Наследие Жнецов

*20 июля 2185 года, две недели спустя после уничтожения базы Коллекционеров за ретранслятором Омега-4* На борту фрегата «Нормандия SR-2» всё работало в штатном режиме. По палубам и отсекам периодически прокатывались приглушенные палубными перегородками раскаты смеха и обрывки песен, но больше никакие звуки не нарушали царящую на корабле тишину. Джон Шепард вышел из капитанской каюты и доехал на внутрикорабельном лифте до главной палубы, на которой располагался БИЦ.* Поднявшись на возвышение перед голографической картой галактики, Шепард застыл в неподвижности, устремив взгляд на яркую точку, призывно мигающую рядом с условным обозначением станции на астероиде Омега. Затем, словно придя к какому-то выводу, он спустился с возвышения на палубу и отправился к главной орудийной батарее, расположенной на носу фрегата. При звуке его шагов стоявший там турианец повернулся к капитану лицом. — Ты хотел меня видеть, Шепард? — Да, хотел, Гаррус, — утвердительно кивнул Джон. При этих словах турианец и землянин обменялись крепким дружеским рукопожатием. — Знаешь, я уже начинал подумывать о том, чтобы самому выбраться отсюда в БИЦ и предложить тебе кое-что. Хорошо, что ты пришел сюда сам — ты прямо-таки читаешь мои мысли, — при этих словах мандибулы Гарруса чуть приподнялись, расходясь в стороны в полуулыбке. — И что же это? — с усмешкой поинтересовался капитан «Нормандии», приглаживая рукой волосы. — А ты как думаешь, дружище? Две недели прошло с тех пор, как ты повел нас за Омегу-4, а мы после этого так и не отпраздновали удачное завершение нашей миссии. И не надо на меня так смотреть, ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду, Шепард, — произнося это, турианец, насколько позволял ему лицевой экзоскелет, подмигнул другу правым глазом, прикрытым миниатюрным голографическим целеуказателем, отсвечивающим в полутьме главной батареи тусклым фиолетовым свечением. — Надо же, как быстро ты изменился с момента нашей последней миссии по поиску Сарена. А ведь еще пару лет назад был образцовым офицером СБЦ*, — поддел друга Шепард. Гаррус коротко усмехнулся, однако от глаз капитана не укрылся быстрый жест турианца, сжавшего в кулак трехпалую руку. — Ты же прекрасно знаешь, почему я ушел оттуда. Ненавижу эту бумажную волокиту, спасающую жизни всяким мерзавцам. Подайте бланк о задержании, протокол допроса, медицинское освидетельствование задержанного, приложите постановление об аресте с подписью и печатью директора Паллина, — голос Гарруса на несколько мгновений стал тонким и чуть визгливым, как у личной секретарши директора СБЦ. Пробормотав себе под нос сочное ругательство, турианец сплюнул под ноги и через несколько секунд взял себя в руки, изгнав из головы воспоминания о прошлом. — А впрочем, может ты и прав. Пора бы и развлечься. Не всё же воевать. Да и с Призраком мы порвали. Дополнительный повод для того, чтобы расслабиться и поднять парочку-другую тостов, — улыбнулся другу Джон Шепард. При этих словах Гаррус улыбнулся во весь рот и друзья вышли на главную палубу. К предложению отправиться на импровизированный мальчишник присоединился только Грант, хотя Шепард полагал, что оно встретит куда больший отклик у мужской части экипажа «Нормандии». И тем не менее даже в такой небольшой компании праздновать было веселее, чем в одиночку. Когда «Нормандия» состыковалась с доками Омеги и друзья покинули корабль, первым молчание нарушил Гаррус: — Ну и куда пойдем «отмечать»? — Я думал тебе и так известно куда. Ты знаешь много приличных мест на Омеге, где мы были бы, условно, на хорошем счету и в относительной безопасности? — усмехнулся Шепард. — Точно, как я сразу об этом не догадался, — рассмеялся Гаррус, и все трое