Императорский медовый месяц

Рига один из самых удивительных городов всей Прибалтики по многим причинам: во-первых, это самый крупный город не только Латвии, но и всех балтийских стран; во-вторых, даже в современных условиях этому городу удалось сохранить атмосферу Средневековья; в-третьих, весь этот город разделён Западной Двиной на две части (хотя такое молодожёны уже видели в Будапеште). Разноцветные рижские крыши пестрели под светом утреннего солнца, небольшие городские каналы и искусственные речки отражают всю красоту чистого неба не хуже главной реки латвийской столицы. На улицах стали появляться первые люди, которые торопятся на работу или по другим делам. Синдел наблюдала за всей этой красотой из окна пятизвёздочного рижского отеля Grand Poet Hotel by Semarah. В руке Императрицы была прозрачная стеклянная кружка с белым чаем, из-за солнечных лучей окрашивая чай в радужные цвета. Канум искренне сочувствовала латвийским работягам, хотя сама понимала, что через неделю у неё и её мужа будет не меньше работы. – Дели, иди ко мне, – Шао Кан не спал, такое тихое утреннее чаепитие жены разбудило его. – Твоё место остывает. Синдел прикрыла глаза и улыбнулась, чувствуя дуновение ветерка с холодного Балтийского моря, солоноватый запах Риги и любовь Шао Кан, который ждёт супругу в постели. Поставив недопитую чашку чая на подоконник, Императрица с лёгкой улыбкой почти поскользила по деревянному паркету к кровати, где её ждал любимый Император. Кан протянул ей руку и улыбнулся своей Канум, которая с настоящей грацией подала ему руку. Эденийка прижалась поближе к внешнемирцу, он уложил её голову себе на плечо, они накрылись одеялом и лежали в абсолютно тишине, нарушаемой лишь шумом города. – Странно, но в Латвии теплее, чем в Литве, – сказала Синдел, поглаживая щёку мужа. – Может потому что сегодня уже первое июля? – предположил Шао Кан. – Если в Латвии теплее, чем в Литве и так будет продолжаться, то в Норвегии мне придётся снова надевать шорты, – хихикнула Императрица. – Нет, в Эстонии уже будет холоднее, – сказал Император. – Значит не зря я тогда прошлась по парижским и миланским магазинам, – выдохнула Канум. – А ты домой эти вещи заберёшь? – спросил Кан. – Тебе они нравятся? – в ответ спросила эденийка. – На тебе всё смотрится шикарно! – ответил внешнемирец, поцеловав руку жены. – Ну тогда заберу, – улыбнулась жена. – Может быть когда-нибудь мы вновь отправимся в Земное Царство. – А ты бы хотела? – спросил муж. – Если только через год-другой, – ответила она. – И ненадолго. – Полностью с тобой согласен, – сказал он. – Я уже соскучился по своим молотам и государственным делам. – А наши дочери? – удивилась Синдел. – По-моему моя тоска по ним слишком очевидна, чтобы озвучивать её, – ответил Шао Кан. – Лучше давай сменим тему разговора? – Никогда бы не подумала, что с тобой можно разговаривать и в постели, – хихикнула Императрица. – Но мне это даже нравится. – Ты отличный собеседник, моя милая, – сказал Император, поцеловав жену в висок. – Я редко встречал умных женщин, а в тебе идеально сочетаются ум и красота, но и это не единственные твои достоинства. – Так приятно слышать комплименты, – промурлыкала Канум, пальцем рисуя сердце на груди мужа. – От НЕГО я их редко слышала. – Как это? – искренне удивился Кан. – Ты достойна слышать комплименты каждый миг! – Дракончик, ты такой милый, – эденийка крепко обняла мужа, желая всеми силами показать свои умиление и любовь. – Ну давай, показывай, что мы сегодня должны увидеть, – напомнил внешнемирец. Синдел отключила свой телефон от зарядного устройства, чтобы показать Шао Кану те достопримечательности, которые молодожёны просто обязаны увидеть. На экране блокировки телефона Императрицы всё ещё была фотография любимого Императора, а паролем была дата рождения супруга. – По сути мы уже начали обход достопримечательностей, ведь наш отель расположен в Старом городе, – своим изящным пальцем Канум листала скриншоты в галерее, после посещения данных достопримечательностей она удаляет скриншоты. – Мы сегодня увидим меньше, чем вчера, но не меньше, чем в Андорре. Вот смотри: дом Черноголовых, Домский собор и Рижский замок. Не так уж и много, но зато можно всё осмотреть без спешки. – Не оправдывайся, нам этого будет достаточно, – улыбнулся Кан, лаская серебристые пряди жены. – А на вечер я запланировала ресторан литовской кухни, – слова мужа подбодрили эденийку. – Ты моя умница, – похвалил её муж. – Шао, я люблю тебя, – с глупой улыбкой прошептала она. – Мой любимый Дракончик. – Мой любимая банши, – он стал мило тереться с женой носами. Синдел обожает такую утреннюю ласку: Шао обнимает её, шепчет на ухо всевозможные нежности, гладит роскошные серебристые волосы, трётся с ней носиками и старается целовать как можно мягче, чтобы не поранить её мягкие пухлые губы. Так было и в этот раз: после милого эскимосского поцелуя последовал страстный и пылкий поцелуй по-внешнемирски, технике которого Императрица научилась у Императора. – Шао, у меня чай остывает, – выдохнула ему в губы Синдел. – А я чувствую, что ты вся закипаешь от желания, – в истоме прошептал Шао Кан, опуская губы на шею любимой. Императрица не хотела противиться воле и желанию Императора, ей и самой это на руку. Канум села сверху, желая хоть как-то командовать Каном. И только внешнемирец и эденийка хотели заняться любовью, как вдруг за дверь что-то загромыхало, а потом послышались шум и крики. Женщина прижалась носом к груди своего любимого мужчины, а вот он был крайне расстроен и разочарован. – Я думаю, что нам это не помешает, – губы Синдел изогнулись в хищной ухмылке и она стала медленно сползать под одеяло, зная прекрасный способ доставить мужу удовольствие. – Расслабься, милый. – Синдел, ты знаешь что нужно сделать, – Шао Кан мог и без слов понять намёк и желание супруги. Утро Шао Кана и Синдел было страстным, даже горячим, а вот во Внешнем Мире с раннего утра Принцессы, Леди, парни, Шанг Цунг, шоканы, Барака и слуги трудились не покладая рук. Китана была подавлена, Джонни Кейдж так и не явился. Старшую Принцессу вовсе не волновало, что сейчас всего лишь шесть часов утра, и что Джонни наверняка спит или занят делами, но ведь девушка привыкла, что все её просьбы и приказы выполняют сразу. – Прохладно, – вздрогнула Скарлет. – Накинь, иначе замёрзнешь, – Эррон Блэк поступил как истинный джентльмен, отдав возлюбленной свою жилетку. – Лучше работать в такой холод, чем в жару, – сказала Китана. – Думаю, что в качестве загара я смогу с мамой потягаться. – А как ты ей объяснишь этот загар? – спросил