*** Флешбек. Мистик Фоллс. Выпускной год Хоуп Майклсон. ***
Весна пришла в окно, А с нею мысли лишь об одном. Ведь где-то там гуляет любовь, Мне бы на неё поглядеть хоть сколько. *** Ведь юность всё прощает, всё прощает, Всех прощает, но ничего не обещает. Молодость всё прощает, всех прощает, Всем прощает, но ничего не обещает. Макс Корж — Молодость всё прощает.
В Мистик Фоллс те редки, спокойные дни, когда можно позабыть обо всем, наслаждаться живой музыкой и танцами, в выходной день на городноской площади. Деревья, импровезированная сцена, на которой сейчас выступают музыканты, украшены яркими герляндами. Толпа местных жителей заняли площадь, деревянные скамейки, некоторые предпочли устроится на газоне постелив пледы. Темнота укрывает лица. Ноги сами привели ее туда, где толпа и музыка. Где-то в этой толпе высматривает Лендона Керби, свято веря, что он не заметит ее сидящей в одиночестве на скамейке и предпочтет продолжить разговор с приемными родителями или уйдет танцевать к сверстникам. Хоуп думает, что этим вечером на площади слишком много лишних и ненужных людей. Не хочет подпускать к себе, но не может контролировать его. Всегда прощает ее. Лучше бы не приходила сюда, опускает голову как только парень подходит к скамейке. Не мог не заметить Хоуп, словно инстиктивно выбирает то, что пропитано одиночеством и горем. — Привет, я не надеялся увидеть тебя здесь. Думал ты тусуешься с одноклассниками в поместье Локвудов, чевствуешь своего парня Романа, как лушего нападающего семестра, но в свое оправдание скажу, что пытался передать записку, только директор вашей школы Мистер Зальцман выгнал меня, а на телефон ты не отвечала, — начинает Керби сжав руки в замок. — Сегодня ему будет достаточно внимание тупеньких девушек — черлидерш из школы, — хохочет Хоуп, не спешит поднимать голову. — Надеюсь он переживет это, простит меня. Я выдержала час и просто сбежала. Избегаю стерву Лиззи Зальцман. — Точно, я уже и забыл о вашем конфликте с блондиночкой, она не переносит твою семью или просто завидует тебе, — соглшаетя парень. — Разорвут на сувениры беднягу Романа. От чего ей так тяжело смотреть ему в глаза? Хоуп не до конца понимает, что делает здесь, а не на вечеринке посвященной ее парню, хотя лучше ему сейчас держаться подальше от нее ибо укус оборотня смертелен для вампира. Устала от вечного контроля и запретов? В шестнадцать запреты равносильны воспитанию со стороны родителей и бунту со стороны подростков. Почему его вновь и вновь толкает к ней? — Прости, — еле шевеля губами. — Я привык, что ты игнорируешь мой День Рождения уже несколько лет подряд, присылаешь подарки, — отвечает Лендон. — Только не говори «семья» и «проблемы"в одном предложение. Я не вынесу этого. К тому же выпускной год неплохо начался. — Ну, я не самый адекватный подросток современности, — вздыхает девушка. — Мама считает, что я веду как чертов инопланетянин и не знает, как это контролировать. Отец говорит, что я совершенно нормальная, в его понимании, полна сомнений, просит всех оставить меня в покое. Вдобавок у меня вспышки гнева и ярости после… Неважно… Забудь… — Поэтому ты подарила мне старую книгу «Ромео и Джульетта"на шестнадцатиление? — хмурится, уголки губ опускаются вниз. — Я ожидал получить одну из твоих картин. Мне всегда нравилось, как ты рисуешь. — Правда? Это у меня от отца. Ты видел год на обложке? Продашь на аукционе будут деньги на колледж, в самом худшем случае, — отвечает Майклсон. — С твоей коммерческой жилкой пора открывать магазинчик за углом, — поднимает плечи, разводит руками. — Я украла ее из библиотеке дяди, — заявляет она. В толпе танцующих школьников и взрослых пар не сложно рассмотреть улыбки, каждый желает рассказать свою сокровенную историю в этом танце. А о чем их история? Лендон не сводит с нее взгляда, замечая, как потухли глаза, так ведь было после каждого раза, как Хоуп возвращалась из Нового Орлеана. А если эта история уже была рассказана Уильямом Шекспиром задолго до появления на свет этих двоих? История о любви, о глупости, о прощении, о юности и смерти. У госпожи Смерти, в отличие от них, в распоряжении вечность. Смерть не обещает покой. Молодость прощает абсолютно всё. Отчаяние, свойственное ощущать людям, но не Хоуп Майклсон. Ей бы разобраться со старыми ошибками, прошлым, тем, что разрушила год назад, с активизированным геном оборотня, смириться с мыслью и клеймом " убийца». — Слушай, может тебе вообще не ездить домой? Ты очень изменилась за год, — решается сказать парень протягивая ей руку. — Я понимаю, что ты любишь семью, советчик из меня дерьмовый, потому что я рос в приемных семьях и никогда не знал своих настоящих родителей, но Хоуп, ты сама не своя, когда возвращаешься после выходных или каникул, отдаляешься ото всех, не удивительно, что твои родственники думают, что ты в депрессии. Можешь рассказать мне все… Мы же лучшие друзья с младшей школы. Будь у меня одна печенька я всегда делил ее на две части. Помнишь? Если хочешь говорить, то я слушаю, сколько хватит сил. Он наклоняется к Хоуп, дрожащими кончиками пальцев касается нежной кожи руки, не в силах отпустить ее от себя, притягивает к себе заставляя подняться со скамейке, а ее аромат сладких духов кружит ему голову. — Если узнаешь, то умрешь, — бурчит себе под нос Хоуп зная, что тот не услышит, понимает что тот замыслив отвлечь ее, поэтому говорит сама, то что не решился сказать Лендон, — Хочешь чтобы я потанцевала с тобой? Уверяю, я танцую ужасно. Вполне могла бы выйти прекрасная история о любви со счастливым концом. История о смертном пареньке и принцессе Нового Орлеана, которая отреклась от власти, выбрала спокойную человеческую жизнь рядом с тем, кто всем сердцем любит ее.Руку опускает на талию, Хоуп сплетя их пальцы слышит, как ускоряется его сердцебиение. Белый волк, что отныне живет в ней словно пытается сказать ей то, что нужно бежать, когтями царапает ее грудь. Только прикрывает глаза, пытаясь запомнить тепло его кожи, видимо не понимала до этого момента, как важны прикосновения. — Я танцую нелучше, но это моя любимая песня. — Нравятся девяностые? — Музыка и Nirvana. Я починил свою гитару, буду играть Heart-Shaped Box на ежегодных танцах в школе, в следующую субботу. Жаль, что я не смогу заниматься музыкой профессионально, в современном мире важнее иметь профессию приносящую деньги. — В этом году стиль девяностых, что ж, если ты Курт, мне стоит подготовить костюм Кортни Лав? Оживился после слов Хоуп, словно пьянеет от ее обещания, по телу распространяется жар, на лице появляется идиотская улыбка, а Майклсон улыбается в ответ, ему ведь так важно видеть ее такой непринужденной, счастливой, не думающей о проблемах. Двигаются легко, движения небыстрые, крепко держит его руку даже, когда тот кружит ее, резко притягивает к себе. Пара подростков откровенно говоря выгдядят нелепо. Играет ведь быстрая и ритмичная музыка, повестующая о том, что нужно весилиться, а эти двое танцуют медленный танец смотря друг другу в глаза, крепко держась за руки. Именно эта песня знаменитой группу идеально прдходит для молодежной вечеринки, на которой каждый