Рождественское безумие

Итак, Рождество! И что ты сделал? Заканчивается ещё один год, Начинается новый! Итак, Рождество. Для слабых и сильных, Для богатых и бедных. Мир такой неправильный.       Happy Xmas, John Lennon.

Том       Реддл закрывает лавку ровно в девятнадцать тридцать, оставляя себе полчаса для того, чтобы дойти до здания министерства. Это чуть больше, чем просто достаточно, даже если он пойдет медленным шагом. Но он не любит опаздывать. Это первая причина, а вторая — он закончил изучение старого фолианта, который с упоением читал весь день, больше смысла задерживаться в лавке не было.       Он несколько раз поворачивает ключ в замочной скважине, а после накладывает с десяток защитных заклинаний, в следующий раз он вернётся сюда уже в новом году. Вернулся бы раньше, но работодатель строго настрого запретил ему это делать, пожелав любимому сотруднику хорошенько отдохнуть, всё равно клиентов нет. Пока толстый хозяин «Боргин и Беркс» всё это произносил, Том мысленно скручивал его в трубочку и поджигал, представляя, как бы тот корчился.       С другой стороны, освободившееся время он собирался использовать с пользой, нужно напомнить своим старым знакомым об их планах на жизнь. Вдруг кто-то позабыл о выбранном пути Пожирателя смерти.       Том выскальзывает из Лютного переулка, оказываясь в центре Косого, пестрящего яркими Рождественскими огнями. Люди, облаченные в разноцветные мантии с яркими шляпами под цвет, снуют туда сюда, иногда громко смеясь, вскрикивая или пританцовывая на ходу. Реддл ощущает себя черной дырой посреди этой толпы. На неё он и похож в своей черной мантии.       Постояв пару секунд с пустым взглядом в центре улицы под фонарем, он начинает свой путь к Министерству. И вдруг вспоминает, что было бы неплохо зайти в одну из лавок, купить подарок жене Абраксаса. Будет невежливо занимать её мужа в вечер Сочельника и ничего не передать взамен.       Том сворачивает в лавку с драгоценностями, теплый воздух помещения бьет в лицо. А в зеркале напротив двери отражается его лицо с успевшими порозоветь от мороза щеками. Он напоминает себе вполне живого, нормального человека и усмехается от этой мысли.       — Сэр, вам что-нибудь подсказать? — молодая девушка улыбается ему из-за прилавка.       — Да, добрый вечер! Мне нужен подарок для женщины, у которой всё есть, — быстро бросает Том, осматриваясь по сторонам.       — Вашей женщины? — с детской непосредственностью уточняет продавец.       — Нет. Для жены моего друга, — он едва не морщится на последнем слове. Но всё же признаётся самому себе, что Малфой ему именно друг. Как бы не хотелось Реддлу заводить друзей. Конечно, можно было бы бросить в Абраксаса пару раз Круциатус за панибратское отношение. Но именно дружба отчего-то делает его преданнее самого фанатичного последователя, поэтому Том не спешит ничего предпринимать.       — Хм… — тянет девушка. — Как насчет гребня с камнями? Какой факультет она закончила? Или может быть вы знаете её любимый цвет?       Том на секунду замирает, понимая, что не знает о ней ничего, кроме того, что она закончила Шармбатон.       — Её муж любит зеленый, — коротко бросает Реддл, не разделяя восторга девушки от выбора безделушки за баснословную сумму денег.       — Что ж, тогда зеленый она вероятнее всего ненавидит. Но у нас найдется… — она нагибается к прилавку, подцепляет верхнюю часть витрины, чтобы получить доступ к альтернативным вариантам, и, наконец, опускает на стекло изделие. — Вот, гребень с сапфирами. Правда очаровательный?       — Камни синие, — раздраженно бросает Реддл. Он же просил зеленые. Взгляд Тома снова цепляется за добродушную улыбку девушки. И выдыхает. — Камни синего цвета помогают держать себя в руках в сложных ситуациях. Я возьму.       — Чудно! Я упакую.       — Не стоит, — Том тянется за кошельком, желая поскорее уйти из этого уютного островка счастья, подальше от этой улыбающейся женщины, пока она и его не заразила своим настроением.       — Сэр, но это ведь подарок, упаковка бесплатно, а ей будет приятно, — она быстро колдует ножницами над шуршащей бумагой. А потом протягивает зеленый сверток, украшенный бантом Реддлу и принимает взамен деньги равные по сумме его месячной зарплате. — Счастливого Рождества, сэр!       — Прощайте, — кивает Том и быстро выходит на мороз.       Он ещё пару секунд рассматривает сверток, упакованную в блестящую зеленую бумагу, прежде чем спрятать его во внутренний карман пальто. Интересно, существует в мире женщина, которую нельзя купить за красивое изделие из благородного металла? То, что жену Малфоя — можно, Том знает наверняка, в конце концов он не раз слышал от Абраксаса, как он покупает ей новое украшение после ссоры или какой-либо своей выходки, которая могла бы приблизить их к разводу, но украшения сглаживают последствия.       Том решает, что если такая женщина есть и он её встретит, то нужно будет обязательно предложить ей метку. А если она ещё и, например, знает латынь, а может и в древней темной магии разбирается… Что ж, на такой придётся жениться.       Хорошо, что таких не существует.       Он застает Абраксаса в кабинете, когда тот разливает виски по бокалам, самостоятельно хлопоча около стеклянного столика напротив кожаного дивана для гостей.       — Я думал, что у таких людей, как ты, есть секретари, — усмехается Том.       — Отпустил, — он резко оборачивается, приветствуя гостя. — Последний рабочий день перед Рождеством, надо идти людям на уступки, тогда тебя любят больше.       — Давно тебя заботит любовь людей? — Том снимает пальто, вешая его на вешалку и падает в кресло. — Глупый вопрос, всегда заботила. Держи, это для твоей жены.       — Подарок на Рождество? — удивляется Малфой.       — Ты ведь не развелся? — Том поднимает бровь, усмехаясь.       — Нет, просто ты не дарил никому подарки после выпуска из Хогвартса.       — Это компенсация за то, что я краду у неё сегодня мужа. Выкладывай, что ты нашел, — несмотря на румянец на щеках, лицо Тома остается серьезным, едва ли не устрашающим. С таким можно было бы прийти на похороны или вынести пожизненный срок заключенному, но Реддл с таким лицом вручает подарки и невероятно гордится собой.       Их разговор затягивается на пару часов и на целую бутылку тридцатилетнего огневиски. На часах десять вечера и вряд ли в Министерстве остался ещё хоть кто-то живой к этому времени.       — Не понимаю, почему ты категорически отказываешься наведаться к нему завтра, — ворчит Том, надевая пальто. — Забрали бы медальон, и дело с концом.       — У нас прием в доме, нужно готовиться, — пожимает плечами Абраксас, едва стоя на ногах без помощи посторонних предметов. — Надо взять трость, будет о что опираться, — он роется в шкафу. — Зря я ругался, когда мне её подарили.       — Неужели твоя жена не справится сама? — Том начинает сердиться, это ведь так просто, в очередной раз организовать очередной прием. Да и с чего вдруг Малфой решил, что можно оспаривать приказы своего Лорда?       — Моя жена на восьмом месяце, — выпрямляется Абраксас, сжимая в правой руке серебряный набалдашник трости. — Между прочим, носит моего наследника, — он снова предпринимает попытку упасть, но трость спасает. — Надо завещать сыну всегда ходить с этой штукой, полезная вещь… — а потом переключает внимание на друга. — Послушай, а приходи завтра к нам на праздник, у тебя ведь нет планов, правда? Приходи! Изабель будет рада!       Тома передергивает. У него нет планов. Кажется, что у него единственного на всей земле. В совершенстве овладев легилименцией, он безболезненно, а значит незаметно, залезает в голову Абраксаса. И видит улыбающуюся, располневшую Изабель, наряжающую с помощью домашних эльфов елку под потолок в большом зале Малфой-мэнора. Своего друга, прячущего подарки под зелеными ветками. Он разглядывает приглашения для гостей, посыпанные блестками, перевязанные бантами и дополненные карамельными палочками. Реддл знает, кто соберется в доме: Блэки, Розье, Нотты, Долохов, Гойлы, Крэббы, Эйвери, Лестрейнджи. Все они будут ему рады, но ему самому совершенно не хочется быть среди них завтра.       — Боюсь, что у меня не получится. Но если планы поменяются, я с радостью присоединюсь, — кивает Том.       Они вместе спускаются в холл Министерства, чтобы через каминную сеть попасть домой.       — А разве фонтан здесь был? — щурит глаза Том, решив, что алкоголь всё же дал и ему в голову.       — Это фонтан Феи Фортуны, — безразлично отмахивается Абраксас. — Появляется перед теми, кому особенно необходимо чудо и исполняет одно желание взамен на одну личную вещь, — и вдруг, словно сам только сейчас осознал то, что сказал, оживает. — Мы должны им воспользоваться!       — Это чушь, Малфой, идем домой! — хмурится Реддл, уверенный в том, что все чудеса — результат упорного труда, а не сделок с фонтанами.       Но Абраксаса уже не остановить, разум, затуманенный огневиски дает команду к действию быстрее, чем анализирует последствия. Мужчина быстрым движением выдергивает перчатку из кармана пальто Реддла и бросает в фонтан.       — Желание, мой Лорд! И не благодари потом! — Волан-де-Морт в ответ только закатывает глаза, борясь с желанием пустить в Абраксаса запрещенным заклинанием.       — Мерлин, хоть бы один адекватный человек появился в моей жизни. Как же я устал от вас всех! — он произносит это на выдохе, злясь на Малфоя. А фонтан тем временем вспыхивает и исчезает.       — Ну вот, я остался без желания, — не обращая внимания на злость Реддла, вздыхает Абраксас и плетется к камину. — Мы ждем тебя завтра, захочешь, приходи! — и исчезает в зеленом пламени.       Том качает головой. А затем устремляет взгляд туда, где был фонтан. Он и правда бы отдал многое за человека, который бы его понимал и был бы ему равным, чтобы с ним не приходилось нянчиться, и не нужно было думать за себя и за всех вокруг. Но фонтан это же полная чушь, верно? Гермиона       После окончания рабочего дня, которого у большинства людей не существует как такового двадцать четвертого декабря, Грейнджер, выйдя последней, сворачивает за угол здания министерства, и, оказавшись в безлюдной подворотне, трансгрессирует.       Хогсмид украшен к Рождеству в лучших традициях: деревья горят разноцветными огнями гирлянд, на центральной площади светятся огромные сани Санты, запряженные оленями, которые заколдованы двигать ногами и кивать головами прохожим. На каждой двери висит венок, демонстрируя оригинальную фантазию хозяина, сомнений, что каждый сделан вручную по индивидуальному эскизу, не возникает даже у скептически настроенной Гермионы.       Грейнджер сворачивает в одну из дверей, оказываясь внутри Кабаньей головы.       — Аберфорт, добрый вечер! — хозяин заведения вряд ли слышит её слова за шумом посетителей, но увидев её в дверях машет рукой и сдержанно улыбается в привычной для себя манере, на секунду отрываясь от протирания кружек для сливочного пива.       — Гермиона! — дает о себе знать сидящий в углу паба Гарри, рядом с ним также активно машет руками Рон. И Грейнджер протискивается мимо столиков к друзьям, чтобы заключить их двоих в объятия. Кажется, они не виделись уйму времени, хотя на самом деле видятся регулярно на обедах.       Но Гермиона не разрешает себе даже близко сравнивать обеденные встречи в Министерстве с их ежегодным ужином в Сочельник. Такими, как сейчас, она не видела их с прошлого года.       — Твои гренки подадут чуть позже, — уточняет Рон, принеся с барной стойки три кружки с пивом, и усаживается за стол. — Ты не передумала насчет завтра?       — Нет, и не поддамся никаким уговорам. Мне нужно это время, чтобы побыть одной, — она поджимает губы, давая понять, что тема закрыта. Идея рассказать о своих настоящих планах на Рождество ребятам пришла внезапно позавчера днем, и к её удивлению, они поддержали, дав обещание, даже под страхом пыток ничего не рассказывать ни Джинни, ни Молли, ни Лаванде.       — Если вдруг передумаешь, мы тебя будем ждать и придумаем логичное объяснение твоему появлению, — улыбается Поттер.       — А если совсем всё будет плохо, придумаем срочное происшествие в аврорате и выберемся к тебе, — поддерживает Уизли.       — Я вас обожаю! — улыбается Гермиона, кажется, впервые искренне, за сегодняшний день. — У меня есть тост, за Рождество и нашу дружбу!       — И пусть длится она долгие годы! — со смехом подхватывает Гарри.       Кружки со звоном сталкиваются над столом, а друзья погружаются в разговор, темы которого сменяются одна за одной. Гарри с Гермионой подбрасывают монетку, кто пойдет следующим за добавкой, а потом снова наступает очередь Рона идти к бару.       — Так, стоп! — спустя часа два прерывает болтовню друзей Поттер. — До меня только сейчас дошло. Ты действительно забыла купить подарки на Рождество?!       — Не драматизируй, Гарри, я это исправлю завтра, — тянет Гермиона. — Просто нет праздничного настроения…       — Нет, Грейнджер, это не исправить! — он театрально закатывает глаза. — Хотя… Мы сами творцы своего настроения! — он заговорчески смотрит на Уизли. — Команда рождественских супергероев в сборе: мистер «До мелочей помню, что вас обрадует» и я, мистер «Сделаю идеальную упаковку из ничего», к вашим услугам. Выдвигаемся через три, два, один! Встаем!       Гермиона заливается смехом, наблюдая, как поднимаются из-за стола её школьные друзья, отдавая честь. Они выходят на заснеженную улицу втроем, держась друг за друга, чтобы не подскользнуться.       — Идём в книжный, — уверенно заявляет Грейнджер.       — Ну нет, — в два голоса подхватывают Гарри с Роном.       — Но книга лучший подарок! — Гермиона разводит руки в стороны, отпуская друзей.       — А я тебе говорил, поэтому мы выбрали ей тот том! — гордо заявляет Уизли, обращаясь к Поттеру. — Грейнджер, ты ведь не будешь спорить, что для каждого свой лучший подарок, правда? И раз мы сейчас с тобой, давай выберем что-то кроме книг.       И сначала Гермиона всё отрицает. А потом наперегонки с Гарри бежит к заколдованной копилке, на крышке которой удобно разместилась Мандрагора, заколдованная так, чтобы мешать лишний раз достать из неё деньги. И покупает её в подарок Невиллу. Вместе с Роном подражает танцующим пряничным человечкам в часах, которые покупает для Джинни. Умиляется карликовому пушистику, которого выбрала для Джеймса. Хохочет, над тем, как марширует перечница и солонка из набора, который она покупает для Молли. Долго выбирает бомбочку для ванны для Луны, разрываясь между той, которая вызывает иллюзию рыб в воде и той, которая создает феечек, парящих над поверхностью воды. В итоге берет обе. Зависает перед баночками для печенья со смешными надписями, меняющимися в зависимости от настроения хозяина, выбирая самую симпатичную для МакГонагалл. Заговорчески качает головой, прижимая к себе коробки, когда Гарри предлагает упаковать подарки для них с Роном самому. И потом долго возится с непослушной бумагой, которая так и норовит порваться.       — Может, всё-таки нужна помощь? — уточняет Поттер, показывая на аккуратную гору подарков для остальных от Гермионы, которые упаковал своими руками. Но девушка снова упрямо качает головой.       — У тебя слишком правильно, а у меня современное искусство, стану министром, втридорога продашь упаковку, сделанную мной! — она снимает с левой руки, мешающиеся часы. — Рон, уберешь к себе, чтобы я не потеряла их в этой суматохе?       Уизли прячет их в карман, не упуская возможности пошутить над происходящим.       — Кажется, этой упаковкой она отрывается за все правильные школьные годы! — Рон закрывает рукой лицо, за что ему тут же приходится ловить бант, брошенный Гермионой.       Когда они снова выходят на улицу, убрав все подарки в сумку с невидимым расширением, часы на главной площади бьют девять вечера. Весь день державшееся безоблачным небо, теперь затягивают облака, и начинается снегопад.       — Вы видите этих людей со стаканчиками глинтвейна, идущих с площади? — Гарри поджимает губы, задумываясь.       — Думаешь нам стоит пойти туда? — поднимает бровь Гермиона.       — Абсолютно уверен, — Рон опускает руки на плечи друзьям. — Мы ещё успеваем перед твоей «отправкой» к родителям. Кто последний, тот… «дружинник» Амбридж.       Гермиона не помнит, когда последний раз бегала по заснеженной улице, никуда не опаздывая, просто ради удовольствия, хохоча, попадая ногами на лед. В этом забеге нет последних, Гарри замирает перед тем, как наступить на предполагаемое место, где под снегом начинается брусчатка площади, и они финиширует одновременно, получая по снежку от Рона.       — В очередь? — Поттер отряхивает снег, примеряясь, в какое место Рону кинуть ответный снежок.       — Я прогуляюсь по площади, хорошо? А потом сразу к вам! — Гермиона делает жалостливый взгляд и, получив согласие друзей, направляется в обход по площади, рассматривая рождественские игрушки на прилавках деревянных домиков, поставленных здесь в честь ярмарки.       Праздничное настроение приходит само собой, не спрашивая разрешения. И на долю секунды она готова передумать встречать праздник в одиночестве. Что она хочет о себе узнать? Что её не устраивает? У неё есть друзья, о которых можно только мечтать, очень скоро она получит долгожданное повышение на должность помощника министра магии Великобритании. Чего ей не хватает?       Гермиона замирает напротив витрины книжного магазина. Всё внутри падает, а улыбка сходит с лица.       — Гарри, а этот фонтан разве был здесь раньше? — тянет друга за рукав Рон, показывая пальцем на небольшой фонтан со статуей хрупкой девушки в центре.       — Нет, по крайней мере я не помню… — Поттер хмурится. — Пойдем-ка проверим, нет ли на нем темной магии, как глава аврората я не могу допустить несчастного случая прямо сейчас…       — Может Гермиону позвать, она всё-таки спец по темным артефактам…?       — Рон, дай человеку отдохнуть, сами посмотрим, если что, позовем, — Гарри подходит ближе к фонтану, проверяя его магию. — Нет, с ним всё в порядке, никакой опасности не несет. Рон… Рон?       Уизли, как завороженный обходит фонтан по кругу, смотря на статую.       — Я вспомнил, это похоже на фонтан Феи фортуны. Мама читала о нем в детстве, но мне казалось, что он может появиться только в министерстве…       Гарри опускает взгляд, вспоминая про него.       — Просто последние лет пятьдесят он появлялся только в министерстве, — наконец выдает Поттер. — Я думал, что это просто сказка…       Рон наклоняется над водой, чтобы опустить в неё пальцы.       — Холодная! — он тут же возвращает руку в варежку, быстро вытаскивая её из кармана. Следом за ней из кармана выскальзывают часы Гермионы, с плеском уходя под воду. — Дементор! — выругивается Рон.       Грейнджер проводит пальцами по холодной стеклянной витрине, за которой скрывается книга с древними заклинаниями и обрядами магов из Перу на оригинальном языке кечуа с табличкой «Не продается» рядом. Заикнись она Гарри или Рону о том, как это интересно, они, конечно, не поднимут её на смех, но всерьез обеспокоятся её состоянием. Для них эта книга не представляет никакого интереса, в то время, как Гермиона готова за неё душу продать.       — Вот бы встретить человека, который разделяет мои интересы, — на выдохе произносит Гермиона, сама испугавшись этого порыва. — Такого, чтобы мог со мной спорить и даже побеждать.       — Доставай их скорее, — быстро произносит Гарри, делая движение в сторону Рона с фонтаном. Но последний, вдруг, загорается светом и исчезает, как ни в чем не бывало.       Два друга с ужасом смотрят на нетронутый снег там, где только что был фонтан.       — Надеюсь, она в это время молчала, — шепчет Рон, поправляя шапку на голове.       — Но это ведь просто детская сказка… — вторит ему Поттер.