Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг

Обычно документы, бумаги, письменные принадлежности и прочее на моем столе находились в идеальном порядке. Исключение составляли дни во время зачисления первокурсников: сложно следить и за порядком, и за растерянным молодняком. Сейчас же большую часть рабочего стола занимало то, чего раньше я ни разу там не видела. Собственно, за несколько лет моей работы на посту ректора я даже не фантазировала о подобном. И сейчас разглядывала это с искренним недоумением. Белые нарциссы. Целый букет. Огромный. Поместившийся в плетеной корзине и занимающий чуть ли не половину стола. И что мне с этим делать? Упираясь подбородком в ладони, я ошеломленно рассматривала это белое пятно в корзине. Когда пришла в кабинет, они уже тут стояли. Наверное, Берта их принесла. Призвав магию, я распахнула дверь в приемную и позвала: — Берта! Секретарша осторожно заглянула и, робко улыбнувшись, вошла. — Вы что-то хотели, госпожа Маринер? — вежливо поинтересовалась она. Кивком головы я указала на цветы и спросила: — Это ты их принесла? Тут же Берта расцвела, даже глаза её как-то странно заблестели. — О, их принес посыльный! Заходить в Академию он не решился, но я вовремя проходила мимо главных ворот. Правда, посыльный не сказал, от кого они. Тут и гадать не надо. Под цветами, там, где никто чужой не мог бы обнаружить, нашлась записка. Без подписи, лишь время и адрес встречи. Сегодня, в восемь вечера. Ресторан «Непенф». Свидание, замаскированное под деловую встречу. Всю прошлую ночь я не спала, думая об этом. О чем с ним говорить, как вести себя? Как вытравить слабачку Ировенн Сегнар, которая все еще пряталась где-то глубоко внутри? Она боялась встречи с Себастьяном, боялась того, что может сказать. Но, несмотря на сомнения, какой-то частью души я с нетерпением ждала вечера. — Ты несла букет через всю Академию? — подозрительно спросила я. Берта закивала. Сегодня выходной день, пар нет, и многие студенты выбирались в город. Но большая часть оставалась: гуляли по аллеям, собирались в дружные компании. Если хотя бы дюжина студентов заметила, как секретарь несет огромный букет прямиком в мой кабинет, то через час об этом будет знать вся академия. Даже представлять не хотелось, в какой экстаз придут сплетники, когда узнают, от кого букет. Ректоры темной и светлой академий находятся в романтических отношениях — какой скандал, какой повод для кулуарных обсуждений! — Разве вам не нравятся нарциссы? — растерянно спросила Берта, заметив мое недовольное лицо. Не особо. Точнее, я к ним равнодушна. Себастьян знал, что Ировенн Сегнар питает слабость только к пионам, остальные цветы её не восхищали. И если бы сейчас передо мной стоял букет пионов, я бы заподозрила неладное. Видимо, все-таки не узнал. Мои сомнения развеялись. — Поставь их себе в приемную, — вздохнув, попросила я и осторожно отодвинула корзину. — У меня нет времени на эту ерунду. Берта растерянно заморгала, но послушно выполнила просьбу. Одна я была недолго. Практически сразу в кабинет зашла Архелия. Приветственно кивнув, она грациозно села в кресло и расслабленно откинулась на спинку. Само совершенство: бледная кожа, блестящие черные волосы, полные алые губы. Черное платье с узким лифом и пышной юбкой делало её еще более бледной, словно призрак. Интересно, во сколько лет она стала вампиром? Кажется, Архелия навечно застыла между двадцатью и тридцатью годами, но в зависимости от одежды и прически можно было дать как больше, так и меньше. — О чем задумалась? — спросила она, вскинув бровь. Я слабо улыбнулась и соврала: — О драконьей проблеме. Есть успехи? — За три-то дня? — хмыкнула Архелия, дернув плечом. — Подобные исследования могут длиться годами, тебе