развлекает себя, как может, порой переходя грань дозволенного. Обычная вечеринка, где отрывается по полной старшеклассники Америки: веселье, море алкоголя, громкая музыка. А вот студенты, временно лишенные опеки родителей, проводят время иначе: танцуют и пробуют крепкий алкоголь, который часто прячут в рюкзаках, курят травку, нюхают кокаин, проводят время в полицейском участке, курят сигареты и занимаются сексом. Весьма нездоровый образ жизни, но молодость простит и это. Пара все еще стояла на месте, смотря друг на друга. Искренней, беспечный, Лендон Керби и пустая изнутри Хоуп Майклсон, которая так хотела стать хорошей, лучшей версией себя, но после всего пережитого в пятнадцать, так сильно испугалась, устала притворяться, так зла, что готова любому разорвать глотку, только бы выпустить этот гнев наружу или легче и проще уйти в мрачное небытие. Это могла бы быть история о том, кто жаждал быть любимым. — Не обещаю, что приду на танцы. Школа Сальваторе вряд ли получит приглашения. Хоуп научилась не давать обещаний, которые не в силах сдержать, ведь не знает что будет завтра, откроет ли она глаза через неделю. Лендон промолчит о том, что любит эту странную девушку и прямо сейчас желает накрыть ее губы своими и признаться в чувствах. Его признание и обещание быть с ней, пока смерть не разлучит их, могло бы многое изменить.Юность простит ему и эту ошибку, ведь никто из этих двоих не обещал быть вместе до конца дней. — Я буду ждать тебя, Хоуп. Борись ради тех, кто любит тебя. Семьи. Им почти семнадцать. Им кажется, что у них куча проблем, нет друзей и никто из взрослых, родителей не понимает их, впереди весна и летние экзамены, прощание, поступление в колледж — шаг к новой, взрослой, ответственной жизни. Это могла быть история — трагедия со смертью и слезами в самом конце. Им кажется, что они всегда будут помнить школьные годы, первую любовь, пролитые слезы и разбитое сердце. В реальности все, что было столь важным и значимым забудется с течением времени, все о чем они переживали окажется невесомым. Им сложно многое понять и начать бороться, простить себя за глупые ошибки, но они на правильном пути, с этой секунды начнут бороться ради себя и да, самое сложное сделать первый шаг, осознать, что это им необходимо, что после будет гораздо легче, что это очередной этап взросления. Им нужно время, чтобы исправить все. Городские башенные часы отсчитываю девять, вскоре выставят им свой счет, остановятся только для этих двоих — время быстротечно, самый злейшей враг даже для бессметных существ. — Мистер Маршалл еще не уехал? Я думал успешные бизнесмены занятые люди, — неожиданно произносит Керби замечая сидящего на скамейке мужчину в брючном костюме, черном пальто, кожаный туфлях сидит на той самой скамейке, что сидела Хоуп. — Меня же нельзя оставить ни на минуту, — театрально закатывает глаза, машет дяде, а после обращается к Лендону- Мы не можем сбежать, но выпить коктейль в Мистик Гриль успеем, пока план К в силе. — С арахисом и взбитыми сливками. Я не против.План К? — морщится тот, а Хоуп схватив его за куртку тащит в сторону кафе. Поздний вечер и свет огней, живая и приятная музыка.Медленным шагом брюнетка облачённая в черное пальто до колена, плотный гольф с воротником в тон, черные кожаные лосины, на ногах черные, короткие батальоны из кожи с заостренном мысом, на высоком тонком каблуке. В руках держит две пластиковые тарелки наполненных несколькими видами морожного. Сможет ли ее холодную и разорванную в клочья душу согреть это дорогое и дизайнерское пальто? Молча присаживается рядом с Элайджей, протягивая ему тарелку, знает как начать этот разговор. — А — она не в депрессии, В — я дала ей денег на коктейли, да мы в сговоре, С — она будет в школе до начала комендантского часа. Я ей доверяю, Е — этот «друг» человечешка положительно влияет на ее, F — я могу подтвердить для нас билеты во Францию или меняю свой билет на выходные в Монако с Ребеккой, если ты не летишь вместе со мной.Ты ведь знаешь, чем закончится это? G — если скажешь, что мы останемся ночевать в том особняке я просто возьму кочергу и разнесу все. Там же есть камин, а значит кочерга где — то рядом. Плохие воспоминания, как ты помнишь, дорогой, H — Хоуп сильная, в ней живет дух война, пусть пока еще не понимает этого, но она со всем справится, потому что Майклсон, I — ешь мороженое. Растает. J — можем пойти танцевать и почувствовать себя частичкой молодежи, K — сыграть в шахматы на раздевание, L — ввязаться в историю с полицией, хотя я не представляю, как ты будешь забирать меня из полицейского участка и реакцию голубоглазого Метти, он мне задолжал бутылку алкоголя с времен работы официанта. Слышала у него жена и дети… Весьма удобно. Дальше алфавит ты знаешь… — Ты была весьма красноречива, Катерина. В прошлый раз с игровой доски пропала пешка. Ты всегда побеждаешь. — Понятия не имею о чем ты… — Я ценю твой поступок ради меня. Вообразить не в силах, как тебе сложно находиться в этом городе. Это много значит для меня. Утром мы покинем Мистик Фоллс. — Помню момент, когда желала покончить с собой, спрыгнув в этой самой башни. Стефан Сальваторе спас меня и мы переспали. — Позволь узнать причину столь опрометчивого поступка? — Ты оставил меня. Я была расстроена, узнав, что могу умереть от обычной простуды или сердечного приступа, учитывая все пережитое за пять веков, не хотела проигрывать очередному врагу — времени, из-за своей гордости. Элайджа, ты всегда жертвуешь своим счастьем ради семьи, кажется я смирилась с этим и перестала искать ответ на вопрос «Почему ты поступаешь именно так?»Однажды Ребекка сказала, что женщины, которых ты и Клаус пускаете в свои жизни страдают. Это горькая правда. — Ты несчастна рядом со мной? Ответа на этот вопрос Элайджа Майклсон не получит, вместо этого Пирс прикроет глаза, опустит голову на его плечо, тот же обнимет ее за талию. — Прощает… — Что прости? — Молодость прощает. Этот паренек простит, когда Хоуп разобьет ему сердце и уйдет навсегда из его жизни. Однажды ты сказал, что многие браки было основаны на меньшем. — Ты посмела возразить ответив, что неужели так плохо желать большего и любовь не может быть настоящей, если она безответна. Так, ты получила то большее? — Я получила гораздо большее — настоящую, ответную любовь. Неважно, ведь есть только они, в этом людном месте, держат друг друга за руки, верят в то, что этот мир не жесток, если они сумели сохранить чувства скрытые глубоко внутри, позволили себе любить. Держалась же до последнего друг за друга.Весна ушла домой, за нею лето отбивает ладонь.
Этот, с виду, нахал, наплевал на всех, а поговоришь — нормальный наедине. *** На моём пути встречалось много — разные все. У каждого здесь своя правда, свой Бог и свой цвет. Но как правильно жить, я так и не нашёл ответ. *** Запомни, есть два типа людей: Одни готовы впрямь тебе до конца верить. Берутся помогать, не замечая потерь, И их совесть чиста, как слеза матерей И есть два типа людей: Они могут прощать даже самых зверей, Те этим поживиться не упустят момент Смотри, не разорвись между ними… Макс Корж — Два типа людей.
