Ernst Gunther

Musik: Kriegsweihnacht - Krigsgravene

      Тонкие пальцы неловко пытались заломить пару еловых веток. В перчатках из свиной кожи это было невозможно – холодные ветви выскальзывали, голыми руками – это было колко и морозно. Обладатель пальцев сморщился. Товарищи будут смеяться, он нахмурился, выгнал из легких обжигающий своим холодом воздух этот чужой страны, и после - сделал над собой усилие: сломал ветки, оцарапав ладони, да, плевать.       Зато, обратно, к расположению части, он шел с ветками в руках. Рождеству быть. Не такому волшебному, как в отчем доме, в Дрездене, но это и не важно. Эрнст вообще был неприхотливым человеком, что в условиях войны было незаменимым, но иногда, хоть чуть-чуть, но хотелось уюта. Хотелось сыграть со своим разумом на ассоциациях, обмануться в надежде, что дом и семья приснятся в эту ночь… они не снились, давно уже не снились. И писем не было.       Эрнст думал, заставлял себя думать, что это просто русские дороги, плохое сообщение, что почта просто заплутала, но вчера почту получили все, а он – нет.       А если дома больше нет? Ужасно, пугающе… страшные какие мысли. Нет, нет, Эрнст мотнул головой. Это просто дороги, это просто Россия мстит оккупантам. На счет войны Эрнст имел стойкое убеждение и никаких прикрас: они поступали ни плохо, а даже подло.       Но выбора у Эрнста не было, как не было выбора и у товарищей.       Еловые ветки в руке грели душу. Эрнст улыбнулся. Где-то на востоке вспыхнула в небе сигнальная ракета. На секунду Эрнст подумал, что надо бы спрятаться, рухнуть в ближайший сугроб, но ветки… воспоминания о пряничном домике дома, красные шишки из стекла и свечки…       Красные шишки разбились во время бомбежки, стекло лежало на полу, острыми краями впиваясь в мякоть ковра.       Кровь окропила снег.       Эрнст подумал, что так уже было, гораздо позже, где-то не здесь, он испугался. Нет, он испугался ни Смерти, что подошла к нему в черном одеянии, улыбаясь беззубым ртом, нет. Он испугался того, что уже умирал, и не единожды, кажется.       Смешались мысли. Красное не украсило еловые ветки, лишь запачкало их.       Эрнст увидел, как в небе вспыхнула еще одна сигнальная ракета, услышал шум прибоя почему-то, а потом не слышал уже больше ничего.