Три года счастья. Так много.

*** Португалия.Лиссабон.Флешбэк*** После приезда родителей и сестры жизнь Эвана Майкосона постепенно вошла в привычный ритм: семья, работа, перелеты связанные с бизнесом, редкие встречи с друзьями, еще реже он мог позволить себе звонки семье и долгие разговоры с отцом. Благо в памяти сохранились те редкие и счастливые совместные моменты: посещение зоопарка по просьбе Шелли, замка Святого Герга, не обошлось без дегустации портвейна, семейного пикника в парке, традиционных фотографий. Кем Эвана Майклсон мечтал стать в детстве уже не помнит. Смотрит в зеленые глаза супруге, на детей, родителей, Кетрин даже позволила себе положить голову на плечо Элайдже, не боится проявить хоть какие-то чувства. Эван Майклсон не знает, кому он нужен в этом мире. Сестра учила его жить честно, сочетать разум и сердца. Плести интриги и манипулировать может его мать — ценичная, совершает нелогичные поступки. Убивая тысячу лет его отец, конечно же убийца, но даже такой монстр может быть хорошим, чьим-то отцом, другом, братом, возлюбленным. Элайджа заслужил покой, жить спокойной жизнью, в окружении семьи и любимых. Эван более не слеп, не живет пустыми иллюзиями. Мог бы давно догадаться, что из себя представляет его семье и что все, кто не входят в нее — пушечное мясо. Кому он нужен? Все знают его лишь с наружи: успешный бизнесмен Эван Петро, счастливый отец двух детей, любящей супруг и надежный друг. Внутри Эван Майклсон скучающей по старому дому и жизни в Лондоне, по семье и Новому Орлеану. Вот к примеру, кузина Хоуп живет рядом с отцом и матерью, вместе с Романом, плевала она на опасность, вечные разговоры, что ей стоит уехать из родного города. Хенрик вообще удивил Эвана тем, что посвятил себя клубам и алкоголю, но в один момент одумался, ввязался в войну за любимый город ангелов и как не странно одержал победу подчинив себе все фракции и казня бунторей. Ему бы только поубавить свою импульсивность и стал бы прекрасным разумным королем. Эван родился в Великобритании, жил, учился, встретил свою любовь и принял судьбу. Сейчас тот прекрасный, уютный дом зарос плесенью от переизбытка влаги, вещи покрылись пылью — это печалит молодого мужчину. Время не щадит никого. Он даже не помнит Новый Орлеан, который так любит его отец и дядя. Никогда не интересовался, что испытывала его мать вынашивая его, знает только, что на свет появился в госпитале Святой Марии, где рожали представители королевской семьи. Его родители познакомились в Англии. Никогда не спрашивал у отца скольким пришлось пожертвовать ради его безопасности. Не интерисовался у старшей сестры скольких она убивала и что пережила воспитав его в окружение любимых вещей, гармонии, заботе. У него не было родителей, но были друзья, дядя Клаус, Хоуп, школа, праздники и дополнительные занятия. Возможно и хорошо, что Эван молчал. Из всей своей семьи он единственный, кто не выбрал вечность, в этом решение его поддержала любимая тетя Ребекка. У Майклсонов же принято романтизировать смерть. Может глупый, а возможно оказался самым умным. Не привычно без жить приключений и опасностей. Сколько еще сможет притворяться? Узнай его ближе Вилия может быть разочаровалась, опечалилась бы. Она желала только сохранить свою семью, чтобы их дети росли вместе с родителями, а не так, как это было в случае Эвана. Тео сидит на коленях матери, Шелли бегает рядом с отцом сжимая в руках белого игрушечного единорога с радужным рогом. Надя выполнила свое обещание перед малышкой, готова была скупить ведь магазин, наливает в стеклянные бокалы сок, Элайджа отстраняясь от Кетрин принял решение помочь с расстановкой блюд из специальной соломенной корзины для пикника. Достает бутылку вина, нарезанные