*** Новый Орлеан. Вчера. Бар Деклана***
Поздними вечерами в Новом Орлеане зажигаются огни фонарей, слышна музыка, пение уличных музыкантов, смех и веселье, люди предпочитают проводить вечера пятницы в одном из любимых баров. Хизер работая главной официанткой всегда улыбалась встречая гостей, не так легко находить подход к людям, а вот у нее это выходило просто прекрасно. Говорят, что в мире существует два вида людей: добрые и злые, светлые и темные, Ангел и Демон. Но это же ложь. Девушка улыбается вошедшей красивой женщине: прямые, длинные темные волосы, черные рваные джинсы, идентичного цвета шелковая майка украшенная кружевом, поверх наброшена легкая, блузка из шифона, с цветочным принтом, на ногах кожаные ботильоны Louboutin Eloise Booty 100, в ушах массивные круглые серьги, на плече массивная кожаная сумочка. — Здравствуйте, у вас забронирован столик или желаете выпить в баре? Машину нельзя парковать здесь. Даже такую дорогую, — спрашивает девушка. — Запомни, милочка, я всегда прихожу туда, где хочу быть и меня не так просто выгнуть, — отвечает, обходит стороной Хизер, попытавшуюся преградить ей путь, встает посреди помещения обращая внимание посетителей, персонала на себя. — Если вы не хотите стать моим десертом, советую поднять ваши задницы, направиться к выходу. Даю вам шестьдесят секунд. Ах, да тридцать уже было. Вон! Все вон! Во всей этой суматохе Хизер спешит скрыться на кухни, до последнего пыталась скрыть недовольство, выдыхает, опуская руки на столешницу. Кетрин Пирс прикрывает глаза наслаждаясь всей этой беготней запуганных ею жалких людей, желавших спасти себя, только они еще не знают, что бывает с теми, кто посмел перейти ей дорогу. Лучше никогда и не знать. В следующий миг брюнетка осталась одна, присаживается за барную стойку. Упертость один из плюсов Кетрин Пирс, как и то, что она всегда добивается своей цели. Она из тех людей, которым плевать на других, готова на всё, лишь бы достичь своих интересов, а после предать и оставит. — Что за суматоха, Хизер? — спрашивает Деклан переворачивая, деревянной лопаткой, овощное рагу. — Впервые встречаю таких наглых стерв, — говорит она. — Та брюнетка распугала всех посетителей и это не твоя девушка, как выглядит Хейли я знаю. Кто она такая? Ты ее знаешь? Я никогда раньше ее не видела.Знаешь, я работаю с тобой уже два года, встречала разных людей, но таких встречаю первый раз. — Уходи через черный вход, я сам разберусь с ней. Кажется знаю. Сегодня мы закрыты, — Хизер кивает, направляется в комнату персонала за вещами, а Деклан проводит пальцем по сенсорной панели плиты, вытерев руки бумажным полотенцем снимает серый фартук. Не может оставить незваную гостью одну, но в силах натянуть улыбку и выйти к ней в зал. Хуже, если будя не в настроение или вспышке ярости, она начнет крушить здесь все. — Кажется, тот анекдот начинается так: «Заходит священник в бар и говорит бармену», — раздается приятный мужской голос. — Дьявол, — исправляет Пирс наблюдая за тем, как вампир становится за барную стойку, берет два граненый бокала. — Думаю, за мной должок, — пытается произнести мужчина. — Никто не узнает о том, что ты помогла мне. Как тебе удалось незаметно положить мне пузырек с кровью в карман джинс? Как ты догадалась? Я был готов предстать перед Богом. Хоуп важнее отец, а я не хотел, чтобы Хейли волновалась. — Двойной виски со льдом. Тогда ты выбрал неудачный день для смерти, милашка — повар, — немного тихим голосом, — Как думаешь, я выживала все это время? Хитрость и ливни крови, никогда не оборачиваться, а идти только вперед. Вы влюбленные идиоты все похожи.За свою долгую жизнь, только убеждаюсь в этом. Не помню скольких таких встречала на своем пути. Неужели любовь стоит таких жертв, безумных поступков? — Распугала всех посетителей и персонал, — решает возобновить разговор Деклан, наливая янтарную жидкость в бокалы, подвигая один к Кетрин. — Нельзя вести себя, как хочешь, отвергать любые правила– это для жизни в лесу. — Нет никаких правил, — уверенно заявляет Кетрин. — А про жизнь в лесу это тебе к Хейли. — Я живу среди людей, уважаю и прислушиваюсь к ним, — отвечает тот поднося бокал к губам. — Чушь, — отмахивается Пирс залпом выпивая алкоголь. — Повтори. — Не чушь, — возражает вампир. — Ты никогда не любила по — настоящему? Странно это спрашивать у женщины прожившей пять веков идущей по головам ради цели. — Пыталась, но все выходило скверно. Меня любили, даже слишком, прощали многое зло и предательства, верили, что было ошибкой многих, даже Элайджа давал мне множество шансов, но я поступала, как всегда, страх за жизнь брал верх и я все рушила. Все что я хотела — жить, а не выживать. Сперва был Элайджа, который знал меня еще человеком, кажется любил меня милой девушкой верящей в любовь, но смог принять такой ужасной стервой. Знаешь почему? Я стала слишком похожа на его братца в искупление которого он верит столько столетий. Он верит в мое искупление, которого на самом деле не существует. Был еще Стефан Сальваторе, но все то, что я делала ради того, чтобы вернуть его привело меня к очередной смерти и Аду. Он мертв, собственно там место всех, кто геройствует. Остальных использовала, манипулировала с помощью секса.Ничего интересного. — Так выходит ты простила Элайджу или он простил тебя? Я знаю только часть истории, — после паузы и неужели глупец слепо верит, в то что лгунья скажет правду? У каждого есть своя правда. Правда в том, что Кетрин Пирс считала себя недостойной любви. Правда в том, что Деклану повезло сохранить доброе и любящее сердце. Устала от вечной жизни? У нее же всегда все так просто. Кетрин смотрела ему в глаза, ничего не произносила около минуты, а затем, обдумав все, едва заметно приподняла уголки губ: — Никогда не прощу его за все, но готова быть с ним до конца. Если бы тогда он сказал «Да», вместо «Катерина, прощай» все было иначе бы, поверь. Я бы остановилась.Скажи, я вправду была наивной дурой, веря, что он позвонит, что выберет меня, а не семью, что у нас может быть новая жизнь в которой нет Клауса, к тому же я все продумал и использовала Хейли для своего маленького Дьявольского плана. Именно она должна была убрать Клауса раз и навсегда из наших жизней. Он был бы занят беременной волчицей и Новым Орлеаном, а я была бы счастлива с Элайджей где — нибудь в Италии или Франции. Может, я заслуживаю все это несчастье? Где я ошиблась? Что не просчитала? Повезло, что в ярости не сожгла все на своем пути. — Так, когда это было? Сила семьи безгранична. — Лет пятьдесят назад. Может ты и прав. — А ты злопамятная. — Мстительная. — Вся та история началась с тебя? Ты использовала Хейли? Свела ее с Клаусом? Она это знает? С ума сойти.