отправились к VIP-зоне «Загробной жизни». На этот раз их пропустили без пароля — все же личное знакомство с Арией Т`Лоак (да и парочка оказанных ей некоторое время назад «услуг», чего уж греха таить) давали капитану Шепарду некоторые привилегии. Внутри VIP-зоны играла бодрая, пусть и несколько приглушенная музыка. За разбросанными тут и там круглыми столиками сидели немногочисленные завсегдатаи ночного клуба, по тем или иным причинам попавшие в число избранных. По углам и около центрального возвышения находились небольшие платформы с шестами, вокруг которых в возбуждающем взор и воображение танце крутились молодые полуобнаженные азари. Друзья подошли к одной из двух барных стоек и, облокотившись о нее, разговорились. — Что будете пить? — вклинился в разговор стоящий за стойкой бармен — щупленький, верткий саларианец. Однако не успели Шепард и Гаррус произнести и одного слова, как раздался утробный бас их спутника: — Мы пришли за ПЫЫЫЫВОМ! — громогласно ответил на вопрос бармена Грант, вызвав громкий смех друзей. Молодой кроган, совсем недавно ставший членом клана Урднот, часто интересовался у капитана Шепарда культурой и прочими аспектами жизни землян, но земная фонетика не всегда давалась ему так легко, как Гранту того бы хотелось, зачастую порождая различного рода забавные казусы, многие из которых были обязаны своим происхождением тембру голоса крогана. Бармен улыбнулся и, выслушав заказы Шепарда и Гарруса, через несколько минут поставил на столешницу два шота с коктейлями и полиалюминиевую банку с пивом, чудом обнаружившуюся в его запасах, рассованных по всем полочкам, находящимся под стойкой. — Ну что, за успешное завершение очередной миссии у чёрта на рогах? — со смехом вопросил Шепард. Грант и Гаррус согласно кивнули, после чего друзья, чокнувшись, опрокинули в свои желудки содержимое шотов и банок. Так начался этот импровизированный мальчишник. Несколько часов спустя троица бравых спасителей галактики, допившаяся чуть ли не до пресловутых зелёных человечков в глазах, оккупировала один из столиков в тёмном углу VIP-зоны и, переведя через инструментроны по нескольку кредитов на счет крутящейся у столика танцовщицы-азари, откинулась на спинки кресел, удовлетворенно ухая. — Слышь, ребят, я тут подумал, —полупьяным голосом произнес Шепард через несколько минут молчания. — О чём? — с трудом ворочая отяжелевшим и непослушным от выпитого алкоголя языком, поинтересовался Грант. — Гулять так гулять. Бабу бы щас, — ответил Джон, мечтательно закатив осоловелые глаза к потолку клуба. — Так у тебя ж вроде Лиара есть. Или вы с ней уже того, разбежались? — поинтересовался Гаррус, открывая прищуренные в полумраке глаза. — Ты не понимаешь, бро. Лиара — это да, я ее люблю и все такое. Но сейчас у нас вроде как холостяцкий тусняк в чисто мужской компании, улавливаешь? — ответил вопросом на вопрос Шепард. Грант залился басистым смехом, однако вскоре замолк, а затем начал откашливаться, чем-то поперхнувшись. — Ну что же, если вы так настроены — мне ничего не остается, кроме как связаться со своим знакомым. И не надо на меня так смотреть, Шепард, ты не поверишь, насколько полезны в моей деятельности знакомства подобного плана, — с этими словами Гаррус начал что-то сосредоточенно отщелкивать на своем наручном инструментроне. Примерно через полчаса, прочитав поступившее на почту сообщение, турианец кивком велел друзьям следовать за ним. Покинув VIP-зону «Загробной жизни», троица завернула за угол, где увидела коренастого батарианца, который подманил их к себе, подмигнув с заговорщицким видом. — Гаррус, дружище, сколько лет сколько зим! Тебе как обычно? — с улыбкой произнес батарианец, когда троица приблизилась к нему. — И тебе не хворать. Мне