Live

      По улице шагал сутуловатый мужчина среднего роста с изжелта-бледным лицом, обрамленным сальными черными волосами. Он неизбежно притягивал взгляды редких прохожих: поверх обычных джинсов на нем была черная мантия, развевавшаяся от быстрого широкого шага. Среди слабо освещенной улицы этот человек казался резкой, уверенно двигающейся тенью.       Он свернул в один из многочисленных ответвлявшихся от центральной улицы переулков и остался в полном одиночестве. Темно-карие, почти черные глаза излучали сплошное возмущение и полное недовольство жизнью в данный момент. Его длинный, с внушительной горбинкой нос с шумом втянул воздух вокруг.       «Надо же было Дамблдору отправить сюда именно меня… МакГонагалл-то сегодня свободна, да и Стебль только что вернулась из Косого Переулка… „Я уверен, Северус, с этой девочкой ты поладишь лучше всех”, — кажется, так сказал директор». Профессор Снегг — мы будем теперь называть его так — не понимал, что может быть особенного в приютской девчонке, кроме того, что она волшебница. Но в его мозг постепенно закрадывалась мысль, что у хитрого старика есть планы на эту… как ее там…       Снегг достал из кармана смятую бумажку. Миранда-Мелани Уайт, значилось там. Профессор задумался. Миранда-Мелани… Довольно странное имя, ведь «Миранда» означает «достойная восхищения», а «Мелани» — «темная». И кто ее так назвал? Судя по фамилии, девчонка маглорожденная. Нет, о Уайтах он точно не слышал.       Он дошел до чугунных ворот. На них висел большой замок, а в располагавшейся рядом будке охранника, конечно же, никого не было. Северус вздохнул, огляделся по сторонам, убедился, что маглов вокруг не наблюдается, и вытащил из-под мантии волшебную палочку.       — Алохомора!       Замок открылся, и профессор без труда проник на территорию приюта. Надо поскорее забрать девчонку и добраться до Лондона — там они переночуют в «Дырявом котле», купят все необходимое в Косом Переулке, и он отправит ее в Хогвартс. Снегг стоял перед унылым до безобразия квадратным зданием с обшарпанными стенами. Деревянное крыльцо перекосилось, и когда он поднимался, все ступени по очереди жалобно скрипнули. Он постучал в дверь.       Ждать, к его глубочайшему раздражению, пришлось почти две минуты. Дверь открыла крупная девица с двумя толстыми косами пшеничного цвета и полными губами. На ней было застиранное серое платье с глупым розовым кружевным воротничком и такими же манжетами. «Воспитанница», — подумал Снегг.       — А… а вам кого? — прошлепала она, с интересом воззрившись на него.       — У меня запланирована встреча с миссис Спраут. Моя фамилия Снегг. Могу я войти? — процедил профессор сквозь зубы, кутаясь сильнее в свою мантию. Несмотря на то, что на дворе стоял конец августа, о жаре оставалось только мечтать. Хотя жару он тоже не выносил.       — А… да… — протянула девица и дала ему пройти, крикнув куда-то за спину: — Миссис Спраут, это к вам!..       Все слова девица растягивала до невозможности и говорила чрезвычайно медленно, из-за чего у профессора создалось впечатление, будто она спит на ходу.       Северус оказался в таком же скучном, как и все вокруг, коридоре, выложенном бело-коричневой плиткой, которая просто отвратительно сочеталась с грязно-желтыми обоями. В воздухе витал запах лекарств, спирта и чего-то еще. Последний компонент профессор определить не смог, хотя был опытным зельеваром и обладал прекрасным обонянием. Но он был до того неприятным и вонючим, что Снеггу сдавило виски. Ему показалось, что вокруг все стало каким-то мутным.       Эту мрачную атмосферу вскоре дополнил навязчивый стук каблуков, доносящийся откуда-то извне. В коридоре появилась сухопарая невысокая женщина в возрасте. Ее ярко-рыжие волосы были стянуты в тугой узел на затылке. Безукоризненно выглаженная блузка своими накрахмаленными краями, как показалось Северусу, могла порезать любого, кто к ней прикоснется.       — Я слушаю. — Она подошла и внимательно оглядела его маленькими серыми глазками.       — Я звонил вам три дня назад. Моя фамилия Снегг, — представился он и поморщился: от миссис Спраут разило бренди, а магловский алкоголь он не любил. — Насчет Миранды-Мелани Уайт.       — Ах, да.       Женщина кивнула воспитаннице, которая все это время топталась рядом, рассматривая мантию Северуса:       — Луиза, ты можешь идти, — и когда девица открыла рот, управляющая повысила голос: — Иди, Луиза!       