Теперь я понимаю, почему все тебя ненавидят. — Ну, она сделала все сама, а я только написала Клаусу письмо, привела его в этот город. Знает и продолжает ненавидеть, винить меня во всем. Напомни мне в следующий раз внимательнее выбирать доверенных, а главное преданных слуг. Иногда я сама не знаю, что делаю. — А что за история с Клаусом? — Нужно отмотать пленку на пять веков назад, а это очень — очень долго, поэтому краткое содержание: Я должна была умереть на ритуале, который должен был снять с Клауса проклятие ограничивающие его волчью сущность. Я сбежала и засунула свою голову в петлю, чтобы выжить. Поверь, это было лучше, чем вернуться к Клаусу. — Ты покончила с собой? — Да. Мне было девятнадцать.Я просто хотела жить, а в итоге все окончательно испортила. Клаус убил всю мою семью просто, чтобы отомстить и преследовал меня пять веков. Лучше умрут другие, чем я. Тогда мне пришлось задушить внутри себя всякие чувства, особенно любовь к Элайдже, не хотела, чтобы он пострадал из — за моего выбора, а оказалось он искал меня. Вторую мою попытку, когда я была человеком, предотвратил Стефан. Видел бы ты меня жалким человеком. Страшно вспоминать: У меня были синяки под глазами, я была расстроена, что могу умереть от простуды, а эти ужасные мозоли. Понимаешь, я не могла носить мои любимые туфли? Это было сравнимо с катастрофой мирового масштаба. Я бы не смогла быть обычным человеком. Элайджа отвернулся от меня. Выбор в пользу смерти был очевиден. — Мне жаль твою семью.Моя кузина Камилла умерла по вине Клауса. На эту тему запрещено говорить — официально самоубийство. Хейли рассказала мне всю правду. Пришлось запросить у епархии дневники, записи всей моей семьи, сжечь ради безопасности. — О, между нами оказывается больше общего, чем я думала.Поверь, Клаус сполна отомстил всем за твою кузину, как там ее Кери, Клер, Кени… Боюсь даже представить с какой жестокостью. — Ками, если сокращенно, вообще -то.Так, спустя пять веков ты все же вернулась к Элайдже. Почему? Если ты не любишь его или? — Мы с Клаусом очень похожи и нами всегда движет одно единственное чувство живущее глубоко внутри столько столетий — одиночество. Мы одиноки и ненавидим это. Можно ли любить такую, как я? Можно ли любить такого, как Клаус? Нет… За пять веков Кетрин Пирс всегда поступала, как вздумается, делала то, что взбрендит ей в прекрасную и хитрую голову. Пожелала смерти неугодно — пожалуйста, к тому же не своими прекрасными ручками. Пожелала исчезнуть — села и уехала, куда пожелала, в любую точку мира. А приятный бонус — никаких лишних проблем и мыслей. Но нашла ли ответ на вопрос, как правильно жить? Кетрин Пирс не терпит маленькие и спокойные города, не стремиться к покою, не уходит тихо, ее манят шумные мегаполисы, в которым можно затеряться словно ты один из миллиона спешащих муравьев. В такой суматохе никто не заметит тоску в глазах. Элайджа Майклсон всегда стремиться к подобию покоя, и дали бы ей возможность поступить, как однажды поступил он — стереть все воспоминания, избавиться от всей той боли, что медленно разъедала изнутри не раздумывая воспользовалась ею. Хранить воспоминания о всем не было особых причин. Проще же не помнить: Кто ты? Что совершил? Сейчас для Кетрин важнее красивая лживая сказка, в которой она живет, в которую поверила. Для той, что лжет столько столетий и верит в собственную ложь проще жить в этой самой лжи. У нее уже не выходило не лгать, ложь так сильно срослась с ее прекрасным лицом. Лгать всегда проще. Кетрин могла солгать любому, даже самой себе, только существует одно единственное исключение — Элайджа Майклсон. За столько столетий научилась скрывать свои мысли, чувства, бороться с эмоциями стало проще. Легко, с улыбкой на лице вырывать сердца, сносить головы, ломать позвонки.Убивать и вправду стало проще, переключать мысли, что она порой не задумывалась, что делает. Стала красивым манекеном, что смотрят с витрин элитных бутиков — дорогие, манящие, но без души. Новый Орлеан — город Майклсонов. Если она с Элайджей обязана смириться с этим фактом и ежедневным обществом Клауса. Может проще сказать «Au revoir» и остаться никем? При этих мыслях внутри Кетрин, что — то болезненно сжалось в области сердца, под кожей прошла волна холода. Спокойно сделала глоток виски, обернулась к брошенной рядом с барным стулом сумке. Отвлеклась на звук мобильного оповещающий о новых сообщениях. em. Катерина, где ты? em. Я жду тебя в наших апартаментах. em. Подготовил сюрприз. Тебе понравится. kp. Еду. Деклан отпил из своего стакана, не отводя взгляда от внезапно появившейся улыбки на лице собеседницы: — Как думаешь, что за сюрприз подготовил Элайджа для меня в этот раз? Романтический ужин на крыше? Цветы? Билеты куда подальше для нас двоих? Пришли мои посылки из Парижа с туфлями? Клаус наконец — то сдох? Пирс медленно отвернулась от него, водя пальцем по краю бокала с недопитым алкоголем. — Не знаю, ведь я не он, — ответил наконец Деклан. — Открою тебе секрет Элайджа может быть безнадежным романтиком, умеет слушать, демонстрировать нежность, смешить и защищать, в отличие от меня, — говорит Пирс. — Тогда тебе безумно повезло, — улыбается в ответ вампир. На этом разговор прерывается, в этой тишине они лишь пили, смотрели перед собой. Деклан стоящей за барной стойкой и сидящая напротив Кетрин. Каждый задумался о своём. Деклану казалось, что Кетрин выглядит более счастливой, после сообщений от Элайджи. Он понял, почему она выбрала именно его: здесь нет шестёрок Клауса, лишних ушей, в отличии от знаменитого Руссо, к тому же они совершенные разные, а он может найти подходок к любому, поговорить, в этом же и заключается особая работа бармена, а друзья нужны всем. Кетрин, например, осознала, что ей стало легче после разговора с поваром, поняла, что ему можно доверять, что он никогда не предаст, вот такой он человечный, да еще этот поступок и романтический порыв Майклсона, который невозможно объяснить, но это сумело ее заинтерисовать.Находиться с такой, как она или он долго было тяжело, но возможно, если любишь и заботишься о человеке. — Подвезти? — спрашивает Пирс вставая с барного стула, нагнулась, чтобы взять сумочку. — Да я… Пешком… — заговорил он, — Хорошо, я не сяду в спортивную машину с пьяной вампиршей за рулем. Определенно нет. — Я не буду включать режим Sport+, — обещает та. — Да, ладно тебе… Можно попугать горожан.Будет весело. — Да, но этого делать не стоить, — отрицательно кивая головой. — Что ж… Тогда впереди скука, — она оставила наличные на стойке. — Пора уходить.Спасибо… Деклан скрывается на кухне, гасит свет, берет свой рюкзак, надевает куртку. Все это время она ждала его, нашла в сумочке ключи — брелок, затем сделала шаг к выходу, неторопливо за ней следовал он, закрыл на ключ дверь, включил систему безопасности. Черная машина и вправду оказалась припаркована на тротуаре, рядом с поворотом ведущем на следующую улицу. Пока двое шли к автомобилю Пирс почему — то решила разговаривать с ним, даже толкнула его в шутку, а тот рассмеялся, то ли от выпитого алкоголя, то ли ему вправду интересно проводить с ней время. — В двадцатых было весело. Представь сидишь ты в закрытом баре Чикаго, пьешь алкоголь, с одной стороны выстрелы, гангстерские разборки, вой полицейских сирен, облава, а тебе плевать на все, потому что ты не допил виски. Да, в Чикаго было действительно весело. — Надеюсь, ты расскажешь мне эту историю в следующий раз. Не представляю, как это было в двадцатых. Очень хочу услышать все от первоисточника. Знаешь, тебе нужно бежать не от любви Элайджи, а от прошлого. Даже такие злые, как ты или Клаус, ведут себя немного иначе, когда им есть за кого сражаться, когда их любят. Не бывает идеальных отношений.