Ледоумерц
8 сентября 2020 г. в 15:44
В последние дни погода совсем не радовала — осень стояла на пороге, и потому часто шёл дождь. По ночам становилось всё холоднее, а днём солнце хоть и светило ласково, но мало согревало. А всё оттого, что двигались они на север, к тому же, как думалось девушке, уже всю Саврию насквозь проехали. Эх, а в Ринтаре-то в это время года ещё было так тепло!..
Но сегодняшний день выдался неожиданно солнечным и словно бы совсем ещё летним. К тому же, не успело ещё и за полдень перевалить, как на горизонте, окутанном лёгкой дымкой, показался этот небольшой город. Расположенный на северо-восточном морском побережье Саврии и притулившийся почти вплотную к горам, от недавнего наводнения он не пострадал — его обошло стороной, и это обстоятельство отчего-то весьма обрадовало белокосого.
— Ну что, похоже, приехали, — со вздохом, себе под нос произнёс Альк.
— Куда приехали? — не поняла Рыска.
— Домой, надо думать, — нехотя ответил её спутник, глядя вдаль.
Девушка проследила направление его взгляда.
— Где мы, Альк? — встревоженно спросила она.
— Там, где я и не предполагал поселиться. Если бы не ты…
— Кругом у тебя я виновата! — буркнула Рыска и отвернулась.
Накануне они слегка повздорили из-за сущего пустяка, но девушка всё ещё продолжала дуться. Однако, примечательно было то, что Альк на этот раз начал разговор первым: это было что-то новенькое!
— Почему сразу — виновата? — вполне мирно возразил он и на этот раз, — так сложилось.
— Зачем тогда так говорить? — не желала успокаиваться Рыска.
Она сама не могла понять, почему ей в последнее время постоянно хочется с ним ругаться. Может быть, оттого, что она не очень хорошо себя чувствует? А он, словно бы нарочно, уходит от скандала, и так было уже несколько раз. Вот и сейчас снова не стал развивать тему, а наоборот, придержал корову, дождался её, взял за руку.
— Плохо тебе? — участливо спросил он.
Рыска смогла лишь кивнуть. Она никак не могла понять, что с ней происходит. От выяснения отношений вчера ей было так не по себе, что навалилась дурнота и не отпускала, пока весь съеденный девушкой ужин не отправился обратно. Но сейчас, стоило Альку лишь немного её пожалеть — и слёзы сами тут же попросились наружу, причём бороться с этим было невозможно.
— Устала? — снова спросил Альк.
— Да-а-а… — совсем раскисла Рыска. Слёзы буквально ручьями бежали по её лицу, так, что даже бесполезно было их вытирать.
— Ну, потерпи ещё, совсем немного осталось, — Альк погладил её по щеке, отвёл со лба выбившуюся прядь, — мы почти доехали.
— Да куда, всё-таки, доехали? — хлюпая и шмыгая носом, спросила девушка.
— Скоро увидишь. Не отставай, — белокосый послал корову вперёд, однако всю оставшуюся дорогу продолжал оборачиваться, чтобы убедиться, что Рыска таки не отстаёт.
***
«Ледоумерц» — прочитала девушка на въезде в город, и это окончательно озадачило её. Дословно название города означало «ледяное море»… И зачем они сюда приехали? Море — не море, но тут же наверняка ужасно холодно, и становится всё холоднее. Что это за шутки такие? Когда уже конец настанет их пути, ей так хочется уже осесть где-нибудь и по-настоящему согреться! Городские ворота были высоки и прочны, к тому же, накрепко закрыты, но на стук им тут же отворили, а когда Альк показал полученную от деда гербовую бумагу, стражник вдруг заулыбался, как показалось Рыске, тепло и радушно. — Добро пожаловать! — произнёс он, открывая перед ними створки ворот, и девушка окончательно перестала что-либо понимать. Городок был непохож ни на один, виденный ею ранее. Дома на окраине стояли редко, свободно, и были сплошь одно- и двухэтажными — этакие небольшие, аккуратные особнячки. Лишь ближе к центру стали появляться трёхэтажные строения, что смотрелись победнее. А вот жители, коих, следует заметить, было здесь не так уж и много, были одеты не хуже, чем в столице, что Рыску весьма и весьма удивило. И она бы спросила у Алька о причинах такой странности, но он был какой-то задумчивый, непривычный для неё. — Надо же… Почти ничего не изменилось, — проговорил он по-саврянски — словно подумал вслух, и Рыска решила, что для её вопросов время ещё не пришло. Альк сперва должен осмотреться, подумать, повспоминать, — видимо, этот город когда-то что-то значил для него. Домики утопали в уютных, изобилующих яркими цветами двориках, и везде, повсюду были деревья, словно в лесу! Сосны и ели здесь росли невысокими и кряжистыми, а лиственные деревья казались на их фоне огромными и были уже не зелёными, а в основном золотистыми и пурпурными — на северо-востоке Саврии так и должно было быть в преддверии первого месяца осени. Но больше