Глава 14. Убийственное заклинание.
13 декабря 2020 г. в 00:25
Бечено лишь частично.
Двери Большого зала с грохотом распахнулись и в дверях показалась фигура c боевым посохом — такой немногие могли себе позволить, не говоря уже о грамотном использовании в сражении. Вошедший, судя по явно искусственному глазу, шрамам на лице и клацающему звуку при ходьбе, наводящем на мысли о протезе, успел повоевать куда больше, чем мог бы выдержать организм. Незнакомец подошёл к Дамблдору, обменялся с ним рукопожатием и парой реплик, сел на свободный стул, вытащил из кармана два блюда, столовые приборы, флягу и приступил к трапезе.
— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Муди.
На аплодисменты новому преподавателю расщедрились лишь три человека: сам директор, Хагрид и Том.
— Грозный Глаз? — переспросил Рон. — Отец сегодня утром в срочном порядке отправился к нему. Наверное он опять увидел где-то у себя врагов и начал кидаться заклинаниями. Не удивлюсь, если ему пришлось подчищать память маглам поблизости.
— Выглядит слишком опытным, — покачал головой Риддл. — Думаю, на то была причина.
— Как знать, — пожал плечами Уизли. — Многие считают его сумасшедшим параноиком.
Дамблдор вновь прокашлялся.
— Как я и говорил, — он улыбнулся залу, — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого ещё не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.
— Вы шутите! — произнёс близнец Уизли во весь голос.
Дамблдор хмыкнул.
— Я вовсе не шучу, мистер Уизли, — сказал он. — Хотя, раз уж вы подняли эту тему, я этим летом слышал анекдот… Заходят однажды в бар тролль, ведьма и лепрекон…
Пользуясь отсутствием важной информации, Том прислушался к себе и залу, пытаясь узнать больше о Муди или Турнире. Глядя на первого, он испытывал что-то странное: ощущение неправильности не покидало его. Он помнил Муди-Гриффиндорца, раздражающего конкурента, постоянно пытающегося то баллы на занятиях перехватить, то бладжером задеть, то оспорить наложенный штраф. До дуэлей, конечно, тоже доходило. Но то был Аластор-подросток. Новой информации о нём не было — лишь пара реплик в Норе. Волшебный глаз параноидально дёргался в глазнице, сканируя каждый дюйм. Как храбрый, дерзкий и самоуверенный староста Гриффиндора, жёсткий загонщик львов и чуть ли не единственный соперник Риддла в школе превратился в это? Том не понимал, хоть и предполагал обширную историю изменений. Взгляд артефакта остановился на юноше, после чего бывший аврор медленно поднял голову — их взгляды встретились. Риддл нахмурился, испытав знакомые ощущения. Лёгкое напряжение магии и стало понятно: в Большом Зале стало на одного человека с меткой больше.
Получается, кто-то из его слуг проник в замок под личиной Грюма. Но зачем? Он не единственный активный крестраж? Личная инициатива? Надо с этим разобраться. Но потом. Всё потом. Сперва зрение.
— Итак, Турнир Трёх Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. — Продолжал свою речь Дамблдор, перейдя, наконец, к чему-то важному. — Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трёх магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.
— Жертв? — переспросила Гермиона.
— Едва ли их использовали в тёмных ритуалах, — хмыкнул Том. — Скорее испытания были опасны для неподготовленных студентов.
— За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать ещё раз. Всё лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Впрочем, из-за недавних событий планы пришлось немного поменять и форсировать подготовку к турниру. В связи с этим иностранные студенты прибыли чуть раньше, чем ожидалось. Уже сейчас вы можете поприветствовать наших гостей: представляющие Францию ученики академии Шармбатон и их директор — мадам Максим.
Двери распахнулись и внутрь вошли полтора десятка учеников и несколько преподавателей, на фоне которых своим гигантизмом выделялась имеющая явно нечеловеческие корни госпожа директор. Иностранцы расселись на оставшиеся свободные места. Том отметил закрытие дверей зала: Дамблдор во всю эксплуатировал директорские полномочия.
— Кхм, теперь, когда мы знакомы с представителями одной из участвующих школ, давайте вернёмся к правилам. В связи с высокой смертностью на предыдущих турнирах Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — Дамблдор повысил голос, поскольку раздались возмущённые голоса, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали; и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам ещё нет семнадцати.
— Что же, — Дамблдор немного наклонил голову, будто прислушиваясь к ощущениям. — Позвольте представить вам вторую школу-участницу. Дурмстранг, Болгария. Директор — Игорь Каркаров.
Двери в очередной раз распахнулись и вошла делегация в шубах и меховых шапках, начавшая рассредотачиваться по залу в поисках свободных мест. От неё отделился мужчина, последовавший путём мадам Максим к преподавательскому столу. Уже третий раз за вечер Том испытал те же ощущения. «Вы, конечно, шутите, мистер Дамблдор! Три пожирателя под одной крышей. Странный у вас турнир Трёх.»
— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — продолжил Дамблдор. — Им даётся на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен здесь, в зале. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трёх Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. Повторюсь, к участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет — об этом я позабочусь лично. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив своё имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну, а теперь, кажется, самое время пойти отдыхать в свои гостиные. Наслаждайтесь свободными часами перед трудными учебными днями.
Иностранных студентов, как позже узнал Том, поселили в пустующие до недавних пор общежития закрытого крыла. Сам же Риддл отправился в гостиную, надеясь занять кресло у окна и продолжить свои расчёты для зелья.
«любви» жизни, Риддл дошел до кабинета декана гриффиндора. Постучав в дверь и дождавшись удивлённого «войдите», Том прошёл в кабинет.
— Доброе утро, профессор, — парень кивнул, подходя ближе. Женщина сидела за письменным столом, разбирая бумаги.
— Мистер Поттер? — Минерва подняла на него взгляд. Она явно не ожидала увидеть гриффиндорца столь рано в своём кабинете. Судя по воспоминаниям, Поттер общался с деканом лишь после поимки с поличным. — Что-то случилось?
— Ничего критичного, профессор, — с вежливой улыбкой ответил юноша. Он внимательно посмотрел на Макгонагалл. С их последней встречи прошли годы, заметно отразившиеся на её внешности. Усердная и неукоснительно следующая правилам девочка стала точно таким же преподавателем. А он… Ещё со школы не любил правила, особенно при отсутствии в них смысла. И потому часто нарушал, а то и пытался их переписывать, но… В конечном итоге, он тоже не изменился, сохранив свою свободолюбивую натуру и юность. Впрочем, вопрос подхода.
