Эпилог
15 декабря 2019 г. в 16:36
Две тени скользили вне времени и пространства, стремительно и легко, что было необычно для этого сумрачного мира. Большинство обитателей двигалось тяжело, словно в тумане. Попадая сюда, они сначала пытались осознать произошедшее с ними, с разной степенью успеха, затем, с течением времени, они засыпали, просыпаясь лишь тогда, когда там, в мире живых, кто-то вспоминал о них. Но из каждого правила бывают исключения.
— Мы опаздываем, — прошелестел голос одной из теней.
— Нет.
— Да.
— Вы опоздали.
— Не ворчи. Кто сегодня выбирал место?
— Хельга.
— Это и заметно.
Туман рассеялся, и робкий луч восходящего солнца отразился в каплях росы на листьях деревьев, окруживших небольшую поляну. Из кусочков тумана соткались практически невидимые кресла, а которых и расположились старинные друзья.
— Красиво, совсем не похоже на ту страшную залу с охотничьими трофеями, которой мы должны были довольствоваться в прошлый раз.
— Ты вечно чем-то недоволен, Салазар, — чуть обиженно ответил ему Гриффиндор.
Его голос, практически неузнаваемый для некогда знавших его, отзвучал в лесу и стих, давая людям насладиться пробуждением природы.
Молодая, легкая, ясноокая Хельга, всем своим видом олицетворявшая весну, кормила пичугу с руки и поглядывала в сторону Годрика, пытавшегося приспособиться к еле ощутимому сидению.
Этот мир был благосклонен к своим обитателям, которые хотели тут жить. Только тут Ровена осознала, что такое не считаться ни со временем, ни с обстоятельствами. Все же иногда стоит умереть, чтобы понять, что такое жизнь.
— …чтобы понять, что такое жизнь.
— О чем ты?
— Да я тут размышляла о том, что мы живем сейчас более полной жизнью, чем большинство тех, кто считается живым.
— Кстати, о живых, как там наши потомки? — Годрик единственный, кому не удавалось почувствовать в человеке голос своей крови.
Салазар и Ровена переглянулись, и звонкий смех вознесся к кронам деревьев. Хельга довольно улыбнулась, именно такой искренней радости не хватало ее друзьям при жизни.
— Они превосходны, — Салазар откинул прядь черных волос, упавшую на лицо, и сверкнул зеленью своих малахитовых глаз. — Разве ты их не чувствуешь?
— Все же ты не меняешься, за столько веков так и остался поганцем, — окончательно обиделся Гриффиндор.
— Ну, посуди сам, — ответила ему Ровена, — разве у тебя не прибавилось сил? А силы и жажду действия нам дают не только воспоминания живых, но и наши потомки, многочисленные внуки наши пра-пра-правнуков.
— Значит твоя программа «Дорогу Великим!» работает?
— Еще как! Должен признать, что это была хорошая идея.
— Змеерожденный признал свою ошибку! Скоро конец света!
— Простак научился язвить, Армагеддон неизбежен.
— Один-один! — констатировала Хельга. — А теперь, может, откроешь тайну, как тебе удается следить за выполнением своих грандиозных планов?
— Хогвартс.
— Хогвартс? — раздалось два изумленных возгласа, Слизерин наслаждался их удивлением даже больше, чем кареглазая колдунья.
— Конечно. Он единственный, кто имеет время и возможность это делать. Кроме того, ему, как всякому разумному существу, нужна в жизни цель.
— А что будет, когда он достигнет ее? — в голосе Хельги прозвучала нотка беспокойства.
— Нет предела совершенству, — успокоил ее Салазар.
— Все это интересно, но я хочу услышать, что же там сейчас происходит, — заметил Годрик.
— Начнем с того, что в Хогвартсе появился Наследник…