Социальный эксперимент

      Охренеть! — это была единственная мысль в голове Кирстен Гордон, когда Томас мать его Холланд появляется на пороге квартирки в Куинс, и… мать его… он не похож на себя. От слова — совсем.       Вместо дорогущих брендовых шмоток, на нём какой-то потянутый свитер, нелепая клетчатая рубашка и совсем простые брюки, да и кроссовки явно не из последней коллекции «Найк». Волосы взъерошены. Карие глаза смотрят на неё с каким-то стеснением, сквозь стёкла очков в чёрной оправе. За спиной нелепый спортивный рюкзак. Первое, что подумала Кирст, то что Том обшарил или мусорный бак, где-то в Бруклине, или приют для малоимущих, так как другого объяснения его виду она просто не могла найти.       — Здрасти, — он смущённо улыбается, — я Питер. Питер Паркер. Дальний родственник Кирст.       — Очень дальний, — закатив глаза, поправляет виновница торжества. Она в сером свитере и джинсах, — ну привет, Питер, рада, что ты пришёл, — она изображает удивление и даже какой-то восторг и Томас доволен, всё же он смог преподать ей пару уроков актёрского мастерства, когда они летали с предками на Сейшелы прошлым летом.       — Привет, я Эм-Джей, — кивает девушка с очень кучерявыми тёмными волосами.       — Нед, — представляется пухляш в шляпе.       — Рад знакомству, — всё тем же стеснительным тоном бормочет Холланд, и стянув кроссовки, проходит в гостиную, что соединена с кухней. На столе уже стоят тарелки с закусками и напитками.       — У нас шведский стол, — усмехается Кирст, удивляясь тому, на сколько этот шизанутый талантлив. Ему бы в пору в кино сниматься… хотя, он итак это делает. Правда пока мистер гениальный актёр Том Холланд, для друзей — просто Том, а для тех, кто поближе — Хоуми, известен разве что в родной Англии, но Кирстен лишь считает дни, когда о нём заговорят по всему миру, а она уверена, что это произойдёт весьма скоро.       — Чем ты занимаешься, Питер? — интересуется Эм-Джей, сев за барную стойку, что служила единственным барьером между кухней и гостиной.       — Ну… я учился в старшей школе… в Детройте, но теперь буду учится с вами, — он ловит на себе совершенно ошеломленный взгляд сестры, такой, что даже он бы не сыграл, — прости, сестрёнка, не успел предупредить.       — Ребята, вы пока раскладывайте поле для «Твистера», а мы с Питером обменяемся парой слов, ок? — те закивали и Кирст потащила Холланда в спальню, чуть ли не за шкирку, — ты потёк крышей, Стенли?       — Оу, вторые имена! Кто-то очень зол, — вот он, настоящий Том Холланд. Любитель сарказма, неуместных шуточек и капли лицемерия. Что ж, она бы отдала ему все кинонаграды за актёрскую игру, ведь Хоуми вживался в свои роли по щелчку, — Джиневра, я поговорил с твоей превосходной тётушкой и она… как оказалось очень любит всякие шуточки там и подколы, короче она помогла мне с доками и завтра, — он кладёт свою руку на её плечо, — мы с тобой станем одноклассниками. А если ты захочешь потрепаться, то я расскажу всем, кто твои предки, Кирстен Джиневра Гордон-Миллс.       — Ты мразь, Холланд, — возмущается она, стряхнув его руку, но почему-то, ей это даже нравится.       — Я знаю, — усмехается Томас, — а теперь пошли к твоим прелестным друзьям, моя милая сестра, и да, я ещё не отведал твои рисовый пудинг. Он вообще съедобный?       — Ты сейчас получишь в нос, Хоуми, — фыркает она.       — Давно не виделись? — предполагает Эм-Джей, когда они возвращаются в гостиную.       — Да, Питер почти всегда жил в Детройте, а теперь…       — Я буду жить у моей любимой тётушки Мэй, — перебивает его Томас, — это так мило, что она приютила меня. Ведь это Нью-Йорк, столько возможностей, — он мечтательно посмотрел куда-то на потолок и вздохнул.       Слишком талантливый сукин сын, — подумала Кирстен и они начали играть в «Твистер». В чём, в чём, а в этом Стенли просто превосходен, ведь ради своих ролей и прочей мути, он с детства занимался танцами, акробатикой, паркуром, кажется чем-то ещё, но Кирст не особо интересовалась. Он ловко изгибается, когда нужно поставить левую ногу на красное.       — А ты не говорила, что у тебя в семье есть такие прикольные… ну как Питер, — усмехается Эм-Джей, когда они начинают расходится, а Том остаётся под предлогом помочь сестре с уборкой. Кирст же смущённо улыбается.       — Раз уж ты, умник, придумал себе легенду, то я хочу ознакомится со сценарием, — требует она, когда они вернулись в гостиную.       — Всему своё время, сестрёнка, — он снимает очки и трёт глаза.