, как использовать Шаг Монаха, и… боюсь, что упаду, не сумев его применить, — с опаской глядя вниз, спросил он у вальяжно лежащей на лугу рыжеволосой девушки, читающей какую-то книгу.       Та в ответ лишь лениво помахала рукой, говоря, мол, всё нормально, и ответила:       — Если будешь думать о том, что у тебя не получится, то ты упадешь обязательно. Потому выкинь из головы все сомнения и страхи, мой юный ученик, и смело шагай навстречу неизвестному, как я тебя и учила!       — Я… понял, — сдержано ответил парень, явно не оценив наставление и не разделяя её энтузиазма.       «Сказать проще, чем сделать…» — подметил парень, глядя на ветку, на которой он хотел оказаться.       Глубоко вздохнув, тот кивнул сам себе и, направив од в ноги, сделал рывок, вот только… он не оказался на соседней ветке, а посреди пути с криком упал вниз, потеряв концентрацию.       Со стороны наставницы послышался беззлобный смешок…       — Веселое было времечко, — с теплотой произнес я.       Хелависа хоть и казалась не слишком серьезной и ответственной женщиной, пускающей всё на самотёк или делающей вещи «на отвали», но это лишь на первый взгляд.       Процесс обучения у неё был нестандартный и, можно сказать, опасный. Она по большей части предпочитала практику теории, ведь одно дело — понимать, как применять заговоры или Шаг Монаха, прослушав лекцию, другое дело — использовать их в деле, да еще и в реальном бою, в котором у тебя нет права на ошибку.       Сколько раз я «умирал» в спаррингах с моей наставницей, я даже и не пытался считать, однако такой подход достаточно быстро давал плоды, хотя нагрузка на тело первое время мне казалась просто чудовищной.       Да и будь наставница такой на самом деле, она бы никогда не достигла тех высот и мастерства, до которых мне еще лететь и лететь. Точнее, до которых я мог долететь, но, увы, смерть внесла свои коррективы.       Потому она и решила, что лучшим способом освоить для меня Шаг будет перебежка по ветками. Правда Хелависа не учла того факта — или учла, но решила забить — что я тогда до ужаса и тряски в коленках боялся высоты. Но этот страх довольно быстро выветрился, и вместо него теперь был восторг. Я уже не мог представить свою жизнь без небес, в которые я хотел подняться всё выше.       Идти по лесу было довольно тяжко. После боя на тело накатила новая волна усталости, а боль доставляла еще больше хлопот. Особенно живот и спина болели. Наверняка там красуются две страшные гематомы. Мне сильно захотелось спать. Зевок я сдержать не смог, а еще…       Гр-р-р…       — О, Ками-сама, как же есть охота, — с кислой миной пробурчал я, когда мой желудок не просто попросил еды, а прям потребовал. — Эх, а ведь мне стоило нормально пообедать в универе, а не перекусывать бутербродом впопыхах… — посетовал я, тяжко вздохнув, перебираясь через поваленное дерево. В который раз я страдаю от того, что нормально поесть кажется слишком долгим…       Как бы я ни поддерживал требование желудка, вот только удовлетворить его я никак не мог. Населенных пунктов на горизонте нет, а есть всякие грибы — не слишком хорошая идея.       «Может, мне стоило кусок от кролика отпилить и приготовить?» — пришла в голову мысль, которая тут же была отринута.       Я понятия, не имел, можно ли то мясо вообще есть. Хотя… это же мир, созданный моим мозгом, так что если пожарить, то, думаю, всё будет нормально. Только возвращаться к месту боя я не собирался, потому как шел уже минут двадцать минимум.       Вообще, боль, усталость, голод и другие эмоции и чувства ощущаются в этом бреду как-то слишком… реалистично? Натурально? Естественно? То есть, если бы я не знал, что умер, то вполне бы принял лес и монстров, которых я убил, за настоящих.       На моём пути не встречалось никаких монстров или животных, но что меня печалило больше, я так и не встретил Лию. Здесь не было совершенно никого из дорогих мне людей.       Складывалось ощущение, что мозг решил заставить меня страдать лишний раз за моё упрямство, потому не показывает никого из моих родных.       На это я мог лишь бессильно вздохнуть, понимая, что не могу никак повлиять на обстановку.       — Чёрт возьми, — сквозь зубы выругался я и вдарил кулаком по дереву. Руку прошибла небольшая волна боли, и рана на ребре ладони снова открылась, отчего я спешно читал заговор лечения.       — Мне нужно передохнуть, — сказал я сам себе и опёрся на дерево, по которому стукнул, чувствуя, что буквально валюсь с ног. Однако садиться я не стал, потому как был уверен — потом просто бы не смог подняться, настолько был вымотан.       — Ха… — выдохнул я, прикрыв глаза. Ногам стало чуток легче, но менее ватными они не стали. Как ни крути, мне нужен нормальный отдых. Или то, что мне поможет расслабиться. Расслабиться…       — Точно! Мои вещи должны быть со мной! — воскликнул я, вспомнив о том, что у меня лежало в карманах.       Тот факт, что я говорю сам с собой, меня вообще не волновал. Он мне помогал отвлечься и создать видимость диалога, чтобы атмосфера не казалась такой тяжелой и безвыходной. Пока что, вроде, работает.       Воткнув нож в дерево, я начал постукивать по карманам, и… в них что-то было!       Сначала я решил проверить правый карман. Сунул в него руку и достал оттуда мой телефон. Экран и чехол окровавлены, что не удивительно. Тыкаю пару раз по экрану и вижу, что телефон живее всех живых, так как засветился экран блокировки. На лице появилась удовлетворенная полуулыбка.       — Как знал, что брать водонепроницаемый телефон было отличной идеей.       Отмыть его от крови не составит особо труда, главное, что у меня есть средство связи, однако глянув на иконки соединения, улыбка сникла.       «Связь недоступна».       Недоступна на обеих сим-картах, что было просто немыслимо в реалиях современного города, пусть и провинциального.       Может, здесь банально вышек рядом нет, и как только выйду к какому-нибудь поселку или вернусь в родной город, то всё будет в порядке.       Я не знаю, почему вообще задумался над вопросом связи. Возможно, просто сила привычки.       Понимая, что от телефона сейчас толку чуть меньше, чем нихрена, я сунул его обратно в карман и теперь полез в левый, отчего на моем лице вновь засияла улыбка, ибо я наткнулся там на то, что хотел.       — Вот они, родимые! — радостно воскликнул я, держа в руках немного окровавленную пачку мятных сигарет «Lucky star». Сигареты были сухими, что меня несказанно радовало, ибо без них было бы совсем грустно…       Стукнув по донцу пачки, я выудил одну сигарету, аккуратно проминая табак сквозь пергамент. Так лучше раскроется вкус и аромат. Закончив с процедурой, я зажал помятую сигарету в губах. Нос сразу же ощутил очень приятный табачный аромат с нотками освежающей мяты.       — Хоть бы она была на месте, — проговорил я, шаря в кармане, и… — Да, ты на месте, — покивал я.       Немного окровавленная зиппа с гравировкой в виде пикирующего ворона. Откидываю крышку, подношу его к сигарете, кручу кресало пальцем.       Чирк.       Стройное пламя вырвалось из зажигалки, от которого я прикурил. Вдох. По легким потёк приятный дым, даря наслаждение и расслабление, отгоняя ненадолго отчаяние. Выдох. Сизое облако поплыло передо мной, бесследно растворяясь.       — Ха… блаженство… — с наслаждением я сказал, прикрыв глаза на мгновение, чувствуя, как никотин растекается по венам.       Очередная затяжка и еще одно облачка дыма.       Пока я любовался лесом и закатом, что пробивался сквозь ветки, перед глазами мелькали моменты из жизни, как счастливые так и не очень, будто сознание мне говорило: «Наслаждайся ими, пока есть время», а сердце щемило от сожаления.       — Времени у меня было и правда не много… — грустно проговорил, докуривая сигарету и туша её о ствол дерева, вместе с тем я оглядел себя — зрелище было плачевное.       Джинсы почти полностью заляпаны кровью и прокушены кроликами в двух местах. Футболка разорвана и пропитана кровью. Её только выкидывать остаётся. Кроссовки относительно чистые, что немного радует. К моим рукам, чуть ли не по локоть, и к телу мерзко липла засохшая кровь, как моя так и кроликов, отчего мне очень сильно хотелось запрыгнуть в какую-нибудь речку, чтобы смыть с себя её.       Осмотрев огромный нелицеприятный шрам на груди, я крепко призадумался. Души после смерти физического тела не имеют увечий, что погубили их. Не важно, что произойдет, пусть тело на куски порвет, душа будет целая и без единого шрама.       По идее, то же самое должно было и со мной случится, но я вижу следы увечий, из-за которых погиб.       — Очень странно, — провел я по шраму пальцами, а в моем голосе сквозило непонимание. Но… я решил не забивать голову, почему моё тело в таком состоянии.       Внезапно лицо обдул сильный поток ветра, взлохмачивая волосы и посылая в лицо немного пыли, от которой в носу и глазах не очень приятно засвербело. Приводя локоны в порядок, я нахмурился, увидев одну из прядей. Она была полностью седой.       Поглядев в недоумении еще пару секунд, я моментально достал телефон и обтер экран о более-менее чистую часть джинсов, убирая кровь, чтобы я смог использовать экран как зеркало.       Смотрю в него, и бровь сама по себе лезет вверх. Все мои волосы были абсолютно белые. Даже намёка на русый оттенок не осталось.       В голове сразу возник вопрос: «Из-за чего это произошло?» однако ответ моментально был найден.       Синдром Марии-Антуанетты.       Я уже один раз ему подвергся в детстве, из-за чего половина моих волос поседела, а теперь все волосы стали белыми. Будто какой-то шутник-смертник вылил мне на голову банку белой краски.       В целом меня не слишком волновал цвет волос и причина их поседения. Наполовину седой или полностью — мертвецу плевать на это. Хотя выглядит моя шевелюра неплохо… если конечно, не обращать внимания на взлохмаченность, застрявшую грязь, веточки, листики и кровь, из-за чего некоторые пряди волос слиплись и приняли грязно алый оттенок.       Довольно жалкое зрелище, как ни посмотри…       — Ладно, надо идти дальше, — нарочито бодро сказал сам себе, убрав телефон в карман, после чего с силой оттолкнулся от дерева, вытащил нож и пошел дальше.       — Га-а! — раздался свирепый рев практически сразу, и на моем пути появился… оранжевый футбольный шар с глазами и острыми зубами…       «Оранжевый шар — 1 уровень»       Глубокий вдох, а затем выдох. Пальцы легли на переносицу. Я, конечно, предполагал, что еще увижу дичь на своем пути, но живой шар с зубами был на последнем месте в списке ожиданий.       Шар тем временем рычал, разглядывая меня и чуть-чуть покатываясь на месте. Видимо, он думал над чем-то. Например, напасть на меня или нет. Его думы длились недолго, после чего он подпрыгнул на добрые полтора метра в надежде меня укусить.       