— Я хотел перестать посещать Прорицание и Уход за магическими существами, — Том выпрямил спину, выдерживая строгий взгляд женщины. — Вместо них я хотел бы изучать руны и нумерологию.
— Похвально, мистер Поттер, но вы отстаёте от других на один год. Вы уверены, что справитесь с нагрузкой?
— Да, мэм. Я занимался летом по учебникам мисс Грейнджер. Насколько я знаю правила, профессор Вектор, как и профессор Синистра, устроит мне тестирование и по его итогам примет решение. Должен предупредить, что вне зависимости от исхода я не собираюсь посещать текущие предметы по выбору.
Макгонагалл поджала губы. Взгляд её был всё так же строг.
— Мистер Поттер, вы не можете не посещать занятия. Если я узнаю о чём-то подобном, каждый прогул будет стоить вашему факультету пятидесяти баллов, — Риддл вскинул брови. В его время все деканы бились за первенство: студентов наказывали отработками, а не баллами. Что с ней не так? — Вам всё ясно?
— Да, мэм.
— Преподавателей я извещу о вашем желании. День тестирования будет назначен позднее, — профессор жестом указала ему на выход.
На первое занятие Том шёл в скверном настроении. На баллы было плевать, тем более гриффиндорские. Однако проблемы с однокурсниками ему не нужны.
Хагрида он практически не слушал, подперев спиной ствол ближайшего дерева. Всё занятие он не проронил и слова, следя лишь за тем, чтобы особо опасные и милые животинки не навредили ему.
«Мордредов Хагрид… В Азкабан бы тебя, а не под крыло к старику.»
Четвёртый курс гриффиндора столпился у класса ЗОТИ задолго до колокола. Гермиона появилась за пару мгновений до начала.
— Я была…
—…в библиотеке, — закончил за неё Рон. — Давай быстрее, не то без нас займут лучшие места.
Пока все занимали места и готовились к уроку, Том пытался понять, что же происходит в Хогвартсе. Получалось, что Снейп был двойным агентом, работавшим на Дамблдора. Появление Каркарова объяснялось его должностью в Дурмстранге. Муди… Второй агент в его рядах? Вряд ли — Аластор всегда был слишком прямолинейным и придерживался своего кодекса чести. Да и шпион из него никакой. Значит, это не настоящий Аластор. Оборотное? Удачно вписывается в индивидуальный рацион параноика. Неужели Дамблдор ничего не замечает? Нет, он не может быть настолько слеп. Ловушка? Надо быть осторожным. Вскоре в класс, стуча протезом, вошёл преподаватель.
— Можете убрать их, — он проковылял к своему столу и сел. — Эти книги. Они вам не понадобятся. Посмотрим, кто пришёл сегодня.
Во время переклички Муди изучал список обычным глазом, магический же был направлен на студентов. «Интересно, у него есть опция распознавания ауры, магических потоков? И может ли он видеть через преграды? А через Мантию?»
— Хорошо, — сказал он, закончив опрос. — Профессор Люпин написал мне о вашем классе. Похоже, вы достаточно основательно овладели противодействием Тёмным Созданиям — прошли боггартов, Красных Колпаков, болотных фонарников, гриндилоу, ползучих водяных и оборотней — я правильно понял?
Класс согласно зашумел.
— Но вы отстали — и очень отстали — в отношении заклятий. Поэтому я здесь для того, чтобы подтянуть вас в области того, что сами волшебники могут причинить друг другу. У меня есть год, чтобы научить вас, как разбираться с Тёмными заклятьями.
— А вы точно не останетесь на следующий год? — выкрикнул Рон. Магический глаз тут же уставился на Уизли. Том бы снял баллы за такую наглость.
— Ты будешь сын Артура Уизли, да? — сказал Аластор. — Твой отец пару дней назад выручил меня из очень плотного капкана… Да, я пробуду здесь ровно год… Окажу любезность Дамблдору… Один год, — и назад, в мою тихую обитель.
Он засмеялся горьким смехом, будто подразумевая больше, чем сказал.
— Итак, прямо к делу. Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии… — пока профессор начинал явно скучную речь, Том внимательно за ним следил, пытаясь по жестам, мимике, выправке выяснить, кто же скрывается под маской. И, самое главное, почему он прибыл в школу? Хочет убить Поттера? В школе это тяжело сделать — куда проще атаковать его у маглов или на Кинг-Кросс. Заманить в Лютный, где порядочностью никто не отличается. Конечно, Хогвартс в последние годы тоже безопасным не был, но тут есть Дамблдор и куча заклятий Основателей. Призраки, студенты, портреты… Незаметно даже нос не почесать. Так в чём смысл?
Возможно, причина даже не в Поттере, а, скажем, в попытке устранить Дамблдора. Или захватить школу, проведя внутрь пожирателей: дети — достойный аргумент в переговорах. Какие-нибудь артефакты? Тайная Комната?
Последний вариант Риддл, подумав, отмёл. Мало кто в действительности знал о существовании укрытия Салазара, а остальное — миф. Если, конечно, не осталось других наследников…
Даже если и остались, то побочные ветви и вряд ли в Англии. Странная палочка, так манившая его в Лютном, наводила на мысли о Зове Крови что тогда, что сейчас, покоясь в его кобуре. Странные были американцы… Они точно знали, что продают что-то ценное, но не понимали, как много он был готов отдать за артефакт. Да и магловские связи потомков Слизерина… Очень странные дела…
— Постоянная бдительность! — Том резко вынырнул из размышлений. — Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я говорю.
Риддл вскользь глянул на девушку, заметив, что она смущённо убирает свиток в сумку.
«То есть он может видеть сквозь парты. И обычные мантии почти наверняка. Сквозь любые? А стены? Человеческое тело? Он сможет увидеть, что я показываю за спиной? Хм, а если это не сам Муди, а пожиратель под обороткой? Как приживается артефакт с чужим телом и нужно ли время на адаптацию? Наверняка ведь он не всё может…»
— Профессор, а у вас от постоянной бдительности глаз не замылится? — не успев даже обдумать фразу, ляпнул Том.
— Не жалуюсь, мистер Поттер, — аврор пожал плечами.
— А как вы потеряли глаз и ногу, если постоянно бдите? — поинтересовался Рон. Том мысленно хмыкнул: может ведь, когда хочет.
