Не обольщайся, грязнокровка

Джи вошла в Большой Зал, глядя на зачарованный потолок. Оттуда нетерпеливыми хлопьями срывался снег, точно повторяя погоду за пределами уютного замка, ознаменовывая начало зимы. Эмили, не любившая это время года, хандрила, и жалась к Кларенсу Корнеру, чтобы хоть как-то согреться. Джем скучала рядом с ними, скрежеща зубами про себя. Эти двое идеально гармонировали, но дико раздражали, и девушка проводила время с сестрой, Люси, или Мари, изредка стремясь к затворничеству. Ноубл игнорировал ее уже около двух недель, и Дурсль вздыхала в себя, жалея, что позволила увлечься. Надоев слушать звуки поцелуев, она мысленно закатила глаза, и, пробормотав, что они увидятся на Истории магии, вышла из зала. Конечно, ни о какой Истории магии и речи не шло. Она ненавидела этот предмет, и с такой же охотой провела бы эти два часа в кабинете профессора Флитвика, который с радостью «отмазывал» любимую студентку, если профессор Бинс начинал нудно бубнить в случае ее пропажи на занятиях (к слову, он редко замечал подобные явления). Но преподавателя по Заклинаниям в кабинете не оказалось, однако, у рояля сидела кучерявая макушка в форме Слизерина, которая напомнила ей что-то знакомое. - Ви! – воскликнула Джемма, ускорив шаг. - А, это ты, привет, - кивнула Вероника, поджимая губы – вышло что-то наподобие улыбки. - Я так давно не слышала, как ты играешь…, - мечтательно пробормотала Джи, садясь за парту, и кладя голову на согнутые в локтях руки. - И не услышишь, - с легким смешком ответила Вероника. – Лучше ты. - Есть идея лучше – давай вместе, - улыбнулась Джемма. - Не-е-ет, даже не проси! – она уже начала закрывать инструмент, но сестра остановила ее. - Пожалуйста, Рони, один разочек, - улыбаясь, и мило хлопа ресничками, как пустоголовая куколка, тоненьким голоском попросила ее Джи. - Хвосторога с тобой, бери уже стул! – сдаваясь слишком быстро для слизеринки, всплеснула руками Дурсль-старшая. Джем подвинула стул к ней, кивнула, и, подождав, пока сестра сыграет вступление ее любимого произведения, вступила в нужном месте. Это был джаз. Шедший на Зельеварение Марсель застрял на добрые пять минут – Рони его удивила. Хэйв дважды одернул друга, прежде чем тот обратил на него внимание – сам он так и не оглянулся, хотя внутри все скрежетало. *** Остаток дня девушки провели, гуляя по свежевыпавшему снегу вдоль берега Черного озера. На пары было решено, не возвращаться. Джи вышла из слизеринской девичьей спальни глубоко за полночь, понимая, что завтра долгожданный выходной. Не заполоняя мысли учебой, чтобы абстрагироваться, Дурсль улыбаясь, покинула и гостиную. Спать не хотелось, и девушка пошла в совятник. Там, тихо шурша крыльями, трапезничали ее любимые птицы, сверкая глазами, и щелкая острыми клювами. Дышалось легче. Она села у окна без стекла, свесив ноги вниз, на улицу, и плотнее запахнув зимнюю мантию. Тихий шорох привлек внимание спустя какое-то время. Воздух застрял в легких, когда ее ноздри уловили слишком знакомый запах, но злость преобладала. Ноубл, молча, сел рядом с ней, не касаясь. Джем не знала, что делать. Пришлось выждать время, как она делала обычно. Он прочистил горло, прежде чем заговорить о семье. Пуффендуйка уже слышала это от Мари, поэтому дождавшись, пока он договорит, спросила с надрывом: - Зачем ты мне это все рассказываешь? Для чего? Чтобы я что-то поняла? Уяснила? - Да, именно поэтому мы не можем…, я не нужен тебе такой… - Очень здорово, что ты знаешь все за всех, но меня это не устраивает, Хэйвуд Ноубл! – жестко оборвав его, проговорила она. - Джи-Джи, ты маленькая, глупая девочка…ты совсем не понимаешь… - Нет, я сама с этим разберусь! – рыкнула на него Джемма. – Если это все, то давай посидим, молча. Это у нас получается лучше всего. - Дурсль, ты невыносима! Не глупи! – взяв ее лицо в свои дрожащие руки, отчаянно воскликнул Хэйвуд. - Я не хочу этого слышать, - покачала она головой, зажмурившись. – Я одна могу тебя успокоить, неужели это ни о чем тебе не говорит? Я видела это. Не боюсь. Могу противостоять. А ты отказываешься впускать меня в свою жизнь! - Я просто не смогу дать тебе то, что нужно, - прикрыл он глаза на секунду. - Откуда ты знаешь, что мне нужно в пятнадцать? – хмыкнула Джем. - Нормальный парень, например, - заметил Хэйв. - Черт с этим всем, - закатила она глаза, убирая его руки от себя. Убрав ноги с улицы, она подобрала их под себя, и, встав на колени, потянулась к нему с поцелуем. Почувствовала озноб по его телу, и провела языком по знакомым губам, играя, заставляя открыться навстречу себе. Крепко обнимая, впиваясь ногтями в