Эррон. – Скажешь, что была в солярии? – А что это? – спросила старшая Принцесса. – Китана, когда вернётся твоя мама, то притворись немой, – тяжело вздохнул Блэк. – Зачем? – не поняла старшая дочь императорской пары. – Просто притворись, – повторил стрелок, поставив девушку в ступор. – Может как-нибудь развлечёмся? – Пойдём по банкам стрелять? – усмехнулась кровавая Леди. – Или вы пойдёте кадрить девчонок, а мы будем батрачить? – Нет, Скарлет, мы устроим вечеринку, – со смешком добавила Джейд. – Предлагаю делать ставки, – потёр ладони Эррон Блэк. – Но не просто так, а на деньги. – Ну это кто бы сомневался, – фыркнула нефритовая Леди. – Ну тогда делайте ставки на то когда Джонни Кейдж приведёт строительную бригаду, – Эррон был уверен, что его ставка окажется самой верной. – Он вообще не придёт и я ставлю на это десять золотых. – Эррон, так не хорошо, Джонни обещал, – неуверенно сказала Китана. – С тестом же он помог, а значит и сейчас не откажет. – Ставлю десять золотых, что он придётся к полудню, – а вот Коталь не поддержал слова Принцессы, поэтому сделал свою ставку. – Коталь! – зелёный ассасин хлопнула возлюбленного по спине. – Азартные игры до добра не доводят! – Могут поставить десять золотых только на то, что если он придёт, то я снова сломаю ему очки, – прорычал внизу Горо. – Да что ж вы творите?! – возмутилась Шива. – Синдел на вас нет! – Лю, если ты сейчас сделаешь ставку, то ты опять будешь спать на полу! – пригрозила старшая Принцесса. – Китана, ну как ты могла такое подумать? – возмутился Лю Канг, а затем чуть наклонился к Эррону. – Десять золотых на то, что Кейдж не придёт. – Ханзо, – на ниндзя свои суровые взгляды направили младшая Принцесса и стрелок. – Десять золотых, что Кейдж просто будет, – Скорпион всё же поддался азартному искушению. – Потому что я вообще ни в чём не уверен насчёт этого клоуна. – Расскажем папе с мамой? – шепнула сестре младшая. – Ты хочешь, чтобы мы до конца жизни в девках сидели? – ответила старшая сестра. – Хотя папа и сам любит играть в азартные игры, а вот мама это не одобряет. – Тогда будем молчать, потом всю дурь их них выбьем, – сверкнула глазами Милина. – Давай хоть мы работать будем? – А почему это вы сбросили нас со счетов? – спросила Джейд, эффектно крутя в руках мастерок. – Я и Скарлет тоже не будем участвовать в этом балагане. – Получается, что самые умные в этом дворце всё же женщины, – сказала Шива, присоединившись к Принцессам и Леди. – Надеюсь, что Джонни всё же поможет нам. – Я привыкла верить людям, – улыбнулась Китана. – Но папа... – Кити, ну всё, забыли, – младшей Принцессе было искренне жаль раскаявшуюся сестру. – Да как такое забудешь? – голос старшей Принцессы ломался, она редко плачет. – Ну ты же тогда не знала, что Шао Кан твой родной отец, – поддержала нефритовая Леди. – Но теперь у тебя есть нормальная семья. – Я бы тебя тоже обняла и поддержала, но ты вся в слезах, – улыбнулась кровавая Леди. – Но я тоже тебя поддерживаю. – А теперь утёрли слёзы и сопли, сегодня уже 1 июля, а папа с мамой будут 7 числа, – напомнила младшая сестра. – Ох, гореть нашим задницам, – покачала головой старшая сестра. – Если что, то своё завещание я уже написала, – сказала кровавая колдунья. – Но если что, то валим всё на Шанг Цунга. – Я считаю, что это нехорошо, – сказала старшая дочь Шао Кана и Синдел. – Императрица уехала, но всё же одна нравоучителница осталась, – закатила глаза кровавый ассасин. – Ну правда, Шанг Цунг помогает нам, старается, даже задачки решил... – выгораживала колдуна Китана. – Надо будет потом его отблагодарить. – Не переживай, папа с мамой его подарочками отблагодарят, – сказала Милина. – Да и мама если увидит его покои, то точно возьмётся за ремонт. – Так, поболтали, а теперь за работу! – скомандовала телохранительница Императрицы. – Ну тогда начнём, – сказала старшая Принцесса, раскрыв свои веера. Шао Кан и Синдел долго ублажали друг друга, замучив своими криками и стонами весь отель. Императрица трепыхалась, как рыба на суше, её дыхание было раскалённым, а сердце билось в бешеном темпе. Император прильнул носом к шее жены, где виднелись новые красные отметины, покрывшие те, что были поставлены ещё в Белоруссии. – Ну что ж ты так кричала? – с хищной улыбкой спросил Шао Кан. – Не могла сдержать удовольствие, – ответила Синдел. – Но спасибо, что закрыл мне рот. – Будем собираться или сначала свяжемся с девочками? – спросил Император. – В таком виде? – истерически усмехнулась Императрица. – Мне хотя бы рот нужно протереть, а лучше всего помытся и привести себя в порядок. – Ну тогда иди, поговорим с ними на улице, чтобы точно не смущать детей твоим видом, – засмеялся Кан. – А ты никуда не уйдёшь, как вчера? – спросила Канум. – Я выгляжу не лучше тебя, – ответил внешнемирец. – Мужчине проще выглядеть идеальным, – сказала эденийка. – Брось, тебе не нужно особых усилий, чтобы выглядеть идеально, – сказал мужчина. – Тебе просто достаточно улыбаться... Хотя нет, ты идеальна в любом случае! – Ну тогда всё нужно довести до совершенства! – сказала женщина, с трудом поднимаясь с постели. – Да куда уж совершеннее? – спросил он. – Чтобы все латвийские мужчины на меня оборачивались, – ответила она. – Но только не переусердствуй, – предупредил Шао Кан. – Ты же знаешь, что я любому оторву голову за тебя. – Ты же знаешь, что ты единственный хозяин моих тела, сердца и разума, – сказала Синдел, откинув назад свои спутавшиеся пряди. – И я никогда не стану искать нового хозяина. – Моя Императрица, – выдохнул Император. Императрица вскинула голову и полностью обнажённая побрела в ванную комнату, ей действительно необходимо успокоить похотливую Синдел, и вернуть царственную и нежную Дели. Кто плохо знает Канум тот подумает, что на неё напали, и только самые близкие люди поймут, что она только что ублажала своего могучего и великого Кана. Эденийка напевала себе под нос незамысловатую мелодию, но шум душа и закрытая дверь мешали внешнемирцу насладиться пением супруги, которое он оценил ещё в Австрии. Это утро было идеальным во всех смыслах: прекрасная страна, замечательный город, страстный утренний секс... Остаётся малость: посмотреть на достопримечательности и поужинать в ресторане. Не прошло и двух часов, а молодожёны вышли на рижские улицы, теряясь в огромных толпах местных жителей и туристов. Конечно оба супруга заметили сходство Вильнюса и Риги, но оно было неидеальным, но традиции барокко продолжаются. Сегодня в своёи образе Синдел удалось сочетать некую детскость и грацию одновременно: забавную причёску два белых пучки