— Расслабился бы — совсем бы умер. И то, и другое я потерял в боях с соперниками, уйти от которых живыми для всех было за счастье.
— Расскажите подробнее, — несколько выкриков из гриффиндорской части кабинета.
Муди задумался о чём-то. Даже его глаз застыл в одной точке. Риддл бегло обернулся. Лонгботтом, судя по всему.
«Что-то связанное с его родителями? Мордред, когда же уже будет возможность закопаться в газетные подшивки прошлых лет? Почему на истории им рассказывают про гоблинские войны вместо чего-нибудь полезного? Упокоить Бинса что ли… Даже при жизни подаваемый материал был скучным, но хоть что-то про средние века и новое время там было.»
— Не думаю, что сейчас, на занятии, это уместно. Если вас, интересующихся, много наберётся, можем как-нибудь после занятий собраться и расскажу. Одно вам стоит знать наверняка: вы против них — всё равно что рогатый слизняк против гиппогрифа.
«Или как птенец гиппогрифа против взрослого гиппогрифа. Если мои смогли, я что, хуже, что ли?»
— А давайте поспорим, что я до конца года достану вас заклятием?
— Если это случится, я лишь скажу, что был хорошим учителем, — со своей кривой ухмылкой парировал Муди.
— До конца месяца?
— До конца занятия. Если вдруг у тебя получится, я даже дам Гриффиндору, скажем, пятьсот баллов…
— Неинтересно, — оборвал Риддл. — Система в целом отвратительна: индивидуальные результаты никак не учитываются, а факультетский кубок ни на что не влияет.
— И что же тебя заинтересует, индивидуальный ты наш? Могу в качестве стимула предложить по, скажем, десять жалящих каждое занятие до моего увольнения из школы, — казалось, аврор получает удовольствие даже от такой незатейливой пикировки.
«Неужели он настолько соскучился по нормальному общению?»
— Самое ценное, что есть у человечества, — Поттер пожал плечами. — Информация. Скажем, вы честно ответите на десять моих вопросов. Тет-а-тет, разумеется.
— Наглости тебе не занимать, парнишка. Три и ни одним больше.
— Семь. Вы же десять жалящих назначили. Чем я хуже?
— Сойдёмся на пяти, так уж и быть. Только из уважения к твоему героическому прошлому и твоим родителям, — аврор неуловимо изменил стойку.
«Готовит щит! Интересный ход. Он надеялся спровоцировать Гарри и тут же закрыть спор в свою пользу. Неужели всё-таки слизеринец?»
— Договорились. Готовьте Веритасерум и текст клятвы, — ухмыльнулся юноша.
— А ничего от наглости не лопнет?
— Постоянная бдительность, — с усмешкой парировал Риддл.
— Итак, когда с лирическим отступлением покончено, а Поттер готовится получать свои жалящие… Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наиболее тяжело караются волшебным законодательством?
Пользуясь побежавшими по классу шепотками, Риддл обернулся. Финниган показал с задней парты поднятый большой палец — Гарри подмигнул в ответ. Магический глаз Муди немедленно остановился на теле юноши и, задержавшись на несколько мгновений, переключился на Камчатку.
«Камчатка? При чём здесь область СССР? Откуда я вообще про неё знаю? Неважно. Он отвлёкся.»
Поймав взгляд Малфоя, Том указал глазами на пол и немедленно показал опущенной рукой два весьма ходовых в своей слизеринской молодости жеста: «Атака по сигналу», «Договор». Судя по взлетевшим на мгновение бровям Драко, всё было сделано правильно.
«Не выделяться, говорил он. Вести себя как Поттер, говорил он. Конспиратор хренов.»
— Ну, мой отец рассказывал про одно заклятие… — робко начал Рон. — Империус… или как-то так?
— О да, — с чувством произнес Муди. — Твой отец должен его знать. В своё время оно доставило много неприятностей.
Мужчина выдвинул ящик стола и достал стеклянную банку. Внутри бегали три здоровенных чёрных паука.
Муди поймал одного и посадил себе на ладонь, чтобы всем было видно, затем направил на него волшебную палочку и негромко сказал:
— Империо!
Паук спрыгнул с ладони и завис на тонкой шёлковой нити, раскачиваясь. Напряженно вытянул ноги и, перекусив нить, сделал заднее сальто, приземлился на стол, где принялся беспорядочно кувыркаться. Маг шевельнул палочкой, и паук, встав на задние ноги, отбил чечётку.
Почти все засмеялись. Том тяжело вздохнул: им показали, но они не видят.
— Думаете, это смешно, да? — прорычал он. — Мистер Поттер, вижу, вы один не разделяете веселья своего курса. Не расскажете ли классу, почему?
Том, вновь вздохнув, встал.
— Жертва полностью подчиняется воле колдующего, — спокойно ответил Риддл, глядя на паука. Тот всё ещё дёргал лапками. — Нет возможности проигнорировать приказ: цель либо выполнит требуемое, либо сбросит заклятие. Впрочем, атакующий всегда может повторить попытку.
— Хорошо, что вы понимаете это, мистер Поттер. Садитесь. Действительно, это далеко не детское заклятие и его спектр применения крайне широк. Как правило, его используют, чтобы заставить людей… Да и не только людей… Делать то, что противоречит их природе. То, на что бы они не пошли никогда в жизни. Например, заставить любящую мать выдать своих детей для тёмного ритуала или заставить принципиального чиновника принять совершенно не вписывающийся в его видение мира закон, — продолжал профессор, и Том понял, что он говорит о временах гражданской войны. — Вот была забота у Министерства — попробуй-ка разобраться, кто действует по принуждению, а кто по своей доброй воле. Не правда ли, мистер Малфой?
Рон и Финниган хмыкнули, оценив шутку. Гермиона, как и прочие маглорождённые, вообще не поняла, о чём речь. На лицах слизеринцев читалось вежливое недоумение: «Профессор, вы вообще о чём?». Лишь пошедшее пятнами лицо Малфоя показывало, что парфянская стрела попала в цель.
Тем временем Муди продолжил:
— Заклятие Империус действительно можно побороть, и я научу вас, как, но это требует настоящей твёрдости характера и далеко не всякому под силу. Если возможно, лучше под него не попадать. Постоянная бдительность! — рявкнул он, направив магический глаз на Поттера.
«Красивый момент для атаки. Но неудачный, потому что предоставлен им. Ждём. Надеюсь, Малфой сумеет с кем-нибудь договориться.»
