***
Риан не видел, как она падала. И, наверное, не мог слышать - слишком оглушительно шумели бурные воды горной реки, скрытой в тумане за тучей брызг. Все, что осталось от хлипкого веревочного моста, полетело туда же, в далекую бездну, и, вероятно, осталось там навек, отрезав преследователям путь к отряду. Риан превосходно знал все здешние тропы, и, стоя за выступом скалы, пока где-то рядом свистели разбойничьи стрелы, он думал лишь об этом - как вывести остальных. Но как только опасность миновала, осознание догнало его и ударило так больно, как, наверное, только могло. Капитан не помнил, как его вели под руки прочь от края скалы, унесший навсегда одну юную жизнь. Не помнил, как стоял на коленях, дрожа всем телом, и без конца повторял ее имя, будто это могло хоть как-то помочь. Не помнил и того, сколько раз со звериной яростью бил холодные камни, поросшие старым мхом, как злейшего врага - об этих минутах напомнили только стертые в кровь костяшки пальцев. Было страшно. Страшно и безумно больно. Но он не мог позволить этим мыслям унести его, и лишь одной позволил промелькнуть в голове на короткую секунду - вот что бывает, когда мечтаешь о чем-то всю свою жизнь. Вот она, цена самолюбивых желаний. Смогут ли ему теперь когда-либо довериться его гвардейцы? Но дело было далеко не в этом. Со страхом и отчаянием Риан видел перед глазами картину, как он стоит перед дверью ее дома, как старики открывают дверь, ожидая увидеть свою храбрую девочку... на глаза грозились навернуться слезы, но Капитан не давал им ни единого шанса - он был обязан остальным. Теперь вдвое сильнее.***
— Нужно уходить. Больше ждать нельзя. — Идете своим отрядом? — Да. — Выбора нет, но не думаю, что мы будем здесь в безопасности даже с Цветком. После всего, что мы натворили.. — После всего, что натворила Кольт, ты хочешь сказать? — Заткнись. — Скоро придет в себя. Дышит ровно. Сквозь ресницы Гвен видела мелькающие пятна теплого рыжего света, но все попытки открыть глаза оборачивались провалом. Кто-то крепко сжимал ее пальцы, и, пожалуй, живого тепла человеческих рук было достаточно, чтобы понимать, что она жива. Большего она сейчас и не желала. — Как ей помочь? Гвен собрала все силы, пытаясь заставить тело и разум вернуться в настоящий мир, но у нее получилось лишь едва-едва сжать пальцы в ответ. Однако этого, кажется, было достаточно. — Останься с ней. — Естественно. Она будет в порядке? — Я здесь, — сорвалось чуть слышное с губ. Вокруг на секунду повисла тишина, а потом кто-то обнял ее так крепко, что девушке показалось, что она вот-вот задохнется. По телу пробежали искры этой живительной силы, и Гвен открыла глаза. С десяток встревоженных взглядов были направлены на нее, но стоило им понять, что Гвен пришла в себя, как все вокруг мгновенно заполнил одобрительный гул. Девушка не понимала, что же такого необыкновенно сделала - а может, не помнила - но одно она знала совершенно точно: здесь, среди этих людей, ей хорошо. И даже если конец света наступит с минуты на минуту.. Нет, пожалуй, к концу она все-таки не готова. Это она осознала очень быстро. После долгой, темной и по-настоящему страшной ночи всегда наступает утро. Солнце всегда восходит, прогоняя ночные ужасы, небо всегда загорается красками нового дня.. Гвен могла с этим поспорить. Рассвет уже занимался где-то совсем рядом с горизонтом, первые лучи солнца, просачиваясь сквозь густую пелену облаков, уже подсвечивали все вокруг знакомыми бликами - все происходило ровно так же, как и все дни жизни здесь, в Диких Землях, но что-то во всем этом было неправильно. Было тихо. Снова безумно тихо. Точно оплакивая судьбу отчаянных безумцев, бросивших вызов самой судьбе в тот самый день, когда было принято решение пересечь Лимб, молчали травы и деревья, не слышно было перезвона птичьих голосов или шелеста ветра в листве - ничего. Девушка зябко поежилась - утренний холод пробирал до костей. Капитан, стоящий рядом - все у той же реки, все под той же ивой - едва ощутимо коснулся кончиками пальцев ее руки. Гвен подняла глаза. — Замерзла, Гвен? Девушка