с распущенными голосами оценил даже Шао Кан; относительной короткое платье с шёлковой градиентной юбкой-маллет развевалось на лёгком ветру, которому с большим трудом удавалось пробиться через высокие яркие дома; ну и куда же Императрица Внешнего Мира и Эдении без каблуков, от которых потом будут гудеть ноги? – Тебе не кажется, что этот город похож на Прагу? – спросила Синдел, кивком отвечая на восхищённые взгляды в свой адрес. – Ты везде найдёшь сходства, дорогая, – ответил Шао Кан. – И давай сразу договоримся, что когда мы сегодня посетим кафедральный собор, то целоваться мы там не будем, – Императрица говорила медленно и вкрадчиво, чтобы муж хотя бы услышал её просьбу. – Давай, – с улыбкой ответил Император. – Шао, я серьёзно! – Канум чуть повысила тон. – Это уже превращает в нечто плохое. – Боишься кары? – со смехом спросил Кан. – Боюсь, что это зайдёт гораздо дальше поцелуев, – ответила эденийка. – Шао, я просто прошу тебя... – Хорошо, – перебил её внешнемирец. – Если таково твоё желание, то я как твой муж обязан его исполнить. – Интересно, а далеко тут какая-нибудь кондитерская? – задалась вопросом женщина. – А ты уже проголодалась? – спросил мужчина, приобняв жену за талию. – Просто я читала, что в латышской кухне есть вкусные печенья пипаркукас, – она еле выговорила название этих печений. – Это что-то вроде имбирных печений. – Так бы и сказала! – он закатил глаза. – Называй вещи своими именами. – Хотя обычно такие печенья едят на Рождество, – сказала Синдел. – Я просто мечтаю отметить будущее Рождество с тобой и нашими дочерьми! – Я клянусь тебе, что твоя мечта осуществится, – обещал Шао Кан, с улыбкой глядя на жену. – Честно? – с детской наивностью спросила Императрица. – Честно, – Император улыбнулся ей, словно рядом идёт не взрослая царственная особа, а маленькая девочка, которая до сих пор верит в чудеса. – И ещё к тебе придёт Санта Кан. – Очень смешно, – украдкой улыбнулась Канум. – Мне Китана рассказывала, что к ней пару раз приходил Санта Кан. – Да что ты говоришь! – посмеялся Кан, ведь тогда добрым Сантой был именно он. – Только после нашего примирения я узнала, что ты был самым лучшим отцом для нашей дочери, – эденийка тогда чуть не плакала, когда старшая дочь рассказывала ей эту историю. – Ты же так заботился о нашей Китане, даже когда думал, что она тебе не родная. – Однако многому мне её научить так и не удалось, – сказал внешнемирец. – Некоторые вещи отец всё же не может дать. – Но теперь я вас точно не брошу! – обещала жена. – Без вас я уже не смогу, вы моё всё. – Я и девочки уже не сможем вновь тебя отпустить, – сказал муж. – Китана счастлива, что у неё вновь есть мать, а Милина наконец познала материнскую ласку. – Мне даже не верится, что нам удастся стать семьёй! – радостно взвизгнула она. – Мне кажется, что ты всё же идеальный муж и отец. И пусть тебя считают тираном, главное, что о тебе думают твои любимые девочки. – Кстати, о девочках, надо бы связаться с ними, – вспомнил он. – Милый, давай позже, мы уже пришли, – отказалась Синдел. Их взору открылось здание удивительной красоты, схожее с кукольным домиком или сказочным замком. Над Ратушной площадью возвышается большой красно-оранжевое здание: дом Черноголовых, выстроенный в прекрасном стиле барокко. Почему же такое удивительное название у этого здания? Ответ кроется в предназначении этой постройки: изначально этот дом был купеческой гильдией, покровителем которого был Святой Маврикий, а его символ — черная голова, был частью герба братства. Дом Черноголовых не единожды перестраивался, а во время Второй мировой войны было почти полностью разрушено. Восстановление достопримечательности заняло около четырёх лет, а теперь дом Черноголовых радует латвийцев и туристов. – Какие же латвийцы молодцы! – Синдел была восхищена внутренним убранством этого здания, которое теперь служит музеем. – Взяли себя в руки и восстановили свою достопримечательность! Боснийцам и албанцам стоило бы взять пример! – Ты так им и передай, – снисходительно улыбнулся Шао Кан. – Ну, Дракончик, ну правда, народ должен с должным уважением относится к своим культурным памятникам, – сказала Императрица. – Ты ж сам вспомни, в каком гневе ты был, когда Коталь приказал снести твои статуи. – Этот муд... – хотел было выругаться Император. – Шао! – осекла его Канум, мата она не переносит. – Этот... очень плохой человек поплатился за все свои преступления своей спиной, – буркнул Кан, сложив руки на груди. – Но ему повезло, что Джейд выходила этого... очень плохого человека. – Шао, успокойся, сейчас же всё прекрасно, – эденийка осторожно подошла к мужу, поглаживая его спину. – Ведь твои статуи вновь сверкают в каждой провинции, а на некоторые из них даже молятся. – Моё эденийское успокоительное, – внешнемирец остыл, сладкий голос жены всегда успокаивает его гнев. – Ты бы спасла тысячи жизней, будь ты рядом. – Теперь ни один невинный не умрёт, – улыбнулась женщина. – Но за виновных ты не будешь заступаться, – мужчина редко дёрнул жену, поставив её перед собой. Его крепкая рука сильно сжала талию жены, слега надавливая когтями. – Подлецы и предатели обязаны платить за свои ошибки жизнями. – Я не посмею влезть, когда ты покараешь виновников, – по её телу пробежала дрожь, муж пугал и очаровывал одновременно. – Ты прав, каждый получает по заслугам, но Коталь уже поплатился, он до сих пор прихрамывает. – Я оставил его в живых только потому что не успел разбить ему голову, Китана остановила меня своим веером, – он отпустил жену, сложив руки за спиной. – Шао, умоляю, не разбивай мне сердце, не становись вновь жестоким тираном, – Синдел готова была пасть перед мужем на колени. – Ты же... не так жесток, как о тебе говорят, ты умеешь быть нежным и заботливым. Императрица хотела было уйти, у Императора сжалось сердце, он вновь ляпнул не подумав, выпустил жестокого тирана, который так разочаровывает самую дорогую для сердца женщину. Только ради неё Кан старается измениться, пытается сдерживать свой гнев, ради любимой Канум можно забыть о своих амбициях. Эденийка просит внешнемирца лишь быть менее жестоким, она не ограничивает его в битвах, не заставляет навсегда убрать молот. Мужчина схватил любимую супругу за руку, но его хватка была осторожной, ведь одно его движение и он может, как минимум, вывихнуть жене запястье. Её глаза наполнены слезами боли, он снова разочаровал любимую, вновь придётся просить шанс. – Извини, – это слово Шао Кан говорит только жене. Он наклонился к ней и прислонился лбом. – Я вновь огорчил тебя, но я не хотел. Ты же знаешь, что