***
Почти перед самым днём рождения Чонгука, а соответственно, и перед возвращением на учёбу, врач заявился с самого утра в нашу палату. Да, это место давным-давно стало моим вторым домом. Не зря ведь говорится: дом там, где родные тебе люди. Так вот, я всегда была там, где родной для меня человек. Суровый мужчина крайне тяжело вздохнул, осматривая меня почти в домашней одежде, и коротко поздоровался. Этого человека за последнее время я тоже немало узнала. И лишь по его выражению лица могла сказать, что конкретно он хочет озвучить. Нечто хорошее или, наоборот, печальное. — Знаете, господин Чон, рак лёгких — это очень вредная штука, — Кан не отрывался от каких-то бумаг, стукая по ним ручкой. — Думаю, как и любой другой вид этой болезни, — холодно пожал плечами парень. — Ну да. Вы правы, — подняв наконец глаза от текста, он посмотрел на меня. — Можете приступать… — К чему? — я понимала, что он хотел сказать что-то ещё, но была удивлена таким заявлением, и перебила прежде, чем подумала. — Ко сбору вещей, — недовольно сказал доктор. — Господин Чон, в больницу приходить каждую неделю в течение месяца. Затем будем делать повторные анализы, и тогда станет видно. Ну а пока можете ехать домой. Болезнь отступила. Я ощутила, как по каждому сантиметру кожи прошлись мурашки. Буквально от кончиков ушей и до самых пят. Ощутила, что в горле резко пересохло, но, несмотря на это, заверещала на всю палату, а может, и этаж, стоило врачу выйти и прикрыть за собой дверь. Кинулась Гуку на шею, замечая его сконфуженный и растерянный взгляд. Я просто не могла не поверить в то, что услышала. Сжимая его всё крепче и почти сидя на коленях, я и плакала, и смеялась. Билась в истерике, как неадекватная. Кажется, от моих тормошений Гук, наконец, начал приходить в себя, и я почувствовала, что он меня тоже приобнял, но прекратить подпрыгивать и визжать было выше моих сил. Если кто-то спросит о том, как выглядит счастье, как оно ощущается, я обязательно поведаю именно об этих эмоциях. О самых искренних эмоциях, которые когда-либо были в моей жизни. Отстраняясь от парня и глядя ему в глаза, я опять и опять продолжала его обнимать, пока он не поймал меня за плечи и сам не прижал обеими руками. И это сработало. Спокойствие, некое блаженство сразу же накрыло меня с головой.***
Мы вернулись в квартиру Чонгука, только чтобы оставить вещи, и сразу же направились по магазинам. Единственное, чего хотел Гук, это купить пару кепок, я же собиралась пополнить запасы в холодильнике, поскольку в прошлый визит в эту квартиру даже выключила его. Когда со всеми покупками было покончено, мы вернулись в квартиру, заварив сразу же рамён. Готовить что-то было слишком долго, поэтому стоило начать с чего-то быстрого. Этот вечер показался мне самым лучшим в жизни. Это было одиннадцатое августа, день, когда я снова начала верить в чудеса. День, когда я видела перед собой прежнего Чон Чонгука, который смеётся, шутит над тем, что я лапшой испачкала нос, и призывает пройтись по паркам, проводить домой. Разве что-то может быть лучше, чем осознание того, что все твои близкие и родные люди живы и здоровы?***
Уже буквально через неделю у меня стала появляться паника. У друга вот-вот будет день рождения, и мне нужно придумать подарок. За все годы я усвоила, что этот человек не любит всяческие понты, может, именно поэтому они не смогли найти с Юнги общий язык. Поэтому я, как умалишённая, носилась по городу в поисках подходящего подарка. А это было самой большой моей проблемой, всегда. К тому же Чонгук собрался устраивать вечеринку, чего я совершенно не могла понять. Зачем? Почти никто из его так называемых приятелей за всё лето не пришёл больше двух-трёх раз, а он тут решил с шиком отыграть всё. Ну как с шиком — музыка порядком громче, чем в обычные дни, и много пива с закусками. Всё остальное в плане создания праздничной атмосферы было для Гука дремучим лесом, и, естественно, легло на мои плечи. Какая-то еда, украшения, дополнительная выпивка, подготовка квартиры. Он, конечно, пытался от этого всего отказаться, но я отчётливо понимала, что если не приложу сюда руку, то всё полетит к чертям.***
