False kings and jealous gods

Пророчество Нхали, богини Аль Маака (записано первой Великой жрицей Нхалликой в году 125-м от начала сотворения мира) Печальна и непроста судьба Аль Маака. [...] После смерти моей деревья сбросят листья свои двести пятьдесят раз, и придет гибель. Планета изменится, и многое живое умрет, но кое-что уцелеет и даст новые ростки. Одна из моих дочерей возродит жизнь. [...] Но пройдет несколько тысяч лун, и завоеватели придут, и будут они злые и свирепые, и убьют они многих моих детей. Но и они не долго смогут жить на моей планете, ибо мир снова окажется на грани смерти. А каждый раз в таком случае будет наступать черед мне вновь возрождаться. И я буду возвращаться в мой мир, чтобы устанавливать в нем порядок. Да будет воля моя. ПРОЛОГ Якко видел этот сон так часто, что выучил его почти наизусть. Он знал, где находится и кто его окружает, хотя лица всех присутствующих были скрыты капюшонами. Это была одна из величайших мистерий Маалака, потому что впервые за последнюю тысячу лет три самых могущественных артефакта - корона, щит и кольцо великой богини - были собраны вместе ради проведения древнего ритуала. Не хватало только четвертого предмета, но он считался безвозвратно утерянным и потому не столь важным. Жрецы верили, что ритуал мог быть проведен и без меча. Якко стоял за спиной русоволосой девушки, сидевшей на каменном троне, и держал над ее головой корону Ауэ, чьим хранителем он был назначен. На девушке было простое белое платье с золотистой вышивкой по подолу и вороту, и ее длинные волосы спадали прямо на грязный пол подземелья. Она была очень красива, и Якко каждый раз искренне ею любовался, восхищаясь каждой черточкой ее идеального лица. Ее судьба была предсказана задолго до рождения этого мира, а он был всего лишь пешкой в этой сложной многовековой партии, которую разыгрывали сильные мира сего. Итак, верховный жрец, высокий мужчина с глубоко надвинутым на голову капюшоном выходил вперед, держа в руке магическое кольцо Эмблу. Девушка, чьи глаза, не мигая, смотрели в одну точку, поднималась, принимала кольцо, надевала его на палец и глухим, словно не своим голосом произносила слова древнего пророчества, которому, наконец, было суждено исполниться. Затем Якко торжественно возлагал на ее голову сияющую корону Ауэ, и глаза новоявленной царицы вспыхивали ярким огнем, буквально ослепляя всех вокруг... В этот момент Якко всегда просыпался, потому и не знал, что происходило дальше, но в этот раз случилось нечто неожиданное. В тот миг, когда он уже готов был возложить корону на голову девушки, вперед вышел один из братьев, до того незаметно стоявший в самом дальнем углу, не освещенном факелами. Раздался общий громкий возглас изумления, потому как в руках его все увидели длинный меч. Это был меч Скевинг, считавшийся потерянным навсегда, и вот он был у одного из жрецов! - Вы забыли о небольшой детали для нашего ритуала, - проговорил он и выставил меч так, словно собирался пронзить сердце девушки. Якко знал, почему молчали остальные. Потому что они помнили полный, истинный ритуал, и, согласно ему, девушка должна была умереть. Но среди них был ее защитник, который не мог позволить этому случиться. - Нет! - воскликнул он, выступая вперед и загораживая ее щитом, имя которому было Хольгер. - Нет? - удивленно переспросил жрец. - Но разве богиня не должна умереть? Долой лже-королей и завистливых богов! С этими словами он ударил мечом по щиту, и тот ко всеобщему изумлению, издав страшный звук, треснул пополам (и то же самое случилось с сердцем Якко, который готов был зарыдать). - Покажи свое лицо, брат! - потребовал верховный жрец, но человек с мечом покачал головой. - Покажи свое лицо, брат! - хором произнесли все присутствующие и разом опустили свои капюшоны, обнажая лица. Якко скользнул по ним взглядом, узнавая многих. - Покажи свое лицо, брат! - потребовала и девушка, выставив перед собой руку с кольцом, которое полыхнуло, и жрец не посмел ослушаться такого приказа. Но когда он отбросил капюшон, Якко проснулся, тяжело дыша. - Не может быть, - прошептал он, повторяя про себя каждую деталь сна и пытаясь понять, кто же мог находиться под капюшоном. Он так и не увидел лица того, кто принес на ритуал давно утерянный меч. - Не может быть! - снова прошептал Якко, понимая, что все это может означать для них всех. Неужели так долго дремавший механизм был запущен и у них осталось совсем мало времени? Проклятье, он готовился к этому всю свою жизнь, но теперь чувствовал себя так, словно глупый мальчишка перед первым посвящением. У него тряслись руки и сбивалось дыхание. И почему именно на его долю выпало это испытание? Якко так надеялся, что его обойдет эта чаша, как обходила она столь многих его предков! Впрочем, глотнув воды, Якко успокоился. Он принес клятву, от которой никуда не денешься, и которую, хочешь - не хочешь, а придется выполнять. Главное - не дрогнуть в самый решающий момент, и он очень надеялся на то, что этого не произойдет...