Чистая любовь должна дополняться болью, испытаниями. Я же прав? Что думаешь? — И грязным сексом, одно другому не мешает. Тебе бы понравилось, как многим. Веселье и опасность. Вспомнила! У Клауса была такая смешная прическа! Как думаешь этим можно шантожировать? Только ответа Кетрин не услышив, вместо этого, в отражение автомобильного зеркала видит, как Деклан ломает шею пытавшемуся замахнуться на нее незнакомцу. Все же чему — то Хейли научила его. Второго нападавшего Пирс берет на себя, заламывает руку, бьет в ногу вынуждая встать на колени, крепко держит за волосы. — Кто вас послал? Клаус с его вечной паранойей? Хотя какая разница… У нет веских причин сохранить жизнь напавшему на нее вампиру, точным ударом пробивает грудную клетку, вырывает сердце, отбрасывает в сторону. Ее не пугает валяющееся рядом покрытое серыми венками тело несчастного, окровавленные ладони, в отличает от Деклана. Пирс думает обойти машину, поскорее избавиться от тел и уехать, только поздно понимает, что выронила ключи. Секундой позже уже тело Деклана валяется на грязном асфальте со сломанным позвоночником. Как сразу не поняла, что нападавших было четверо и двое просто дожидались своего момента. Тяжела рука резко опустилась на ее плечо захватывая ткань легкой блузки, прижал к черному Porsche. Кетрин Пирс бы сопротивляться и бороться до конца, как поступала всегда, отшатнулась назад, боится шевельнуться, только бы агрессор стоявший рядом с Декланом не завершил начатое, а страх в распахнутых глазах Кетрин за ирландца понятен, как и отрицательный кивок в сторону стоящего рядом с ним неизвестного вампира, явно не глупого, ведь он понял, что она хотела сказать ему взглядом, просто переступил через тело Деклана. Не проще бы было ей поступить, как всегда и бросить Деклана, сбежать, за пять веков предвала несчитанное колличество людей. Неужели прислушаюсь внутреннему голосу, а это означает, что осталась последняя зацепка совести взывающая к человечности.Явно нужна живой этим двоим иначе бы сразу прикончили ее, возможно долго и мучительно. Молниеносный, мощный удар виском о капот, та дернулась, тяжело упала рядом с автомобилем, на лбу выступила кровь.Запомни, есть два типа людей: Одни готовы рвать этот мир до костей. Идут по головам, не жалея ногтей, И чёрта оправдают, лишь бы оседлать цель. И есть два типа людей: Другие никогда не оставят в беде. Встающие за совесть и упёрты за честь. Смотри, не разорвись между ними…
*** Сейчас. Новый Орлеан. Часом ранее. Дом Фреи Майклсон. ***
Фрея Майклон не сожалеет, что отказалась от предложения брата приехать к нему в Вену. Там ей всегда рады, Сейдж довольно дружелюбна, а Финн не чувствовал бы себя таким одиноким. Она самая старшая в семье, а значить на ее плечах груз ответственности за всю семью. Элайджа достоин жить своей жизнью. Слишком долго он губил себя ради счастье Никлауса. Она не хочет думать о всем том упущенном времени, что Элайджа тратил на искупление Никлауса, а не для себя.Неужели пример одного из братьев ничему не научил ее? В последнюю неделю работу в лавке сменила на семейные проблемы и заботу о любимой племяннице Хоуп, которой было слишком сложно пережить очередной разлад родителей. Клаус был в не себя от ярости, после возвращение в человеческое обличие. Конечно же, это ему свойственно, тем более Хейли бросила его там, в рана зажила не так бвстро.А задумалался ли он над тем, сколько смертельно опасных ран нанес остальным? Зажили ли раны Хейли? Маршалл же аргументировала все тем, что Деклан мог погибнуть из — за него, а Майклсон предпочел думать, что тот идиот мог умереть из — за собственной глупости и любви к Хейли. Если она могла никогда бы возвращалась в тот особняк. Погрузилась в заботу о Деклане, а у Клауса есть ручная ведьма для отвлечений и развлечений. Фреи Майклсон нужно прекратить жить прошлым, и так уже потерялась, не видит настоящего, не говоря уже о будущем. В Британи живет надежда, если закрыв глаза на непонятный поступок Фреи она узнала ее адрес, пришла к одному из домов в Ист Всегда всего добивается сама. Хозяйка недружелюбно встречает незваную гостью с бумажным пакетов в руках, взяла в кофейне перекусить. — Прости, — Фрея посчитала правильным сказать именно это слово, не спешит пригласить в дом желая проверить является ли ее новая знакомая сверхъествестественным существом. — Было сложно найти твой адрес, что странно, — без препятствий переступает порог дома, а то означает, что она самый обычный человек, иначе бы ее сдержало заклинание наложенное на дом Фреи доверенной ведьмой, да и правила для вампиров никто не отменял.– Но я не сдаюсь. Может тебе нужна помощь? Ты просто пропала. — Идем на кухню, — предлагает Майклсон. — У семьи были проблемы. Я не могла остаться в стороне. Не думала, что я волную кого — то. У меня все хорошо. Завтра вернусь в лавку. — У тебя есть семья? — удивляется девушке ставя пакет на кухонный стол. — Довольно большая, — покачав голов, более спокойно, достав тарелки из кухонного шкафа. — Расскажешь? — интересуется Берта. — В другой раз? Сегодня я последую совету брата Финна. Живу для себя. — Тогда объявляю день независимых девочек. А что любовь для этих двоих? Сложности и препятствия. Фрея видимо зря надумала себе несуществующие проблемы. Шаг делает в ее сторону, не боясь Берта оставляет поцелуй на ее губах. Что она могла поделать со своими чувствами? Привыкла действовать и брать желаемое. Верит, что блондинка оживет, ответит взаимностью. Не зря рискнула, ведь Фрея отвечает, руки запускает в волосы карамельного оттенка, сама снимает с себя майку, остается в синем кружевном бюстгальтере с рюшами. Берта усевшись на столешницу целует шею, ногами обвивает талию, явно не желая отпускать от себя.Блондинка помогает избавиться ей от джинсовой рубашке любуясь ее стройным телом, белым бюстгалером балконет. Фрея произносит вслух: — Люби меня. Не ожидала от себя подобного, что произнесет одно из самых заветных и тайных желаний. Привычные стены, интерьер, ваза с любимыми цветами — белые лилии, мимо проходящие люди за окном, только Фрея Майклсон другая, наплевавшая на принципы, руками ласкает полуобнажённое тело. Переборола себя. Сколько раз запрещала себе любить? Поцелуи жарче пламени огня. Томные вздохи, вспыхнувшие чувства.