я только учусь быть менее жестоким. Ты только не оставляй меня. – Дурачок, я всё равно люблю тебя, – всхлипнула Синдел, стараясь не расстраивать мужа своими слезами. – Я знала за кого выходила замуж и должна понимать, что... – Ты ничего не должна, – перебил её Император. – Я постараюсь исправиться, я должен соответствовать своей идеальной жене. – Никто не идеален, – Императрица нежно коснулась щеки мужа. – Давай просто простим друг друга и пойдём дальше? – Дели, лучше тебя мне жены не найти, – Кан приподнял жену, чтобы видеть её серые глаза, которые с каждой секундой вновь наполняются счастьем и радостью. – Хочешь я куплю тебе эти печенья? – Я хочу, чтобы ты взял меня за руку и мы вместе продолжили экскурсию, – ответила Канум, поцеловав мужа в нос. – Синдел, как ты с этим справляешься? – на губах мужчины невольно дрогнула улыбка. – С поцелуями в нос? – хихикнула женщина. – Быть моей женой довольно непросто, это требует колоссального терпения, – сказал он. – Я умею ждать и терпеть, – она вновь стала улыбаться. – Я 25 лет ждала и надеялась, что моё рабство у Куан Чи закончится. – За какие заслуги мне досталось такое беловолосое счастье? – Шао Кан задался очень интересным вопросом. – Ну должно же быть в твоей жизни хоть что-то белое, – с улыбкой ответила Синдел. – Да и я не сахар, сам знаешь, что я та ещё стерва. – Зато моя, – Император был рад и горд, что вся эта эденийская красота принадлежит только ему. Пока жена была под чарами его шарма, он взял её на руки. – Идём дальше. – «Идём» — это значит, что идут двое, а не один, – снисходительно улыбнулась Императрица. – Ну тогда Я пошёл, – засмеялся Кан, вызвав звонкий смех у супруги. Как быстро ссорится и мирится счастливая пара ШаоДел! Ещё пару мгновений назад глаза Синдел были полны тоски и печали, а теперь она заливисто смеётся на руках Шао Кана. Но Император вновь убедился как тонка и чувствительна натура его Императрицы, как она переживает за него, старается вселить в его душу любовь и милосердие. Кан будет полным дураком, если он в четвёртый раз упустит свою Канум. Во Внешнем Мире время катится к полудню, уже шесть часов идут строительные работы. Солнце поднялось очень высоко, его палящие лучи обжигают кожу и слепят глаза, но нельзя ни на миг прекратить строительные работы, остаётся всего неделя до приезда молодожёнов. Но если хочешь забыть об одном — думай о другом, поэтому Принцессы и Леди старались переключиться на скорый приезд Императора и Императрицы, но от этой мысли становилось только хуже. Зато Шиве удалось заставить мужчин работать, а Горо теперь ждёт серьёзный разговор. – Девочки, как думаете, а ремнём получать больно? – спросила Милина, потому что отец ещё не «лечил ей голову» ремнём. – Больно, – в один голос ответили старшая Принцесса и Леди. – А может обойдётся? – истерически посмеялась Китана, запульнув ногой последний кирпич для очередного окна. – Только если Император и Императрица приедут пьяные, – хихикнула Джейд. – Ну конечно, – саркастично усмехнулась Скарлет. – А на следующее утро скажем, что Император и Императрица настолько напились, что разнесли восточную часть дворца? – А какие есть праздники 7 июля? – старшая Принцесса решила поддержать шутку подруги. – Эррон, – окликнула возлюбленного кровавая Леди. – Да, Летти? – откликнулся Эррон Блэк. – Что в Земном Царстве празднуют 7 июля? – кровавая дева никак не могла уняться, шутка заходит слишком далеко. – Танабата, – ответил за друга Скорпион. – Это такой национальный праздник любви в Японии. – Ну вот пусть за это и выпьют, – загоготала кровавый ассасин, утирая кровавые слёзы. – Так, посмеялись и хватит. Шутка немного подняла дух ордена «Императорские Ассасины», но Китана не могла выкинуть из головы обещание Джонни Кейджа. Ведь актёр чуть ли не клялся, что поможет, что строительная бригада будет, а уж наступил полдень. Старшая Принцесса смирилась с неминуемой участью того, что около двух месяцев она будет исключительно стоять за столом, а ближайшие годы мать будет полоскать ей мозги, как вдруг... – Ждали? – послышался голос Джонни Кейджа. – Джонни! – абсолютно забыв, что рядом возлюбленный, Китана кинулась актёру на шею. – А ты чего пришёл? Ты же должен был просто отправить строительную бригаду. – Знаешь, Черничка, я тут понял, что мы тогда поступили подло, когда сбежали после вечеринки... – Джонни, как всегда, заранее подготовил эффектную и душераздирающую речь, однако кровавая дева вообще не прониклась. – Мы? – переспросила старшая Принцесса. И каково было удивление непутёвых строителей, когда Кейдж привёл за собой всех тех, кто в первый же день отпуска молодожёнов кутил во дворце, а потом трусливо сбежал: Кано, Кабал, Джакс, Кунг Лао, Ночной Волк (только бы Синдел не узнала), Саб-Зиро, Соня Блейд, Кэсси Кейдж, Джеки Бриггс и даже Рейден согласились помочь. – Почему вы сразу не сказали, что вам нужна помощь? – строго спросил Рейден. – Просто мы не хотели беспокоить вас, Лорд Рейден, – ответила Китана. – Да кому ты заливаешь, – а вот Скарлет никогда не умела молчать. – Мы боялись, что вы с Шао Каном напьётесь и ты ему всё расскажешь. – Справедливо, но нужные секреты я хранить умею, – усмехнулся бог грома. – Я конечно не Кроника и по взмаху моей руки ничего так просто не восстановишь, но я постараюсь помочь. Кстати, Китана, я слышал про тест ДНК... – Да, Шао Кан мой родной отец, – эти слова очень радуют старшую Принцессу. – Никогды бы не подумал, что такое скажу, но Шао Кан хороший человек, он очень часто рассказывает мне о тебе, твоих сестре и матери, – сказал бог. – Работы много? – влез Джонни Кейдж. – Непочатый край, – вздохнула Милина, указав рукой на восточную часть дворца. – Мы тут первый этаж закончили почти, но ещё нужно в покоях ремонт делать. И да, ночевать у нас негде, восточная часть всегда была предназначена для гостей. – Значит будем ночевать у себя, делов-то, – усмехнулся Джонни. – Сколько у нас времени? – спросил Саб-Зиро, пожав руку лучшего друга. – Всего неделя, – ответил Скорпион. – Вернее так: Эстония, Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания и Россия (прим. автора: именно в таком порядке будут выходить следующие главы), – деловито поправил его Кейдж. – Но мы всё успеем! Мы за несколько дней предотвратили вторжение Шао Кана, а дворец это так, семечки. – Получается, что мы будем работать на Кана?! – возмутился Кано. – Даром?! – Надо будет стребовать, – согласился Кабал. – Ребята, я не просто прошу, а умоляю вас: папа и мама ничего не должны об этом знать, – старшая дочь императорской пары была готова встать на колени