Паук был отправлен обратно в банку.
— Кто ещё знает что-нибудь? Другие запрещённые заклятия?
В воздух взвились руки Гермионы и Невилла.
—Да? — сказал Муди, и его магический глаз, провернувшись, уставился на Невилла.
—Есть такое… заклятие — Круциатус, — тихо, но отчётливо произнес Невилл.
— Ты же Лонгботтом, верно? — спросил аврор.
Невилл боязливо кивнул, но Муди воздержался от дальнейших расспросов. Повернувшись к классу, он вынул из банки следующего паука и посадил его на кафедру.
— Заклятие Круциатус, — заговорил профессор. — Надо бы чуть побольше, чтобы вы уловили суть. Энгоргио!
Паук вырос — теперь он был больше тарантула. Рон, махнув рукой на геройство, отъехал на своем стуле как можно дальше от учительского стола.
Муди снова поднял палочку и шепнул:
— Круцио.
В ту же секунду лапы паука прижались к туловищу, он перевернулся на спину и начал дёргаться, качаясь из стороны в сторону. Том внимательно следил за пауком. Когда-то он так же тренировался. Паук трясся и дёргался всё сильнее.
— Прекратите! — воскликнула Гермиона.
Том оглянулся на неё. Она смотрела вовсе не на паука, а на Невилла — руки у того были стиснуты на столе, костяшки пальцев побелели, а широко открытые глаза были полны ужаса.
«Ты чувствовал это заклятье на себе или… Родители? Он про них почти никогда не говорил. ”
Муди отменил чары. Паук рухнул на парту, но лапки продолжали дёргаться. Уменьшив паука, мужчина вернул его обратно в банку.
— Боль, — сказал он тихо. — Вам не нужно тисков для пальцев или ножей, чтобы пытать кого-нибудь, если вы можете применить заклятие Круциатус… Оно тоже когда-то было очень популярно.
— Зачем вы показываете нам эти ужасы? И вообще, за использование данных чар осуждают на пожизненное заключение в Азкабан! — начала возмущаться Гермиона.
— Магия есть магия, Гермиона, — тихо произнес Поттер, глядя при этом на Муди. Кто же в действительности скрывается под личиной аврора? Часть вопросов точно придётся уступить Малфою. Надо придумать, как расколоть за три.
«Сегодня же нужно собрать информацию.»
— Гарри! Это тёмная магия! — вскинулась Гермиона. Юноша чуть повернулся к ней, а после посмотрел на Муди. Они прервали его лекцию. Мужчина же, усмехнувшись, кивнул гриффиндорцу, будто разрешая дискуссию.
— Начнём с начала. Азкабаном карается лишь применение «непростительных» к разумным существам. Их использование на немагических животных не будет наказано даже штрафом. Что касается твоего второго тезиса, магия — лишь инструмент, который мы можем использовать. Сама по себе она не имеет цветов и оттенков, — он вновь поднялся со стула и вышел в проход, глядя одновременно и на Грейнджер, и на Муди. Студенты затихли. — Любые чары можно использовать как во благо, так и во вред.
— Непростительные тоже, мистер Поттер? — Муди прислонился к столу, вперив оба глаза в гриффиндорца.
— Империусом можно, например, заставить мага не чувствовать боль, дать ему установку жить, несмотря на сильное желание умереть. Этим могут пользоваться колдомедики, — парень наклонил голову вбок. — Круциатус поможет при реанимации: мощным магическим импульсом можно перезапустить сердце или вызвать отклик мозга у коматозного больного.
— Но это тёмная магия. Я читала, что для её использования нужно действительно желать подчинить или нанести вред, — всё не унималась заучка.
— Для любых чар нужна магия и желание их выполнить — программа первого курса. А извратить можно суть чего угодно — не только заклинания, — парень вытащил палочку и начал крутить её между пальцами.
— Назови максимально безобидные на твой взгляд чары… Ну же, я не собираюсь прямо сейчас никого убивать.
— Алохомора, — подумав, выдала Грейнджер.
— Отличный выбор. Заклятие применимо лишь к ограниченному набору неодушевлённых предметов. Если, например, я открою им дверь шкафа, в котором сидит боггарт, — Том хмыкнул и взмахнул палочкой, подвешивая под потолком изображение шкафа и двух человек: один с короткими чёрными волосами и палочкой в руке, второй — с длинными и волнистыми каштановыми. Шкаф потряхивало. Ещё один жест — из шкафа выскочила фигура в остроконечной шляпе и, размахивая каким-то листком бумаги, накинулась на длинноволосого мага, облетела вокруг него несколько раз, после чего несчастная жертва, схватившись за сердце, драматично упала и развеялась. Черноволосый волшебник поклонился аудитории и исчез. — Формально жертву убью не я: это сделает боггарт. Ну или плохой преподаватель ЗоТИ. Однако виноват в этом буду я и моя Алохомора.
— Апарекиум, — уже менее уверенно сказала Гермиона после длительного размышления. (2)
— Если я нанесу, скажем, Рону на лоб невидимыми чернилами надпись «Лентяй»… Ничего личного, Рон, просто пример, — усмехнулся Риддл возмутившемуся было Уизли и снова взмахнул палочкой: тот же черноволосый волшебник что-то делал с головой спящего рыжеволосого товарища. — А потом проявлю её выбранным тобой заклинанием, получится дурацкая шутка в стиле близнецов.
Несколько взмахов палочки — из спальни оба мага переместились в комнату, очень похожую на большой зал, на лбу у рыжего появились какие-то розовые точки, а стоящая рядом толпа, в которой особенно выделялась фигура с белыми волосами и зеленоватой мантией, тыкала пальцами и дёргалась, изображая смех.
— Как думаешь, что будет, если вместе с этим я нанесу на его тело связку из Стунгин-Исс, исландской руны сокрытия, и какой-нибудь ударной? Любой человек, пытающийся проявить текст, убьёт либо себя, либо Рона.
Ещё несколько взмахов — и вот в вернувшегося в нормальное состояние рыжего волшебника кидает заклинание беловолосый. Вылетающая из тела пострадавшего красная молния бьёт несколько теней из толпы, заставляя их осыпаться пеплом.
— Но ведь убьёт не само заклинание!
— Разумеется. Однако последствием его применения станет смерть. Как ты могла заметить, люди не очень охотно делятся секретами убийства себя, так что Авада — единственный безболезненный и популярный способ убить кого-то. Остальные варианты куда менее гуманны.