фрукты, хлеб, сыр, тарелки с греческим салатом, овощами, несколько видлв сендвичей и бутербродом. Красиво сервирует своеобразный стол завершая процесс разлаживая салфетки и столовые приборы. Иначе не мог, учитывая его педантичность. И как предпочитающая хаос Кетрин терпит его? Она же не изменит своего мнения о том, что Эван не должен быть человеком. Пирс удивляет факт, что безопасность сына удавалось сохранять так долго. Он еще не сталкивался со смертью близких людей, не знает всей той боли. Его родители знают, каково это, когда в один день меркнет солнце, навсегда, в груди только пустота и нет смысла более жизнь. Как бы он поступил, если бы в один день остался без брони родителей и семье, если бы в ливень отняли тот зонт, что защищал от всех невзгод. Промок бы до нитки, ветер снес бы его. Беспомощен без родителей. Мир, к которому Эван привык за двадцать шесть лет, может измениться за одну ночь. Пронести через всю жизнь ту любовь, что даровали ему родители. Хотел бы унаследовать не громкую фамилию, богатства, силы ведьмака Майклсона, а черты лиц обоих родителей и характеры. Во взрослой жизни твердый, решительный характер помог бы ему. Ужасный ли он сын? Слишком гордый, как отец? Слишком упрям — в мать. Неужели все мечты о простой жизни, крепкой, счастливой семье оказались иллюзией? Он ли виноват в этом? Берет в руки бутылку вина, разливает по бокалам, протягивает бокал матери, сестре, Вилия, отказывается занята сыном, а не выпивкой и пикником. Кормит малыша молочной кашей специально взятой для него. Тео тянется ручкой к банану, который полюбил с недавнего времени — сладкий и сытный, только он не в той позиции, чтобы спорить. Вся эта картина вызывает смех у присутствующих. Эван встав на ноги обменивается взглядом с женой, прекрасно зная, какой будет ее реакция на сказанные им слова. Все не будет, как прежде. — Предлагаю выпить за семью.Я принял важное решение, о котором вы узнаете первыми. Отныне мы будем вместе “ Всегда и навечно». Внутренне Вилия была готова к этому, тому что ей придеться умереть распрощаться с семьей навсегда. Может их любовь с самого начало была обречена быть похороненной на глубине шести футов? Вероятно, Майклсоны дороже Эвану созданной им семьи, как и его отцу, если вспомнить все происходящие ранее. Не обратила внимание на выпущенную из рук детскую пластмассовую ложечку. *** Новый Орлеан. Сейчас*** Первородный гибрид очень редко подчиняется приказам, но под пристальным взором Элайжди поет своей кровью очердедного вампира из тусовки Марселя. Сам [бывший]король города еле сдерживает злобу и весь гнев, сейчас бы не прочь ввязаться в очередную драку с Клаусом Майклсоном, узнать кто затеял все это, только обессилееная Трейси крепко ухватила его за руку, заставила посмотреть в глаза. Ей не впервые умирать от укуса оборотня и рук Майклсонов: впервые от Хоуп, которая несобладала с гневом, а ей стоило бы усмирить свой пыл, не говорить подобное дочери Клауса Майклсона.Тогда Марсель спас ее, перенес с клуба в это же место, напоил кровью из личных запасов, посоветовал сделать вид, что ничего не было.Вампирша-боец уверена, что массовое отравление не обошлось без вмешательства семьи первородных. Хотели убить всех и тем самым ослабить Марселя? Вернуть полную власть над городом? Изгнать? В голове столько разный мыслей. Жаль, что у нее недостаточно сил, чтобы сражаться здесь и сейчас. У Марселя Жерара больше тысячи причин развязать новую войну. Сам не свой, в секунду вжимает Клауса в стену, руку сжимает на шеи, смотрит в глаза, желает услышать только правду. Ему даже плевать на присуствие Элайджи, который однажды убил его. — А теперь говори, Клаус, кто все это утроил? — Видешь ли, Марсель, — специально тянет Майклсон. — Мне самому интересно познакомиться с зачинщикам всего этого жалкого цирка и убить его с особой жестокостью. — Мы должны быть едины, чтобы решить проблему, — встревает Элайджа. — Только я не объединяюсь с предателями.