Шлёпая по полу нелепыми чёрными башмаками, Луиза скрылась за углом.       — Давайте пройдем в мой кабинет, — произнесла миссис Спраут, чопорно поднимая подбородок. — Прошу.       Снегг поспешил следом. Шли они долго, петляя по узким коридорам приюта. После пятого поворота профессор надавил на виски длинными пальцами и пообещал себе, что выберется из этого места. И тут они подошли к массивной двери, на которой было написано непристойное слово, относящееся, судя по всему, к миссис Спраут. Снегг только сильней поджал губы и глубже засунул палочку в карман.       — Опять этот сорванец Никсон! — вздохнула управляющая, открывая дверь одним из многочисленных ключей на ржавом кольце, которое она вытащила из кармана. Северус поразился, как такая вещь там умещалась. — Прошу прощения.       Кабинет оказался просторным помещением, оклеенным все теми же отвратительными обоями. Но несомненный плюс был в том, что запах лекарств в кабинете, как и во всем этом крыле, отсутствовал. Из мебели в комнате был большой прямоугольный стол, на поверхности которого не наблюдалось ни одной соринки или пылинки, массивный старинный шкаф, забитый личными делами воспитанников разных лет, и крошечная софа молочно-бежевого цвета, на которую миссис Спраут любезно усадила Снегга.       — Итак, — начал профессор, едва женщина опустилась в кресло за столом. Он не хотел здесь оставаться дольше необходимого, поэтому говорил быстро. Это место ему не нравилось. Ведь оно было полно детей, а профессор не любил даже вспоминать то время, когда был ребенком. И то, что сейчас рядом их не было, нисколько не упрощало ситуацию.       — Да-да, — перебила его миссис Спраут, — по поводу Миранды… Признаться честно, я была очень удивлена таким интересом к этому ребенку, потому что мне девочка кажется… кхм, — она кашлянула, подбирая слова, — скажем, немного странной.       Профессор мрачно нахмурился, и на его лбу образовалась глубокая складка.       — Неужели? — немного насмешливо переспросил он, откинувшись на спинку софы.       — Не верите?! — неожиданно вскочила миссис Спраут, но потом одернула юбку и села на место. — Понимаете… Миранда у нас с самого детства — я нашла ее на пороге приюта. Впрочем, это вовсе не удивительно, многие отчаявшиеся родители поступают таким образом. Ну так вот…       Профессору уже начала надоедать эта болтовня. Если девочка — волшебница, то действительно будут время от времени случаться магические выбросы. Конечно, маглы — как миссис Спраут — посчитают это странным и даже ненормальным.       — И знаете, она вообще не от мира сего… Злится часто. И еще. Однажды Никсон обозвал ее, — она покраснела, не решаясь, видно, произнести это слово, — неважно. Она на него так посмотрела… И на следующий день он заболел. Пневмония… Тяжелая форма, еле выходили. И она ни с кем не дружит, даже не общается… Сидит в своей комнате постоянно… — и на такой странной ноте управляющая закончила свой сбивчивый, эмоциональный рассказ.       Северус нахмурился еще сильней. Не сказать, что эта информация его взволновала, но теперь ему стало даже чуточку интересно посмотреть на маленькую ведьму. Миранда-Мелани Уайт… Но этого все равно быть не может.       — Меня не очень интересуют личностные качества мисс Уайт. Я профессор школы Хогвартс, и мы считаем, что у девочки есть необходимые способности для обучения у нас.       — Неужели? Что это за школа? И где она находится?       — Хогвартс — закрытое частное учебное заведение и находится далеко отсюда, — последовал лаконичный ответ Снегга. — Думаю, это вас успокоит.       Он достал из кармана письмо в белоснежном конверте и передал его миссис Спраут. Та немедленно его раскрыла и пробежалась глазами по строчкам. Затем отдала конверт обратно профессору и задумалась. Спустя несколько мгновений она сказала:       — Хорошо… Сейчас я проведу вас. Но скажите… — замялась она, думая, говорить ли следующие слова, — вы не измените своего решения насчет Миранды?       — Нет.       — Тогда пойдемте. Знаете, единственное, что привлекает внимание девочки, кроме уроков истории, это фигурное катание. Мы даже подарили ей на Рождество лезвия, надеялись хоть на малейшую благодарность… Но она на них ни разу не каталась! Просто засунула под кровать и не сказала ни слова! — зачем-то добавила миссис Спраут, когда спустя несколько минут они оказались в длинном узком коридоре второго этажа.       