Хроники Ланиакеи. Книга 3 "Вольное Братство".

      «Я что, умерла?»       Последнее воспоминание: яркая вспышка боли и нестерпимый шум в ушах. А сейчас– тишина. Мертвая. Оглушающая.       «Хотя... нет. Тогда я не смогла бы думать. Наверное. Кто я? Как меня зовут?»       Слова всплыли откуда-то из недр подсознания.       «Джоан. Джо. Русалка.»       Следом начали всплывать и остальные: «кратер», «Ракшас», «Интек», «искин»… за ними последовали образы, которые все множились и множились, пока не сложились в четкую картинку. Доступ к внутреннему искину, пусть даже с обнуленной памятью, остался на месте, это очень обнадежило. А память – дело наживное.       Русалка открыла глаза. Ну да, так и есть, медицинский модуль. Это объясняло и тишину, и то, почему она все еще жива.       Крутить головой как-то боязно, слишком хорошо тело помнит, как эта самая голова чуть не взорвалась от боли. Намного проще подключиться к модулю, через него к системе помещения, и дальше, куда можно дотянуться.       «Ой, мамочки, что это подо мной шевелится!? Ах да, мои нейроимпланты… »       Хорошо, что в помещении есть внутренняя камера, через нее видно и белые стены, и пол, вымощенный экопластиковой плиткой, и нагромождение аппаратуры, в основном медицинской, ряд мониторов, отображающий состояние очень знакомой фигуры, застывшей под прозрачным колпаком. Приближение. Русалка пристально вгляделась в свои же в глаза... реакция зрачков в норме, можно пошевелиться. Осторожный поворот головы вправо, влево… порядок. На мониторах стабильные показатели, в теле никаких неприятных ощущений. Замечательно! Все-таки хорошо быть живой и целой.       Жаль, что Дану держит свое помещение в изоляции, ни одного внешнего канала, не хуже, чем засекреченные интековские лабы. Можно было бы «погулять» по другим помещениям, посмотреть через другие камеры, выяснить подробности. Жаль, не получится, это не родная метеостанция. И даже не «Интек». Впрочем, почему «даже»? У братства очень неплохое техническое оснащение, вспомнить хотя бы «Инессу». Казалось бы, после службы в крупной корпорации сложно удивляться новым технологиям. Так она и не удивилась – заинтересовалась, насколько это было возможно после к–психоза. Если здесь собрали такое чудо, на что они еще способны?       Джо прекрасно знала, на что идет, когда подписывала контракт. «Интек» понравилась ей в первую очередь своей рискованной политикой, допускающей все, на что другие попросту не решались, из-за нехватки мощностей или из этических соображений. Рейдеры показали себя ничуть не хуже... они тоже мало с чем считались. Русалка поняла, что ей предстоит непростой выбор: будет ли правильно обозначить свое местоположение бывшим коллегам? Открыто демонстрировать пробуждение памяти она пока не собиралась, сначала стоит собрать информацию, а потом уже решать. Одна… одно… Дану чего стоит, отличный специалист! Любая корпорация, да и лично Джоан взяла бы такого прекрасного имплантолога в штат безо всяких раздумий. Сам факт восстановления нейроимплантов последнего поколения обо многом говорит.       Помимо воистину шедевральной «Инессы», сомнений добавлял еще и нетипичный «Скаут». Разработки, которые когда-то велись в лаборатории будущей Русалки не имели никакого отношения к «Джетам», но их устройство было хорошо знакомо. В «Интек» практически нет непересекающихся между собой областей. Как могло так получиться, что у киборга прорезалось сознание, оставалось лишь догадываться. Хотя, наверное, можно и спросить у него самого... Чем-то он интриговал, помимо наличия интеллекта, особенно то, как они взаимодействовали в паре. Наверное, дело в степени синтеза с искином, он у обоих прокачан в достаточной степени, чтобы улавливать нюансы, не доступные остальным.       В той, прошлой, жизни, когда она, наконец, достигла своей цели, смогла превысить киберпорог при помощи доработанных нейроимплантов, от многозадачности и скорости мышления поначалу захватывало дух. Все это казалось разверзшейся бездной. Бездной новых возможностей. Где два – там и три, дальше – больше. Всего два процента «выше потолка», казалось бы, не стоили такого риска, потому глава лаборатории и решила ставить эксперимент на себе, не подвергая опасности других людей. Ее долго отговаривали, и коллеги, и даже начальство, предлагали подходящие кандидатуры для опытов, добровольно согласные пойти на риск ради науки. Неизвестно, каким образом им промывали мозги, и промывали ли вообще, все это не казалось важным. Дело было не в моральных принципах, ими редко отличаются те, кто по-настоящему одержим идеей. Джоан хотела не только добиться результата, она хотела испытать это первой! И ей это удалось. Даже если что-то пошло бы не так, при наличии взгляда изнутри, испытав все на личном опыте, намного больше шансов понять, в чем дело, довести технологию до совершенства. Только после этого можно считать ее состоявшейся, полностью отлаженной, максимально безопасной. Это вопрос личной ответственности каждого первопроходца. Настоящий ученый обязан быть перфекционистом, иначе какой смысл? Наука халтуры не терпит.       Неспроста же верхушка корпорации считается едва ли не магическим орденом. Уж они-то знают толк в стремлении к преодолению пределов. Никакие технологии не способны сделать человека божеством, но такова уж людская природа, стремиться если не к всемогуществу, то хотя бы к его ощущению. Для Русалки важен был сам факт прохождения рубежа. А где и как этого можно достичь… хоть в секретных лабах «Интек», хоть в банде чокнутых рейдеров – да какая, к черту, разница!