Только угодил на нож, который я просто выставил в его сторону, после чего лопнул, оставив после себя несколько шкурок, а перед глазами всплыла табличка о получении опыта. Вопрос, как подобное существо вообще может быть живым, был выброшен в мусорку за ненадобностью.       — Ну и что я дальше увижу? — вопросил я в никуда, продолжая идти.       Однако далее на моем пути более никто почему-то не попадался. Ни кролики мутанты, ни еще какие-нибудь порождения почти мертвого сознания.       Чтобы хоть немного развеять гнетущую атмосферу, которая грозовой тучкой кружила вокруг меня, я начал напевать одну из песен.       — Still believe in you       Still believe in your promise       Kootta ame ga kimi ni furisosogu…       Miss you       How could we be apart?       In that place, what happened to you?       I can imagine, can imagine well…       — Ксо… — резко прекратив петь, тихо сквозь зубы произнес я, проведя рукой по лицу. — Ну молодец, Карас, только хуже сделал, вспомнив эту песню. Додумался же именно её выбрать…       Настроение что-то петь пропало окончательно, и я шел в молча, слушая звуки леса.       Так прошло еще двадцать минут, благо я мог точно отмерять время с помощью телефона. Солнце уже практически зашло за горизонт, погружая мир в полумрак.       Чуть ли не засыпая на ходу, я не заметил корягу, которая торчала из земли, и благополучно зацепил её, плюхнувшись на землю. Руки выставить не успел…       Бам       Раздался глухой звук удара тела о землю, а в области груди моментально разлилась волна боли.       — Ксо-о-о… — рычал я, злясь на самого себя.       Раньше я мог спокойно скакать со здания на здание и преодолевать сотни метров за считанные секунды, а сейчас… сейчас спотыкаюсь о всякую хрень, кое-как держась на ногах! Подобное неимоверно бесило.       Почему в собственном сознании я настолько немощен оказался?       — Ха… хотя чего толку рассуждать на этот счёт, всё равно это пустая трата времени, — уже спокойнее проговорил я, принимая вертикальное положение.       Вставать было чертовски трудно, но я всё же справился, взяв волю в кулак. Отряхивая одежду, я заметил кусок коричневатой материи, торчащий из кустов. Не могу сказать, что это было. Ткань, кожа или еще что-то иное.       Любопытство змеёй шептало мне на ухо, чтобы я заглянул в кусты и посмотрел, что там есть. Вот только я уже научен горьким опытом, а потому сначала подошел и глянул, что это было. При детальном осмотре это оказалась лямка из кожи, вероятнее всего от сумки, причем достаточно сильно пожеванной. Будто она здесь лежит как минимум год, постоянно подвергаясь пагубному воздействию дождя, ветра и прочих климатических условий.       — Ну, давай глянем, что там, — сказав это, я аккуратно протянул нож к лямке, поддел её тыльной стороной ножа, чтоб не порезать, и потянул на себя.       Меня ничем не шибануло, да и в целом ничего странного не произошло, потому я взялся за лямку рукой, при этом всё еще ожидая подвоха. Ведь, как я убедился, даже если я не ощущаю от вещи какого-либо ода, это не значит, что она безопасна.       С силой потянул лямку на себя. Чувствовалось сильное сопротивление, будто сумка или что-то вроде неё, вросло в кустарник.       Взялся второй рукой и дернул еще сильнее. Слышался шелест и хруст веточек, а также скрип кожи. Еще один рывок, и из куста вылетает сумка, которая была на вид очень старой, даже не так — древней. Будто это исторический экспонат из музея.       Глядел я на эту сумку, и всё бы ничего, но к основанию одной из лямок прицепилась чья-то рука. Точнее истлевший её вариант.       — Ну и нахрена я такое себе вообразил? — прозвучал усталый вопрос в никуда, покуда я смотрел на сумку и руку, что шла в комплекте.       Но раз уж вытащил эту сумку, то… надо глянуть, что в ней. Мало ли, может, там будет что-то полезное?..       Я осёкся, тяжко вздохнул, приложив ладонь к лицу, и в отчаянии произнес:       — На кой чёрт я всё это делаю? Рассуждаю так, будто я живой человек, а не мертвец, — сердце снова будто иглой пронзили.       Я всегда был готов к смерти, ибо работа волхва была достаточно опасна и нередко волхв не возвращался домой, будучи убитым пустым. Многие не выдерживали и дезертировали, но ненадолго впрочем. Карательные отряды быстро находили предателей и казнили их.       Но… я никогда не думал и даже не хотел предполагать, что Лия также погибнет от лап пустого. Она не заслуживала такой участи… и только я виноват, что она была убита.       Кулак с силой сжался, когда я вспомнил тот проклятый день, пять лет назад.       — Мне нужно было отправить в Ад того ублюдка, пока он был лишь обычной душой, — буквально рычал я, осознавая, что всего этого можно было избежать.       Нужно было совершить лишь одно движение, но ранение в область печени мне не позволило это сделать. Тогда я чудом вообще выжил. Однако теперь нет смысла думать, что было бы. Прошлое не исправить, как бы сильно я того ни желал.       Кулаки расслабились, и прозвучал протяжный выдох. Раз уж мой разум показал мне эту сумку, значит, там, наверное, есть что-то важное.       Рука неизвестного была отцеплена и положена рядом с кустом. Вид человеческой конечности совершенно не пугал меня, потому как за свою жизнь я видел вещи куда страшнее.       Сумка закрывалась на ремешок, который я расцепил, разглядывая содержимое.       — Ну, покажи, какие сокровища ты хранишь.       