ли не знать. Тем более, мы пока даже не уверены, что послужило причиной вымирания драконов: магия, боги или природа. Пока мы роем во всех направлениях, но это нас и тормозит. — К счастью, драконы живут достаточно долго и могут подождать лет десять, — съехидничала я, но тут же одернула себя и спросила: — Тебе что-нибудь нужно для работы? Могу освободить тебя от занятий. Архелия, улыбнувшись, едва заметно покачала головой. Если Эдгар стал полноценным преподавателем, то она решила взять полставки у пятого курса, причем по собственной воле. По её словам, решила поделиться мастерством с выпускниками. — Оказывается, мне нравится преподавать, — призналась она, вернув выбившуюся черную прядь в низкий пучок. — Конечно, не так, как моему мужу, но все же. Я рассмеялась, вспомнив о методах Эдгара. — Да уж, — вздохнула я. — Посмотрим, что будет со студентами на сессии. — Если они доживут, — хмыкнула Архелия. Некоторое время помолчав, она задумчиво проговорила: — Пожалуй, у меня есть еще одна просьба. Высоко подняв брови, я приготовилась слушать. — Пространства покоев в моей комнате в общежитии не хватает, чтобы развернуться. Проведение исследований и опытов требует качественного оборудования, ингредиентов и прочего. Мне нужна полноценная лаборатория. Я нахмурилась и забарабанила пальцами по столешнице. Выделить лабораторию в учебном заведении довольно просто, как и обеспечить её всем необходимым — особенно при более чем щедром финансировании нашего нынешнего правителя. Катрей выделил Темной академии довольно хорошие деньги благодаря этому исследованию. Драконы помогли Катрею Аминтору выиграть войну, и взамен он создавал все условия, чтобы оказать ответную услугу. — Конечно, будет тебе лаборатория. Я попрошу Тома позаботиться об этом, он выполнит все как можно скорее. Архелия как-то странно посмотрела и прищурилась. — Что? — подозрительно спросила я. Кривая улыбка показалась на её губах. — Конечно, это не мое дело, но ты слишком доверяешь этому своему Тому, — заметила она. — В Томе я уверена больше, чем в ком-либо, — твердо произнесла я. — Он верный помощник и надежный друг. Мы работает уже больше двух лет, и ни разу не подвел меня. Архелия лениво пожала плечами, признавая поражение. — Видимо, я стала слишком подозрительна, — хмыкнула она. — Трудно вернуться к спокойной жизни после войны, интриг и личных трагедий.

***

Для всех преподавателей была создана комната отдыха. Там можно было передохнуть между парами, подготовиться к лекции или просто перекусить, если нет времени сходить в столовую. В выходные здесь мало кто бывал, но я знала, кого точно могу увидеть. Профессор Ричард Верделет, молодой, чуть старше меня, красивый мужчина. Любимец студенток. Из-за него я позавчера наказала студентку. Он сам её ко мне направил, и я понимаю, что Инесса совершила глупую ошибку, чуть не отравив преподавателя. Но профилактическую беседу нужно было провести не только с Инессой, но и с Ричардом. — Доброго дня, ректор Маринер, — вежливо проговорил мужчина, не отрываясь от чтения книги. — Доброго, Ричард, — я присела на стол напротив него и прямо посмотрела на прекрасного профессора. Красив, ничего не скажешь. Мечта любой женщины, что уж брать со студенток. — Что-то не так? — ощутив мой интерес, Ричард отложил книгу. — Позавчера меня по вашему приказу посетила студентка Бри. Он не повел и бровью: каждый подобный разговор мы начинали с подобных фраз. — Да, я сам её к вам послал, — кивнул Ричард и спокойно встретил изучающий взгляд. — Сразу после того, как чуть не отравился наскоро приготовленным любовным зельем. Вы не думаете, что стоит ввести курс зельеварения на первом курсе? Не удержавшись, я приподняла уголки губ. Перевод темы уже тоже можно назвать