Чьей идеей было объединить фракции для празднования? — Моей, — уверено отвечает Клаус. — Хотел продемонстрировать всем насколько едины и сильны фракции. Все поддержали мое предложение. — Продемонстрировал? — с некой издевкой. Нет покоя. Не зря же Марсель всегда был непокорным. Обнажает белоснежные клыки, под глазами на бухают черные венки, белок глаз обволакивается красным. Клаус не собирается, уступать, сверкает желтыми глазами, отталкивает Марселя к окну, которое с треском разбивается, осколки задевают вампира. Все заново? Эти двоя наступают на одни и те же грабли? Совершают одни и те же ошибки? Элайджи бы сейчас остановить, успокоить этих двоих пока не стало слишком поздно. Опять оказались в капкане? По взгляду ясно, что Марсель готов напасть, а Клаус защищаться. Все равно исход любого сражения ясен — один погибает. Видимо из этой семьи только Ребекка верила в святость любви. Во время появляется, вытягивает руки встав между возлюбленным и братом. — Нет! Этого я не допущу! Желаете поубивать друг друга? Блондинка старается дышать, успокиться. Не могла просто сидеть, когда такое происходит. Обязан была постоять за семью и любовь. Есть раны, которые не живают, остаются шрамы. Хейли пришедшая вместе с ней предпочла остаться у входа, она же, ранее, и принесла пузырек с кровью Клауса в пентхаус Марселя, рассказала все подруге, как только та очнулась. Маршалл просто не могла остаться в стороне учитывая последние события. — Сестра, советую тебе не вмешиваться в разговоры взрослых мужчин, заняться, обычными женскими делами, чем вы там занимаетесь: магазины, покупки, косметика, салоны красоты, диеты, массажи, тупая болтовня, — из уст Клауса это звучит, словет разумный совет. В кармане ее брюк спрятан серебряный клинок, который она направляет на грудь спустя несколько минут проведенных в полной тишине, за это время успела осмотреть помещение, измучанных, обессиленных вампиров квартала после укуса оборотня. Сама не раз проходила через эти муки, галлюцинации, которые не пожелает даже злейшему врагу. Решительность Ребекки Майклсон порой поражает, как и трусость. В ее серых глазах давно не читался страх. Сегодня не решила играет она черными или белыми. Если ли логика в ее поступке заколоть себя? Не умеет жить по другому? — Прекрасно! — Клаус разводит руки в стороны. — Сделай это и избавишь меня от лишних многих проблем. Прикажу своим людям подготовить твой гроб. Он давно запылился. — Никлаус! — не сдержавшись выкрикнул Элайджа, правую руку вытянул вперед. — Сестра, прошу одумайся. — Лучше забвение, чем наблюдать за тем, как дорогие мне люди уничижат друг друга, — не уступает в споре первородная. Ребекки не впервые проходить через подобное. Сколько раз этот клинок погружал ее в глубокий сон на долгие года. Почему бы сейчас не выбрать привычный путь? Слишком слабая, чтобы вынести очередную войну в этом городе. Почему бы в этот раз решение за нее не принять Марселю сумевшую разжать ее руку, отнять клинок. Не сказав ей ни слова. Не осведомив, что будет делать дальше, идет вперед. Не желает будя на финишной прямой возвращаться к началу. Не желает более оставаться здесь, Хейли задерживает его преградив путь, явно желает что-то сказать, сглатывает подступивший ком, не решается посмотреть ему в глаза.