Как-нибудь, где-нибудь, когда-нибудь

В одной из параллельных вселенных, в той самой, в которой Винден не застрял во временной петле, Ханна сидела перед открытой шкатулкой и не знала, что ей нужнее: чужой паспорт или чужой пистолет? С одной стороны, паспорт. Мощный инструмент давления. Призрачная надежда на месть. Ее шанс в очередной раз добиться своего и оставить всех в дураках. С другой, пистолет. Пистолет казался более приятным вариантом: пристрелить его и все. Может, потом и себя, чтобы легче было. Или лучше сразу себя? Чтобы не было возможности передумать. Потому что, на самом деле, это только внешне Ханна оставляла всех в дураках. В реальности же дурой оставалась она сама. Всегда. Ханна думала, что если избавиться от соперницы, то ее возлюбленному Ульриху не останется других вариантов, кроме самой Ханны. Но почему-то после исчезновения Катарины он не поспешил в ее объятия. Пришлось хитрить дальше. Ханна не гнушалась ничем ради своей любви. Угрожать? Пожалуйста. Шантажировать? Да без проблем. Облить кислотой? Ну... почему бы и нет? Цель всегда оправдывает средства. Ульрих с самого начала что-то подозревал. Он сказал ей об этом пару лет назад. Не зря же, все-таки, шеф полиции. Без врожденной интуиции тут не обойтись. Они переспали-то всего раз, но ей больше и не надо было, чтобы затащить его под венец. Ханне нравилось быть беременной. Ульрих заботился о ней, и она была счастлива, не особо осознавая, что забота эта не для нее, а для его дочери. Ульрих так и не смог ее полюбить. Зато он любил Йони, возможно, даже больше, чем она любила ее. И это помогало им держаться вместе. Пока она не пропала. Тогда все и пошло наперекосяк. Ульрих пропадал на работе. Ханна пропадала в алкоголе. Они перестали разговаривать и только изредка обменивались молчаливыми упреками. Однажды, когда утомленный тремя сменами любимый муж соизволил притащить свою тушку домой, Ханна залезла в его машину. Она ведь тоже не дура. Не зря, все-таки, жена шефа полиции. Зато Ульрих совершеннейший дурак. Либо это происходит настолько давно, что он уже потерял бдительность. Ханна не поленилась съездить по незнакомому маршруту. Впрочем, вагончик известной на весь Винден шлюхи Бернадетт она узнала почти сразу же. И почти сразу же ее охватила бессильная ярость. В отместку Ханна переспала с ее братом, по совместительству заместителем шефа полиции и просто другом семьи Нильсен. Не то что бы он ей сильно нравился. Ханна хотела отомстить, но почувствовала только тупую боль и пустоту. Как будто это стало последней каплей. Нелюбящий муж. Пропавшая дочь. Все ее усилия, все знания, все старания привели к этому. Она оставила саму себя в дураках. Ханна смотрит на пистолет. Она слышит, что Ульрих принимает душ. За окном светает медленно, потому что небо, затянутое тучами, рыдает вместо нее. Она переводит взгляд на календарь и удивляется, какой хрупкой оказалась ее иллюзия счастливой жизни и как легко она разрушилась. Всего лишь за... сколько? Пятнадцать дней? Кажется, будто она постарела на пятнадцать лет. Вода в ванной выключается, и Ханна сонно моргает, пытаясь сфокусировать взгляд. Затем быстро сваливает паспорт с пистолетом в шкатулку и прячет ее обратно. Ставит чайник. Достает две кружки. Поворачивается к спустившемуся мужу и, улыбаясь, предлагает кофе. Йони вернется на следующий день, притащив с собой какого-то мальчишку с выражением застывшего ужаса в глазах. Ханна подметит, что его имя звучит уж слишком похоже, и понадеется, что жизнь вернется на круги своя. Но на самом деле только тогда ад и начнется.