***
Новый учитель по зельеварению оказался очень приятным человеком. С каждым он умел поговорить по душам, каждому он умел угодить. Особым его главным любимцем был Гарри. Ленинградец лучше всех справлялся на его уроках, Слизнорт буквально заваливал его похвалами и восхищениями. Но это были типичные отношения между учителем и учеником, а личное отношения у них тоже было очень хорошим, как и с Драко. Гарри и Драко нередко оставалось после урока или приходили к профессору в его комнату, чтобы поболтать о зельях, о жизни и прочем. Гораций Слизнорт стал третьим преподавателем Хогвартса, с которым у Поттера сложились наилучшие отношения. Первым был Северус Снегг, а вторым — Люпин. Тем временем профессор Снегг занимался преподаванием защиты от Тёмных искусств. Удивительно, но на новой должности профессор стал более другим. Он перестал быть более придирчивым и снисходительным к ученикам своего факультета. Так на шестом курсе он не сильно цеплялся к тем, кому для будущей профессии этот предмет был не нужен. А вот с тех, кто решил идти в будущем по пути этого предмета, спрос у него был очень серьёзный. Так что вскоре все, кто собрался сдавать на ЖАБА ЗОТИ, стали круглыми отличниками. Что же касается познания самих Тёмных искусств и методов защиты от них, тут профессор мог дать фору многим знатокам в этой теме. Первые уроки в «Спарте» по обращению с огнестрельным оружием вызвали затруднения среди учеников, так как никто доселе не держал в руках автоматов Калашникова или пистолетов Макарова. Спартанцы постоянно что-нибудь делали не так: забывали снять предохранитель, неправильно пытались вставить или вытащить магазин и прочее. Но поскольку это была диковина, то ни у кого не было желание бросить это дело из-за неудач. Так что постепенно ребята стали делать всё больше и больше успехов. Но однажды в один из обычных дней за обедом к Гарри подошёл профессор Снегг. — Гарри, профессор Дамблдор велел тебе зайти к нему после обеда. Прошу заметить, что велел, а не просил. Если он что-то велит, значит это очень важно. Так что зайди после того, как закончишь с обедом. Велел. Такого лидер «Спарты» ну никак не ожидал от «самого лучшего директора». На какой-то момент у Гарри мелькнула мысль, что это могло быть связано с Волан-де-Мортом. Ведь парня очень интересовало узнать, как одолеть своего главного врага. Так что как бы Гарри не относился к Дамблдору, а помочь он тут мог и парень это прекрасно понимал. Поэтому, закончив с обедом, Гарри сделал так, как ему сказал декан. — А, Гарри, заходи, — пригласил профессор слизеринца. — Как ты мог заметить, я велел тебе зайти ко мне. Это связано с тем, что у меня к тебе очень важное дело. Это связано с тем, как можно одолеть Волан-де-Морта. — Я весь во внимании, — ответил парень. — Для начало посмотри это воспоминание. С этими словами к ним подлетел омут памяти и директор залил туда жижу из пузырька, коих у него было море, Гарри смог увидеть следующую картину. За столом в комнате профессора Слизнорта сидели сам Гораций и несколько учеников. Среди них Поттер смог узнать Тома Реддла, ещё ученика. Профессор беседовал с учениками так же, как с Поттером и Малфоем. Но тут он посмотрел на часы и спохватился. — Ох, батюшки, сколько времени! Идите к себе мальчики, иначе нас накажут. Ученики покорно встали и ушли, но Реддл лишь встал и остался на месте. — Почему вы всё ещё здесь, Том? Вас, что-то тревожит? — Я бы хотел с вами кое о чём поговорить, — ответил слизеринец. — У меня есть вопрос, но другие учителя вряд ли согласятся говорить со мной об этом. Я думаю, вы мне поможете. — Продолжайте, — ответил профессор с нетерпением. — На днях я заглянул в библиотеку, в особую секцию, и прочёл об одном редком и необычном заклятии, но не совсем понял как оно работает. Называется оно, как я понял… Том замолчал, выдержал паузу и…что-то произнёс, но Гарри не смог разобрать. Зато Слизнорт неожиданно вскипел: — Я ничего не знаю о таких вещах! А если бы знал — всё равно не сказал! Убирайтесь и не смейте впредь заговариваться об этом! На этом моменте воспоминание закончилось и парень посмотрел на директора. — Ну и что это было? — Это было пожалуй одно из моих важных воспоминаний. Но оно подделано. — Откуда вы знаете? — Поверь, я могу отличить подлинное воспоминание от липового. Гораций изменил своё воспоминание, а мне очень нужно настоящее. Добудь его, Гарри. Ты ведь достаточно сблизился с профессором. Гарри было совсем не по вкусу помогать Дамблдору и выпрашивать его настоящее воспоминание. Раз он его изменил, значит стыдится его. Зачем же тогда его выпрашивать? Но с другой стороны Дамблдор мог помочь одолеть Тёмного лорда, а это было важнее всего для парня. — Хорошо, - ответил слизеринец и покинул кабинет.*Спустя неделю*
Решение о том, как бы выведать у профессора настоящее воспоминание Гарри понадобилось всего ничего. Но вот на его подготовку ушла неделя. Как всегда, парень обратился к своей древней книге, украденной им из библиотеки на первом курсе. Там парень нашёл рецепт нужного зелья, на приготовление которого и было затрачено всё это время. И вот, когда жижа была готова, Гарри направился к профессору Слизнортом, с которым он договорился встретиться сегодня за вечерним чая. Вместе с ним пошёл и Драко. — Интересно, и как же очередное зелье поможет тебе получить воспоминание? — тихо спросил Драко. — Я подолью его профессору в чай. Оно вызывает очень сильное желание говорить, говорить и говорить. Но чем больше ты говоришь, тем больше ты теряешься в окружающем мире и в самом себе. Как только профессор потеряется, я выужу из его головы нужное воспоминание, а он ничего и не заметит. К исходу действия зелья я должен успеть. - Гарик, может не стоит так круто? Может лучше поговорить с профессором... - А что толку? Он до такой степени стыдится этого воспоминания, что дал Дамблдору его поддельную версию. Я не хочу испортить с ним отношения. К тому же у меня к нему есть вопрос очень важный. Пока он будет гореть желанием болтать, я спрошу его об этом. Он не сможет устоять и точно расскажет. Без действия этого зелья он вряд ли сделает это. Разговаривая, друзья шли по коридору. Но завернув за угол, они увидели картину, от которой оба замерли и потеряли дар речи.