Противоположны

       У Мэйфилд уши скоро станут одного цвета с ее волосами, а ему все еще хочется уколоть сильнее. Девчонка шипит оскорбления, словно гадюка, а ему кажется, что зависим от этого становится. Будто доводить Мэйфилд — вместо досуга и пятничных вечеринок. Видеть ее разозленное и горящее от злобы и чистой, искрящей ненависти личико — лучшее удовольствие. И даже если сердце делает лишний удар каждый раз, стоит лишь Мэйфилд посмотреть в его сторону, Майк знает, что ненавидеть ее — правильно. У него за спиной статус «Короля», и каждое утро он появляется под руку со своей Королевой, а у Мэйфилд лишь острый язык и каким-то чудом приятельские отношения с его лучшим другом. Этого недостаточно, чтобы дружить с элитой Старшей школы Хоукинса. Майк знает. Майк говорит это практически каждое утро Джейн, что мотылек на огонь тянется к Мэйфилд, которая будто назло шлет его девушке очаровательные улыбочки, а ему показательно вытягивает средний палец. Джейн включает дурочку и плавится как масло на солнце, стоит лишь Макс сказать ей хоть что-то. Так же ведет себя и его лучший друг Лукас, смущающийся от любого игривого замечания Мэйфилд. Чертова гадюка, сумевшая обворожить всех его близких людей! Она же специально измывается над ним, флиртуя с Лукасом или любезно беседуя с Оди. Какие вообще любезные беседы с Мэйфилд! У нее в крови адреналин, а ноги почти приросли к скейту, который она носит вместо рюкзака. У нее в глазах пляшущие демонята, а губы так и изгибаются в до очарования ядовитой усмешке. Очаровательная — для его друзей; ядовитая — только для него. Макс Мэйфилд как роза — прекрасная и в шипах вся. Такую не полить, не сорвать — только уколит и еще посмеется вслед. Такую в вазу не поставишь, приручить не сможешь — зачахнет, оставив лишь блеклую копию себя. И Уилеру лелеять этот цветок колючий хочется; сжимать до боли в длинных пальцах, да только вырвется и исчезнет, не успеешь оглянуться. И пусть у Майка есть целый сад таких роз, да как не страшно осознавать, Мэйфилд такая лишь одна. И не его.        У Уилера скулы такие острые, что порезаться можно, а в глазах столько холода, что не нужен никакой Северный Полюс. Джейн говорит, что руки его теплые, но у Макс перед глазами лишь ледышки и Арктический холод. Уилер доводит ее до белой горячки, заставляя впиваться пальцами в рукава толстовок от подступающий ярости, а сам смотрит на нее нехотя, будто она не заслуживает и капли внимания Короля школы. Ирония в том, что ему бы подошла роль Снежной Королевы. У обоих сердца, кажется, сделаны изо льда. И пусть иногда в карих глазах мелькает что-то живое и яркое, заставляющее Макс думать об этом бессонными ночами, она с точностью может сказать, что чувствует к Уилеру — ненависть. Осознание этого успокаивает, убаюкивает и погружает в сон. Макс считает, что ненавидеть проще. И она искренне уверяет себя, что выискивает в толпе кудрявую голову каждый раз только из-за злобы или раздражения. И цепляется к Уилеру по этому же поводу, наслаждаясь тем, как тонкие губы растягиваются в усмешке, а тонкие запястья сжимаются в кулаки. Но рыжеволосой хочется большего — она сближается с его девушкой Джейн, чтобы побесить кудрявого, подкалывает Лукаса — по той же самой причине. Вот только друзья Уилера оказываются ни капли не бесячими, как он сам. Джейн — не приторно сахарной, а Лукас — не тупым как пробка. Друзья Уилера — на вес золота; и скоро проблемы Джейн и робкие подкаты Лукаса становятся постоянной частью ее жизни. С Уилером в придачу, естественно. И самое страшное, Макс не против.