как обычно. А вот моим друзьям лучше помочь с выбором, — Гаррус кивнул в сторону Шепарда и Гранта. Батарианец понимающе кивнул и быстрыми, привычными движениями отправил на инструментроны крогана и землянина каталог. Просмотрев содержимое, напарники сделали свой выбор: Грант предпочел дородную, тучную, с ног до головы покрытую татуировками кроганку, а Шепард взял «под крыло» сразу двоих девушек. Получив свои кредиты, батарианец-сутенер что-то коротко продиктовал через инструментрон — и из полутьмы вышли четыре «девочки». Велев жрицам любви следовать за собой, троица вернулась в VIP-зону «Загробной жизни», где продолжала безостановочные возлияния еще примерно часа три. За это время Шепард успел несколько раз проблеваться, словив конфликт намешанных в желудке коктейлей, а Грант поучаствовал в нескольких потасовках, расшибив немало стульев и парочку черепов особо выносливых задир и провокаторов. Наконец Гаррус, каким-то непостижимым образом сохранивший относительную ясность ума при всем том количестве алкоголя, которое он умудрился выпить за время «вечеринки», заказал такси, и, с немалым трудом разгрузив в дупель пьяных Шепарда и Гранта по машинам, рассадил по свободным местам «ночных бабочек», а сам, сев за руль головного аэрокара, задал маршрут автопилотам, и вся процессия поехала в ближайший к «Загробной жизни» хостел (если подобное заведение на Омеге можно было так назвать). Заплатив за три двухместных комнаты на ночь, турианец передал полубесчувственных друзей в руки жриц любви, и вся семерка разошлась по снятым комнатам. Когда алкоголь несколько выветрился из головы, Шепард обнаружил себя сидящим на кровати в окружении двух нагих девушек, которые медленно и нежно ласкали его обнаженный торс. Смутно припомнив, что они с друзьями заказали «девочек» у знакомого Гаррусу сутенера-батарианца, Джон решил присмотреться к своим экземплярам повнимательнее. Ту, что сидела справа от него, он потом так и не смог вспомнить, а вот сидящая слева… Впоследствии Шепард не мог отделаться от мыслей о том, что он случайно встретился с сестрой Миранды Лоусон — так сильно «ночная бабочка» походила на его временную напарницу, работавшую на «Цербер»: длинные стройные ноги, тугая словно орех попка, осиная талия, шикарная грудь четвертого размера и копна превосходных, густых, идеально чёрных, словно нефть, волос. Единственное, что говорило Шепарду о том, что перед ним находилась ни сама Миранда, ни ее сестра Орианна — это глаза. У жрицы любви они были яркого, насыщенного, темно-фиолетового, граничащего с аметистовым цвета. Взгляда этих глаз оказалось достаточно, чтобы начавший трезветь капитан снова опьянел от ударившего в голову желания, и с едва сдерживаемым, почти что звериным рычанием набросился на двух проституток в порыве животного инстинкта. Четыре долгих часа спустя Шепард откинулся на подушку, утирая рукой вспотевший лоб. — Это было потрясающе, детка, — произнес он, переводя дыхание. Аметистовоглазая копия Миранды кивнула, прижимаясь к его груди. — Как твое имя? — спросил Шепард, наслаждаясь ощущением ее кожи на своем теле. — Элиза. Элиза Доусон, — ответила она возбуждающим контральто. — Вот что, детка. Тебе не нужно губить себя, занимаясь этим. Завтра утром собирайся и приходи в доки — я заберу тебя с собой на «Нормандию», — внезапно расчувствовавшись, сказал Джон спустя несколько минут. — Обязательно, мой сладкий. А сейчас расслабься и получай удовольствие, — с этими словами жрица любви обвила шею Шепарда руками и страстно поцеловала его в губы. На следующее утро Шепард, Гаррус и Грант были на главной палубе «Нормандии». Фрегат уже прогревал двигатели перед запуском, когда по внутренней радиосвязи раздался голос Джокера: — Капитан, у