перед помощниками. – Если потребуется, то всем я отдам деньги из своих средств. – Не «я», а МЫ, – влезла младшая Принцесса. – Мы же сёстры. – Ну, как всегда! – влезла Джейд. – Нас Император и Императрица тоже своими детьми считают! – Меня от вашего благородства просто тошнит, – скривился торговец оружием. – Это за пределы дворца или убирать будешь сам! – сказала младшая дочь императорской пары. – Куколки, только деньги вперёд, – ухмыльнулся глава клана «Чёрный Дракон». – Кто бы сомневался, – в один голос сказали Милина и Коталь, они уже имели с ним дело. И только Китана хотела сходить в свои покои, где всегда заготовлены деньги на подобные случаи, как вдруг в кармане её одеяния загудел амулет, Шао Кан и Синдел хотят связаться с Принцессами и Леди. – Дамы и господа, прошу прощения, но мы вынуждены ненадолго вас оставить, – похоже, что некоторые фразы матери Китана заучила. – Не очень-то хорошо оставлять гостей, – с наигранной нравоучительностью сказал Кано. – Ты сейчас останешься без языка, – процедила сквозь зубы Джейд и побежала за подругами. Девушки не стали садиться на кровать Китаны, ведь из-за всяких растворов, пыли и грязи одежда была грязной. Проведя рукой по яркому рубину, девушки увидели счастливых молодожёнов, которые устали ждать ответа на свой звонок. – Ну и кто кого должен ждать? – снисходительно улыбнулась Синдел, вспомнив возмущение младшей дочери, которое она выразила родителям ещё в Болгарии. – А вы чего это такие потные и грязные? – спросил Шао Кан. – Бегали, – Китана очень быстро сориентировалась. – А грязные из-за того, что пробежали под включенным шлангом, а потом все резко упали, показалось, что увидели змею. – Не сильно ударились? – Императрица очень охотно повелась на ложь старшей дочери. – Крови не было? Как голова? – Синдел, им ничего не будет, – успокоил жену Император. – Лучше ешь свои печенья. – Кстати, девочки, в Земном Царстве имбирные печенья не менее вкусные, чем в Эдении, – сказала Канум, удивительно элегантно откусив печенья. – Ой, девочки, мой любимый Дракончик купил мне кое-что очень милое и сладкое. Из своей сумочки Синдел достала красивую фиолетовую коробочку, перевязанную такой же фиолетовой ленточкой. Императрица уже несколько раз открывала коробку и закрывала, будто её и не трогали. Внутри оказался очень милый мишка из белого шоколада с сердечком в руках. При виде такой прелести эденийка каждый раз радостно подпрыгивала на месте. – Рядом был ювелирный, а она меня в кондитерскую потащила, – снисходительно улыбнулся Шао Кан, нежно поцеловав жену в висок. – Надо будет тебе в пирожное кольцо положить, так ты точно не откажешься. – Шао, на своих наложницах ты экономил, а на мне... – Синдел сама замолчала, понимая, что зря начала этот разговор. – Ну ты сравнила: жалкие наложницы и самая неотразимая, любимая и обожаемая супруга, – было удивительно, но Император не гневался. – А ты просто не должна оставаться без внимания. – И всё же, шоколадок мне будет достаточно, – тактично отказалась Императрица, убирая сладкого мишку обратно в коробку. – Синдел, не бей меня по рукам, – просил Кан. – Раньше ты не принимала мои подарки из-за ненависти, а теперь из-за чего? – Шао, мне приятны твои подарки, но мне не хочется, чтобы ты потом разорился из-за меня, – ответила Канум. – Согласись, что простая шоколадка стоит дешевле золотого кольца. – Учти, что одно колечко, но я тебе во время отпуска подарю! – предупредил её внешнемирец. – А если откажешься, то я его сам тебе надену так, чтобы потом не сняла. – Как обручальное? – хихикнула эденийка, показав мужу своё самое главное кольцо, с ним она не расстаётся с самого дня свадьбы. – Ты мне кольцо так надела, что им даже не повернуть, – сказал мужчина. – Но это не значит, что я хочу его снять. – И я своё не хочу снимать, – женщина прижалась к руке мужа, любимый делает её до безумия счастливой. – Мы вам не мешаем? – снисходительно улыбнулась Китана. – Хотя пусть лучше так, чем мама с горя рыдает. – Я стараюсь её успокаивать, но она сегодня опять чуть не разрыдалась, – он тяжело вздохнул, но видя счастливую жену, ему сразу становилось легче. – И виной был я. – Шао, всё, забыли, – Синдел не любила вспоминать плохие и грустные моменты. – Только старайся сдерживаться, а я тебя всецело поддержу. – Вот это любовь! – расплылась в улыбке Джейд. – Ваше Императорское Величество, у вас идеальная гармония! – Просто за столько лет мы поняли, что нам обоим нужно, – Императрица посмотрела на мужа, в глазах влюблённых читалось только одно слово: «Любовь». – У вас в глазах как будто сердечки, – расплылась в улыбке Милина. – Милина, а что это ты вдруг без маски? – с улыбкой спросил Шао Кан. – Ханзо попросил, чтобы я её не носила, – с милым румянцем ответила младшая Принцесса. – Синдел, похоже, что Скорпион берёт пример с тебя, – сказала супруге Император. – Ты же тоже заставляешь меня снимать шлем. – Тебе без него лучше, – улыбнулась Канум. – Да и эти золотые клыки и зубы мешают мне целовать тебя. – Если бы я раньше увидела такое, то точно бы кинулась на папу с веерами, – старшая Принцесса хотела безобидно пошутить, но она посчитала, что вышло не очень. – А сейчас я очень хочу увидеться с вами и крепко обнять папу. – Очень скоро твоё желание осуществится, Кити, – ласково сказала мать. – А как же я? – влезла младшая дочь, ей тоже хочется внимания матери. – И ты получишь свою порцию объятий и поцелуев, Мили, – с улыбкой ответила Синдел. – Мы по всем вам очень соскучились! – В каком состоянии дворец? – строго спросил Кан. – В отличном, – солгала старшая дочь. – Всё тихо и спокойно, прислуга убирается, за садом ухаживает Шива. – Хахали ваши где спят? – не менее строго спросил внешнемирец. – Исключительно в гостевых покоях восточной части дворца, – солгала нефритовая Леди. – Даже Коталь? – в данных вопросах Императрица была более прозорлива, сверкающие счастьем глаза зелёные глаза Джейд говорили обо всём. – И Эррон? – Мамочка, а у нас такой вопрос: в последний день вы вернётесь домой вечером или на следующее утро? – спросила Китана. – Мы ещё об этом не думали, – ответила Канум, сделав глоток сока гуавы. – Мы пока думаем о Латвии. – Ну тогда потом скажете ответ, нам это очень важно и нужно, – сказала старшая Принцесса. – Девочки, мы просим прощения, но у нас сейчас очередная достопримечательность, – женщина мило улыбнулась, она знала, что её улыбка очаровывает любого. – Мы всё понимаем, – наконец к разговору подключилась Скарлет, которая испытывала испанский стыд за враньё подруг. – У вас же медовый месяц. – Но очень скоро мы