нашла в себе силы только молча покачать головой. Что конкретно, она не знала, но сердце чувствовало неладное. — Врешь и не краснеешь, — печально усмехнулся Риан, вставая рядом с ней и обнимая ее так, чтобы пола его лазурно-голубого плаща укрыла и ее плечи. Он делал так чертовски редко, и, прижимаясь к нему, Гвен лишь больше уверялась в том, что сейчас произойдет то, чего она боялась все последние дни, с тех самых пор, как впервые увидела тот чертов огонек в серых глазах. — Ну? Расскажешь, может быть? — чуть резче, чем следовало, и чем ей бы того хотелось, спросила Гвен, не поворачивая головы и не отводя взгляда от бегущей у их ног воды. — Расскажу, — спокойно ответил Риан, но девушка не могла не почувствовать, как он напрягся, говоря это. — Экспедиция отправляется с восходом. Знаешь? Гвен промолчала. Капитан вздохнул. Медленно, точно с трудом подбирая слова, проговорил: — Я поведу. — Ну и дурак, — сказала Гвен так тихо, что, наверное, юноша вообще не услышал бы, не обладай он чудесной способностью понимать ее без каких-либо слов. В носу защипало. Девушка усмехнулась. Развернулась к нему, встретившись с ним взглядом, повторила: — Ну и дурак, Риан. Юноша покачал головой. — Нужно уходить. В темную бездну шагнуть мы не можем, сама понимаешь. Нужно разделиться, чтобы.. — Хватит, а? — не выдержав, прервала его Гвен, осознавая, что еще пара таких вот реплик, и говорить так спокойно она больше не сможет. — Я знаю. Понимаю. — Ну так что же.. — Пусть идут без тебя. Или пусть я пойду тоже. Или.. — девушка почти захлебнулась и замолчала, потому что взгляд Риана говорил то, что знали они оба - этого не будет. Все решено. — Ты нужна здесь.. — Капитан почти умоляюще заглянул ей в глаза. Губы задрожали, и девушка прижала к ним ладонь, отворачиваясь. — Гвен, господи.. ну что же ты.. — Пошел ты. — Голос прозвучал хрипло и в высшей степени жалко. Риан ничего не ответил, лишь снова уверенно шагнул к ней и крепко прижал девушку к себе. Она всхлипнула и, закинув руки ему за шею, прижалась к груди юноши. Оба замерли. Риан осторожно высвободил одну руку и потрепал девушку по волосам. — Не прощаемся же, Гвен, — прошептал он, видимо, тоже прекрасно понимая, насколько неприкрытая ложь звучит в его голосе, — слышишь? Гвен, слышишь? Девушка помотала головой и сильнее сжала руки. Он ответил тем же. Солнце поднималось. Неумолимо, но пугающе медленно. В водах Белки отражались золотистые блики, похожие на те, что освещали светлые стены замка Арайа. Сколько недель назад это было? А может, лет? Где теперь их дом? Где они сами? Сердце сжималось все болезненнее, и Гвен казалось, что еще чуть-чуть, и она просто не сможет вздохнуть. Сколько можно терять любимых людей? Сколько еще имен будет выцарапано кровавыми ранами в той части памяти, которую Гвен всегда старалась убрать поглубже? Почему каждый раз больно все так же? Он тоже страдал. Гвен видела отражение этой боли в его глазах, видела побелевшие губы и сжатые кулаки, и стократ хуже того, что чувствовала она сама, было осознание - она не может сделать ничего, чтобы помочь ему. Риан не станет рисковать ею, ровно как и не передумает рисковать собой. Простая и понятная истина - но почему же опять так жжет внутри? Опять. — Знаешь, как я испугался? Гвен, знаешь? Девушка замерла на мгновение, а потом все-таки заставила себя поднять голову. Эмоций, что читались во взгляде Риана, было не перечесть - нежность мешалась с отчаянной злостью, а где-то за ними, старательно прикрытое, билось ярким пламенем что-то еще, и Гвен готова была поклясться, что, не умея дать этому название, все-таки чувствует то же. — Я бы не пережил, Гвен, если бы тебя не стало, — прошептал юноша, медленно проводя по ее волосам. Девушка вздрогнула и закрыла глаза, прижавшись щекой к его ладони, не позволяя ему убрать руки. — Не хочу потерять тебя.. не хочу, Риан, — так же тихо проговорила она, боясь отпустить его хоть на мгновение. Риан выдохнул. Опустил взгляд, чуть приоткрыв рот, точно собираясь что-то сказать. На секунду - короткую секунду, перевернувшую вдруг все