По пути управляющая несколько раз шикала на детей, которые с любопытством высовывались из комнат, взволнованные приходом нового человека. Все они выглядели очень даже неплохо, но воротнички из розового кружева портили все. И если на платьях они смотрелись мало-мальски сносно, то на сереньких курточках мальчиков выглядели невероятно убого.       Они прошли до конца коридора, куда практически не попадал солнечный свет, и остановились у самой последней двери, где была прибита табличка: «Не влезай, разноглазая убьет!» — миссис Спраут всплеснула руками и виновато посмотрела на Снегга, ни капли этим не задетого. Безразличный вид странного гостя дал ей возможность не оправдываться за воспитание подопечных, и она громко объявила:       — Пришли.       Управляющая уже собиралась войти в комнату, но профессор резким движением руки удержал ее. Присутствие этой дамы совершенно не требовалось; собственно говоря, ее вообще не должно было там быть.       — Я бы хотел переговорить с мисс Уайт наедине.       — Да-да, конечно, — смутилась миссис Спраут и поджала губы, недовольная таким поворотом событий.       Не постучавшись, она толкнула дверь и жестом пригласила его войти, сухо сообщив:       — Миранда, это к тебе. Профессор Снегг. Я вас ненадолго оставлю. Веди себя хорошо.       И дверь с шумом затворилась. На этот раз профессор очутился в совсем крохотной комнатушке, в которой с большим трудом умещались узкая кровать, заправленная тонким одеялом, стул и шкаф. Воздух был пропитан сыростью — это он уловил абсолютно точно.       На кровати, сложив ноги по-турецки, сидела девочка — худая, даже тощая, в форменном сером платье. Но на нем не было отвратительного воротничка и манжеты отсутствовали. Точней, всего один. Вторым девочка как раз сейчас усердно занималась, отпарывая его с помощью ножниц. Снейп заметил, что ее длинные вьющиеся волосы были прихвачены в небрежный хвост — очевидно, просто чтобы не мешались. Его удивило, что миссис Спраут не сделала замечания. «Надеюсь, на зельеварение она будет приходить аккуратнее — только в котлах ее хвоста не хватало», — мрачно подумал он.       Макушка наклонялась все ниже и ниже — так старалась девочка. Она даже не подняла головы, будто не услышала слов управляющей и ей вообще все равно. Рядом, на полу, валялось несколько сантиметров розового кружева. Профессор усмехнулся.       — Добрый вечер, мисс Уайт.       Только тут девочка соизволила обратить внимание на окружающий мир. И Северус нехотя признал, что глаза у нее действительно необычные. Правый — карий, был чуть больше левого — фиолетового с желто-зелеными вкраплениями. Он никогда в жизни не видел фиолетовых глаз и посчитал, что это должно быть из-за магии. Хозяйка комнаты остановила взгляд на незнакомце и прищурилась. Она отложила ножницы в сторону и наклонила голову набок.       — Кто вы? — без приветствия начала девочка. — Вы… из психбольницы?       — Успокойтесь, мисс Уайт. Я не имею никакого отношения к врачеванию. Скажу вам больше, ни одному из подобных профессоров не удалось бы отправить вас туда…       — Мисс Уайт… Не называйте меня так, — попросила девочка, рукой отрывая болтающийся манжет и бросая его вниз. — Эту фамилию мне дала управляющая, а у нее совершенно нет вкуса. Кажется, вы тоже в восторге от нашей новой формы, профессор, — заметила Миранда, бросая полный ненависти взгляд на кучку кружев. Снегг усмехнулся.       — И как же вас называть? — спросил он, усаживаясь на неудобный стул.       — Миранда. Так меня назвали родители. — Она подняла руку. На тонком запястье профессор увидел широкий браслет с эмалевыми вставками, на котором было написано имя, а точней, имена девочки. — Это единственное, что мне от них осталось. Так зачем вы здесь?       Говорила она прямо, не растягивая слова и не теряясь, как остальные собеседники профессора в приюте. «Хорошо, что она сможет отсюда уехать», — вдруг подумал Снегг. Слишком она выделялась из этой убогой среды.       — Думаю, вы знаете, что вы не такая, как все, — вкрадчиво начал он.       — Знаю. Но я не сумасшедшая, — упрямо тряхнула головой девочка.       — Вспомните, с вами не случалось ничего необычного? Ну, или вы были рядом, когда это произошло?       На лицо девочки набежала тень:       — Никсон… Я не виновата. Я просто увидела.       — Что? — Снегг старался говорить ровным голосом, но замешательство не преминуло воспользоваться редко предоставляющейся возможностью.       — Я увидела. Что он скоро заболеет. И все.       Северус задумался. Провидица… И девчонка так просто об этом говорит, кажется, что такие вещи для нее — обыденность. Настоящие ясновидящие встречаются очень редко. Теперь он был уверен, что директор неспроста лично заинтересовался этой девочкой, хотя обычно списками маглорожденных волшебников занималась МакГонагалл. Снегг взял себя в руки.       — Профессор, что-то случилось? — поинтересовалась девочка и слезла с кровати.       — Конечно, нет, мисс Уайт.       Она поморщилась, услышав свою фамилию.       — Так зачем я вам нужна?       — Я такой же, как и вы. — Снегг решил не ходить вокруг да около. — Я волшебник. А вы — волшебница.       Возникшая пауза была вполне ожидаемой — он не в первый раз посещал маглорожденных детей. В случае с Уайт было проще, так как не надо было часами расписывать и объяснять родителям все перспективы. Девочка изумленно на него помотрела, потом рассмеялась.       — Волшебник?! Профессор, теперь я уверена, что вас прислала миссис Спраут! Надо же… Думала, что если у меня глаза разного цвета, то я и вижу, и соображаю только наполовину?       Все это Миранда выговорила через смех, но через некоторое время все же успокоилась. Она несколько раз прошлась по комнате туда-сюда — учитывая, какой та была крохотной, это не заняло много времени — и остановилась около Снегга.       Это он тоже предвидел. Поэтому, сохраняя абсолютно спокойное выражение лица, безапелляционно заявил:       — Вы можете смеяться сколько угодно, Миранда Уайт, но мои слова правдивы.       — Да неужели… — фыркнула девочка. — Докажите. Я вам не верю. Я никому здесь не верю. Особенно тем, кого приводит управляющая. В последний раз она притащила ко мне психолога.       Все происходило по типичному сценарию, поэтому профессор уже не слишком удивился. Он решил, что перед ним — обычный взбалмошный ребенок, который строит из себя взрослого. Он просто достал волшебную палочку и под мгновенно ставшим заинтересованным взглядом девочки прошептал что-то под нос. Розовые кружева, так и лежавшие на полу, стали синими. «Достаточно», — решил Северус, видя, что та начинает колебаться.       — Значит… это волшебство? — протянула она, цепляя пальцем одно из кружев и прикладывая его к рукаву. — Так гораздо лучше. Спасибо, профессор.       Снегг ничего не ответил — только спрятал палочку во внутренний карман мантии. Ему редко говорили спасибо. Особенно дети. В Хогвартсе между студентами ходило множество мыслимых и немыслимых легенд о нем. Иногда Северус узнавал о себе много нового, проходя по коридорам и слыша обрывки разговоров особенно болтливых пуффендуйцев. Оказывается, он тестирует на первокурсниках зелья на отработках, поэтому с них всегда приходят такими замученными. Кроме того, если какой-то неосторожный ученик нагрубит ему, то профессор заставляет мыть его голову, и именно поэтому таких смельчаков очень-очень мало. И тут… «Спасибо, профессор».       — Ну что, мисс Уайт? Все еще считаете, что меня послала ваша управляющая? Поверьте, без необходимости я редко появляюсь в мире маглов.       — Кого? — Теперь девочка посерьезнела и внимательно ловила каждое его слово.       — Не волшебников. На этот раз моя задача — подготовить вас и помочь приобрести все необходимое для обучения в Хогвартсе.       — Хогвартс…       Северус про себя отметил привычку девочки выделять ключевые моменты.       — Это школа. Там вас будут обучать магии. Но, разумеется, с вашего согласия.       — Я согласна, — не раздумывая, выпалила Миранда. — Вряд ли где-нибудь будет хуже, чем здесь. Но вы уверены, что я вам подхожу?       — Если вас выбрали для поступления, то ответ очевиден. — Снеггу нравилось то, как девочка держала себя в его обществе. Он неожиданно захотел, чтобы эта рассудительная и холодная личность оказалась на Слизерине. Его факультет стал бы для нее лучшим вариантом. Но он тут же осознал всю абсурдность своего желания. Она маглорожденная, а на Слизерине таких не принимают. Хотя… Она ведь в приюте с самого детства… Миранда-Мелани Уайт… Нет, вряд ли. Скорее всего, Когтевран. Да, именно.       Пора было приступать ко второй части. Профессор запустил руку в карман мантии, выудил оттуда письмо в бледно-желтом конверте и протянул его девочке:       — Ознакомьтесь, это необходимо.       