классическим ходом. — Мы сейчас не учебный план обсуждаем, а проблемную ситуацию. — Со студенткой Бри? — Со студенткой Бри, а до нее была студентка Хейзэл, еще раньше — Адамс, Брайн, Рэк и остальные. С эти нужно что-то делать. Ричард чуть заметно нахмурился и пошутил: — Ну не могу же я перестать быть милым. — К сожалению, не можете, — согласилась я. Я взяла книгу, повернула к себе и прочла название. «Исторический аспект в развитии чернокнижия». Именно за это я его и ценила: даже законный выходной Ричард уделял науке и самообразованию. — Студентки не перестанут восхищаться тобой, Ричард, даже если ты начнешь носить иллюзию старого уродца. Обаяние никуда не денешь. Мужчина криво усмехнулся и, откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди. Еще не защита, но уже оборонительный жест. — Ричард, — повторила я, подавшись вперед, — я не хочу винить тебя, но надо что-то делать. На случай с Инессой Бри нельзя закрывать глаза, ведь она чуть не убила тебя, пусть даже по ошибке. В комнату отдыха вошли еще два преподавателя. Профессор Кормак чем-то напоминал Ричарда: примерно того же возраста, тоже красив и харизматичен, но красота его была другая, более порочная. Если Ричард был на первом месте по количеству влюбленных девушек, то Кормак занимал второе. Правда, Кормак сам успешно отгонял от себя студенток после первого занятия. И здесь начиналось его сходство с другим преподавателем — с Эдгаром Марибо. Кормак вел практическую некромантию и обожал шокировать студентов на практическом занятии: то принесет истлевший труп на пару, то отведет студентов на кладбище и заставит поднимать умертвия. После такого развлечения любовь девушек пропадала сама по себе. Жаль, что Ричард не умел отгонять от себя влюбленных так, как Кормак. Второй преподаватель, Калиса Филикс, вела бытовую магию совсем недолго, всего год назад она стала преподавателем. Молодая, весьма робкая и немного наивная: она все еще верила, что студенты действительно сожалеют о невыполненном домашнем задании. — А-а, Верделет! — хохотнув, похлопал коллегу по плечу Кормак. — Что, опять кто-то начудил из-за тебя? Калиса негромко хмыкнула и присела как можно дальше, стараясь не мешать. Она раскрыла блокнот и что-то начала писать, абстрагируясь от нас. — А что, может быть, научишь Ричарда паре приемов по избавлению от влюбленных студенток? — усмехнувшись, спросила я. Кормак фыркнул, уселся рядом с Ричардом и заявил: — Не получится, он слишком добрый. Впрочем… есть одна идея, которой уже давно пользуется наша дорогая Калиса. Почему бы тебе, Ричард, не начать носить обручальное кольцо? Калиса вздрогнула и оторвалась от записи, недоуменно и как-то испуганно уставившись на Кормака. Тот вызывающе улыбнулся: — Что, думала, проведешь меня такой ерундой? На студентов действует безотказно, со мной же такой спектакль не пройдет. Проигнорировав начинающуюся любовную драму, я задумчиво прикусила губу и посмотрела на Ричарда. — А что, это хорошая идея, — одобрительно кивнула я. — Две четверти студенток это успокоит, оставшейся горстке проще будет остудить пыл. Кормак громко рассмеялся: — А что, ректор выделит премию на покупку обручального кольца? Я перевела взгляд на него и напоказ грозно прищурилась. Кормак подмигнул — незаметно для остальных. Его можно назвать моим приятелем, но только когда мы наедине. В остальных случаях Кормак соблюдал координацию. Относительную, конечно: образцом для подражания он никогда не был. — Еще одно слово — и вычту покупку кольца из твоей зарплаты, — грозно предупредила я, с трудом сдерживая улыбку. Кормак ухмыльнулся и незаметно, как ему казалось, скосил глаза в сторону Калисы. Что ж, возможно, ему все-таки придется скоро покупать кольцо, но не для Ричарда.