Понимает, что это ее стая виновата, а значит уже ее дело. — Мне жаль, — выдавливает волчица. — Я…Я соберу стаю все узнаю. — Вот почему я против оборотней в квартале, — в отличие от Хейли он смотрит ей в глаза, отталкивает волчицу, чтобы уйти. Не поздно ли все исправлять? Куда теперь лежит его путь? Возможно его вправду должен радовать тот факт, что он никогда не был истинным Майклсоном. Ребекка не спешит следовать за ним, зная, что ему нужно остыть, побыть наедине с собой, выпить несмотря на то, что еще не полдень. Трейси тогда впервые в живую первородную сестру, о которой ходило столько противоречивых слухов « барби Клауса», « предательница», «девушка, которая легко влюбляется». Красивая и прекрасная, сильная и опасная. Элайджа обнимает сестру, та улыбается. Трейси ценит в людях готовность пожертвовать всем ради тех, кого любит. Всегда поступала так, сегодня увидела эту черту в Ребекки Майклсон. Предстоит еще выдержать речь недовольного Клауса, выслушать около тысячи пустых угроз, но так гибрид выплескивает все, что накопилось в нем. Фракция вампиров всегда довольствовалась отсуствием оборотней, чувствовала себя в безопасности и существовали рядом со всеми представителями фракций, по большей части с ведьмами. А что теперь? Вампиры требуют убить всех оборотней и Хейли не сдерживается, нападает на того наглеца посмевшего сказать это при ней, благо Элайджа останавливает ее, выводит на улицу, пытается поговорить, но она же никогда и никого не слушает. Правдивы были слова Пирс. Ребекка относясь к древней семье сумела сохранить чистую душу с мечтами маленькой девочки. Это тоже примечает борец Трейси, когда блондинка успокаивает всех и ей, в отличае от Клауса это удается ведь ее метод: « Заткнитесь и послушайте» действеннен. Ребекка не просто одна из Майклсонов, а гораздо большее, только этого не замечали многого. Хейли необходимо успокоится, не позволить отключиться разуму, не снести готовы рсталбным наглым вампирам, которые требовали охоты на волков. Наверное уйти в самый ближайшей бар было хорошей идеей, только Маршалл не понимает, почему за ними увязались несколько вампиров Марселя, явно подслушивать. Трейси несмотря на карьеру бойца редко слыша крики, какие услышала из уст Клауса Майклсона, кажется этот страх забрался глубоко под кожу. Этого он и добивался — запугал и заставил всех ненавидеть его. Все вампиры под его присмотром и так спокойнее. — Вот скажи твой брат всегда такой любезный? — Не обращай внимание. Ник чудовище. Трейси так хочется добавить: « Как и его обожаемая дочурка из-за которой я могла сдохнуть». Умеет держать язык за зубами, учиться выживать в этом городе. К тому жить ей все еще хочется, наслаждаться новыми силами, вечностью. Выжила уже во второй раз, а значит ей крупно повезло. — Трейси, — представляется вампирша поднимая бокал с виски, чокаясь. — Марсель обратил меня пять месяцев назад.Долгая история. — Ребекка Майклсон, тоже проклятый монстр, — с ухмылкой, отпивая алкоголь. — Люблю слушать истории. — Кстати о Марселе, — протянула она отодвинув бокал. — Нужно его найти. Я переживаю. — Успокоится, остынет и сам вернется, — блондинка махнула рукой. — Тем более, если он пожелал спрятаться в этом городе его не найти. Только время потратим. Я его слишком хорошо знаю за столько столетий. Он любовь всех моих жизней. Мы через столько прошли, чтобы обрести друг друга, отпраздновать свадьбу на крыше в Нью-Йорке. Слушай, а мы можем сдружиться, Трейси. Ты мне нравишься и я всегда считала, что девочки должны держаться вместе. — Предлагаю выпить за силу девочек. СловаРебекки о ее счастье с Марселем словно острой иглой насквозь проколотое сердце. Трейси обязана казаться холодной и неприступной.