всего на глаза попадалось рябины, которая здесь росла не деревом, а большим кустарником и была настолько ярко раскрашена осенними красками, что невольно притягивала взгляд, особенно взгляд того, кто не бывал в этих местах раньше никогда. Однако зачем и к кому они сюда приехали? Всё очень красиво, но… почему они тут? Да неужели… В этот момент Альк осадил свою бредущую шагом корову напротив одного из таких домиков, сразу за забором которого, справа от калитки, обнаружились рябиновые заросли, с которых шумно вспорхнула стая крупных хохлатых птиц, видимо, лакомившихся ягодами. Саврянин спешился, заглянул во двор поверх невысокой каменной ограды, вздохнул… а затем извлёк из кармана ключ на длинной медной цепочке, вставил в замочную скважину… Рыска, тоже к тому времени спешившаяся, и оглянуться не успела, как замок со скрежетом открылся, а Альк отворил перед ней калитку. Щепку спустя оба они оказались в небольшом дворике двухэтажного дома, в котором, судя по всему, давненько никто не жил. Это чувствовалось во всём: двор зарос невысоким кустарником, а палая листва укрывала всё, и под нею не разглядеть было даже, есть ли тут тропинка до крыльца, нет ли её… Широкие и резные жёлто-оранжевые листья были повсюду: и на подоконниках окон первого этажа, и на крыльце, и под ногами; ступая по ним, казалось, что попадаешь куда-то, где раньше бывать не приходилось, и в этом новом мире было тихо-тихо… Таинственно. — Что ж, работы тут много, — нарушил эту странную тишину белокосый, по-хозяйски уперев руки в бока. — Но ничего страшного я не вижу: главное — стены целы, крыша тоже. — он помолчал, оглядывая двор. — Ну всё… принимай! — произнёс он наконец, обернувшись к Рыске. — Что — принимать? — схватившись за сердце, казалось, замершее в груди, пролепетала Рыска. Кусочки головоломки потихоньку собирались воедино: гербовая бумага, что дал им отшельник, ключ на цепочке, которого она отчего-то у Алька раньше не видела, «добро пожаловать» от стражника на воротах… — Дедов подарок, — с лёгким безразличием ответил Рыске Альк… А в следующую щепку ему уже пришлось ловить саму девушку, побледневшую и начавшую оседать на землю.***
— Ничего страшного, не беспокойся, — услышала Рыска как будто бы сквозь сон. Голос был женский, говорили по-саврянски, и она решила не торопиться открывать глаза, сначала послушать. — Переволновалась, бывает, — говорила женщина, — пусть теперь отдыхает побольше, и всё само через пару месяцев пройдёт. — Пройдёт, как же! Она уже пару недель толком не ела, — послышался недовольный голос Алька. Его собеседница рассмеялась — весело, мелодично. — Альк, ну, а как же ты хотел? — ласково спросила она, — в первый раз… Ещё и такая молодая, да на чужой земле!.. На тебе на самом лица нет, а уж представь, каково ей? Успокойся и тоже отдохни. А когда проснётся, поласковей с ней. — послышался вздох, а после женщина заговорила совсем другим тоном — радостно, с неподдельной теплотой: — Я так рада тебе, Альк! Пятнадцать лет тебя не видела, а тут… Такой взрослый! И с такой красивой девушкой!.. Я просто счастлива за вас обоих! — судя по звуку женщина поцеловала Алька и словно бы всхлипнула. — Ну ладно, пойду я уже, вы отдыхайте. Но если что — зовите, помогу! — Спасибо, мы сами справимся, — со вздохом отказался Альк. — Какой же ты упрямый! Ну прямо весь в отца! — снова со вздохом проговорила женщина. — Мне совсем нетрудно будет вам помочь! — объявила она. Альк и его собеседница поговорили ещё немного, и женщина, попрощавшись, ушла. Рыска, так до сих пор и лежавшая всё это время с закрытыми глазами и притворяющаяся спящей, наконец, решилась их открыть — и тут же подскочила и села на кровати от неожиданности. Комната, в которой девушка находилась, оказалась вовсе не огромной или не шикарной, — наоборот, было в ней довольно темно от пыльных портьер из бардового бархата и тесно от старинной мебели красного дерева. Здесь даже пахло стариной, но… всё и вся буквально насквозь пронизывало невероятное спокойствие! Отчего-то было очень хорошо и уютно… И особенно это ощущение покоя усиливалось от того, что в окна искоса светило закатное осеннее солнце, рыжее и тоже — такое уютное. И совсем хорошо и спокойно стало девушке, когда, почувствовав её взгляд, белокосый мужчина отвернулся от окна, подошёл ближе, присел рядом на кровать и легонько толкнул в плечо, укладывая обратно. — Ну, ты как? — спросил он. — Не знаю, — прислушавшись к себе, честно ответила Рыска, — а что со мной было-то? — Ты в обморок упала, когда узнала, что этот дом — наш… У Рыски сызнова перехватило дыхание, и она опять чуть не лишилась сознания, но на этот раз смогла взять себя в