***

Преподавательское общежитие несколько отличалось от студенческих: у каждого была не просто своя комната, а покои, состоящие из нескольких комнат — спальни, гостиной, кабинета, кухни и ванной. В общем, довольно комфортабельно. Правда, некоторые преподаватели, у которых были семьи, жили в городе и каждое утро приезжали верхом или на карете. Даже у меня в центре города пустовал особняк. Туда я приезжала редко, когда хотела побыть одна, и никто о нем не знал, даже самые близкие люди. Место, которое я не могла назвать домом, но в котором могла снять все маски: сильного мага, умного ректора, независимой женщины. Наверное, только те стены и видели мои слезы. Что-то у меня сегодня весьма меланхоличное настроение. Даже подтрунивание над Кормаком не помогло. Может быть, это из-за предстоящей встречи с Эррианом? Мотнув головой, я отбросила прочь мысли о светлом и постучала в дверь. Удары о деревянную поверхность почему-то отдались внутри. Ингвар открыл дверь и улыбнулся одними губами. — Госпожа Маринер, чем могу помочь? — вежливо спросил он. Дракону около трехсот лет, но в это трудно поверить. Он казался моим ровесником. Вот в Архелии сразу можно было узнать тысячелетнее существо — глаза выдавали. В Эдгаре, если приглядеться, тоже. Но Ингвар казался молодым, возможно, даже наивным. В глазах не было многовековой мудрости, в чертах не проскальзывала смертельная усталость. Его так легко было принять за простого человека. — Я хотела лично убедиться, что вас разместили с комфортом, — я улыбнулась в ответ. Ингвар посторонился, пропуская меня в покои, и дружелюбно сказал: — Меня все устраивает, Рейвен… Я же могу вас так называть? Я кивнула и бегло осмотрела гостиную. — Если вам что-то понадобится, вы можете смело обратиться к моему заместителю или ко мне, — предупредила я, присев на диван. Ингвар сел в кресло напротив, подавшись вперед и положив локти на колени. Он смотрел на меня кристально чистыми глазами. Трудно поверить, что Ингвар способен превращаться в огромного дракона. — Хотел лично поблагодарить вас за гостеприимство и участие, — сказал он. — Честно говоря, драконы отделились от людей еще до моего рождения, и для меня все в новинку. Вандея — чудесный город. — Мне всегда было интересно, почему драконы стали затворниками? — поинтересовалась я. Ингвар пожал плечами. — Это началось давно, еще когда отец был молод — а ведь ему больше тысячи лет. Были какие-то конфликты с людьми, нас притесняли, и драконы, не желая воевать с изначально более слабыми противниками, ушли в горы. — Ингвар задумчиво смотрел в сторону, и только через минуту продолжил: — К тому же, союзов между нами быть не может — наверное, это тоже повлияло на затворничество драконов. — Что вы имеете в виду? — Союз дракона с другой расой обречен на провал. И не важно, оборотень это, фейри, маг или простой человек. От дракона способна зачать только драконица… да и с этим, как вы знаете, сейчас большие проблемы. Да уж, знаю. На миг стало искренне жаль этих существ: их осталось относительно немного. Такие одинокие, закрытые… Я бы чувствовала себя запертой в клетке. — Мы найдем ответ, — пообещала я. Ингвар едва заметно улыбнулся: — Я верю вам, Рейвен. Скоро будет год, как драконы начали улетать за пределы гор, но я весьма любопытен, так что узнал много информации о мире. В том числе о вас и вашей репутации. Если кто и сумеет разобраться с проблемой драконов, то наверняка вы. — Ну что вы, — вежливо улыбнулась я, — наверняка моя помощь будет кстати, но разберется во всем леди Марибо. Ингвар чуть нахмурил брови и покачал головой. — Вы ошибаетесь, — мягко возразил он. — Архелия весьма умна и много знает о магии, но из-за вампиризма и невозможности колдовать иначе она использует лишь магию крови, которую берет снаружи. Ваша магия внутри вас, я чувствую это. Вы не только виртуозно ей владеете, но и постоянно практикуетесь. Это как с орфографией: вы помните правила, пока используете их. Без практики теория быстро забывается. В этом ваше преимущество. Говорить такого Архелии я бы не стала, мне дорога моя голова. Но комплимент вышел неожиданно приятным. — Спасибо, Ингвар, — улыбнулась я и насмешливо заметила: — Похоже, теперь у меня нет выбора, придется искать решение проблемы до последнего. Ингвар негромко рассмеялся: — На это и был расчет.