— Светлая магия не убивает!
— Возможно. Однако самое светлое во всех смыслах заклятие, Люмос, может выжечь роговицу и навсегда ослепить человека. Это ведь лучше смерти? Или, например, бытовые чары. Те самые, которые нарезают и очищают овощи, фрукты… — Том сделал небольшую паузу и ехидно протянул. — Мыше-е-ей. Люде-е-ей. Это, разумеется, не так уж плохо, как мгновенная смерть. Маглы ведь просто так сдирали кожу заживо в качестве пытки. Говоря о пытках: Риктусемпра ведь вполне безобидна, не так ли? А если держать её не пять секунд, а пять часов? Не думаешь, что вполне себе «светлые» и безобидные чары при таком применении куда опаснее Круциатуса?
— Это потому что ты извратил суть заклинаний!
— А я тебе про что? Нет плохой магии — есть неортодоксальные идеи её применения.
— Интересная трактовка, мистер Поттер. А что насчет последнего «непростительного»? Авада. Вы единственный, кто по какой-то причине пережил Заклятие Смерти.
— Милосердие. Эвтаназия. — Риддл скрестил руки на груди. — У маглов для этого был мизерикорд.
— Пятьдесят баллов Гриффиндору. Садитесь, мистер Поттер. Итак, Авада Кедавра — заклятие, требующее для выполнения серьезной магической мощи. Вы можете попробовать его применить, произнести положенные слова — однако сомневаюсь, чтобы у меня от этого хотя бы кровь из носа пошла. Впрочем, я здесь не для того, чтобы обучать вас такой магии.
— Однако именно этим вы и занимаетесь, — хмыкнул Риддл. — Даже задвинули моими усилиями речь про человеческое лицемерие в вопросах магии. Подобные заклятия не требуют изощрённого взмаха: указать на цель для первых двух и простая фигура для третьего, не нужна теоретическая база или ритуальная подготовка. Элементарная вербальная составляющая, не требующая особых ударений или познаний в лингвистике, желание — и кто угодно может стать государственным преступником.
— Хочешь сказать, ты сможешь выполнить все три непростительных? — Муди недоверчиво посмотрел на юношу. — И кого же, по твоему крайне важному мнению, стоит считать преступником в таком случае?
— Даже если да, я не буду подтверждать это на практике. Разве что к вам применю в качестве наказания, — Том почувствовал укол магии в левой руке. Очень странно. — За одно из тягчайших преступлений мира магии: сокрытие и запрет на распространение общеизвестных магических практик, будь то ритуалы, заклинания или что-то ещё. Я прекрасно понимаю, почему Фламель не делится с общественностью рецептом Камня, но прогибиционистский курс министерства последних десятков лет заставляет меня думать, что рыба уже сгнила с головы. Я не без помощи мисс Грейнджер привёл примеры, в которых разрешёнными заклинаниями можно покалечить или убить человека. И что, если кто-то из здесь присутствующих воплотит мои фантазии в реальность, нас с Гермионой осудят за соучастие, а заклинание запретят?
— Обычный люмос не ослепит человека… — начал Муди.
— Зато с этим вполне справится Люмос Солем, — перебив, парировал Том.
— В бытовые чары потребуется вложить очень много магии, чтобы они навредили человеку…
— Ведь никто не умеет регулировать поток силы и добавлять «Максима» после основной вербальной формулы, — хмыкнул Риддл.
— Заклятие щекотки нужно держать непростительно долго для достижения эффекта Круциатуса…
— Вам лучше знать…
— И я напоминаю, Поттер, — Муди повысил голос, — что я преподаватель, а не твой однокурсник, которого ты можешь безнаказанно перебивать. Поэтому сперва ты дослушаешь, а уже потом будешь говорить, понятно?
— Однако я безнаказанно вас перебил, да и рассказываемое вами не сильно отличается от того, что могли бы сказать первокурсники. Вы ещё добавьте, что от непростительных нет защиты, а потому они крайне эффективны и…
— Силенцио, — прокомментировал аврор, демонстративно отложил палочку и продолжил лекцию, содержимое которой Том был не в состоянии воспринимать: красная пелена застилала глаза, палочка уже вылетала из кобуры, чтобы размозжить голову наглеца об ближайшую поверхность Депульсо Максима…
Риддл не читал Божественную Комедию, однако сомневаться, что его левая рука оказалась на нижнем уровне Дантова ада, не приходилось. Время замедлилось, будто сама Магия давала юноше время обдумать свой поступок. Впрочем, ещё до того, как мозг приступил к анализу ситуации, правая рука по какой-то старой привычке сформировала за спиной любимый со времён слизеринского студенчества жест «Бой», предвещающий поступление адреналина, азарт, учащённые пульс и дыхание, привкус победы.
«Мне нельзя убивать этого холопа. Видимо, в лесу накрыло из-за убийства. Однако поставить его на место я обязан: почти уверен, что настолько агрессивная реакция вызвана Магией. Впрочем, от всего серьёзного придётся отказаться: я же Поттер.»
Том заметил, как нахмурился Муди: его магический глаз буквально впился в Поттера. Рывок в сторону — учительская табуретка уже летит в Риддла. Левиоса поднимает парту и защищает Рона, как и сидящих сзади. Со своих мест вскочили несколько слизеринцев во главе с Малфоем — остальные просто не понимают, что происходит.
Вынужденный отбиваться от массированной атаки, первый десяток заклятий профессор выпустил без палочки. Пропуская над головой очередные чары пут вперемешку с оглушающими, Том приманил было артефакт Муди к себе, но аврор заметил это и кинул в него заклятие. «Обезоруживающее!» — осенила мысль. Коснувшись чужой палочки кончиками пальцев, отправляя её в свободное падение, Поттер неохотно разжал левую ладонь, отпуская вниз и своё оружие, принял на себя красную вспышку и… Ничего не произошло. Мгновение спустя профессор сделал жест, будто попытался поймать палочку и отбить ей что-то, но в него уже летели выпущенные пойманными палочками Импедимента и Риктусемпра Гарри, как и чары оставшихся на ногах учеников. Выпущенная по всем правилам двойка оставляла крайне обширный выбор: либо замедлиться, либо потерять концентрацию из-за щекотки. Выбравший первое преподаватель был вынужден уйти в глухую защиту, чем немедленно воспользовались выжившие, рассредотачиваясь и расширяя сектор обстрела. Немногие оставшиеся стоять парты были немедленно перевёрнуты, образуя передвижные баррикады.