вернёмся и каждый уголок дворца я проверю досконально, – как бы Синдел не старалась выглядеть устрашающей и грозной, любовь дотла сожгла в ней всю злобу, осталась только нежность и доброта. – Всё будет отлично, Ваше Императорское Величество, не переживайте, – через силу солгала кровавая Леди. – Но я в любом случае всё проверю, – улыбнулась Императрица. – Что ж, девочки, нам уже пора, нас ждёт Домский собор. – Удачи! – с один голос сказали Принцессы и Леди, разговор прекратился. – Стыдобища какая! – схватилась за голову кровавая колдунья. – Столько наврать. – Не волнуйся, мы всё успеем, – уверенно сказала Милина. – У нас столько помощников! Даже Рейден согласился помочь! – Вот этим вы и натупили, – потёрла переносицу Скарлет. – Чем больше человек знает об этой котовасии, тем больше шансов, что теперь нас будут шантажировать. – За это тоже можно не переживать, – усмехнулась старшая дочь императорской пары, сложив руки на груди. – Повезло, что мама тогда почти со всеми заигрывала. – К чему это вообще? – изогнула бровь кровавый ассасин. – А к тому, что папа у нас очень ревнивый, – с довольной ухмылкой ответила Китана. – Если Кано захочет нас шантажировать, то мы точно расскажем папе о том разговоре мамы и этого немытого оленя. – Точно! – догадалась нефритовая Леди. – А ведь Императрица нам этим даже помогла. – Но только главное не переусердствовать, иначе Шао Кан убьёт молодую жену, – сглотнула кровавая Леди, она даже несколько привязалась к жене Шао Кана. – Всё, поговорили, отдохнули, пошли пахать. – Я буду днём и ночью молиться, чтобы мы успели, – сказала телохранительница Китаны. – Чтобы мы всё успели нужно работать, – закатила глаза Скарлет. – Идём, лентяйки. Как говорится, кто-то пашет, а кто-то пляшет. В данном случае «пляшут» ШаоДел, ведь им не нужно укладывать кирпичи и врать, чтобы не расстраивать близких людей. Сейчас влюблённые лицезрят самый крупный собор не только Риги, но и всей Прибалтики: лютеранский Домский собор. И если Синдел не надеялась вновь увидеть готику, то она теперь перед ней, а ранее собор был выстроен в стиле барокко. Большой трёхнефный собор, светлый интерьер, цветные витражи и большое количество прихожан и туристов, желающих увидеть главный собор латвийской столицы. – Как много людей! – восхитилась Синдел, убирав имбирные печенья в сумочку. – И даже не думай, милый, ни единого поцелуя ты здесь не получишь! – Ах, какая досада! – наигранно расстроился Шао, взяв жену за руку. – Придётся терпеть до Рижского замка. – А дорога до него не такая уж и короткая, – кокетливо улыбнулась Императрица. – Вот ты же сама напрашиваешься, – выдохнул ей в ухо Император. – Вовсе нет, – победно улыбнулась Канум. – Просто я хотела сообщить тебе, что от собора до замка идти 4-5 минут. – Ну ты мне ещё скажи какое расстояние мы пройдём, – усмехнулся Кан. – 350 метров, – хихикнула эденийка и встала на носочки, чтобы поцеловать мужа. – Ты моя маленькая, – ласково сказал внешнемирец и очень удивился, когда жена надула губы. – За шутки над моим ростом могу и в лоб дать, – с ноткой грубости пригрозила женщина. – Сам-то ты вон какой высокий... – Ну давай ещё устрой мне приступ комплекса неполноценности, – снисходительно улыбнулся мужчина. – Или ты хочешь быть ростом с меня? – Как-то не очень, – улыбнулась она. – Мне нравится быть крохотной на твоём фоне, сразу чувствую себя такой защищённой, как за каменной стеной. Да и можно носить любые каблуки. – А самое главное, что тебя можно носить на руках, – сказал он, убрав за ухо жены выпавшую прядь. – И кстати, ты же сказала, что я ни единого поцелуя не получу. – Я такая непостоянная в данном вопросе, – Синдел кокетливо улыбнулась, закинула сумку за спину и, виляя бёдрами, вышла из собора. – И вот как я на ней женился? – снисходительно улыбнулся Шао Кан, он же всё равно любит свою жену. Когда орден «Императорские Ассасины» вернулся на стройку, то на лицах девушек застал шок: бойцы работали на полную мощность, а парни и слуги отдавали проигранные деньги Коталю. Принцессы и Леди просто не могли нарадоваться тому, что все те, кто был на той вечеринке по случаю отъезда Императора и Императрицы, теперь заглаживают свою вину. Подумать только, а ведь когда-то любой хотел войти в этот дворец и отрубить Шао Кану голову, а сейчас все их кожи вон лезут, чтобы не злить его, ведь он сейчас стал несколько добрее и не таким кровожадным. – Идиоты, – Скарлет раздражённо потёрла переносицу, видя как Эррон Блэк с грустным лицом отдаёт ош-текку десять золотых монет. – Лучше бы работали, – согласилась Джейд. – Девочки, может хватит нам уже волочить эти кирпичи, давайте лучше сделаем ремонты в покоях? – Да, точно, – согласилась Китана. – А то уже мозоли на руках мы не объясним. – Кстати, я только сейчас поняла, что мы жёстко сглупили, – сказала кровавая Леди, цокая каблуками по мраморным ступеням лестницы. – Вы сказали, что мы пробежали под шлангом, а я выглядела очень даже весёлой. – А откуда бы папе с мамой знать когда ты под водой пробежала? – Милина ловко накидывала варианты лжи, если Шао Кан что-то заподозрит. – А грязь мы специально не отмыли? – у кровавой девы началась самая настоящая паника. – Скарлет, им сейчас настолько не до тебя, что они о разговоре с нами давно забыли, – усмехнулась старшая Принцесса. – Ведь папа и мама настолько счастливы, что всегда грозный и суровый Император Внешнего Мира и Эдении Шао Кан улыбается! А мама так вообще на седьмом небе от счастья. – Если честно, то я сначала думала, что Императрица второй раз согласилась стать женой Императора от отчаяния, прыгнула в последний вагон, так сказать, – призналась нефритовая Леди. – Но сколько я знаю Императрицу, так она никогда так не светилась счастьем. – Мама столько страдала, что папа действительно стал для неё спасением, – сказала младшая Принцесса. – И я лично разорву на части того, кто посмеет помешать им жить счастливо. – От части это наша работа, – сказала Скарлет. – Не зря же мы «Императорские Ассасины». – Ну вот со следующей недели мы вернёмся к своим прямым обязанностям, – бодро сказала телохранительница Китаны. – Доставление проблем папе и маме? – хихикнула младшая дочь императорской пары. – Ну и это тоже, – засмеялась старшая дочь императорской пары. Когда-то никому бы и в голову не пришло, что Китана и Джейд будут мирно сосуществовать с Милиной и Скарлет. Да и про младшую Принцессу и кровавую Леди трудно было подумать, что они смогут помириться. Теперь дружба Принцесс и Леди нерушима, как и любовь Императора и Императрицы. Спустившись вниз на первый этаж, девушки