Он наконец-то решился.

Роуз Мысли. Чувства. Воспоминания. Переживания. Боль. Всё крутилось в моей голове слишком быстро, чтоб я успела хотя бы обдумать тему. Казалось, что вот-вот из моих ушей пойдёт пар от переизбытка всего. Это была последняя ночь в статусе Розмари Хэзевей, ночь, когда я была собой и только собой. Сегодня я позволила себе расслабиться, потанцевать и даже вспомнить былые времена, когда мои вокальные способности были на высоте. Я думала, что уже поняла и приняла тот факт, что завтра стану женой и получу печать в паспорт, но, как оказалось, нет. Но теперь мои страхи были другими. Что если я когда-либо ему надоем или он уйдёт от меня? На самом деле, если честно, подобный вопрос время от времени всплывал в моей голове. Не часто, но переодически, когда Дмитрия не было рядом, я ловила себя на мысли о том, насколько мы разные и насколько я, так бы сказать, не подхожу под параметры жены такого человека, как Дмитрий. Хотя сегодня я уже размышляла об этом, когда Ева спросила меня, но сейчас это было другое. Сейчас я действительно отчётливо могла видеть эту огромную пропасть между мной и девушкой, которая стала бы хорошей женой для Беликова. И чем дольше я стояла здесь, возле зеркала в ванной, тем глубже становилось моё дыхание в попытке успокоить стучащее от переживания и боли сердце. Не в силах больше стоять самостоятельно, я схватилась руками за мраморное покрытие раковины, вжимаясь в него руками с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он был таким спокойным и размеренным, правильным и до боли красивым. Он мог бы получить любую девушку вокруг, кроме, разве что, Лиссы. Он мог бы подать в отставку, найти какую-то красивую, милую и спокойную моройку, такую же, как и он сам, построить домик где-то в глуши и спокойно жить с их детьми. Она бы заботилась о нем, у них выросли бы чудесные дети и он был бы счастлив. Она бы никогда не кричала, не подвергала бы себя постоянной опасности работы стража, её не приходилось бы постоянно сдерживать и она бы не втягивала его в неприятности. Она была бы идеальна для него, именно такой, какой должна быть его жена. Но тогда почему он не принял предложение Таши много лет назад? Она ведь могла стать той самой идеальной женой, которая подарит ему детей и всё, что он хочет. Тогда почему он выбрал меня? Я сфокусировала взгляд на девушке в зеркале напротив меня. У неё была смуглая кожа, тёмные волнистые волосы и карие красивые глаза. Коричнево-чёрные брови были сведены вместе, хмурясь, соответствуя по цвету блестящим волосам и длинным густым ресницам. Белоснежные ровные зубы сейчас закусывали пухлую нижнюю губу, искажая красивый контур. Грудь заметно выпирала из футболки в обтяжку, контрастируя с тонкой талией и острыми ключицами, переходящей в широкие бёдра. Девушка была красивой, но в ней чувствовались турецкие корни. Я будто смотрела на себя со стороны. Чёрт, да, я была очень красивой, но я знала, что чтобы привлечь такого мужчину, как Дмитрия, этого недостаточно. Тогда что? Не знаю, куда бы ещё уплыли мои размышления, если бы не неожиданный визит в ванную. Я резко оттолкнулась от умывальника, успокаиваясь и вытирая нескатившуюся слезу. — Виктория? — Роуз? Что ты здесь делаешь? — Беликова не выглядела сонной, и что-то подсказывало, что она не спала последние несколько минут точно. — Я… я просто… — мой мозг стал лихорадочно соображать, пытаясь найти какую-то правдоподобную отмазку того, что я делаю в ванной (и точно не справляю нужду) посреди ночи на кануне своей же свадьбы. — Стой, — Беликова подошла ко мне, обхватывая моё лицо руками и заглядывая в глаза, — ты что плачешь? — Нет, нет, конечно нет… — я поспешно пробормотала ответ, аккуратно убирая руки девушки, — я просто зашла в ванну на пару минут. — Слушай, Роуз… — Виктория будто смутилась, отходя от меня на шаг и облокачиваясь одним локтем на умывальник, становясь напротив меня, в то время как я стояла посреди ванной комнаты. — Я знаю, что мы не особо близки, но если у тебя проблемы, ты всегда можешь поделиться ими со мной. Ты моя подруга, и завтра ты выходишь замуж за моего брата. Ты всегда можешь посоветоваться со мной. Тебе не обязательно всегда быть сильной. Ты в первую очередь девушка, моя сестра, Роуз. — по мере слов Виктория подходила ко мне, и на конце она уже обняла меня, и я не смогла оттолкнуть её, обнимая в