Используя одну палочку для колдовства на подавление соперника, Риддл плёл второй самонаводящиеся заклинания, пока не понял, что большая их часть блокируется… Преподавательским столом. Почувствовав взгляд справа, Том, не задумываясь о последствиях, бросил: «Глаза!».
— Нокс!
— Люмос Солем!
— Затмись!
«Как хорошо иметь таких понятливых союзников». Муди, очевидно, ни одно из заклинаний не могло помешать, пока был активен его волшебный глаз, поэтому полученной паузой он решил воспользоваться, чтобы атаковать, но сдвоенное Редукто Тома лишило его единственного укрытия, так что, выбив ещё двоих студентов, он казался на ровном месте под перекрёстным огнём.
Длинным кувырком профессор ушёл вперёд, толкнул парту Риддла в сторону юноши и ударом когтистой лапы отправил в полёт Малфоя, после чего…
— Аква эрукто!
— Глациус!
— Ступефай!
Три заклятия. От одного спасёт щит. Комбинация остальных слегка заморозит и замедлит, но не очень надолго. Нужно что-то, игнорирующее щит и не замедляющее.
— Инкарцеро! — выкрикнул Том, наводя свою палочку на аврора и, увидев искажённое ухмылкой лицо, понял: матёрый боец был уверен, что ему нипочём все заклятия, и он скоро впечатает протез в грудь юноши, но… Жест трофейной палочкой в сторону Муди и прыжок назад.
Вот отлетает обратно в кого-то из слизеринцев оглушающее, отбрасывая бедолагу в стену, вот покрывается тонкой ледяной корочкой, которая мигом идёт трещинами и рассыпается, тело отставного аврора, вот взмах руки отбивает в сторону замедляющее и когтистая лапа настигает Поттера — чуть ниже груди ярким солнцем полыхает очаг боли, в глазах светлее, чем после взгляда на Люмос, но вместе с тем из-за спины доносится сдвоенное: «Ступефай!»
Ещё не успели отражённые заклинания вернуться своим создателям, а отправленный в полёт Риддл призвал Мантию и, прошелестев по полу невидимым телом, вскочил, выставляя щит и, дав неестественно светящемуся Муди проскользить магическим взглядом сквозь себя и повернуться в сторону ушедших в глухую оборону студентов, понял: «Не видит! Он меня не заметил!»
Комбинация щитобоев уже унесла сознание оставшихся учеников прочь от их тел и позеленевший Муди на мгновение замер. «Самый удачный момент для возвращения героя»
— Коллошу! (3)
Попытавшийся обернуться аврор начал заваливаться на пол, махнул рукой, отменяя заклятие, и явно хотел разобраться с наглецом, посмевшим испортить его бенефис…
— Петрификус Тоталус! — не дожидаясь срабатывания Финиты, вынырнул из невидимости Том и, глядя на замершего в антигравитационном наклоне (4)аврора, добавил, опуская палочки. — Постоянная бдительность, профессор. Кстати говоря, нарушать правила нехорошо. Ни за что не поверю, что вы пропустили изменение подсветки помещения. Энервейт!
Отброшенный мощным пинком Малфой пришёл в себя и, слабо застонав, сел, держась за голову и живот. Мгновение спустя его вырвало.
— Экскуро. Энервейт. — Колдовать с двух рук Тому определённо понравилось. Ещё бы меньше концентрации нужно было для этого и не так быстро силы уходили… — Как ты себя чувствуешь?
— Жить буду, — Драко ещё морщился, но ему явно было лучше. — Зелёное освещение профессора ты наколдовал?
— Я. Потому и уверен, что он жульничал. Сможешь частично паралич снять? Нужно, чтобы он мог говорить, но не мог двигаться.
— А сам?
— Я тогда и позеленение с приклеиванием частично отменю.
— Кстати, — Малфой подобрал палочку. — Почему именно зелёный?
— Я подумал, что это — наиболее неприятное поражение для гриффиндорца, — хмыкнул Риддл.
Негласные лидеры конкурирующих факультетов подошли к поверженному врагу. Бешено вращающийся глаз отлично выражал возмущение, но не способствовал передаче мыслей. Обменявшись кивками, они разошлись в разные стороны и навели палочки на зеленеющее тело, застывшее в неестественном положении. Малфой прошептал что-то и после пары пассов взмахнул палочкой в направлении преподавателя. Хмыкнул и повторил процедуру — Муди всё ещё молчал.
— Притворяется? — Том вопросительно посмотрел на Драко.
— Думаю, нет. Неслабо ты его приложил. Ну и я по минимуму вкладываюсь. А то кто его знает…
— Разумно. Петрификус Тоталус. Профессор, если вы признаёте поражение, дважды посмотрите волшебным глазом вверх-вниз. Или лучше ещё кого-нибудь привести в чувство, чтобы засвидетельствовать поражение?
Волшебный глаз вперился в Риддла так, будто профессор хотел отправить его в наглеца вместо заклинания. После чего взгляд начал медленно, дёргаясь из стороны в сторону, начал подниматься к потолку.
«Да он же не умеет им управлять!» — озарило Риддла. Вот и объяснение постоянным необъяснимым перемещениям Всевидящего Ока. Лёгкое касание ментального щита с посылом эманаций дружбы и жесты «друг», «договор». Глаз дёрнулся и, описав круг, вернулся на исходную. Немного подумав, Том угостил Малфоя Конфундусом и продолжил наблюдение. Бровь профессора изогнулась, повторяя излюбленный жест Снейпа, а пальцы сложились в «нейтралитет», «договор». Кивнув, Том отправил в сторону наивного Драко сдвоенный Конфундус и подытожил:
— Профессор Муди признал поражение. Время привести своих товарищей в чувство, а класс — в порядок.
Несколько слизеринцев тут же поднялись из-за своих укрытий, приступая к реанимационным мероприятиям, к счастью, без предложенных ранее Поттером методов…
Прошло немало времени, прежде чем класс полностью успокоился и всё вернулось на круги своя.
— Итак, — протянул профессор, усаживаясь на только что отрепаренный табурет. — Постоянная бдительность. Сейчас ваши сокурсники показали вам вариацию хаотичного нападения. Если бы я не был готов к атаке или используй они что-то серьезное, то я был бы уже мёртв. Так что одним призраком в преподавательском составе у вас стало бы больше. Смею надеяться, я был бы не таким нудным, как Бинс. Но на вопросы Поттера не отвечал бы из принципа.