Внутри оказались какие-то тряпки, свернутые в рулон, более всего похожие на бинты. Кулёк с чем-то очень не хорошо пахнущим, который был отложен подальше. На дне сумки позвякивало разбитое стекло, также было нечто, что походило на кресало. Какая-то книга и мешочек, который был ничем иным как средневековым кошелём.       — Забавно, — с интересом проговорил я, подкинув в меру увесистый мешочек в ладони.       Изнутри слышался мелодичный перестук металла. Развязав шнурок, я высыпал содержимое к себе на ладонь. Оно представляло собой пару десятков медных монет. Взяв один кругляш, я стал его вертеть на закатном солнце, осматривая со всех сторон.       Это была грубо отчеканенная круглая пластинка, на одной стороне был изображен какой-то герб, а на второй корона. Сколько бы я ни всматривался и ни напрягал свою память, я не мог понять, что это за герб. Сначала было подумал, что это герб Римской Империи, но отличия слишком уж сильные. Замешательство наверняка отчетливо виднелось на моём лице.       — Да и пофиг, — махнул я рукой на попытку установить страну производителя, пересчитал монеты и всыпал деньги обратно в мешочек, который был тут же отправлен в задний карман джинсов. Всего было двадцать три медяка. Понятия не имею, много это или мало.       Смысла в этом было мало, но… деньги лишними никогда не бывают, даже если они тебе, в целом, не нужны.       Тряпки, прочее содержимое сумки, так и её саму я оставил на месте, потому как состояние было слишком плохим, чтобы переть их с собой.       Глянув на руку мертвого бедолаги, я посмотрел на объемный кустарник, из которого выудил сумку, и подумал, почему бы не заглянуть в него. Подойдя поближе, я начал раздвигать ветки и пробрался чуть внутрь. То, что я увидел там, меня в очередной раз удивило.       Там валялся давно истлевший скелет в обрывках какой-то одежды, средневековой (!) кожаной броне, которая была просто в ужасном состоянии, и высоких сапогах, которые были ничуть не лучше. Рядом с ним валялся насквозь проржавевший полутораручный меч.       Из передней части шеи трупа торчал арбалетный болт с ржавым наконечником.       — Просто великолепно, — сарказм в моем голосе так и сквозил. — Сначала кролики-мутанты, потом системные окна перед глазами, зубастые футбольные шары, а теперь мертвый мужик в средневековой снаряге и монетами неизвестной мне чеканкой. Дальше что, подземелья и драконы начнут чудиться? Почему я вижу именно это перед своей смертью?! — теперь в голосе снова преобладало раздражение.       Дыхание снова сбилось из-за приступа ярости, который я даже не пытался подавить. Вся ситуация, в которой я оказался, была донельзя нелогична.       — А может, моя душа угодила в чистилище? — выдвинул я предположение, выбираясь из кустарника, ломая ветки, которые мне мешали.       — Нет, нет и еще раз нет. Чистилища банально не существует, — не согласился я с собой.       Вопреки расхожему мнению и различным верованиям, чистилища и тем более рая не существует. Есть только Общество Душ.       Раем его сложно назвать, но до чистилища, и уж тем более Ада оно явно не дотягивает. Просто мир для душ, в котором жизнь идёт своим чередом. Что-то там лучше, чем в Мире Живых, что-то хуже, но, в целом, жизнь там примерно такая же.       А вот Ад очень даже реален. Мне даже доводилось несколько раз видеть врата, что ведут туда. Зрелище было… очень страшное. До сих пор в дрожь бросает, когда я вспоминаю эти моменты.       Од Ада что шел из врат пронизывал и обжигал мою душу, заставляя ту сжаться в мелкий комок. Будто хомяк оказался перед львом.       Попадают туда души людей, которые грешили при жизни. Убивали, насиловали и так далее. Вместо того, чтобы отправиться в Ковенант или прямиком на перерождение, возле души грешника появляются огромные врата, на створках которых видны два жутких скелета. Когда они отворяются, из недр врат появляется огромный меч который держит монстр, что пронзает душу и забирает с собой.       Каждый раз, когда убиваю пустого или отправляю душу в Ковенант, я опасаюсь, что появятся эти треклятые врата, ведь понять, грешила душа или нет при жизни решительно невозможно. Об этом можно только постфактум узнать, когда появляются врата.       Попасть туда могут не только обычные души, но и пустые, потому как оружие волхвов очищает грехи души, которые она совершила после того, как её поглотила Пустота, но никак не те, которые были совершены при жизни.       Место, в котором я оказался, на Ад как-то ну совсем не тянет. Да, я здесь страдаю однако нет того чудовищного давящего ода или страшных тварей, которые меня могли бы одним пальцем убить и даже не заметить этого.       Пожалуй, рассуждать, где я нахожусь — это просто пустая трата времени и мне просто нужно идти дальше. Без цели. Без надежды. Без смысла. Это всё что мне сейчас остаётся…       Я шел еще около двадцати минут, и через толщу деревьев и веток мне показалось, что я увидел… свет. Будто горели тусклые фонари.       — Деревня? — предположил я, раздвигая ветки, которые мне мешали пройти. До меня начали доноситься звуки голосов. Множества голосов, что лишь подтверждало мою догадку. Понять, о чём именно говорят, было решительно невозможно, так как голоса сливались в единый гомон.       Еще несколько минут ходьбы сквозь древесные препятствия, и я оказался на границе леса, моему удивленному взору открылась деревня… средневековая.       