Не думают ни о чем. Только вдвоем в этой комнате, слишком увлеклись друг другом. Абсурдно, что за этим искусством любви их застает Ребекка, которая кашляя привлекает внимание этих двоих. Не подумает отвернуться, Фрея почему — то думает не о себе, а о спутнице, поднимает с пола ее одежду, чтобы та не засмущалась еще больше, по ее виду предельно ясно — со стыда готова сгореть. — Как твоя младшая сестра я имею право знать, — руки скрестила на груди, недовольное выражение лица. — Кто эта распутница? Я не видела ее раньше. — Берта Корреа, — представляется девушка вспешке одевая рубашку. — Мне лучше уйти. — Ребекка, — долгий вздох. Фрея никогда не была святой, старалась только поступать правильно, не спешит одеваться, смотрит на сестру. Имеет же она право на личную жизнь? Просто так та бы не ворвалась к старшей сестре, а из этого следует, что семья нуждается в ней. — В чем дело? — Точнее в ком. Наши братья. Нужно ехать. Хоуп сообщила об очередном разладе. Жду в машине. Ей бы в ту же секунду поспешить за Ребеккой, неожиданно потревовожевший ее, ведь дело серьезное. Натягивает на себя майку, поправляет украшения висящие на шее. Возвращается только ради краткого касания губ Берты. — У тебя как всегда? — Подожди мне здесь.П-р-о-с… — Не думай извиняться за это, — палец прикладывает к губам стоявшей напротив Фреи. — Надеюсь сегодня я переночую у своей девушке? — Вот так просто? Уже официально? Ты не знаешь, какая я отвратительная в роли девушке, у меня странная привычка коллекционировать пепел и ножи, иногда не мою посуду, разбрасываю вещи, — говорит Майклсон. — Если я чувствую, предпочитаю действовать. Enter вместо Stop. — Ты мне напоминаешь кое — кого. — Интересно? Только не говори, что твою бывшую. — Меня. Я была такой же раньше. — А что тебя изменило? Так же просто быть счастливым. — Время меняет все. После смерти Киллин, я погрузилась в серые будни и заботу о братьях и сестре, позабыв о себе. Иногда не помнила дней недели, месяца. — Я это исправлю. Так просто душу открывает, внутрь, смертоносное волной чувства внутрь себя. Выбегает на улицу, не скрывая восторга. Если бы могла вырабатывать электричество, осветила бы сиянием весь этот город. Поймала ту самую любовь? Неужели в этом мире Фрея Майклсон не останется одна.*** Сейчас. Новый Орлаен. Часом ранее. Особняк семьи Майклсон ***
В этой комнате несмотря на три французских окна солнечный свет редкий гость, тяжелые серые шторы, цветастые ламбрикены, бра на кирпичных стенах, рабочий посменный стол уставленный книгами, артифактами, поднос с бутылкой виски и бокалами, посередине комнаты идеально вписались в интерьер маленький черный кожаный диван и кресло, резной прямоугольный столик на котором стоят подсечники со свечами, напротив постели деревянный камод, в углу вазон с домашней пальмой, прикроватные тубмочки, на которой стоят черные светильни на длинной ножке. Смотрит в спину мужчине сидящему на краю постели. Одет во все черное, вплоть до носков, медленно застегивает пуговицы рубашки, не спешит подставлять лицо солнечным лучае. Конечно, Кетрин Пирс как никому другому знаком этот худощавый, сероглазый, не выбритый мужчина от сурового взгляда которого хочется сбежать, а видя его ухмылку преукрашенную ямочками на щеках ей хотелось только плюнуть ему в лицо. Но как объяснить, что она проснулась в постели Клауса Майклсона в одном нижнем белье. — Ты вправду великолепна. — Кажется, я перепутала брата. Это не возможно. Нет… Определенно… Я не могла столько выпить. — Могла. — Проваливай, Клаус! Это шутка? Да? — Ты в моей комнате и если хочешь, иди в таком виде. — Что тебе нужно? Майклсон молча оборачивается, кивает в сторону лежащей на прикроватной тумбочке сережке, которую Пирс не может не узнать: длинная красивая бриллиантовая сережка отличающаяся соединением двух камней: первый маленький квадратный огранки ашер, второй длинный висящей — капля. Та самая сережка из комплекта, который ей подарил Элайджа на прошлое Рождество. Та самая сережка найденная на месте убийства ведьмы. Алана естественно сообщила ему о данной находке. — А теперь скажи, любовь моя, чем тебе не угодила та несчастная ведьма, — спрашивает гибрид. — А тебе зачем знать? — Кетрин не успевает среагировать на та, как схватив ее за руку стаскивает с постели, на ковер, что у его ног, нагибается руку сжимая на шее. — Я слушаю, Катерина, — повторяет Майклсон сильнее надавив на горло. — Я же не спрашиваю, почему ты расчленяешь критиков не оценивших твои картины, — с ее стороны было и вправду смело заявить подобное глядя ему в глаза. — Ты не убивала, но эта сережка была найдена там. Я ожидал благодсрность, — ее жалкая попытка признать вину и перевести разговор на другую только подтверждают его догадку, сам ведь поступал именно так. — Кого ты защищаешь? Солнце слепит глаза. Кетрин Пирс согласна умереть здесь и сейчас. Столько столетий была готова на все ради выживания, только любовь не впускала в свое сердце. В какую секунду оказалась на поле боя. — Я защищаю Элайджу от себя — мрази и худшей стервы всех времен еще от эгоистичного, властного брата ублюдка. Открывает глаза после нескольких сильных ударов по лицу, из носа выступила кровь, скорее всего позже появятся ссадины, которые затянутся спустя несколько часов. Кетрин Пирс не склонит голову, смотрит в глаза взором полном ненависти. Не может не ненавидеть Клауса Майклсона, жестокость и ярость, которого вряд ли можно обуздать. Как мог чувствовать себя Элайджа Майклсон увидев его Катерину в постели брата? Пусть лучше ослепнет в этот самый момент. Вряд ли ее оправдания будут рассмотрены, как оправдание. Майклсон расстроен, растерян, с того самого момента, как переступил порог этой комнаты, вот Клаус наоборот улыбается, руку опускает на плечо старшего брата. Специально позвонил ему, надеясь, что тот увидит именно это. — Опробовав, могу сказать, что она действительно стоящая, элитная шлюха. Кривая полуухмылка, хватает Клауса за рубашку, силой тащит к окну, вместе вываются, оказываются во дворике особняка, в осыпавшихся осколках стекла. Отличавшейся терпением Элайджа выпустил все наружу? Как его брат посмел так поступить с женщиной, той, которую он любит. Еще долго не забудет увиденное. Это все объясняет ее вчерашнее отсутствие? Вот так просто, одним контрольным выстрелом, уничтожила все. Элайджа потерял самообладание, не знает, что делать, не понимает. Сломали во время схватки деревянный стол, мебель, одежда обратилась в разорванные лохмоться, переломали друг другу кости, Клаус наградил брата укусами. На шум во двор сбежались присучивающие в доме Алана, Хоуп с Романом. — Пап! Дядя Элайджа! Прекратите! Оказались в очередном кругу Ада. Осознание того, что драка произошла на глазах Хоуп приходит слишком медленно. Надрывистый голос Хоуп — единственное, что возвращает в реальность. Как посмели показать лица монстров на глазах семьи, а главное Хоуп. Хейли куда удобнее разбираться с Декланом, которого ранее нашли вампиры Марселя, валяющемся рядом с его баром, перенесли сюда. Открыв глаза рассматривает Хейли, ее строгое выражение лица явно не предвещает ничего хорошего. Перепугалась за него. Живя в городе кишащим монстрами каждый день подвергаешь сябя опасности. — Я же просила не приближаться к ней или Клаусу! Тебя могли убить! — Да, я помню, по твоему мнению — это опасно. Скажи еще, что опасно дышать. Что с Кетрин? Сообщили Элайджи? Ее похитили! Убили! — Тебе нужна кровь. Идем на кухню. Потом разберемся с остальным. Помогает подняться, придерживает за плечи. Принимая только холодную донорскую кровь, не удивительно, что был слабее других вампиров. Вампир отпускает руку, увидя в коридоре Кетрин в коричневом кружевном белье, с графином наполненным виски. Шла в сторону комнату Ребекки, ее не волнует происходящее во дворе, помнит удар о капот Posrche. Не такая глупая, поняла, что оказалась в ловушки подстроенной Клаусом Майклсоном. — Ты жива! Боже! — Я всегда выживаю, в отличие от тебя. — Я типа волновался. Так ведь поступают друзья? — Глупый. Лицо рукой даже не прикрыл ради приличия, убивя побуднаженное прекрасное женское тело. Почему глупый? Потому что с ней связался или мог так глупо умереть.