***

Четырнадцать лет назад

На широкие улицы центральной части Глостера медленно опускались сумерки. Главную площадь освещали лучи сотен магических фонариков, протянутых от одних столбов к другим. Журчание воды в большом фонтане со статуями танцующей пары немного приглушали веселые разговоры гуляющих, смех и шутки горожан. Разве мог такой теплый летний вечер преподнести что-то плохое? Конечно, нет! В такие моменты все зло мира пугливо отступает, преклоняется перед счастьем. Ссоры, обиды, скрытые и открытые конфликты должны забыться сегодня. Юная леди Ировенн Сегнар была абсолютно уверена в этом, когда шла через площадь. Она с любопытством озиралась, на губах её появлялась легкая улыбка при виде воркующих влюбленных или престарелых парочек. Одухотворенная, воодушевленная всеобщим счастьем Ровена тайно мечтала о чем-то похожем, и даже кинула серебряную монетку в фонтан, проходя мимо. Теплый летний вечер — идеальное время для знакомства с первой любовью, так думала она. Кто же знал, что заветное желание сбудется практически моментально?.. Когда Ровена проходила мимо громко смеющейся компании молодых парней, один из них сделал шаг назад, не заметив хрупкую фигурку. — Ох! — только и успела воскликнуть Ровена, падая на мягкое место. К счастью, пышные юбки смягчили падение. Вот только с ущемленной гордостью такое не пройдет. На глазах юной девушки от обиды выступили слезы. Ну вот, и книги разлетелись! Теперь придется их собирать. Из-за злости Ровена не сразу заметила протянутую руку перед собой. Виновник её падения, приняв это за колебания, ухватил девушку за талию и без труда поставил на ноги. — Прошу прощения, миледи, — мило улыбнулся незнакомец. Совершенно естественным движением он отряхнул изумрудно зеленый подол платья сзади. Ниже поясницы! Ровена залилась краской, чувствуя себя невероятно смущенной. — Да как вы… Что… Вы! Молодой человек, напрочь игнорируя этикет, весело подмигнул ей. — Вы не ушиблись, миледи? — заботливо спросил он, наклоняясь за её книгами. — Нет, не надо… Я сама… — растерянно запротестовала она и присела на корточки, потянувшись за книгой. Твердой обложки они коснулись вместе. От прикосновения к неожиданно горячим пальцам Ровена вздрогнула и отшатнулась. Видела бы её матушка! Какой позор! Незнакомец перевернул книгу и прочитал название: — «История общей магии». — Он криво усмехнулся: — Студенточка, значит? Чувствуя бессильную злость, Ровена высокомерно задрала нос и заявила: — Абитуриентка. Как бы то ни было, это не ваше дело, милорд. Она требовательно протянула руку, ожидая, когда странный мужчина отдаст ей книгу: две другие она уже сжимала в свободной ладони. Вместо того, чтобы, согласно этикету, извиниться и вернуть учебник, незнакомец вгляделся в её лицо и выдохнул: — У тебя безумно красивые глаза… Словно изумруды. Ровена усмехнулась: да, каждый новый знакомый отмечал редкий цвет её глаз — насыщенно-зеленый, как весенняя трава. Или, что вспоминали чаще, как изумруды. — Может, скажешь свое имя? — вдруг спросил он. Ровена нахмурилась — мол, с какой это стати, — но потом поняла, что он совершенно естественно перешел на «ты». А у него тоже красивые синие глаза… Не такие редкие, как у неё, но все равно. И лицо породистое, с удивительно гармонирующими чертами. Злость и смущение вдруг ушли, а сердце екнуло, как бы оповещая о первой влюбленности. — Эй, Себ, ты идешь? — незнакомца окликнул кто-то из его друзей. Не отрывая от Ровена зачарованного взгляда, «Себ» ответил ему: — Я догоню вас, парни. — Себ? — с усмешкой передразнила Ровена. Молодой человек хмыкнул, насмешливо поклонился и сказал: — Себастьян Маринер к вашим услугам. Для друзей и прелестных девушек просто Себ. Подумав пару секунд, девушка решилась: — Ровена. Э-э-э… Леди Ировенн Сегнар.