руки. — Но… откуда? — только и пролепетала она. — Так дед подарил, — пожал плечами Альк. — А раньше ты почему молчал? — начиная всхлипывать, спросила девушка. — Рысь, будешь столько реветь, так у нас скоро мокрицы заведутся, — предостерёг её Альк. — Не сказал, потому что не хотел тебя зря обнадёживать: всё-таки здесь уже много лет никто не жил, мало ли что могло произойти? Может, крыша обвалилась! Да ещё наводнение это, море совсем рядом… Ох, ну сколько можно-то, а? Рыска его не слушала, снова расплакавшись — теперь от радости. Она и не мечтала о таком: свой дом! Она — хозяйка!.. И Альк скоро будет её мужем! От таких событий не плакать надо — от них с ума можно сойти! — А кто та женщина, что приходила к тебе? — спросила Рыска с лёгкой ревностью лучину спустя, когда ей удалось, наконец, подняться с кровати. — Моя тётка. Двоюродная сестра моей матери и дочь родного дедушкиного брата. Тётя Мирослава, или просто Мирра, — объяснил Альк. — Кстати, она предложила свою помощь по приведению дома в порядок, но я пока не стал соглашаться. — Почему? — не поняла Рыска. В веске, где она выросла, соседи и родственники, всегда помогали друг другу, а тем более, молодожёнам, при уборке перед новосельем. Да что там уборка: дом для новой семьи — и то всем миром ставили, чтоб к зиме успеть! — Ну, ты же всех подряд боишься и стесняешься, — развёл руками белокосый. — Но не волнуйся: мой отказ для тёти ровным счётом ничего не значил: уверен, она завтра же будет здесь, прямо с утра, так что предлагаю лечь сегодня спать пораньше. А пока можно прогуляться немного, если, конечно, ты не хочешь сначала поесть. Есть Рыске совершенно не хотелось, как и все предыдущие дни, однако дело-то было не только в ней. Девушка отрицательно покачала головой. — Не хочу, но ты-то, наверное, голодный, так что, покажи, где тут кухня, и… — проговорила Рыска, с интересом осматриваясь по сторонам. Да уж, вот это дом так дом! А она-то и об избушке ветхой уже не мечтала, думала, где же им теперь зимовать… — Меня уже тётя пыталась накормить, я отказался, — усмехнулся тем временем Альк, беря Рыску за руку и увлекая за собой, вон из комнаты, в темноватый коридор с застеленным ковровой дорожкой полом. — Так что пошли лучше пройдёмся, а потом — спать. — А чего это ты неголодный? Со вчера ведь не ел… — рассеянно спросила Рыска. В другой бы какой момент она вспомнила, от чего Альк теряет аппетит и задалась вопросом «почему?», но ей было не до того: до сих пор не верилось в услышанное и увиденное, да к тому-же от полноты счастья, вдруг заполнившего всю её жизнь, сладко щемило сердце! В этот самый момент они дошли до лестницы, ведущей на первый этаж, и тут Альк на миг остановился, подхватил Рыску на руки и понёс вниз. — Зачем? Я сама пойду! — неуверенно засопротивлялась девушка. Но её, как оказалось, никто и не спрашивал. А она просто не знала, как ей быть и куда себя в этой ситуации деть. — Ты коров кормил? — спросила она у Алька по пути: почему-то нести чушь, говорить о незначительном было легче, чем просто признаться самой себе, что мечтала о таком вот моменте, как этот, всю свою жизнь… — Кормил, — односложно ответил ей Альк. — Ну поставь меня, пожалуйста… — взмолилась Рыска. — Не могу: вдруг опять упадёшь? Кто тебя знает?.. — пошутил Альк. — Лестница очень крутая, а тебе теперь падать нельзя. Лестница закончилась, и Альк, наконец, поставил Рыску на пол. — Почему? — спросила она вдруг, снизу вверх посмотрев в его глаза. — Что — почему? — Почему мне нельзя падать? — А ты сама не догадалась? Девушка отрицательно помотала головой. — Шутишь? — удивился белокосый. — Да нет же!.. Ты о чём? По лицу белокосого скользнула тень удивления, однако он быстро сообразил, что таки да, и такое бывает: слишком юная девица никак не сообразит… — Ну тогда сама подумай: есть тебе совсем не хочется, мутит постоянно, злишься и плачешь без повода… что это всё значит? — начал он. Рыска пожала плечами. — Не знаю, — вполне искренне ответила она. Альк ещё пару щепок странно на неё смотрел: нет, она в самом деле ещё не понимала, что с ней! Ох и девка! — Так что случилось-то? Тебе дар что-то про меня подсказал? — забросала она его вопросами. — Я что, заболела? — Ещё как, — фыркнул Альк и отвёл глаза. — Чем?! — Тем самым, — а он так надеялся, что таки не придётся подобное произносить! — Не пойму только вот, как, КАК до тебя это ещё не дошло? — Да что до меня не дошло?! — она снова встретилась с ним глазами и успела заметить эту перемену: только что он смотрел с некой долей надменности, превосходства, безразличия — и внезапно этот взгляд потеплел! — Нас уже трое. Ты беременна, — сообщил Рыске Альк.