По классу пронёсся тихий смешок. Риддл, поправляя сбившиеся волосы, чуть вскинул голову. Представлением он гордился. Во-первых, слизеринцы приняли его, пусть и с подачи Малфоя. Конечно, у них будут вопросы к нему и придётся делиться с ними информацией от Муди, но это решаемо. Во-вторых, он доказал самому себе и пожирателю, что достоин. Теперь у него есть возможность узнать истину. Не сегодня, конечно: он ещё не готов.
— Мистер Поттер, признаю, вы удивили меня — Муди развел в сторону руки, признавая поражение. — Не ожидал, что помощь вам придёт со стороны слизерина, да и невербальных чар от вашего курса я тоже не ожидал.
«Совсем не выделяетесь, мсье Риддл. Гад. Зачем было акцентировать на этом внимание?»
— Теперь давайте-ка подведём промежуточный итог нашего занятия. Запишите себе информацию по Круциатусу и Империусу.
В повисшей тишине раздалось шуршание пергаментов и скрежет перьев. Муди молча сидел на табурете и о чём-то думал.
— Все записали? — очнулся от своих дум аврор. — Теперь, давайте же я покажу вам действие последнего заклятья. Чтобы вы чётко понимали его, а не только теоретические рассуждения.
Мужчина встал, доставая третьего паука.
— От Авады нет никакой защиты. Единственный, кто смог чудом выжить, сидит передо мной. Каких-либо пометок можно не писать. — Муди уже заносил палочку для третьего непростительного, а в голове Риддла безумной мухой носилась мысль.
«Кедавра, если переводить с арамейского, — как я сказал. То есть обязательная вербальность формулировки. Авада — я убиваю. В итоге — убиваю словом. Логично, но если поменять одну букву… Флитвик не раз говорил, что это может стать решающим фактором. Закупорить смерть, да, Северус?» — Том вскочил, выбрасывая в руку палочку из кобуры.
— Авада Кедавра! — две фразы слились в одну. Весь класс видел зелёный луч, вырвавшийся из палочки Муди. Никто не видел заклинания Поттера.
— Кажется, в нашем полку прибыло, — нервно улыбнулся Гарри, утирая пот со лба. На парте копошился невредимый паук.
Нарастающий в классе ропот был прерван сигналом об окончании урока и раскатами голоса Муди:
— Поттер, опиши мне всё, что ты сделал, в кратком сочинении и сдай. Остальные свободны.
Том пожал плечами и изложил свои умозаключения в несколько строк. Подписав работу, парень вышел из класса, получив разрешение профессора.
До Астрономии достаточно времени, поэтому парень отправился на штурм библиотеки.
1) Том прекрасно помнит прозвище Маргарет Тэтчер из статьи 1976 года. Но не помнит, что уже бывшая премьер-министр Британии — почти его ровесница
2) заклинание проявления скрытого текста
3) Заклинание, приклеивающие обувь противника к полу
4) Одно из фирменных движений Майкла Джексона: наклон под углом 45 градусов к полу
* * *
Перед самым завтраком в комнату зашёл староста. Юноша не утруждал себя длинными напутствиями — просто положил расписания на ближайшую тумбочку. Том первым взял свой экземпляр: Пятница 1. Уход за магическими существами 2. Защита от тёмных искусств 3. Астрономия 4. Астрономия Бегло глянув расписание, парень хмыкнул. Преподаватели явно не утруждали себя составлением расписания на будущую неделю. Нужно избавиться от УзМС, как и от гаданий на кофейной гуще. Даже если бы первое вёл адекватный и квалифицированный преподаватель, Том совершенно не представлял, как будет использовать полученные знания в будущем. Разве что выйдет на бой с драконом. Вероятность этого события стремилась к нулю. С прорицаниями и того проще. — Гарри, ещё темно. Чего ты так рано вскочил? — простонала кровать Рона голосом рыжего. — Попробуй убрать подушку с головы, — хмыкнул Риддл. — Поспать бы… — Уизли укутался плотнее в одеяло. «Что день грядущий нам готовит?» — проскочила в голове мысль. Том пытался подготовиться к занятию с Муди. — «Ветеран войны, известнейший аврор — пожиратель смерти? Что-то не так.» Собственная память бесполезна: информация давно устарела, а из «свежего» — только сплетни. Придётся импровизировать. Умывшись и приведя себя в надлежащий студенту вид, Риддл вышел из спальни. В школе три пожирателя смерти: Снейп, Муди и Каркаров. Если наличие первого не вызывало вопросов, то оставшихся двух — более чем. Знал ли Дамблдор, что собирает в стенах школы личную армию Тёмного Лорда? Или их появление лишь случайность? Старик знает, кто на самом деле скрывается под личиной Муди? Или отставной аврор — шпион и предатель «светлой» стороны? Или наоборот, двойной агент, принявший метку, чтобы сливать информацию? А Каркаров? У парня было слишком мало сведений о жизни своих подопечных, чтобы делать выводы. Ещё и загадочный Р.А.Б. Штурм подшивок старых газет нельзя откладывать. Слишком много задач требуют его внимания. А времени мало. В зал Риддл вошёл одним из первых. Взгляд остановился на центре зала, где у самого преподавательского стола установили постамент с Кубком, окружённый магическим контуром. «И кто вообще согласится рисковать жизнью ради этого?» Том не видел смысла в турнире. Слава подобного рода его не прельщала, да и сам Мальчик-который-выжил уже обладает нужной популярностью. А деньги… В сейфе Поттеров лежало немало таких «призов». Ну и на самом парне уже было порядка двухсот галлеонов. Рядом сели близнецы Уизли. Этим лишние деньги не помешали бы. Как и остальным членам семейства. — Доброе утро, Гарри, — заговорил с ним один из рыжих. Оба сели прямо перед ним. Оказавшийся справа крутил в пальцах флакон с зельем. Из-за тёмного стекла невозможно было угадать, что внутри. Хотя пара идей была. — Ну что? — заговорческим голосом произнес второй и странно на него посмотрел, кивнув на флакон. — Хочешь кинуть, — близнец чуть наклонился вперёд, глядя Поттеру в глаза. Том перевёл взгляд с одного на другого и обратно. Это чередование раздражало. — Своё имя, — подхватил второй всё тем же елейным голосом. — В кубок? — флакон был поставлен перед ним. Риддл ещё раз осмотрел его и тяжело вздохнул. — Мне ещё нет семнадцати, — Поттер чуть наклонил флакон, проверяя вязкость. Зелье старения. — Мы всё придумали. И для тебя