О чем она недоговаривает? Жалеет, что поверил в силу дружбу. Настоящие друзья существуют для поддержки и разговоров. — Почему ты ходишь в таком виде, в доме, где живет моя дочь! — Маршалл прижала к Пирс к стене, как еще та не выпустила из рук графин. — Все претензии к отцу твоей дочери, у которого в очередной раз сорвало крышу. Позвони той ведьмочки. Она полезнее тебя, волчонок. — Сейчас же прекрати! Оденься! Дело в том, что Кетрин Пирс не в настроении выслушивать миллионную претензию Хейли Маршалл, не сумела понять в какой момент руку брюнетки удалось высвободиьь, сжала на шее, заученное, точное движение, хруст кости. — Полегчало. Переступает через валяющееся тело королевы оборотней. На это плевать, важнее уцелевший алкоголь, отпивает с горлышка. Шокированный Деклан не в тех силах, чтобы бороться с Пирс. Пустоту лечит алкоголем. — Будь хорошим мальчиком. Закажи такси до аэропорта Луи Армстронг. Там решу куда улечу. Увидев вторую, ту самую сторону коварной и хитрой женщины, должен был испугался. Берет Хейли на руки, не оставит же ее в этом коридоре, переносит на постель в ближайшую комнату. Кетрин нужно взять себя в руки, успокоиться. Закрылась в комнате Ребекки, в надежде найти в гардеробной хоть какую — то одежду. Деклану принять произошедшее, дождаться пробуждение возлюбленной. Слыша размеренные шаги в коридоре, на вампирской скорости появляется перед Элайджей, так просто не позволит ему уйти. — Деклан, приношу извинения за свой внешний вид. Разногласия с братом. — Поговори с ней. Она послушает только тебя. Почему Клаус затеял все это? — Мой брат решил, что Катерина причастна к убийству ведьмы, я объяснил, что это не было ошибочным выводом. — Ты же не веришь в это? Вы вот улаживаете семейные конфликты? — Улики доказывают совершенно иное. — Она не из тех, кто станет так открыто рисковать. — В таком случае, я найду и уничтожу всех, кто пытается подставить Катерину. Сдохла. Слезы и виски — лечат душу. Поджав под себя ноги сидит на полу. Нашла одежу не по размеру, но в данной ситуауции важнее окончательно не свихнуться. Выпитый алкоголь туманит рассудок, но не помогает забыться. Всегда выбирает алкоголь в качестве лекарства. Кажется, что он здесь, садится рядом, отнимает из рук графин, голову кладет ему на плечо, в тот самый момент признает, что он реален. В этот раз выбрал ее, а не брата. Пришло Элайдже Майклсону сделать выводы? Элайджа всерьез принял всю эту ситуацию, дышит в унисон с ней так спокойно. Не боится принять ее, такой какая есть. Принимает со всей ложью и правду. Принимает со всей любовью и ненавистью. Успокоить ее в силах только он. Лечит мозги? Живут не в идеальном мире. В их реальности всегда сильной была она — женщина, а нежным и романтичным — мужчина. Пришло время расставить все на свои места: женщина слабая, а мужчина сильный защитник. — Я не убивала ту ведьму. Я не знала ее, Элайджа. — Мы возвращаемся в наши аппартаменты. Ты так и не узнала, что за подарок я подготовил для тебя. Мне жаль, что я узнал обо всем слишком поздно и не смог предотвратить. Что еще можно исправить? Только помочь подняться, прижать к себе, вместе с ней покинуть особняк. Не взглянул на стоящего брата, Клаус же так отчаянно пытается взглянуть в глаза старшего брата надеясь найти в них опору. Именно Элайджа всегда помогал найти ему выход из любой ситуации, сейча же выходит, что загнал себя в тупик из которого нет выхода. Его старший брат простил ему достаточно ужасных поступков, стерпит это, в очередной раз закроет глаза на выходку Никлауса. Элайджа всегда всех и все прощает, безнадежен Хоуп нужны счачтливых два родителя, только тогда успокоится окончательно, сможет переключиться на себя, отношения с Романом. Ей не нужно было видеть все это, истинные лица членов ее семьи, вечные войны и конфликты, от которых она устала. Лицо отца перепачкано кровью, одежда разорвана, как и куртка даже батикон валяется где — то. Ей было девять, когда увидела монстра похожего на отца, теперь выросла, не нуждает в разъяснениях, обиды хранит глубоко внутри себя. Видимо правда то, что самую невыносимую боль ей может нанести только отец. Ребекка Майклсон всегда защищает угнетенных и слабых — женщин, детей, стариков. Ее сила в любви, от того так, мягка и нежна, но в тоже время сильная, твердая, как сталь. Выйдя из своего красного кабриолета бежит к старшему брату. Не успела понять происходящего, а как всегда гудит что — то на ухо Кетрин. Видит в каком сострянии та. Сама же столько натерпелась от любимого братца Клауса, что об этом можно написать пару десяток книг, в которых будут обязательно главы, о том, как лишать счастья, убивать возлюбленных глазах, запрещать любить, оскорблять, унидать, кричать, применять физическое насилие, а самое главное предавать семью ради призрачной надежды на любовь в этом огромном мире. Желала ли Ребекка ему смерти — да. Однажды устав терпеть, жить в одном и том же Ада. Никого бы не удивило бы желание Ребекки вырваться из семьи, быть свободной. Грязно и мерзкко. Кетрин не ждала, что Клаус переменит свое отношение к ней Ей так стрпшно от одной мысли, что тот может придумать в качестве наказания для нее в следующий раз. Элайджа бы укрыл ее плечи своим педжаком, если бы тот не был безнадежно испорченным, одобрительно кивает сестре предорживший Пирс свою куртку. Несмотря на вампирзм, та все еще боролась с дрожью. Блондинка уедит вместе с ними, ее оставит все так. Ребекка ненавидя Кетрин Пирс увидела напуганную, загнанную жертву нуждающуюся в понимании.