ответ. Несколько секунд, пока мы стояли в объятиях друг друга, я принимала решение, довериться ей или нет. В итоге первое победило. Отступая от неё на шаг и возвращаясь к зеркалу раковины, в то время как Беликова отошла от меня к кабинке, давая больше пространства, я ещё раз посмотрела на своё отражение, а затем на отражение Виктории. Она вопросительно смотрела на меня, как бы говоря «не молчи». Наконец, резко выдохнув и опустив взгляд вниз я тихо ответила. — Я не знаю, Виктория… твой брат замечательный человек и я очень сильно люблю его, но… — я остановилась, успокаивая уже ускорившееся дыхание и подбирая слова, — Дмитрий, он… настолько прекрасен, самоотвержен, честен и добр, что я не понимаю, что я сделала, чтобы получить его. Я ведь… я ведь его полная противоположность! Неконтролируемая, дикая, безответственная… что он нашёл во мне? Да, сейчас он любит меня и ему нравится моя страстность и энергия, но что будет через несколько лет? Когда он захочет покоя и мира, уюта и семьи? — мой голос повысился и я уже не контролировала, что говорю. — Я не смогу этого дать, Виктория. Моя жизнь — хаос и непрекращающийся поток проблем, которые я нахожу на каждом шагу. Я не могу остановить это, потому что это часть меня и моего мира. Что будет, когда он устанет от этой «части»? Что тогда? Я резко вздохнула от нехватки воздуха и развернулась лицом к девушке, облокачиваясь о раковину и складывая руки на груди. — Я не знаю, Виктория… — мой голос резко притих, и контроль над собой вернулся — самое страшное то, что я действительно не знаю, смогу ли я когда-либо пережить его уход, если он действительно уйдёт. Я люблю его слишком сильно. Я слишком… — я вздохнула ещё раз, готовясь сознаться в самом опасном — слишком зависима от него. Как от наркотика. — закончила я на выдохе. Виктория стояла напротив меня и выглядела так, будто серьезно задумалась, плавая в мыслях. Одной рукой она подпирала подбородок, её брови хмурились. Сейчас она выглядела такой мудрой и умной женщиной, что это пугало меня. Я всегда воспринимала её просто как младшую сестру Дмитрия, маленькую девочку. Но я забыла, что она всего лишь на год младше меня, и если становлюсь старше я, то и она тоже. И она определённо выросла, сейчас это было видно как никогда. Спустя около полминуты она подошла ко мне и положила руки на мои плечи, спокойно глядя на меня. — Роуз, Дмитрий любит тебя. Да, ты права, ты совершенно отличаешься от девушки, которую мы думали он приведёт домой со словами «Знакомьтесь, это моя девушка». Да, ты совершенно отличаешься от нашего Димки. И да, ты совершенно не спокойная и размеренная. — она игриво усмехнулась, но через мгновение вернулась серьезность. — Но именно это и делает тебя той самой единственной, в кого мой брат влюбился без оглядки. Именно это делает тебя уникальной. Именно это привлекает в тебе с первого взгляда. Твой внутренний огонь, вера в свои возможности и страстность. Ты отдаёшься любимым людям без оглядки, но не доверяешь незнакомым. Ты защищаешь тех, кого любишь и отстаиваешь то, во что веришь. Для тебя нет слова «невозможно» и ты бесстрашна. Твоё безумство и импульсивность делает тебя собой, Роуз. И это именно то, почему мой брат никогда тебя не бросит и не разлюбит. Огонь в тебе вечен, и пусть ты никогда не станешь образцовой женой, я скажу тебе по секрету: быть идеальной скучно и неинтересно и мужчинам это надоедает. Но ты не надоешь никогда. Да, конечно, Димка может и сам не знал, что ему нужны такие качества в будущей супруге, но одно могу сказать точно: с тобой он счастлив. С тобой он другой. Он меняется так, как никогда не менялся даже с нами — его семьей, которая с ним с рождения. И это — самый главный показатель. Признаю, я думала, что сейчас расплачусь. Виктория почувствовала мой настрой и обняла меня, улыбаясь и даже смеясь, хотя это не был злой смех или шутливый. Это был смех счастья, и он был настолько заразителен, я что я тоже рассмеялась. — Я люблю тебя, Виктория. Спасибо, что ты есть. — Я тебя тоже, Роуз. Мы простояли так около минуты, но потом момент сантиментов прошёл и Виктория с задорной улыбкой отпустила меня, хватая за руку и ведя в спальню. — А теперь идём спать, потому что завтра тебе нужно быть неотразимой, а недостаток сна нехорошо скажется на твоём образе! Улыбаясь, мы легли по кроватям и я наконец смогла уснуть, с улыбкой на лице.