тоже приготовили. Если ты захочешь… — всё тот же заговорщический тон. Преподавателей ещё не было, а студентов слишком мало, так что братья вели себя довольно свободно. — И это ваш гениальный план? — Том скептически посмотрел на флакон и оглянулся на кубок. Вряд ли директор не защитит столь важный артефакт от альтернативно одарённых студентов. — У вас не получится. Зелье старения лишь визуально изменит тело в соответствии с возрастом, однако магическое ядро и аура останутся теми же. Лезть в пекло совершенно не хотелось. Непонятно, чего добивались близнецы, но Том свой выбор давно сделал. — Последний турнир, как я слышал, закончился плачевно: все участники погибли. — Риддл внимательно посмотрел на близнецов. — Я не собираюсь участвовать, да и вам не советую. Голосу разума братья не вняли, да и едва ли их интересовало его мнение. — Интересно, кто-нибудь уже бросил в Кубок пергамент со своим именем? — спросил у кого-то Рон. Гарри слишком задумался: даже не заметил появления друзей. — Уверен, ночью кто-то бросал. Меньше свидетелей, — Поттер кивнул Гермионе. Тяжело вздохнув, она придвинула к себе тарелку с кашей. Неужели до сих пор переживает из-за того разговора? — Ли! — крикнул один из близнецов. Смуглый юноша подбежал к ним и немедленно получил флакон, совсем недавно предложенный Поттеру. — Готов? — Всегда готов! — Трое друзей одновременно выпили зелье. — Что? К чему готовы? — не понял Рон. — Выпили зелье старения, тупая ты башка, — пояснил Фред. — Всего по одной капле, — потёр руки сияющий Джордж. — Нам до семнадцати не хватает совсем чуть-чуть. —Если кто из нас победит — делим тысячу галлеонов на троих! — Лицо Ли расплылось в широченной улыбке. —Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь путное, — предупредила Гермиона. — Уверена, уж это-то Дамблдор предусмотрел. Трио друзей направилось к Кубку. Риддл со скучающим видом следил за ними, подперев лицо рукой. Один из близнецов вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хогвартс», подошёл к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, и, глубоко вздохнув, у всех на глазах переступил золотую черту. «На счёт три» — Том мысленно усмехнулся, наблюдая за ещё слабым возмущением защитного контура. Джордж, поверив, что их трюк сработал, издал победный клич и без промедления прыгнул вслед за братом. Тут же раздался громкий хлопок — близнецов выбросило из круга. После небольшого полёта хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды. По залу прокатились смешки. — Я же предупреждал, — послышался голос Дамблдора. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бороды ни в какое сравнение не идут с вашими. Близнецы вместе с хохочущим Джорданом направились в больничное крыло. — Говорят, Уоррингтон бросил ещё на рассвете, — сообщил Дин. — Ну, тот похожий на ленивца увалень из Слизерина. Риддл взглянул на стол родного факультета и нашёл глазами упомянутого брюнета. На ленивца он был похож не больше, чем удав на черепаху: уверенные плавные движения, наводящие на мысли о занятиях дуэлями или танцами. Или и тем, и другим. — Не дай Мерлин, Кубок кого-нибудь из слизеринцев выберет! — поморщился от отвращения Уизли. — А почему нет? Выглядит вполне достойным кандидатом: опыт в дуэлях явно есть. — пожал плечами Том. — Опять же, слизеринцы, по слухам, много занимаются дополнительно, так что представитель Хогвартса не ударит в грязь лицом. — Ну он же слизеринец! — Допустим, я понимаю твоё неприятие змеиного факультета, — начал Риддл. Уизли опять не понимает очевидного — придётся поднимать кому-то веки. — Но! Турнир проходит не между факультетами, Ронни, а между школами. Шко-ла-ми. В которых много факультетов. Безусловно, представитель только один. Однако вся школа должна быть заинтересована в его максимально успешном выступлении: это сказывается на репутации всего заведения. — Тихо, — вдруг сказала Гермиона. С другого конца стола послышались возбуждённые голоса. Анджелина Джонсон, высокая черноволосая девушка, охотник гриффиндорской команды, как раз возвращалась от кубка. — Ну вот, — сказала она, подсев к друзьям. — Я бросила своё имя. — Ты шутишь! — изумился Рон. — Тебе уже семнадцать? — спросил Гарри. — Ты что, не видишь? Бороды-то нет! — вразумил его Рон. — На прошлой неделе исполнилось, — сказала Анджелина. — Как я рада, что кто-то из наших решился бросить! — повернулась к ней Гермиона. — Хорошо бы Кубок тебя выбрал! Очень на это надеюсь. После завтрака Грейнджер убежала, пояснив, что профессор Вектор не терпит опозданий. При этом она как-то многозначительно посмотрела на Гарри, будто хотела что-то ещё добавить. Уизли попытался утянуть Поттера на улицу, так как у обоих был УзМС. — Рон, мне нужно кое-что сделать. Я подойду позже, — Том кивнул и натянул на лицо слабую улыбку. Путь до кабинета декана Риддл прошёл довольно быстро, собирая в своей голове всё, что было известно о Минерве Макгонагалл. Родилась в Шотландии в семье священника. В школе была прилежной ученицей. Заучкой. Интересно, не поэтому ли она так симпатизирует Грейнджер? Как жаль, что та статья вышла слишком поздно: была бы и в Хогвартсе своя Железная Леди. (1) Было время, когда эта девушка раздражала его своим поведением на занятиях: постоянно поднятая рука даже если вопрос был адресован не ей; цитирование учебников вкупе с библейскими фразочками; встречи в коридорах Хогвартса на дежурствах. Но был один эпизод в их судьбе — бал на Рождество. В тот раз Диппет решил провести эксперимент и сам разбил всех на пары. Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой… Минерва на балу выглядела совершенно иначе: волосы, собранные в невозможную конструкцию, переплетенные красной лентой; чёрное, словно траурное, платье в пол. И мерцающий красным значок старосты курса. Риддл, впрочем, тоже не сильно отдалился от траурной тематики — всё-таки с гриффиндоркой поставили. Чёрная мантия, зелёная шёлковая рубашка, брюки и оксфорды. И значок старосты на мантии — он ничем не хуже. Так, предаваясь воспоминаниям о былой