Ей сможет рассказать о том, о чем никогда не поведает другим, что всегда проглатывала. Если девочки будут держаться вместе — не пропадут. Фрея останется в особняке своей семьи, имеет право повысить тон на брата, не допустить усугубления конфликта. От Никлауса одни беды? Полчища врагов? Провокатор. На завтра позабудит обо всем произошедшем, продолжит уперто доказывать свою провату. По законам все в этой Вселенной возвращается. Эта ситуация не пройдет бесследно. Кто оказался в заподне? Очнувшись первым делом Хейли желает прикончить Кетрин Пирс или хотя бы отыграться на Клаусе. Дерзкая, грубая, не знающающая пощады, но в тоже время милосердная, понимающая, нежная, ласковая. Вскакивает с постели, смотрит на дочь, Декнала, вдали стоит Клаус с Фреей, все еще пытающейся вразумить его. Ее раздрожают те, кто указывают ей, что делать. Толкает. Проходит вперед. Ее отношения к отцу свое дочери разное, подобно хамелиону, что меняет свой цвет, подстраивась под среду обитания. Он испачканый кровью, не думает умываться, а улыбвается, как — то безумно, пугаюшие. Не желала, чтобы Хоуп видела все это. Многое скрывала от нее. Если все отвратительно, он втянулся в очередную войну, лишил всех покоя, убить невинного, вмешиваться в дела стаи, посмел склонить дочь на привычную для него темнкю сторону — будет кричать на него и бить пока есть силы. Если все тихо и мирно может обсуждать с ним достижения Хоуп, смеяться, остаться для традиционной истории перед сном, которые с детства полюбила их дочь. Хоуп нужен отец. Умереть готова за дочь и него — семью. Стоя на расстоянии нескольких шагов от него не понимает, чем руковрдствовалась приняв решение, то ли так правильно, то ли все еще зла на него за поступок по отношению к Деклану, оборотни могли его разорвать, причем на ее же глазах. Почему он так поступил? Зачем? — ответа на этот вопрос Маршалл так никогда не узнает. Майклсон считает его нудным, правильным живущем среди жалких людей не понимающего своего превосходста и вершины в пищевой цепи. Слишком человечный для вампира. Этим привлек Хейли? Вот Клаусу некогда скучать, помимо плотских удовольствий, развлечений, вечеринок, алкоголя, игру в короля города, убийства тех, кто встанет на его пути, — это же очень весело. Маршалл не считает все это весельем, как и лишения жизни невинных. Чем она лучше Никлауса, со всеми ее убийствами и пролитой кровью? Истинная Майклсон. Раньше только слышала о его срывах, а сейчас наблюдает за этим. Не отрицает, что после рождения Хоуп он менялся. Признает, что тот заботливый Клаус — хороший отец нравится ей куда больше этой бесшабашной версии, каким был раньше. Все тот же безответственный злодей или ответственный? Когда маленькая дочь спросила существуют ли принцы, сказочные королевства, Хейли замешкавшись ответила «Да». Так боялась этого, что та поверит в сказки со счастливым финалом, первой лжи по отношению к любимой дочери. А что должна была ответить? «Нет», « Мир жесток и несправедлив», «Ты не принцесса» Когда — то верила, что всегда побеждает добро, сердце сделает правильны выбор, выходить замуж стоит только по огромной и безграничной любви, а в последний момент появится храбрый герой, который спасет от беды. Все иллюзии разбились о реальность жизни. Только тот принц превратился в самое омерзительное чудовище. Только самые страшные монстры живут внутри нас самих. Только Хейли Маршалл сама стала одним из тех монстров с аппетитом вампира и повадками волка. Была же матерью, а в итоге чем или кем стала? Теперь, если Хоуп разочаруется в отце, оставит его, тот непременно вернется к началу. И кому после разбираться с горами трупов? Если эта игра, так почему слишком много лжи и фальши? Увы, Клауса не изменить, а любит она по прежнему Элайджу, который отдал предпочтения стерве Кетрин Пирс все еще слепо веря и пытаясь отыскать в ней ту самую Катерину. Клаус для нее надежная подушка безопасности, способный помочь и защитить, могущественный, никогда не допустит, чтобы ей или их дочери причинили вред. — Деклан сделал мне предложение. Я выхожу замуж. Волнуется губы сжимает опуская взгляд. Так тяжело в чем — то признаваться: ему, дочери, но имеет право на маленькое личное счастье. Деклан слишком долго сражался за нее, слишком многим пожертвовал. Хоуп только тяжело вздыхает, берет Романа за руку. Не обязана выдавливать из себя фальшивую улыбку. Клаус совсем не бесчувственный, как может сперва показаться. Даже у него есть сердце, которое, сейчас сжалось в грудной клетки, в силу характера тот ни за что не покажет этого, подойдёт ближе. — Конечно же твое счастье всегда было важнее, волчонок. Эту свадьбу я оплачивать не собираюсь. Резко задевает плечом.Ему нужно в ванную комнату, отмыть кровь, переодеться. Если Хейли Маршалл любит повторение историй, то он нет, постарался сделать все возможное, чтобы дочь нашла своего принца без лишней боли и слез. Хоуп спешит обнять мать, говорит, что помолвка достойна празднование и нужно сообщить всем друзьям. Клаус Майклсон покидает город вместе с Аланой перед самой свадьбой. Какая девушка, которая мало где была, откажется отдохнуть о всего, расслабиться в Европе, увидеть красивые места, провести время только с ним, вдали от всех. Он может отвести ее куда та пожелае, хоть весь мир бросить к ее ногам. Церемонию организовывает Ребекка. Деклан, берет на себя банкет и свадебный торт. Хоуп выбирает украшения и цветы. Кажется в доме все оживает, возвращется радость и веселье, с отъездом Клауса все вздохнули спокойно.Платье в этот раз девушки семьи Майклсон для Хейли выбирают все вместе. Кажется, Кетрин Пирс выглядит счастливее многих гостей, надела одно из своих самых лучших и дорогих платьев, украшения, туфли. Ну, конечно же, дождалась того момента когда королева болот перестает мозолить глаза. Сейчас переключится на своего повара, отстранится от Элайджи. Хейли Маршлл идя к алтарю, во второй раз, смотрит в искрящиеся глаза жениха, слушает слова священника, говорит «Да», смотрит по сторонам ища взглядом знакомые фигуры: Элайджа в безупречном костюме сидит среди гостей вместе со своей спутницей, которая не собирается устраивать сцен. Нет только Клауса, которого так не хватает на этом празднике. Обмануть себя не выходит. Хейли Маршалл несчастлива на собственной свадьбе.*** На следующий день после свадьбы Хейли и Деклана. Апартаменты Элайджи Майклсона и Кетрин Пирс***
Никто не мог предположить, что будет дальше. По Кетрин Пирс видно, что она удручена, что ей очень плохо. Специально закрылась, ни с кем не делится, считая, что со всем разберется сама. Не пытается поговорить с Элайджей, просто ложиться рядом с ним, устала после церемонии и вечеринки, общения с гостями, выпила алкоголь. Ее жизнь стремительно катится вниз. Почему не ищет поддержки в любви и семье? На следующее утро после свадьбы рано просыпается. Майклсон еще спит укрывшись одеялом от настойчивых солнечных лучей. Горничная готовит завтрак. Кто ее довел до этого? Элайджа Майклсон, произошедшее в особняке Майклсонов или куколка вуду измазанная грязью, прикрепленная под постелью. Кричит, как сумасшедшая, кажется ее разрывает от слез и эмоций? Насколько переборола инстинкт самосохранения, чтобы решиться снять браслет с лазуритом и выйти на солнце, прижаться к стене ощутив невыносимое жение, лицо покраснело. В какой момент протрезвела, поняла, что могла совершить? Теряет сознание раньше, чем Майклсон реагирует на ее вопль, просыпается, оказывается рядом с ней.