Зачем ей чужой Марсель Жерар или была слишкой глупой веря, что у них может что-то выйти. Увидела в нем спасителя? Ей лучше остаться сильной и независимой, свободной женщиной, а главное держаться от него подальше. За спиной девушек слышен шепот сидящих рядом Хейли и Элайджи. Брюнетка глубоко дышит, лицо по прежнему закрыто руками, игнорирует все ранее сказанное Майклсоном. Ей сейчас не до его нравоучений. Долго отказывалась принимать происходящие. Не верит, что кто-то из стаи предал их королеву, желал завладеть всей властью в городе.Сейчас ей нужно думать, как быть, отвести беду от стаи, докопаться до истины, а возможно казнить друга или можно обойтись изгнанием? Элайджа редко показывает истинные чувств. Ему в этом нет никакой необходимости. Майклсону давно пора выделить отдельную полку в семейном подвале, для коллекции сердец женщин, чьи сердца от вырвал из груди, которых покинул во имя семьи, которые страдали и погибли по вине его или семьи. Здесь, например давно уже давно стоять банка с сердцем Хейли Маршалл подписанная как «Та, которую любил за ее доброту». Еще раньше должна была появиться банка с черным, обугленным сердцем скрипачки погибшей по вине Клауса, но за короткий период она сумела расшевелить его, понять, полюбить, ее крылья ополились о пламя любви и подпистью «Бедная Джиа». Вскоре должно появиться сердце Кетрин Пирс с очень непростой подписью « Моя Катерина, которую я поклялся отыскать под фасадом Кетрин». Почему сейчас, когда ей так плохо, голова кругом, тот решает заговорить об отношениях, добить, как будто делает это на зло. Естественно, что для Хейли Кетрин навсегда останется мразью. Мразью, которую любит Элайджа и будет любить всю его вечную жизнь. Зачем копаться в прошлом? Было и прошло. Впереди будущие и новые горизонты. — Я не собираюсь извиняться за разбитый телевизор, Элайджа. Она меня разозлила, а я пришла с миром, между прочем. Все вышло случайно. — Вся ситуация ваших взаимоотношений с Катериной только усугубляет все. Как я могу быть уверен в мире в этом городе, если нет мира в семье? — А может ты ее приструнишь, если вы вместе. — С ней я поговорил. Вы обе мне дороги. — Еще скажи, что возможно любить обоих. — Я любил тебя, Хейли. — А теперь тебе наплевать на меня. Продолжай завлекаться со своей шлюхой, которая обходится слишком дорого, а точно, ты же не можешь, потому что на выбрала спасти свою драгоценную задницу вместо того, чтобы быть здесь, поддержать тебя. На этом и строятся отношения, а не на лжи, предательствах. Не удивлюсь если это все затеяла она. Встав со стула Маршалл покидает бар, оставив Майклсона в раздумьях.Катерина много чего совершила за пять веков, несчитанное количество ошибок, но зачем ей разъвязывать войну, подставлять Хейли и фракцию оборотней. Катерина и Хейли слишком разные. Элайджа относится одинаково к обоим, самые важные женщины в его жизни подобны огню и льду. Дикость и непокорность Хейли в противовес остроумию и страстности Кетрин. Две прекрасные женщины, которых он может погубить. *** Австрия. Вена.*** Вблизи Дуная у подножья альпийских гор расположена одна из древнейших столиц Европы. Столица Австрии, мегаполис с неповторимым шармом, энергией атмосферой, Вена — признана культурной столицы Европы. Вена удивительно романтичный и открытый, город. Здесь среди просторных имперских площадей и роскошных дворцов таятся удивительные достопримечательности, памятники архитектуры и шедевры искусства. Там обрели покой Сейдж и Финн Майклсоны. Умеренный климат с теплым летом и мягкой зимой. Там в Ратуше она прошлась по легендарной красной дорожке в белоснежном платье. Там состоялась традиционная церемония бракочетания, как заведено по всем канонам. Золото, драгоценные металлы, высокие потолки, уникальная архитектура, оригинальные статуи — идеальное место для королевской свадьбы. Только из всех приглашенных гостей, кажется, искренне радовалась только Фрея Майклсон и Ребекка сидящие в первом ряду. Сейдж держна Финна за руки, произнося клятву, на немецком, точно знала, что их счастье хрупко. Празднование на вилле Фукс не может пройти ужасно. Этот дом Элайджа смело назвал настоящим произведением искусства.