Добротные высокие бревенчатые дома с каменным фундаментом и крышей, покрытой глиняной черепицей. Попадались даже полностью каменные дома, хотя их было меньше.       Тут и там на домах висели разные масляные лампы, разгоняя своим светом надвигающуюся тьму. Дорога была выложена чем-то вроде плитняка или другого плоского камня.       И люди… множество людей в явно средневековой одежде сновали то туда, то сюда, о чём-то увлеченно разговаривая. На глаза даже попалось несколько парней и девушек, облаченные в броню, похожую на ту, что была у бедолаги в кустах.       На поясе или спине виднелись мечи, топоры или луки. Одна девушка и вовсе была облачена в ведьмовской балахон, на голове покоилась помятая остроконечная шляпа, из-за чего большая часть её лица была скрыта, а в руках она держала простенький длинный посох.       — Да ладно тебе, Мари, нас много, мы хорошо подготовлены и у нас довольно высокий уровень, так что какой-то там кролепир переросток не станет для нас проблемой, — задорно с нотками флегматичности произнес парень — блондин в кожаной броне с металлическими вставками, у которого за спиной торчала рукоять меча.       — Да, вот только не забывай, что одна группа уже была им убита как раз из-за легкомыслия и недооценки врага, — хмуро произнесла та самая магесса, явно не соглашаясь с мечником.       — Пф, это были лишь медные новички, едва поднявшие пятый уровень, а у нас уровень выше почти в три раза, и к тому же мы имеем железный ранг и недюжий опыт, — буркнул бугай с топором на поясе.       — И что с того? — с явным раздражением произнесла Мари, как я понял. — Я тебе напомню, Берт, что уровень кролепира-вождя как минимум тридцатый, и это если нам повезет наткнуться именно на такую особь, — с нотками пренебрежения сдержанно пояснила она.       — Да брось, Мари, — сказала рыжая девушка с длинным луком. — Да, у нас невысокий уровень в сравнении с ним, но нас много, и прошли мы через всякое дерьмо вместе. Так что выстоим, — говорила она уверенно. Причем это не пустая самоуверенность, а подкрепленная чем-то весомым.       — Ха… — от Мари послышался сокрушительный вздох. — Порой я задаюсь вопросом, как мы дожили до сегодняшнего дня с таким халатным отношением к монстрам. Да и вообще, не понимаю, как нам позволили взять подобное задание… — добавила она, посмотрев куда-то в бок, голосом, в котором так и слышалось непонимание.       Деревня. Вооруженные люди. Заказ на монстра… Это всё было точь-в-точь как в какой-нибудь фентези РПГ, в которые я залипал, когда было свободное время.       Я стоял как вкопанный хлопая глазами и оглядывая деревню, ведь я не настолько сильно любил РПГ, чтобы оно было моим последним воспоминанием.       Мысль о том, что это всё же иной мир, украдкой показалась из мусорки, в которую я её ранее выкинул, но, мысленно хлопнув рукой по крышке, она снова скрылась.       Еще… их речь… Это была какая-то дикая и совершенно незнакомая мне тарабарщина, аналогов которой я даже при желании не смог бы сейчас найти, но… я прекрасно её понимал будто с детства на ней говорю!       — Всё будет нормально. С утра, отдохнувшие и полные сил, мы с легкостью одолеем этого монстра! — прям-таки с энтузиазмом прогалдел блондин, подняв руку вверх.       От рыжей и бугая последовал тот же жест, а магесса, приложила ладонь к лицу и жалобно простонала.       В этот момент меня снова прошибло болью, а от усталости я буквально начал с ног валится, потому припал к стене дома. А еще голод… о, Ками-сама, как же он меня мучил…       — Эй, ребят, это кто? — прозвучал крайне недоуменный голос Мари, на который я обратил внимание. Она указывала на меня миниатюрной рукой.       — Конь в пальто, — негромко ответил я, скривив лицо.       — Понятия не имею, но… он весь в крови и ранах, да еще и одежда странная какая-то. Боже правый, что с ним случилось? — взволнованно задала вопрос лучница, пока я стоял у стены. — Может, на иностранца напали монстры?       — Понятия не имею, — ответил блондин. — Сначала надо понять, знает ли он наш язык.       — У него оружие, — буркнул бугай снова, после чего достал топор, но на руку топороносца опустил ладонь мечник.       — Постой Берт, — сдержано сказал он. — Сначала поговорим с ним, а потом уже решим, что делать. Во всяком случае, он вряд ли нам сможет навредить в таком состоянии.       «А ты чертовски прав…» — пронеслась мысль. Сейчас я вряд ли бы смог уделать этот квартет даже при всём желании.       Блондин начал идти ко мне, не вытаскивая меч, показывая, что не намерен меня убивать. По крайней мере, сейчас.       На вид он был моим одногодкой с приятными тонкими чертами лица, острым носом, голубыми глазами, ростом на несколько сантиметров ниже и коротко стрижеными волосами, а-ля ёжик. Левую щеку украшал косой рваный шрам от когтя.       — Привет, моё имя Мерц, — добродушно начал он, подойдя ко мне. Он смотрел мне в глаза, и взгляд у него был хоть и подозрительный, но дружелюбный. — А твоё как?       — Моё имя Карас, — коротко ответил я, глядя чётко в глаза Мерцу.       — Мда… — тот почесал голову и разочаровано сказал: — Всё-таки ты не говоришь на нашем языке...       «Точно… я же ответил ему по-русски», — запоздало понял я.       Ладно, попробуем еще раз.       — Моё имя Карас, — чуть ли не по слогам сказал я на этой тарабарщине, не сумев скрыть своего удивления. Было очень странно понимать и говорить на языке, который ты впервые слышишь, однако слова сами ложились на язык.       — О, так всё-таки ты говоришь на нашем языке, Карас, хоть твой акцент достаточно вычурный, прости уж за прямоту. Я уж думал, не сможем поговорить, ха-ха! — немного хохотнул он, видимо от радости, что не придётся искать переводчика. — Вот и познакомились, значит, — с улыбкой сказал он, протягивая мне руку. От меня не скрылось то, что магесса, кивнув лучнице, куда-то пошла.       — Ага, только что толку-то от этого. Всё равно умру скоро, — на лице появилась кислая улыбка, а слова сами собой срывались с языка, озвучивая неминуемое. Протянутая рука была проигнорирована       — То есть? — не понял мечник и начал водить по мне взглядом.       — Я, вроде, на твоем языке это сказал, — сухо ответил я. — Скоро я умру окончательно.       — Нирта, похоже, он бредит. Проверь, нет ли у него жара, — с каким-то скепсисом ответил Мерц, подозвав свою подругу.       — Я… в своем уме! — тяжко дыша, возразил я.       Ксо… похоже, у меня и правда температура под тридцать девять, если не выше, потому что тело начало чуть ли не гореть, а ноги еле-еле меня держали. Если б не стена, то я уже, наверное, упал.       К моему лбу притронулась рука, которую я тут же схватил. Скорее рефлекторно, чем намеренно.       — Не собираюсь я тебе вредить, — недовольно прошипела девушка. — Так что, будь добр, отпусти мою руку.       Бугай с топором заметно напрягся от моего действия, приподняв топор.       — Мерц, я не знаю, как он до сих пор вообще на ногах стоит. Его лоб горяченный! — ошарашенно произнесла она, убирая от моей головы руку, которую я предварительно разжал. — Да еще и наверняка заразу от кролепира подцепил, потому что раны не были нормально обработаны. Ты мог хотя бы лечебную пилюлю растереть, а? — строго, по-матерински, упрекнула меня лучница, глядя нахмуренным взглядом прямо в глаза, уперев руки в бока.       Я горько посмеялся, прижал ладонь к лицу, скрывая саркастическую ухмылку.       — Ха-ха… галлюцинация меня отчитывает… было б смешно, если б не было так тупо… — тон моментально стал хмурым.       — Без обид приятель, но, похоже, тебя еще и по голове били, раз ты людей галлюцинацией считаешь, — это уже был упрёк от Мерца. Я фыркнул в ответ.       Но вообще да, головой я приложился знатно, когда падал с ветки после пробуждения, но жесткая посадка не является причиной бед с моей башкой.       — Хватит с ним нянчится, — рыкнул Берт, перехватывая топор. — У нас нет ни единой причины, чтобы помогать чужаку, пришедшему чёрт пойми откуда, хрен пойми зачем.       На нас обратили внимание и другие люди, которые начали переговариваться, указывая в нашу сторону.       — Эй, подожди, Берт, не горячись. Да, Карас странный, даже очень, но мы ведь не можем его убивать, даже не выяснив, кто он! — попытался осадить Берта блондин. — Чем мы тогда будем от бандитов отличаться, если будем людей просто так убивать?       — Согласна с Мерцем, — кивнула Нирта. — Сначала выясним, кто он, а потом уже решим, что делать. Если он окажется преступником, то сдадим его страже, — как само собой разумеющееся проговорила Нирта.       — Я против, — не унимался бугай. — Лучше решить проблему в зародыше, коей этот седой является, — мне казалось, ему просто хочется пустить топор в действие.       — Угомонись Берт, — пренебрежительно проговорила Нирта. — Ты всегда сначала делаешь, а потом думаешь.       — Да потому что я не хочу, чтобы вы пострадали, как вы не поймете! А этот тип представляет угрозу для вас! — воскликнул он, разведя руками.       Забавно, что этот Берт так сильно меня испугался. Хотя здоровая паранойя еще никому не вредила, потому причины поведения здоровяка более чем ясны.       — Берт, посмотри на него, он еле на ногах стоит, — спокойно произнес Мерц, глядя на бугая, который прожигал меня яростным взглядом. — Да, твоя паранойя нас не раз и не два спасала, но в этот раз ты ошибся. Если бы он хотел напасть на нас, то уже бы это сделал, не дожидаясь, пока мы подойдем к нему и начнем расспрос.       — Тц, смотрите не пожалейте о своей доброте к чужеземцу, — сдался Берт, звучно цокнув языком, убирая топор на пояс.       Я увидел, как к нам подходила та самая магесса, рядом с которой шел старик.       Г-р-р-р…       Голод снова дал о себе знать, причем с новой силой.       Мари и старика заметили остальные.       Дедок был немного сгорбленным, но крепким на вид. Даже очень. Скорее всего солдат на пенсии.       На почти лысой голове, на которой виднелось пару шрамов, лишь по бокам были видны седые волосы. Сурово выглядящее лицо у старика будто было выточено из камня, карие глаза слегка прищурены. Однако сам взгляд был суровый и холодный.       У нашего препода по английскому был такой же взгляд, потому ему никто не перечил. Идиотов у нас хватало в группе, но самоубийц не было.       — Итак, молодой человек, кто ты? — задал вопрос старик.       — Карас, — последовал от меня лаконичный ответ.       — Карас, значит… — повторил он моё имя, щелкая пальцами, будто пытаясь что-то понять. — Имя точно не местное. Скажи, Карас, из какой страны ты пришел и, главное, зачем? — его тон был спокойным, но полным металла. Будто он не вопрос задал, а приказал отчитаться.       «Ну точно как наш препод по английскому», — убедился я глядя на старика.       — Если бы я знал, зачем я здесь оказался, — честно ответил деду. — Появился после своей смерти на какой-то поляне, а потом еще кролики напали.       — После смерти? — бровь старика едва заметно взметнулась вверх, а взгляд переменился. — Молодой человек, ты утверждаешь, что умер? — в его голосе слышался лишь скепсис и недоверие, а не удивление или замешательство.       — О, Ками-сама, ну почему предсмертная галлюцинация спрашивает то, что и так должна знать! — взмолил я.       — Он точно бредит из-за жара, — заключила лучница. — Староста Лейнфорд, с вашего позволения и под мою ответственность я бы хотела вылечить его. Мне больно смотреть на него.       Мой взгляд переместился на лучницу, и то, что я увидел в её глазах, можно было описать как жалость. Жалость как к какому-нибудь… убогому, который настолько немощен, что не может сам о себе позаботиться.       Бесит.       — Пусть подыхает, нам-то что с этого? — произнес топороносец, сжав руки в замок на груди.       — Я в полном порядке! — рыкнул, отпрянув от стены, и тут же повалился на колени. Ноги совсем меня не держали.       — Оно и видно, — с холодной издевкой произнесла Мари.       Я смотрел в землю, и кулаки сами собой сжались до предела, а изо рта доносилось тихое шипение.       Злоба и раздражение переполняли меня.       — Хм… я не против, — спокойно сказал старик, давая добро, что меня крайне удивило. — Заодно и расспросите его, кто он такой и что делал в лесу.       — Ну, давай, приятель, держи руку, я помогу тебя подняться, — дружелюбно сказал Мерц, протягивая мне руку.       — Да чтоб вас всех… — прошипел я, но руку все же взял, после чего неуверенно встал на ноги, и мы толпой пошли вглубь деревни. Понятия не имел куда меня собираются вести, но сопротивляться я не стал. Не видел смысла.       Лучница переговаривалась с магессой, а Мерц шел рядом со мной, чтобы, как я понял, помочь, если я снова начну падать.       Никогда в жизни я не ощущал себя настолько жалким и беспомощным.       Никогда я не нуждался в помощи кого-то постороннего, чтобы просто встать на ноги.       Никогда не был таким… слабым…       Кулак сжался что ногти впились до боли в кожу, а лицо исказила гримаса дикой ярости.       «Похоже, моё подсознание виновато в этом. Оно знало, чего я всегда боялся», — предполагал я в мыслях.       Я всегда хотел быть сильным, чтобы суметь защитить Лию, если бы ей угрожала опасность, но… я не справился с этим…       Все тренировки и вся моя сила оказались лишь пшиком перед лицом настоящего чудовища, которое играючи и с невероятной легкостью убило нас. Убило из-за меня…       Вместе с тем моё предположение, что это место не Ад, поменялось. Один потаённый страх оно реализовало, так что теперь нужно было ожидать худшего.       — Кто это?       — Не знаю.       — С ним староста идёт.       — Посмотрите на его раны!       Галдел народ, который нам встречался.       — Так, откуда ты пришел? — начал Мерц. — Я впервые вижу подобную одежду, да и твоё имя звучит необычно.       — Я же сказал, что умер, неужели не понятно? — огрызнулся я, посмотрев на мечника.       — Если у тебя есть какие-то секреты, которые ты не хочешь раскрывать, то так и скажи. А то, говоря, что ты умер, ты только выставляешь себя дураком, — ледяным тоном предосудительно произнесла Мари, повернув голову в мою сторону.       Из-за того, что она была метр с кепкой и носила огромную шляпу, а я почти два метра ростом, лицо увидеть было невозможно.       — Он просто бредит. У него жар, и явно началась лихорадка. Ты послушай, как он тяжело дышит, — пояснила лучница.       Однако её фраза в очередной раз вывела меня из себя.       — Сколько раз повторять, что это правда! На мой шрам гляньте на груди. Мне её пробили насквозь, после такого не живут!       — Кого ты пытаешься обмануть, седой? Если тебе пробили грудь, то почему ты еще жив? — вставил Берт.       — Потому что всё, что я вижу, и вы в том числе, это бред умирающего мозга.       — Ха… — послышался сокрушенный тяжкий вздох. — Поверь, когда я работала в церковном приюте несколько лет назад, я не раз и не два видела людей, которые «умерли» и считали окружающую действительность бредом, — устало произнесла лучница, обращаясь ко мне. — Правда, когда у них проходил жар и лихорадка, то и мозги вставали на место. Так что, приятель, и тебя вылечим, — с какой-то странной, но не враждебной улыбкой произнесла Нирта, похлопав меня по плечу.       — Хотя я против этого, — вновь напомнил бугай.       — Хватит Берт, — отрезал Мерц. — Мы поможем ему и точка.       — Тц… делайте что хотите, — сдался Берт.       Однако одну вещь я в упор не мог понять. Почему они решили мне помочь, даже несмотря на то, как я себя веду и выгляжу.       Альтруизм никогда не был моей сильной чертой, чтобы он стал основой этих людей. Более того, эта черта спала мертвым сном со времен, когда я был еще мелким ребенком, и просыпаться она не собиралась.       Может, в основу легла моя профессия? Я ведь людей и духов защищаю, вот только есть одна загвоздка. Защищаю только от пустых, а во всех иных случаях я игнорировал людей, которые оказались в смертельной опасности.       «Волхвы — защитники душ и хранители баланса. Мы не должны вмешиваться в дела людей, если им не угрожают пустые», — говорила мне наставница в самом начале обучения, и это правило я невероятно быстро усвоил.       Порой я флегматично наблюдал, как людей сбивают насмерть машины, как они выпадали из окон, когда решили помыть их без страховки, или убивали друг друга.       