плечи. Впитывая каждое касание. Желая запомнить, если больше не случится. Утыкаясь лбом в плечо, вдыхая запах. По-прежнему прижимая к себе. Чувствуя пустоту там, где секунду назад смыкались их губы, а теперь остался лишь воздух. Он ушел, оставив после себя запах, приятно, щекочущий ноздри. Упершись лбом в оконную раму, к которой был придавлен Хэйв, услышала удар кулака по стене. Тяжело вздохнула, отказываясь от всего, что было до этого. *** Оторвав голову от подушки, Джи поняла, что больше не уснет. Время близилось к обеду, но на выходных она, как правило, спала полдня, чтобы посвятить вечер и ночь подготовке к экзаменам. Однако весь день слонялась по замку, пытаясь случайно обнаружить Ноубла. Его нигде не было. Обедая, ловила на себе осторожные, но заметные взгляды Розье. Кажется, он колебался. Места остальных пустовали. Закончив обед, девушка вышла из Большого Зала, совершенно, не понимая, что происходит так же, как и то, что ей этого никто не объяснит. Но она ошиблась – Розье вышедший следом за ней, сцапал за локоть и уволок за ближайшую статую почти сразу же. Выдержав девичий взгляд на себе, парень отпустил ее, и, скрестив руки перед грудью, пробормотал, опустив голову: - У него умерла мать. - Когда похороны? Какой адрес? – чеканя, произнесла Джемма. - Он не звал тебя туда, - повел бровями Габриель. - Мне все равно, - глядя ему в глаза, ответила Джи. – Повторить вопросы, или узнать все у МакГонагалл? Розье вздохнул, и с минуту глядя на явно сумасшедшую девушку, медленно сдался. Не ради нее, и даже не ради себя, но ради друга. Он не услышал бы никого, кроме магловки, как не прискорбно это было осознавать. А сестры вряд ли стали бы его трогать. Еще раз вздохнув, принимая неизбежное, он прочистил горло, и спросил: - Как ты доберешься? - Человечество выдумало Летучий порох – как-нибудь, думаю, разберусь, - поджала губы Джем. - Пошли, - он, колеблясь, протянул руку. Пуффендуйка, не раздумывая, приняла помощь, и они вдвоем пошли в кабинет директора. Проговорив горгулье пароль, Габриель провел ее в двери, и постучал. Голос разрешил войти. - Профессор, здравствуйте, - поприветствовал ее парень. - Добрый день, чем обязана, мистер Розье? – приспустила очки с переносицы декан Гриффиндора. - Нам нужен ваш камин, - зачерпывая порошок серого цвета, проговорила Джи. – У Хэйвуд Ноубла умерла мать. - Я не могу позволить несовершеннолетней студентке и ее не вполне зрелому сопровождающему покинуть школу по такому неуважительному, пусть и весомому поводу – таковы правила, и мы не должны их нарушать, - беря в руки волшебную палочку и вставая с кресла, проговорила Минерва. - Вы же наверняка собираетесь на похороны так же, как и мы, но чуть позже – выступите нашим сопровождающим, - вкрадчиво произнес Габриель, повернувшись к профессору, и прикрывая от возможного колдовства Джемму. - Мистер Розье, не проявляйте наглость, не свойственную вашему воспитанию, - раздраженно проговорила профессор. - Вы, не колеблясь, отпустили этим утром Розу Уизли, Лили Поттер, Алису Долгопупс, Эдриана Гринграсса, Скорпиуса Малфоя, Марселя и Эстеса Кэрроу, Аргуса и Клауда Нотта, Люси Уизли, и еще несколько других студентов! Почему именно с нами двоими возникли проблемы? У нас недостаточно именитые родственники? - Не заговаривайтесь! – повысила голос Директор. – Все вышеперечисленные студенты совершеннолетние, или приближенные к этому возрасту, и я получила расписку от их родителей. - Нет! – почти выкрикнул Розье. – И мне доподлинно это известно! Я – друг Ноубла, и должен присутствовать с ним так же, как и другие. И вы понимаете, что это необходимо ему даже больше, чем кому-либо другому. - С вами несовершеннолетняя, никаких исключений! – раздувая ноздри, сказала МакГонагалл. - Профессор МакГонагалл, Джемма Дурсль – единственный человек, который может остановить вспышку обскура. Даже его сестрам это не удается, не говоря о нас. А вспышка более чем возможна на подобном мероприятии. Пожалуйста…, - глядя на нее, ответил слизеринец. - В конце концов, профессор МакГонагалл, если вам так нужна расписка от моих опекунов или родителей, я прямо сейчас напишу дяде Гарри или тете Джинни, - устало потирая лоб свободной от хватки Розье рукой, заявила Джем. - Розье, под вашу ответственность – и это величайшая глупость с моей стороны, - сдалась профессор, окончательно разочаровываясь в самой себе. Годы и эмпатия брали свое. - Спасибо! – одновременно ответили подростки, шагая в большой и удобный камин, будто специально предназначенный для перемещений. Джи задержала дыхание, чтобы не наглотаться сажи. Все закружилось, и поехало перед глазами.