Дом находится на горе, украшая Вену. Любители искусства по достоинству оценят работу создателя этой виллы — Отто Вагнера. Предметы мебели, спроектированные им, крупные картины, нарисованные этим талантливым человеком. Банкет был организован на улице. Музыканты расположись у импровизированной сцены. Спустя столько лет Сейдж все еще помнит ту спокойную, трагичную мелодию скрипки под которую она танцевала первый танец уже с супругом. Оказалось, что фото хранят куда больше боли, чем думала вампирша, ведь тогда они были счастливы. Внимательно смотрит на свадебную фотографию в рамке висящую на стене. Странное решение для кухни украсить стену фотографиями, а может и идеальное. Дождавшись сигнала электрического чайника разливает кипяток по чашкам, готовит растворимый кофе, добавляет в немного крови из пакета. На накрытом столе: приготовленная каша, корзина с свежей выпечной, ваза с фруктами, тарелка с сыром и беконом, боночки джемов. — Завтрак готов! — в полный голос сев за стол. — Я слышал, любимая, — отвечает вошедшей на кухню Финн, целует Сейдж в губы, прежде, чем сесть рядом с ней. — Какие планы на сегодня? — У меня тренировка, а потом встретимся в том кафе напротив зала, так вкусно готовят супы, — с улыбкой на лице отвечает вампирша. — Звонил сестре? Ты обещал подумает о моем предложение. — В том проклятом городе вновь неспокойно, — говорит Финн. — Я настаивал на ее скором приезде сюда, но моя сестра слишком уперта. — Я всегда рада Фреи, — только и может произнести женщина. Она всегда радовалась приезду старшей Майклсон, хотя бы обрела подругу в ее лице. Хейли сторонилась ее, как прокаженной. Ребекка занята, как всегда собой и своей личной жизнью, а с Кетрин можно выпить и повеселиться. Остальным членам семейства абсолютно плевать на их жизнь, даже Кол похоже забыл все разногласия и ту очередную смерть по вине брата. — Сейдж, вернемся к разговору о твоем предложение, — продолжает Майклсон, то ли он специально желал перевести тему разговора. — На этой недели я займусь всеми необходимыми документами для открытия компании. Я так долго нес в себе ненависть по отношению к тому, кем являюсь, желал умереть и обрести покой, признаюсь, даже завидывал людям, которые могут умереть и обрести покой. Пришло время начать жить по-новому. Ты была права сказав, что живя среди людей, проживая вместе с ними каждый день мы не теряем связь с человесннстью. Я готов жить в этом современной и шумном мире, принять его и вечность только ради тебя. Вместе подальше от всей этой мясорубки, а Финну так нужна ее поддержка в новой вечной жизни. Она же научила его пить кровь не убивая, не теряя контроль и не вредя людям, каждый день, что так важно для него.Много чего мешало ему принять вечную жизнь. Он был против ее карьеры боксерши и выступлений, на что та ответила, что это стало смыслом ее жизни, после того, как Клаус пронзил тем самым кликом сердце Финна, запер в ящик на девять столетий. Клаусу стоит бояться эту профессиональную боксершу, особенно в гневе и отчаяние. Разбил тем самым сердце рыжеволосой, лишил ее покоя на долгие века. Настало их время чувствовать, наверстать упущенные столетия. Мир несправедлив и жесток. Кто-то смет в этом сомневаться? Вена является одним из самых популярных городов Европы. Столица Австрии манит кулинарными изысками, ресторанами, модников — своими магазинами, богему — театрами, оперой, выставками и музеями. Вена считается городом музыки и искусства. Здесь жили и творили гениальные композиторы: Моцарт, Бетховен, Шуберт и Штраус, а также многие известные художники, которые превратили город в сокровищницу Европы. Здесь есть чем заняться этим двоим. *** Франция. Париж.