с ног на голову - коснулся губами лба девушки. Гвен показалось, что ее обожгло огнем. Не понимая, что делает, но не задумываясь ни на миг, она приподнялась на носочки и заглянула ему в глаза, будто спрашивая разрешения. Юноша улыбнулся уголками губ. Едва ощутимо - настолько воздушно, будто она он касался хрупкого осеннего льда - провел кончиками пальцев по ее щеке. А потом вдруг подался вперед и, переплетя их пальцы, прикоснулся к ее губам. Гвен вздрогнула всем телом, сильнее сжимая руку юноши, но не отстранилась, а лишь осторожно, точно боясь развеять зыбкий сон, ответила на поцелуй, чувствуя, как по щекам побежали горячие ручейки слез. Риан не отпускал, держал ее руку, как в последний раз, но в ту секунду отчего-то казалось, что это не должно кончаться, что вселенная и звезды просто не могут быть такими жестокими. Захлебываясь слезами и чувствуя, что воздух в легких вот-вот закончится, Гвен едва не рассмеялась - как всегда. Он всегда умел вселять надежду. Глупую, бессмысленную, но, господи, какую же искреннюю. Почувствовав это, капитан отстранился и шагнул назад, глядя встревоженно, но все так же не размыкая их рук. — Гвен... — выдохнул он. — Все хорошо? Девушка поспешно вытерла щеки рукавом и, точно забывшись, невзначай коснулась губ. — Все хорошо? — повторил Риан, еще более обеспокоенно вглядываясь в ее лицо. — Прости мне.. Гвен замотала головой и, больше не пытаясь понять, что за ураган бушует в ее голове и сердце, снова прижалась к нему. Это больше было неважно. И все ужасы этих мест, все ночные кошмары, все страхи и тревоги вдруг померкли перед этой разрушительной силой. Гвен была абсолютно уверена, что сила эта коснется их обоих, и, не теша себя пустыми надеждами, знала, что выстоять перед ней удастся навряд ли, но сейчас она берегла этих двоих, стоящих на берегу тихой реки, и только за это девушка была благодарна ей.. и ему. Риан гладил ее по волосам, целовал в лоб и все говорил что-то о далеких землях, где Беглецов непременно ждут, о звездах на небе в горах и о надежде, а девушка лишь кивала, слушая, как часто бьется его сердце, и ей казалось, что в мире не осталось ничего, кроме его голоса и бережных прикосновений его рук. Не хотелось, чтобы умолкал. Не хотелось, чтобы отпускал. Не хотелось просыпаться от этого наваждения. Но солнце неумолимо поднималось все выше, прогоняя ночь, а последний рассвет, зардевшись где-то за полем, поросшим высыхающим иван-чаем, безжалостно гнал все сны прочь.***
Гвен стояла на башне, глядя им вслед, до тех самых пор, пока отряд окончательно не скрылся в утренней дымке, и кто знает, сколько еще времени после этого. Она больше не плакала - наверное, слезы кончились еще тогда, у реки, но тем хуже было, потому что сердце жгло невыносимой болью. Хан, стоявший рядом, осторожно приобнял девушку за плечи и, развернув ее к себе, заставил взглянуть в глаза. — Все будет хорошо, — спокойно и уверенно сказал он, и Гвен, не задумываясь, кивнула. Мужчина улыбнулся. — Ты умница. Девушка слабо усмехнулась, вскинув брови. Хан покачал головой. — Знаешь, если Таль не воспоет эту ночь в своих балладах, а Ара не напишет книгу, в которой расскажет, с какой невероятной девушкой нам довелось сражаться плечом к плечу, я.. — И как же будет называться эта книга? — Гвен почувствовала, что становится теплее. Не то солнце поднялось достаточно высоко, не то дрожь в пальцах прошла сама, но сердце вдруг заполнило долгожданное спокойствие, и губы ее тронула неуверенная улыбка. — Назовем ее "Сагой о Храбром Сердце", хорошо? — Хорошо. — Вот и славно. А потом прочитаем ее всем, сидя у камина в нашем новом доме, и все у нас будет хорошо..***
Ветер покачивал стебли пожухшей травы. Первые птичьи голоса разносились над верхушками начинающих желтеть деревьев. Холодное осеннее солнце заливало волшебным золотистым светом все вокруг. Начиналась новая глава истории - истории о верности, храбрости и дружбе. Истории о колдовской тьме и пламенеющих сердцах, давших ей бой. И медленно, осторожно появлялась уверенность - эта история непременно кончится хорошо.