В заветный день всё было готово по высшему разряду, так сказать. И когда настало то самое время, я вручила другу подарок. Чонгук вместо того, чтобы открывать, сразу обнял меня. Музыка глушила почти всё, что мы говорили, но основную суть поздравлений от меня он услышал, а я — благодарности. После чего Чон спрятал мой подарок подальше от остальных, и, едва я хотела его позвать потанцевать, как он уже куда-то сбежал. А стоило отвлечься всего на минутку. Дважды обойдя квартирку, я так и не обнаружила хозяина и только потом решила спрашивать у всех подряд. Только один человек видел, как Гук вышел из квартиры. День рождения они тут значит пришли праздновать, а на именинника забили. Выйдя на лестничную клетку, я пыталась понять, куда он пошёл, но потом услышала голос: — Спасибо большое, не думал, что ты приедешь. — Ну разве я могла иначе, Чонгук? Перегнувшись через перила, увидела Минджи и Чонгука, который стоял ко мне спиной. Как только девушка меня увидела, сразу впилась в губы парня. Отшатнувшись назад, я быстрыми шагами пошла в квартиру, потом в ванную. Захлопнув дверь, уставилась в собственное отражение: глаза слово наркоманские — шально бегают из точки в точку, пальцы вцепились в раковину, создавая ужасный звук от любого движения. Он её позвал. После того, что она сделала. Он сам её позвал! Просто не укладывается в голове. Почему?.. Я никогда не понимала влечение Чонгука к этой швабре с перепаленными патлами. То есть он её увидел и пошёл говорить вместо того, чтобы открыть подарок? Дурдом какой-то. Полнейший. И вдруг. Именно в этот момент поймала себя на мысли. Я… ревную. Ревную не друга к его бывшей, а ревную парня. Парня, который мне… нравится. Приложив ладони к лицу, отошла от раковины. Мне было невдомёк, когда это случилось. Когда я перешагнула ту самую черту. Когда перестала видеть в нём друга. Только что? Или раньше? Может быть, именно поэтому она так меня раздражала всё время? Потому что я… влюбилась? Но ведь… — Су? Вздрогнула всем телом, когда в дверь постучали. Не спеша, подошла и открыла замок. — Ты чего тут спряталась, я тебя искал. Чонгук вошел в ванную, прикрывая за собой дверь. — Может, пойдём к остальным? Там вроде торт готовят. — Кто? Минджи? — сложив руки на груди, сурово посмотрела на парня. — Что? — он удивлённо посмотрел. — Ну, ты ведь её пригласил после всего. А потом решил, что мой подарок не так важен, как позажиматься с ней. А ведь это наша традиция. Мы всегда вручаем и открываем подарки в то время, когда родились. — При чём тут Минджи? Постой… — он улыбнулся, но потом резко стал серьёзным. — Это что вообще значит? Отвернувшись к стене, я не хотела отвечать на поставленные им вопросы. — Суён, — на порядок строже, чем когда-либо. — Что ты сейчас делаешь? — А сам не понимаешь? — резко повернулась, глядя ему в глаза. — Я не… — Да, Чонгук, мне это не нравится! И понятия не имею, почему мне так паршиво от того, что увидела в подъезде. Знаешь, мне, наверное, лучше уйти. Попыталась его обойти, но меня не выпустили. — Я не приглашал Минджи, она сама пришла. Удивлённо посмотрела на парня. — Суён, послушай, тебе лучше выкинуть это из головы. — Это? — Да, всю эту ревность и то, чем она вызвана. Мне стало невероятно обидно. Выходит, что я ещё даже не призналась, а меня уже отвергли. И кто?! Мой лучший друг. Сказочно. — Су, это неправильно. Чонгук сделал шаг вперёд, но я извернулась и выскочила прочь из ванной, а затем, не задерживаясь, покинула квартиру.