*** Что вам приходит на ум при упоминании Парижа? Город от Кютюр? Елисейские поля? Дорогие бутики? Духи? Нотер-Дам-Де-Пари? Город любви и романтики. Знаменитый Версаль? Лувр? Эльфиева башня, которую Хоуп видела только в интернете и на картинах, а час назад затоила дыхание увидя в реальности, вправду, она не так себе это представляла, более романтично, а не толкаясь среди туристов ради фото. В квартире с видом на Эльфиеву башню светло и уютно, есть вся необходимая мебель, техника, вместо кабинета художественная мастерская, но девушку больше всего радует наоичие болкона, к которому она так привыкла живя в Новом Орлеане. Поездка хоть как-то осветлила жизнь Хоуп Майклсон. Позволяет себе просто упасть на идеально заправленную постель, в одежде и обуви, Роман решил понаблюдать за ней стоя в дверном проеме. Жизнь Хоуп невозможно нельзя назвать легкой, завидовать тоже не стоит. Вампир уверен, что она заслужила все это, покарит Париж, как однажды сумела похитить его сердце, падает на постель рядом с ней. Так близко, опаляет кожу теплым дыхание, ее рука касается его лица. — Это то, о чем ты мечтала? Мы в Париже, вдвоем. Поужинаем в том самом ресторане на Эльфиевой башке и я клянусь, что не буду засматриваться на девушек из кабаре. — Возможно.Мы заслужили просто любить. Я устала ждать лучшего момента или когда в семье все будет хорошо. За окном шумный город романтики Париж, запах кофе и свежей выпечки, еще только вторая половина дня. Здесь, в этой уютной спальне, Хоуп поддается чувствам, поднимает руки вверх позволяя ему стянуть с себя футболку. Роман в какой-то момент прекращает осыпать ее область груди и шею поцелуями, руки утопают в мягких, шелковых волосах, запах ее цветочных духов дурманет, любуется ее идеальным телом. Те поцелуи отдавали привкусом карамели ее блеска для губ. Хоуп не теряя времени растегивает пуговицы серой рубашки, торопиться некуда, руками проводит по полуобнажённому торсу, бросает на пол злосчастную рубашку, на которую потратила столько времени, тянется в ширинке джинс.Хоуп целует чуть грубо, заводит, прикусывает его губу до крови, которую слизывает, могла бы немного легче. Роман в своих поцелуях и ласках желал выразить всю нежность, теплые чувства, что испытывает к ней. Растворяются друг в другу, позабыли об обуви, скатываются с постели. Теперь Хоуп оказывается сверху, боится, что все может пойти не так, на них все еще обувь, в которой вряд ли удобно придаться эйфории любви. Прикрывает глаза ощущая касание его теплых, крепких рук по ее телу, слышит характерный звук молнии ботильонов, постепенно высвобождает ноги, ощущает себя свободной, рядом с любимым вправе ощущать себя самой собой.Спустя минуту на них уже нет тех мешавших вещей. Хоуп ощущает себя странно прижатой к холодному полу.Роман увлекает в страстный, возбуждающей поцелуй, веря, что это согреет, пробудит подстывшие чувства. — Я хочу любить тебя здесь и сейчас, — именно это Хоуп желала ему сказать, понимая, что у них есть только настоящие, тихие стоны, крепко уцепилась руками за шею вампира, жаркие хаотичные поцелуи. Взор затуманен, как и разум. Где-то за пределами реальности и дозволенного, во власти любви и неослабевающего желания. К черту все, телефоны разряжены. Двое безумно влюбленных, наподобие известной паре грабителей Бони и Клайд. Только вот финал истории у этих влюбленных будет совершенно иной без смерти и засады, а вот их любовь похожа — безумная, странная. Подальше ото всех забывают о запретах. Плевать, что квартира не закрыта. Плевать если кто-то услышит их. Нет никаких препятствий. Ловят это момент. Сейчас весь мир замер только для них.