Аккуратно взяв конверт, она внимательно вгляделась… Хотя Миранда пыталась сохранять внешнее спокойствие, расширившиеся глаза и закушенная губа выдавали ее смятение.       Она долго рассматривала конверт, герб, большую сургучную печать. Но, почувствовав на себе пристальный и нетерпеливый взгляд профессора, быстро вскрыла письмо. Достав из него два тонких свитка, она небрежно отбросила конверт на кровать.       Глаза Миранды с невероятной скоростью бегали по строчкам, когда она читала приветственную часть от МакГонагалл. Список магических вещей прилагался ниже, и когда девочка приступила к его изучению, то ее брови постепенно поползли вверх.       — Профессор, я не знаю, где мы собираемся покупать мне волшебные принадлежности, — начала Миранда, взбираясь обратно на кровать и кладя свитки поверх конверта. — И на что? Ведь денег у меня нет.       — На этот счет вам не стоит беспокоиться, — ответил Северус, поражаясь видимому спокойствию девочки, — у школы есть специальный фонд для маглорожденных волшебников. И естественно, там предусмотрено место для сирот. Сегодня тридцать первое августа, учебный год начинается первого сентября. Вы последняя в списке. Завтра мы с вами купим все необходимое в Косом переулке, а затем я отправлю вас на поезд. Для этого вам необходимо сейчас покинуть это… место, — Снегг опустил нелестный эпитет, уже довольно давно вертевшийся на кончике языка, — и отправиться за мной.       При последних словах профессора глаза Миранды яростно заблестели. Уйти из приюта! Может, даже навсегда. И обычно рассудительная девочка сейчас совсем не задумывалась о последствиях, не смотрела на все пессимистично и не пыталась предугадать, что будет дальше. Мысль о том, что она может покинуть здание, которое давило на нее в течение долгих одиннадцати лет, полностью захватила ее сознание, вытеснив все остальные.       — Профессор… — неожиданно осипшим голосом сказала она, — дайте мне пять минут.       Северус ничего не ответил, и девочка резким движением соскочила с жалобно скрипнувшей кровати, подбежала к шкафу и распахнула двери. Потрепанный баул, длинная и слишком просторная для нее ночная рубашка, старое заштопанное пальтишко, учебники, дополнительные книги по истории и два острых, не использованных ни разу лезвия — вот ее пожитки.       — Вы готовы? — холодно спросил профессор, пока она застегивала затертые туфельки, которые, судя по их состоянию, до нынешней владелицы поносила чуть ли не половина приюта.       — Разумеется. Скажите, я не вернусь сюда больше? — Миранда, видимо, задала наиболее занимавший ее в данный момент вопрос.       — На Рождество ученики могут оставаться в Хогвартсе, а летние каникулы все обязаны проводить дома, в вашем случае, тут.       Миранда-Мелани Уайт поморщилась. Но, кажется, решив, что лучше уж почти два месяца в год, чем все оставшиеся семь лет, она подхватила почти невесомый баул.       — Хорошо, профессор.       И, в последний раз оглядев комнату, она первой вышла из нее. Северус немедленно последовал за ней, поглощенный своими мыслями. Рядом их караулила управляющая. Увидев Снегга вместе со своей воспитанницей, она встрепенулась и, нацепив на лицо выражение слащавой доброжелательности и грусти, пропела:       — Вы уже все? Все же забираете от нас Миранду? Ах, как мне будет ее не хватать!       Миссис Спраут наклонилась, погладила воспитанницу, а потом клюнула ее в щеку. Миранда вытаращила глаза, но тут же взяла себя в руки и, сцепив зубы, выдавила:       — Мне… тоже. Спасибо.       Откуда-то сверху послышалось фырканье. Затем Снегг ответил:       — Да, мы отправляемся в путь. По прибытии на место я отправлю вам письмо, чтобы вы не волновались.

***

      Скрипнуло крыльцо, и оба покинувших приют человека втянули в себя нежданно показавшийся свежим уличный воздух. Под полы пальто Миранды уже забирались холодные языки ветра, но ее это сейчас совсем не беспокоило. Свобода… Она стояла и глупо улыбалась, радуясь своему маленькому счастью, пока ее не окликнул профессор Снегг, который ушел далеко вперед и уже стоял около чугунных ворот.       — Мисс Уайт? Вы передумали?       Миранда встрепенулась и медленно-медленно покачала головой, уверенная, что, несмотря на темноту, он все видит. Она оторвалась от крыльца и подбежала к Снеггу. Сзади погасло окно в кабинете управляющей. Они молча шагали по переулку. Говорить-то было не о чем.