нас тут помеха на взлетно-посадочной площадке, я не могу взлететь, пока ее не устранят. Убивать гражданских в мои планы не входит. В полном недоумении от услышанного землянин, турианец и кроган поспешили выйти к наружному люку корабля, все еще состыкованному с поверхностью Омеги. Перед фрегатом стояла Элиза Доусон. Она тяжело дышала, одной рукой придерживая края одежды, а в другой сжимая полисинтетическую сумочку, в которой, видимо, хранила немногочисленные личные вещи. — Что здесь происходит? — спросил Шепард. — Я пришла, как и обещала, сладкий мой, — перекрикивая шум прогреваемых двигателей, ответила Элиза. — Пришла? Кто ты вообще такая? — спросил Джон, хмуря лоб. — Как кто? Разве ты забыл нашу прошлую ночь? — ответила она вопросом на вопрос. Капитан нахмурился, пытаясь вспомнить вчерашние события. Однако, судя по всему, вчера он напился так сильно, что не мог вспомнить практически ничего, и все попытки это сделать приносили ему только приступы жуткой головной боли. Простояв так несколько минут и не заработав ничего, кроме приступа мигрени, Шепард отрицательно покачал головой: — Нет. Я тебя не помню. — Но… Но ведь ты обещал мне! Обещал, что заберешь меня с собой на «Нормандию»! — Элиза перешла на крик, сглотнув комок в горле. Шепард, поморщившись от очередного приступа, хотел было что-то сказать, когда молчание нарушил Грант. Кроган спрыгнул на землю и через несколько мгновений оказался рядом с «ночной бабочкой», пальцем одной руки тыкая ей в грудь, а другой удерживая наставленный ей в голову верный дробовик «Клэймор»: — Капитан тебя не помнит, куколка. Так что сделай мне маленькое одолжение — свали отсюда сама, пока я не спустил курок. У меня нет желания тратить боезапас на гражданских, — произнес он своим рокочущим низким басом, не сводя с «ночной бабочки» немигающего взгляда маленьких красных глаз. Лицо Элизы побледнело, и она в полном молчании отшатнулась в сторону от Гранта, отойдя при этом с пути следования «Нормандии» на несколько шагов. — Вот и славно, куколка, — кроган одобрительно хмыкнул и, все ещё держа проститутку на прицеле во избежание возможных эксцессов, вернулся к «Нормандии», забравшись на палубу фрегата. — Вот и всё, капитан. Теперь она нам не помешает, — довольно улыбнувшись обратился он к Шепарду. — Спасибо, Грант, — поблагодарил напарника Шепард, — Джокер, мы можем подниматься в воздух, препятствий нет, — произнес капитан, когда люк за Грантом закрылся, а системы корабля привели в норму внутреннее давление. — Вас понял, капитан. Готовность к запуску через пять секунд, — послышался в коммуникаторе голос рулевого. Спустя означенное Джокером время «Нормандия» отстыковалась от Омеги и взлетела к небесам. В доках осталась только беглая проститутка Элиза Доусон. — Ненавижу! Ненавижу! Я ненавижу тебя, Шепард! И клянусь, что ты ответишь мне за всё, грязный ты ублюдок! — кричала она, грозя небесам сжатым кулаком. Она стояла и кричала так еще долго, до тех пор, пока не сорвала голос, но Джон Шепард уже не слышал и не мог слышать ее угроз. Впрочем, он не слышал и не знал еще многого. Например того, что меньше чем через два года, в 2186 году, ему придется пожертвовать собой, чтобы остановить очередной Цикл Жатвы и спасти Галактику. Или того, что именно его слово решит исход давней войны за планету Раннох между кварианцами и гетами. Он не знал и о том, что от него зависит судьба кроганов, и что именно ему, вместе с саларианцем Мордином Солусом, предстоит создать лекарство от поразившего кроганов генофага. Но о чём капитан Альянса Джон Шепард, первый человек-СПЕКТР* в Галактике, даже и подумать не мог — так это о том, что прошлой ночью, 20 июля 2185 года, он оставил в Галактике продолжение самого себя.