***

Настоящее

Когда мы познакомились с Себастьяном, был действительно прекрасный теплый вечер. В Глостере редки такие вечера, чаще всего там дожди, слякоть и сырость. Еще реже удавалось выбраться погулять в одиночестве. Тогда я еще слушалась мать, была покорной дочерью, хотя зачатки дерзости уже проявлялись. Внимание Себастьяна, его стремление выйти за рамки этикета когда-то восхитили меня и подвигли на собственные действия. Жаль, что это же и с ног на голову перевернуло мою жизнь. Я честно старалась играть роль сдержанной элегантной леди, но Себастьян помог мне проявить себя настоящую. Наверное, все не так уж плохо. Несмотря на незаживающую сердечную рану и проявившуюся обиду на Эрриана я рада, что все сложилось так. Мне нравится моя нынешняя жизнь, я довольна работой и городом. И пусть иногда подушка становилась мокрой от слез, горечь обжигала все внутри… боги, но я ведь начала восстанавливать свою жизнь! В Салеме было тяжело, я жила в постоянном страхе за себя, боялась, что призраки прошлого меня настигнут. И это не только Эрриан, были там люди и похуже. Город ведьм позволил мне начать жизни с чистого листа, но больше ничего — ни друзей, ни любви. Я целиком погрузилась в изучение магии. После переезда в Вандею стало проще. Появился Кормак, который подобрался ближе всех. Профессор Агилон, добродушный старик, с которым приятно было проводить вечера в интеллектуальной беседе. Пожалуй, даже Калису Филикс и Ричарда Верделета я могла назвать приятелями. Никого из них я не могла назвать друзьями, но только по собственной вине: не могла довериться, рассказать о своем прошлом. А какая дружба начинается со лжи? Если уж на то пошло, я и любовника не подпускала достаточно близко. И сама не понимала, почему мы оказались вместе. Просто в какой-то момент он заметил меня, начал красиво ухаживать, и я сдалась. Хотела почувствовать… да без понятия, чего я хотела. Любви? Доверия? Внимания? После Эрриана и… В общем, давно у меня никого не было. Не могла. Но каждому хочется перестать испытывать одиночество, почувствовать, что рядом есть человек, который сделает все ради тебя. Вот я и поддалась ухаживаниям, хотя не чувствовала особой симпатии. Не, не так — холод. Я чувствовала смертельный холод, когда он прикасался. Губы на моей коже не вызывали табуна мурашек, не сжигали изнутри пламенным томлением. Все было так, как в Асторе, когда я была кем-то другим. Но я не знала, почему продолжала периодически видеться с ним. Мучила себя и его, но не хотела упускать надежду на нормальное будущее. Погруженная в тяжелые размышления, я автоматически шла по тротуару, маневрируя между прохожими. Ноги сами несли меня к ресторану, на встречу с Эррианом, но до сознания это доходило медленно. Я чувствовала сильную усталость, какую-то обреченность и уверенность в собственном одиночестве. Не могла полюбить, не могла вернуться в прошлое и все исправить. Последняя мысль заставила меня замедлить шаг. Сердце невольно екнуло при внезапно возникшей идее. Вообще-то… могла. Можно все исправить, попробовать вернуть все, вот только получится ли? Не в прямом смысле, но… если Эрриан меня не узнал, но вновь начал испытывать симпатию, то, быть может, у нас все может получиться? Мысль