О похищениях и принцессах, Брюс Уэйн/Диана Принс
28 декабря 2019 г. в 10:28
Это всего лишь никем незамеченный след ладони, изящной и женской, на замерзшем оконном стекле многолюдной залы для приемов — там, куда не дотянулась бы даже самая высокая гостья Уэйн-мэнора.
Никем, кроме него, незамеченный.
Извинившись, Брюс Уэйн незаметно ускользает от собственных, уже порядком перебравших гостей. И только Альфред успевает заметить это таинственное исчезновение — сколько теорий, сколько самых неожиданных версий оно еще породит.
Теплое пальто не мешает без труда выбраться через мансарду на припорошенную недавней метелью крышу. Над головой теперь лишь колючие, морозные звезды, дыхание мерно вырывается изо рта теплым облачком.
На нетронутом, белом снегу лишь легкая цепочка следов — начинается из ниоткуда, обрывается в никуда.
Она парит в воздухе, словно видение, почти не касаясь крыши носками своих сапог. Но когда он обнимает ее — в его руках Диана живая, сильная, такая горячая несмотря на декабрьский морозец.
— Торжество, кажется, удалось, мистер Уэйн. — мягко смеется она.
В ночной темноте глаза ее сияют весельем, словно драгоценные камни, и, кажется, только теперь он чувствует что впервые за много лет в этот дом пришло настоящее Рождество — с ее смехом, с теплым ароматом ее волос и смугловатой кожи.
Крепкие, бережные руки Дианы вдруг обхватывают его за пояс, и вместе с ним она поднимается высоко в воздух так легко, словно бы его тяжелое, тренированное тело для нее не тяжелее пушинки. Так же крепко Брюс обнимает ее за плечи, пока они пролетают уже над сияющим огнями городом — не потому что не доверяет, а потому что хочет ее обнимать.
— Мне казалось — это принцесс принято вот так внезапно похищать. А не наоборот.
— Я принцесса амазонок, нам ваши условности чужды, — горделиво вскидывает она подбородок, и тут же отплевывается от брошенных ветром в лицо волос и смеется. — Не волнуйся, нас никто не заметит. А если и заметит, то не поверит глазам и подумает что попросту перебрал.
Он лишь хмыкает, рассматривая мелькающие крыши под их ногами.
— Будь так любезна, возьми чуточку правее, вон к той гаргулье.
— Когда-нибудь я все же сумею застать тебя врасплох. — вздыхает Диана, когда он без труда находит в снегу бутылку французского шампанского и бокалы.
— Тогда я стану предсказуемым и слишком быстро тебе наскучу.
Сняв пальто, Брюс накидывает его ей на едва прикрытые плечи и протягивает полный бокал.
— Когда я смотрю на тебя, мне хочется подарить тебе теплый свитер, шарф и вязаные гетры. Здесь вам не благословенная Темискира, мисс Принс, отнюдь.
— Есть кое-что более согревающее, чем свитер и шарф…
— Глинтвейн по секретному рецепту Альфреда, возможно? — предполагает Брюс очень серьезно. — Ты просто обязана как-нибудь его попробовать.
Впрочем, подумав, он добавляет к согревающему объятию поцелуй с привкусом шампанского на ее горячих губах, от которого так же горячо становится внутри у него, под на заказ шитым смокингом и жилетом. И впервые за долгое-долгое время он надеется не увидеть сегодня в бледном от городского света небе Бэт-сигнал.
Теплые, чуть огрубевшие от слишком долгой войны пальцы Дианы мягко касаются его щеки.
— С Рождеством.
— С Рождеством, принцесса. — кивает он, отставив бокал прямо в снег, чтоб поцеловать ее снова. — С Рождеством нас.
Небо над Готэмом так и остается безмятежным и чистым. До утра.