обомлели: Соня Блейд, Кэсси Кейдж, Джеки Бриггс и Шива уже во всю делают ремонт в комнатах, расставляя всё так, как Синдел, её телохранительница всё помнила наизусть. – Никогда бы не подумала, что мы будем делать ремонт во дворце этой крикливой стервы, – шепнула подруге Кэсси Кейдж и тут же получила сложенным веером по спине. – Следи за языком! – предупредила её Китана. – Ты говоришь о великой Императрице Внешнего Мира и Эдении Синдел Канум, жене великого Императора Шао Кана! – Я надеюсь, что ты обращаешься к ней не по титулу? – усмехнулась Кэсси. – Когда во дворце официальные мероприятия, то и по титулу к ней обращаюсь, – слова Кэсси разжигали ещё больший гнев в старшей Принцессе, в ней точно течёт кровь Шао Кана. – И учти, пока ты в этом дворце, то обязана соблюдать правила. – Когда ты трезвая, то ты ужасная зануда, – закатила глаза младшая Кейдж. – Когда я трезвая, то я ещё более опасна, – обычная словесная перепалка старшей дочери императорской пары и коммандера заходит слишком далеко, девушки готовы взяться за оружие. – Так рискни! – усмехнулась Кэсси Кейдж. – Довольно! – Соня Блейд одним словом окончила ссору девушек. – Верно, генерал Блейд, – согласилась Китана. – Ссоры нам сейчас ни к чему. Кэсси, я прошу прощения за недостойное Принцессы поведение. – Да ладно, Принцесса, чего уж там, – Кэсси по-дружески слегка ударила старшую Принцессу кулаком в плечо, Китана не совсем поняла такого жеста. – Предлагаю может быть хороший план: Соня, Кэсси, Джеки и Шива делают одни покои, а я, Милина, Джейд и Скарлет другие, – предложила старшая дочь Шао Кана и Синдел. – Так у нас получится горазды быстрее, ведь лучше пусть четыре человека быстро делают покои, чем восемь человек толпятся в одних покоях. – И откуда в тебе такая мудрость? – снисходительно улыбнулась Джейд. – Слова мамы про доскональную проверку дворца прочистили мне мозги, – ответила Китана. – А теперь, дамы, за работу! Если бы только Синдел увидела, что её старшая дочка просто выросла на глазах, то она бы точно гордилась ей, но сейчас у неё есть кое-кто более важный: Шао Кан. Император целовал свою любимую Императрицу все те 350 метров, что были между собором и замком. Кана и Канум вовсе не смущали ошарашенные взгляды прохожих, сейчас у них есть более важное дело. – Шао, ну всё, хватит, – хихикнула Синдел. – Дорога от собора до замка коротка, а поцелуи у нас долгие, – сказал Шао Кан, медленно отстранившись от манящих губ супруги. – И это прекрасно, – почти пропела Императрица. – Сейчас посмотрим на Рижский замок, а потом можно и поужинать. – Скажи, а ты хотела бы вечером оказаться на берегу моря? – спросил Император. – Если только без купания, – ответила Канум. – Это положительный ответ? – спросил Кан. – Не знаю, я ещё подумаю об этом, – ответила эденийка. Каждый город чем-то знаменит, имеет глубокую историю, которая чуть ли не древнее самого города. В Риге таким зданием является Рижский замок, некогда служивший храбрым рыцарям Ливонского ордена, однако сейчас у этого здания иное предназначение: резиденция президента Латвии. Замок пережил много бед, одной из главных считается пожар 2013 года, уничтоживший десятки тысяч экспонатов, здание до сих пор реставрируется. – Вновь хочется похвалить Латвию, – сказала Синдел. – Латвийский президент не стал прятаться в стенах этого замка, а наоборот, сюда охотно пускают туристов! – Это дополнительные деньги, дорогая, – Шао Кан же никогда не верит в искреннюю доброту правителей мужчин, знает по себе. – Ведь за работу и материалы нужно платить. – Как будто я сама этого не понимаю, – шепнула мужу Императрица. – Но очень умный ход. – Однако это очень мешает работать, – сказал Император. – Но зато люди могут поближе посмотреть на экспонаты, которые рассказывают об истории этой прекрасной прибалтийской страны, – несколько возразила Канум. – А ведь дворец Грассалковича и Архиепископский дворец в Братиславе закрыты для туристов. – У каждого свой взгляд на это, – сказал Кан. – Ты же и сама бы не пустила туристов в наш дворец, а вот гостей охотно пускаешь. – Гости и туристы — это разные вещи, – вновь возразила эденийка. – Гости не станут трогать твои вещи и пристально разглядывать их. – Но если ты не будешь следить за гостями, то они станут туристами, – засмеялся внешнемирец. – Выходит, что так, – рассмеялась жена. – Шао, мне так легко с тобой! Ты понимаешь меня с полуслова, действительно умеешь меня рассмешить, только с тобой мой смех звонкий и искренний! – Синдел, мы оба знаем, что значим друг для друга больше, чем думаем, – сказал муж. – Все мои мысли полны тобой, свет очей моих, – она расплылась в улыбке. – Какой высокий слог! – он похвалил её. – Книжки надо читать, – Синдел слегка надавила мужу на нос. – Ведь не зря у вас во дворце такая большая библиотека! – Я в библиотеку захожу, только чтобы забрать тебя, когда ты уснёшь за очередной книгой, – улыбнулся Шао. – Зато это как волшебство: уснула в библиотеке, а проснулась в одной постели с мужем! – восторгалась Императрица. – И волшебство очень простое. – Ты это чудо в Европе видишь каждое утро: уснула в одном отеле — проснулась в другом, – напомнил Император. Молодожёны стояли друг напротив друга, их глаза сияли ярче звёзд, они смотрели на свою вторую половинку с любовью и обожанием. И только Шао Кан и Синдел хотели вновь поцеловать друг друга, как вдруг им в глаза ударили яркие солнечные, солнце скоро будет уходить за горизонт. – Солнце уже скоро сядет, – сказала Императрица, щуря глаза от яркого солнечного света. – Моё солнце всегда светит ярче всего на свете, – Император поцеловал руку жены. – Какая прелесть! – умилилась Канум. – Всё, пойдём в ресторан, я уже проголодался, – Кан потянул жену к выходу. Время клонилось к вечеру, а в главном дворце Внешнего Мира всё ещё активно идут работы. Но даже если мужчины работают на стройке, то девушки еле справляются с ремонтом. – Что-то мне думается, что даже в восемь рук мы не успеем сделать ремонты во всех покоях, – вздохнула Джейд. – А может сделаем ремонт только на первом и пятом этажах? – предложила Скарлет. – И время сэкономим, и Императрица только по этим этажам в основном ходит. – А ты думаешь, что мы успеем доделать ремонт на пятом этаже? – спросила Милина. – А может стоит ещё поделиться? – предложила Китана. – Может четыре человека на покои это слишком много? – А может парней припашем? – предложила кровавая Леди. – Пусть Лю, Скорпион, Коталь и Эррон нам помогают, мужчин на стройке и так много. – А стоит? – усмехнулась нефритовая Леди. – Коталь сейчас опять всё солнышками разрисует. – Кстати, Джейд, а