была настолько безумной, что я замерла посреди тротуара. Кто-то позади, совсем не ожидая этого, наткнулся на меня, заставив пошатнуться и потерять равновесие. Нелепо взмахнув руками, я отстраненно поняла, что упала прямо на мостовую. Послышался скрип колес по камню, испуганное ржание лошади и… Я испуганно зажмурила глаза. — Демоны! — выругался кто-то рядом и подхватил меня на руки. — Какого черта ты падаешь на ровном месте?! Распахнув глаза, я растерянно посмотрела на Себастьяна. Он спокойно шел по тротуару, направляясь к находившемуся неподалеку ресторану. И, похоже, усталости и напряжения из-за того, что нес меня на руках, явно не испытывал. Коротко выдохнув, я умудрилась выглянуть из-за его плеча и рассмотреть, что случилось. Лошадь застыла стоя на задних копытах, в панике вращая глазами. Шкура её едва заметно поблескивала от заклинания заморозки, очевидно, брошенного Эррианом. Через минуту заклинание должно само исчезнуть. Откинув голову, я прикрыла глаза, чтобы не видеть пораженных и испуганных прохожих, и прошептала: — Спасибо, Эрриан. Послышался смешок, а потом он спокойно произнес: — Вам повезло, что я оказался рядом, ректор Маринер. Ну вот, первоначальный шок прошел, и он вновь начал обращаться на «вы». Я тоже пришла в себя. Те странные мысли, которые возникли прямо перед падением на мостовую, казались нелепыми. Нельзя восстановить то, что сгорело дотла уже давно. И Себастьяна вернуть нельзя: рано или поздно он вспомнит меня, а я больше всего опасалась этого. Больше всего на свете боялась, что он начнет насмехаться над когда-то влюбленной идиоткой. Поэтому выбрось все наивные идеи из головы, Рейвен, и соберись! — Может, пора меня опустить на землю? — раздраженно уточнила я. Не хотелось появляться в самом фешенебельном ресторане Вандеи на руках у светлого мага. Но, похоже, выбора мне не оставляли. Швейцар услужливо открыл дверь перед Эррианом. Тот повернулся боком, чтобы не ушибить мне голову или ноги в дверном проеме, и осторожно вошел внутрь. Невозмутимо пронес мимо столиков с удивленными гостями и оказался в особой кабинке, создававшей интимную обстановку. Аккуратно усадив на мягкий диванчик так, чтобы ноги тоже там оказались, Эрриан присел рядом на корточки и обеспокоенно спросил: — Как вы себя чувствуете? Что-нибудь болит? Я поморщилась, но не от боли, а от раздражения. Я всего лишь упала, даже ладони себе не расцарапала! А еще эта искренняя забота меня смутила. Уже давно никто не разглядывал меня таким взволнованным взглядом. Не раздраженным, уставшим, скучающим и даже не похотливым. Участливым. — Все в порядке, — заверила я, опуская ноги на пол. — Я даже не ударилась. Эрриан с сомнением нахмурился, но спорить не стал. Присел на противоположный диванчик, что меня обрадовало — так между нами сохранялась преграда в виде стола. Если бы он сел рядом, пришлось бы потесниться. Одно дело — ужинать с Эррианом, другое — постоянно касаться его, чувствовать тепло. — Ректор Эрриан… Спасибо за то, что спасли мне жизнь, — слабо улыбнулась я. Он улыбнулся в ответ и проговорил: — С вами точно все хорошо? Я немного разбираюсь в целительстве, могу помочь. Покачав головой, я взяла красиво оформленное меню и принялась с интересом