Я с легкостью мог их спасти, но не делал этого, потому что это было вне моей компетенции. Да, со стороны непосвященного человека это может показаться циничным и возможно даже жестоким, но такова работа волхва.       Всё, что я делал, это подходил к еще ничего не успевшей понять душе и отправлял в Ковенант.       Потому я не могу понять, почему мозг мне показал образ, к которому я никогда не стремился.       Но даже если на секунду представить, что моё окружение — это реальность, то… вопросов меньше не становится.       Почему эти… охотники на чудовищ вообще решили помочь настолько сильно выделяющемуся на их фоне незнакомцу.       Три варианта.       Первый — они добряки-альтруисты, которые помогают всем и каждому. Версия в целом жизнеспособна, ведь не все люди только о себе заботятся. Второй — хотят навесить на меня долг за помощь. Тоже имеет место быть, ведь долговая яма это отличный способ заставить человека искать деньги. Ну и третий — продать меня в рабство.       Последний вариант звучит наиболее убедительно, как по мне. Раз это средневековье, то и рабство тут как пить дать присутствует, а крайне подозрительный и ничего не понимающий человек отличная кандидатура на роль раба. Только горе тому, кто наденет на меня кандалы, ведь силы ко мне рано или поздно вернутся.       — Почему… ха… — тяжелый вдох. — Почему вы решили мне помочь? — прозвучал от меня вопрос крайне недоверчивым тоном. — Как ни посмотри, я ведь очень подозрительный тип, не так ли? Вдруг я какой-то убийца? — вопрос звучал провокационно, под стать моему голосу.       — Так сказано в учении Господа нашего. Истинно верующий должен помогать всякому человеку, попавшему в беду, — с трепетом ответил Мерц, а глаза его буквально горели огнем. — А ежели человек окажется негодяем, то и ждать его будет справедливое наказание.       — Вот… оно как… — протянул я, не ожидая такого ответа. Религия… причиной помощи мне является религия. Забавно. Я то уж надумал себе целую кучу версий.       — Ну а если ты окажешься убийцей или разбойником, то мы тебя просто сдадим страже, как и сказала ранее, — напомнила мне лучница.       — Понятно, — только и мог я сказать. — Повезло мне на вас наткнуться, — добавил с изрядной долей иронии.       — Так и есть, — покивал мечник. — К слову, Карас, а ты веришь в Господа нашего? — спросил Мерц весьма странным тоном.       — А? — я от подобного внезапного вопроса немного опешил, но, быстро вернув самообладание, ответил: — Ну… можно и так сказать... — неопределенно ответил я, глядя куда-то в небеса. — Хотя заповедей я не знаю.       Однако особо набожным человеком я не был, более того, я знал что в моём мире богов нет. По-крайней мере, в которых верят простые люди, по типу Иисуса или Аллаха. Может, когда-то раньше и существовали, но ушли. Или были убиты, результат один — их нет.       Однако, когда был еще совсем мелким, я верил в бога и довольно часто упоминал его. Впрочем, я и сейчас так делаю, говоря Ками-сама, но это уже безусловный рефлекс, мало на что влияющий.              — Ничего, это поправимо! Господь всегда добр к детям своим! Вот видишь, Берт, не зря мы ему помогли! — лучился радостью Мерц.       — Хмпф, — прозвучало от него.       Меня более ни о чём особо не расспрашивали, и весь путь я молчал, хотя время от времени в мою сторону поглядывала Мари и что-то бормотала себе под нос. Лишь невнятные обрывки доходили до моих ушей, суть которых я не мог уловить.       Моё состояние тем временем было стабильно ужасным.       Хотелось все сильнее есть, пить и спать, смыть с себя кровь и грязь, а также нормально перевязать раны. С заразой, если таковая будет, справится мой иммунитет, на который я никогда не жаловался.       Хотя жар, который меня объял, был проблемой, причин которой я не знал. Может, я всё же подхватил бешенство?       Нет, это всё же не оно. Зараза не могла так быстро развиться. Заражение крови?       Возможно, но тоже маловероятно. Слишком мало времени прошло.       Тяжко вдохнув и набрав побольше воздуха, я решил, что забивать голову этим не имеет смысла, всё равно скоро вернусь в Мир Живых. К тому же в медицине я был не слишком силён, чтобы точно определить, что со мной такое.       Я мельком глянул на свой нож, на одно короткое мгновение пришла мысль с размаху вбить его себе в горло, чтобы моментально прекратить этот цирк, а не ждать пока мозг раздуплится, что он как бы уже умер, но вовремя себя одёрнул.       Меня всегда искренне отвращала мысль о суициде.       Лишь слабые волей и духом люди лишали себя жизни, не в силах справится с грузом проблем, что упали на их головы.       Да и самоубийство является тяжким грехом, о чём мне говорила наставница. Так что самоубийцы не только лишают себя жизни в попытке сбежать от проблем, но еще и рискуют попасть в Ад обрекая себя на страдания, которые в сотни и тысячи раз страшнее, чем те, что их преследовали при жизни.       Тем временем мы дошли до двухэтажного дома, над входом висела табличка с текстом, больше похожим на детские каракули.       — Карас, не отставай, — окликнул меня Мерц из прохода здания, когда я подзавис, разглядывая вывеску и текст.       — Да иду я, иду, — отозвался и вошел вслед за толпой слишком уж реальных галлюцинаций, которые так и хотели мне помочь.       Ну что же, посмотрим, во что выльется в итоге эта помощь.