почему ты Коталя называешь «Павлинчик»? – кровавого ассасина давно мучает этот интересный вопрос. – Ну потому что у него такие пёрышки забавные, – хихикнула телохранительница Китаны. – Так, ну хорошо, Императрица называет Императора «Дракончик», он её называет «Дели»... – пыталась сообразить Скарлет. – Но у вас «Павлинчик» и «Солнышко». – А ты назови его... ну не знаю... Лучик, – в шутку ляпнула старшая Принцесса. – А почему так? – удивилась Джейд. – Без солнца нет лучей, – поддержала сестру младшая Принцесса. – Говорят, что когда ты была мертва, то Коталь очень тосковал. – Китана, ты за чужие отношения переживаешь больше, чем за свои, – сказала кровавая дева. – Потому что я понимаю, что Лю Канг от меня точно не сбежит, а вы со своими парнями недавно сошлись, – улыбнулась старшая дочь императорской пары. – Но тебе бы тоже стоит придумать для Лю милое прозвище, – сказала младшая дочь императорской пары. – Я подумаю, – хихикнула старшая сестра. Шао Кан и Синдел решили отужинать в ресторане латышской кухни «Province», в котором царит национальная прибалтийская атмосфера: обилие украшений из соломы, колосков, керамики, национальные орнаменты и прочая утварь. Но здесь очень тихо и комфортно, с тем шумным литовским рестораном трудно сравнить. – Я сейчас точно съем что-нибудь сытное, – грозилась Синдел, бегая глазами по яркому меню. – Ну наконец-то ты взялась за ум, – сказал Шао Кан, прижимая супругу ближе к себе. – Я себе уже всё выбрала, теперь ты, – Императрица пододвинула мужу меню. – Давай что-нибудь на твоё усмотрение, моя милая банши, – сказал Император. – Ну значит не зря я и для тебя блюда приглядела, – обрадовалась Канум. Ужин был поистине императорским: Император сегодня отведает кроличьи ножки и бокал красного вина, а Императрица будет ужинать картофельными блинами с лососем, десертом буберт, а пить будет белое вино. – Как дома, – Синдел даже прикрыла глаза. – Сытно и с императорским размахом. – Ты поесть любишь больше, чем носить украшения, – снисходительно улыбнулся Шао Кан. – Да что ж ты ко мне пристал со своими украшениями? – по-доброму возмутилась Императрица. – Потому что ты моя жена и Императрица, – ответил Император. – И потому что у меня есть возможность осыпать тебя богатствами. – Ну когда возможности не будет, то тебе очень повезёт, – улыбнулась Канум. – Никогда не уговаривал женщину носить украшения, – удивился Кан. – Синдел, ты необыкновенная! – Потому что ты этого заслуживаешь, моя дорогой, – прошептала ему ухо эденийка. – Ешь, а то остынет. Время во Внешнем Мире клонилось к вечеру, бойцы постепенно начали возвращаться домой, но зато был достигнут большой прогресс: дамы спецназа вместе с Шивой за целый день почти закончили целые покои и взялись за вторые, а мужчины соединили фасад западной и южной частей дворца, вставили окна и почти закончили все покои. Большая польза была от Рейдена и Кабала, ведь бог почти всемогущ, а бывший ревенант довольно быстр, чем даже охлаждал других строителей. – Вы такие молодцы! – похвалила парней Китана, кинувшись возлюбленному на шею. – Такими темпами мы всё успеем, даже ремонт в покоях! – Нужно было сразу идти к Джонни, – сказала Милина, взяв возлюбленного за руки. – Раньше не могли, – сказал Лю Канг, косо глянув на Шанг Цунга. – Лю, прекрати, Шанг нам помогает! – вступилась за колдуна старшая Принцесса. – Ребята, уже поздно, – напомнила Джейд. – Лучик, идём. После этой фразы парни с шоком уставились на нефритовую Леди, ожидая объяснений, а ош-текк даже ухом не повёл. – Коталь, я вообще-то к тебе обращаюсь! – стукнула его Джейд. – Ко мне? – удивился Коталь. – «Лучик»? – Ну да, – мило улыбнулась нефритовая Леди, глянув на возлюбленного. – А то Павлинчик какой-то. Будем Лучиком и Солнышком. – Сама придумала? – спросил ош-текк. – Почти, – украдкой улыбнулась зелёный ассасин, краем глаза глянув на Китану. Бывший Император, несмотря на свою больную спину, взял возлюбленную на руки и понёс в покои, однако дальше не зайдёт, ведь нужно помнить в чьём дворце он гостит. Прекрасный ужин в латвийском ресторане удался на славу, Синдел через силу доедала десерт, Шао Кану даже пришлось помочь. Улицы Риги были светлы от ярких фонарей, вывесок, банеров, ресторанов и кафе, которые скоро закончат свой рабочий день. – Дели, может пройдёмся по берегу моря? – предложил Император. – Шао, тут до моря как минимум 5 часов пешком, – ответила Императрица. – Ах, Дели, как часто ты забываешь о том, что я всемогущий, – пафосно усмехнулся Кан. Приобняв жену, внешнемирец щёлкнул пальцами и счастливая пара исчезла во мраке ночной Риги, ненадолго оставив шумный Старый город. Над Рижским заливом плывут темнеющие облака, небо всё больше теряет желтоватый и розовых цветов, сменяясь тёмной синевой. Крик чаек разносится по всему рижскому побережью, до Эстонии остаются считанные часы. Обдуваемые остывающим морским ветерком, Шао Кан и Синдел босиком идут по синеющему в темноте песку. Императрица напевает себе под нос незамысловатую мелодию, которую можно расслышать в утихающей ночи. В подобные моменты Император понимает, что всю жизнь он желал именно этого: тихой и спокойной жизни рядом с прекрасной супругой. – Синдел, – низкий голос Шао Кана разорвал латвийскую тишину. – Да, любовь моя? – отозвалась Синдел, её взгляд был направлен на завораживающий пейзаж Рижского залива. – Скажи, если бы у тебя была возможность, то что бы ты изменила? – Императора часто мучает этот вопрос, он бы изменил многое, но своих жену и дочерей не променял бы ни на какие сокровища. – Это один из вопросов, который записан в моём вопросном блокноте, – устало улыбнулась Императрица. – Но я не могу найти ответ, ведь не произойди одни события, то не было бы других. Если бы не развелись, то может не было у нас такой второй пышной свадьбы, не было бы этого прекрасного медового месяца... – Вот и у меня тот же ответ, – признался Кан. – Тогда пусть этот вопрос останется вечным? – предложила Канум. – Пусть так и будет, – ответил внешнемирец. Шао Кан взял Синдел на руки и понёс её прямо в тёплую воду Рижского залива, совершенно забыв о своих джинсах и длинном шлейфе жены. Императрица чувствовала дрожь по всему телу, взгляд Императора словно сжигал изнутри, вызывая бурю эмоций. Под утихающие крики чаек и морской прибой Кан поцеловал свою Канум, теперь командует она, доставляя мужу удовольствием своим нежным эденийским поцелуем. Очень скоро ночные звёзды Латвии сменятся ночным небом соседней Эстонии, что уже ждёт молодожёнов и готовит им насыщенный день, полный любви, счастья и нежности.