знакомиться с выбором блюд. — Если вы позволите, я сегодня сам заплачу, — вдруг сказал Эрриан. Я подняла глаза и встретила спокойный взгляд. — Нет, спасибо, — отказалась, вновь вернувшись к изучению меню. — Хорошо, давайте так: сегодня плачу я, а за следующий ужин платите вы, — принялся торговаться он. Я тонко улыбнулась. — Хитро, господин Эрриан. Тогда выходит, что следующий наш ужин обязательно случится, в чем я сильно сомневаюсь. Себастьян ничуть не оскорбился. Как раз наоборот: он весело рассмеялся и расслабленно откинулся на спинку дивана. — С вами нелегко, госпожа Маринер. — Как жаль, что это только ваши проблемы, — отпарировала я, чувствуя неловкость. Вошел официант в фирменном сером костюме. — Вы уже решили, что будете заказывать? — вежливо спросил он. Эрриан вопросительно посмотрел на меня. — Жаркое с огурцом и соленым лимоном, а на десерт пирожное. — Что будете пить? — Бутылку эля, пожалуйста, — вмешался Эрриан. Я вздрогнула и тут же удивилась своей реакции. Нашей первой ночи поспособствовал эль, много эля. И распивать его вновь вместе с ним… Нет уж, увольте. — Мне принесите белого вина, — попросила я. Пусть напиток покрепче, но лучше так, чем еще сильнее погрузиться в прошлое. Он сделал свой заказ, добавив еще пару нарезок. Официант практически сразу принес алкоголь, и Эрриан тут же решил разлить его. — А если изменить условия? — М-м? — сделав первый глоток вина, удивленно подняла брови я. — Предлагаю изменить условия сделки: мы разделим счет, но взамен переходим на «ты», а наедине вообще зовем друг друга по имени. Я захлопнула меню и отодвинула его в сторону. На этот раз взгляд Эрриана встретила с большей уверенностью. — Договорились. Эрриан победно улыбнулся и отсалютовал бокалом с элем. — Итак, вы… ты о чем-то хотел поговорить со мной, — напомнила я. — Рейвен… — Казалось, мое имя он пробовал на вкус. — Ты знаешь, почему ресторан называется «Непенф»? Опять он за старое! Своего добивается любыми путями. Почему бы сразу не начать говорить по существу? Закатив глаза, я сделала еще глоток вина и приготовилась слушать. — Непенф — напиток давно забытого древнего народа, полумифический. Согласно древним свиткам, у непенфа была одна особенность: он помогал расслабиться, отпустить все проблемы и просто на время забыться. Именно поэтому я выбрал именно это место: предлагаю тебе оставить все проблемы, все дела и рабочие моменты за стенами этой кабинки. Просто расслабься и хорошо проведи время. Уверен, для этого у ректора находится мало возможностей, — усмехнулся Эрриан. В чем-то он прав. Расслабиться мне не помешало бы. Но не в его присутствии: мне постоянно придется контролировать собственную речь. Вдруг проболтаюсь и как-то выдам себя. Но мне пришлось подыграть. — Хорошо, Себастьян, — снова произносить вслух его имя было как-то странно, непривычно, — твоя взяла. Эрриан кивнул и открыто мне улыбнулся. Официант принес блюда, разложил их перед нами, затем пожелал приятного вечера и ушел. Все это время я чувствовала себя довольно неловко, ощущая понимающий взгляд официанта и насмешливый Эрриана. И из-за этого медленно загоралась злостью, смешанной со смущением. — Что ж, Рейвен, — произнес светлый, приступая к еде, — расскажи мне о себе.