Пересечение: Три-Ни-Сетте

— Мукуро, Рикуо, вы уверены? Шарлотта-сан, ну хоть ты им скажи. — Я иду с ними, — мимоходом бросила Аженор, подхватывая небольшую сумку. — А?! — Тсуна, перестань волноваться. Согласись, всем так только спокойнее будет, — Рикуо уверенно улыбался, оглядываясь на двух своих спутников. — К тому же, я бы хотел побольше гулять по городу, но с твоим репетитором… — подросток развел руками, показывая свою беспомощность перед обстоятельствами, — сам понимаешь. А Аженор-сан, вероятно, боится всех тут заморозить, — добавил тот уже тихим шепотом. — Хаа… хорошо. Но будьте осторожны, ладно? И, если что-то понадобится, скажите. Все-таки, я надеялся, что ты будешь моим гостем. — Конечно! К тому же, даже не надейся на то, что мы пропустим ваши сражения. Мне интересно, что ты тогда применил, когда умудрился отвлечь тех людей без вреда. — Договорились, — Тсуна облегченно улыбнулся, пожимая руку Рикуо и коротко обнимая Аженор. Мукуро легко уклонился от попытки потрепать того по макушке. Тсуна сам удивился, когда обнаружил эту свою попытку, но предполагал, что заразился этой привычкой от Шарлотты и Гарри. Когда троица ушла из виду, завернув за угол, Тсуна наконец пошел домой. Ламбо и И-Пин выглядели немного удивленными открывшимися просторами: в сравнении с тем, что здесь происходило пару часов назад, дом казался полупустым. Бьянки, получив какую-то работу, с извинениями уехала из города на какое-то время, на прощание заменив всю кухонную утварь на новую. Сказала — в благодарность. Так что сейчас дома было непривычно тихо. А ведь казалось, что большую часть суматохи и домашнего шума организовывают именно трое детей — Фуута, И-Пин, Ламбо. На практике оказалось — нет. Впрочем, об этом можно было догадаться еще утром, когда Рикуо и Тсуна пришли домой. Емицу, все еще считавший, что Тсуна ничего не знает о его настоящей работе, не подавал виду, что это именно он спалил отсутствие сына всем остальным. Но зато очень громко и весело удивлялся, задавая кучу вопросов новому гостю. — Это Нура Рикуо, он мой друг. Я просто перенервничал вчера, вот и поехал в Киото навестить его и привести себя в порядок. Ну, а потом выяснилось, что он еще пару недель свободен, вот я и предложил ему на время переехать сюда. Все равно ведь комната Гарри еще долго пустовала бы. Реборн очень красноречиво сверлил Тсуну взглядом во время этого рассказа, но придраться ему было совершенно не к чему: друзья по переписке — они такие. Вроде человек сидит только в одном городе, а потом выясняется, что у него знакомые везде, и не понятно, кто откуда взялся. Тсуна уже успел обменяться с Рикуо номерами и адресами почты: им обоим показалось хорошей идеей иметь возможность позже связаться. Мукуро, появившийся из ниоткуда, с интересом стал рассматривать полукровку-ёкая, тут же начиная забалтывать его и пытаться затянуть в словесную паутину. Бесполезно: Нура все-таки глава клана ёкаев, а это накладывает соответствующий отпечаток на личность. И различать подобные ловушки он научился давно, умудряясь даже получать удовольствие от таких пикировок. В итоге они оба медленно ушли на задний двор дома, пытаясь запутать друг друга, оплетая словесными кружевами. Тсуна спокойно тогда отпустил их: Нура любит людей, и даже будучи ёкаем ему гораздо интереснее играть с ними, а не убивать. Мукуро же ненавидит людей, но очень и очень неплохо относится к нечеловеческим созданиям. По крайней мере, ёкаев тот даже не пытался трогать, видя их в городе и рядом с Тсуной. Вскоре к ним неожиданно присоединилась Шарлотта, для этого проявившаяся в человеческом виде. Тсуна спокойно вышел из дома вместе с Реборном, направляясь в школу, чтобы встретиться с ребятами и обсудить полученные половинки колец, а так же последующие за этими «подарками» последствия. Возвращались домой они компанией — Тсуна с Реборном на плече, Ямамото и Гокудера. Встретили их уставшие дети, озадаченная мама и такой же ничего не понимающий Емицу. Оказалось, что уже через полчаса беседы мглистой компании весь дом содрогнулся от наводнивших его иллюзий и могильного холода, источником которых послужили эти трое. Те не особо обращали внимания на такие побочные эффекты, продолжая о чем-то спорить. Итогом этого стало то, что дома постоянно возникали и исчезали различные животные и фэйри, лампочки в люстрах то и дело сходили с ума, не переставая мигать. Кажется, Емицу пытался что-то с этим сделать, и как-то докричаться до них, но те либо не слышали его, либо не желали слышать. Утихомирились иллюзии до приличной степени, только когда Нана чуть не пролила содержимое кастрюли, отшатнувшись от возникшей в стене костяной руки. По крайней мере, мимо Тсуны совершенно беззвучно теперь пронесся призрачный олень с рогами из костей. В воздухе запахло мятой и лилиями. Поняв, что они немного увлеклись, Рикуо вместе с Шарлоттой и Мукуро очень долго извинялись перед Наной и Фуутой, больше всех испугавшихся пролетающих здесь существ, пообещав больше так не делать и исправить все, что они могли испортить своими экспериментами. Емицу тихо ругался, но не встревал. Чуял, что они именно его бы и не послушались: больше половины «иллюзионных шалостей» и замогильных чудес случилось только с ним. Дети же восприняли все произошедшее на удивление легко: бестелесные звери и существа им никак не вредили, играя с ними, так что те остались довольны. Ну, а то, что «игрушки» были из костей и завывали хором… так они хоть не пытались стрелять по детям или резать их, в отличие от тех же изобретений из редкой коллекции Бовино. Итогом этого дня стало то, что Мукуро и Рикуо приняли решение не обременять своим присутствием и без того полный дом, а Шарлотта позже присоединилась к их решению, легким движением руки на прощание приведя в действие защитные руны, нарисованные когда-то Гарри. — У тебя очень странный друг, если он так сразу подружился с самыми темными личностями в твоем окружении, Тсуна, — прокомментировал Реборн, лежа на гамаке. Тсуна только пожал плечами, не имея сил объяснять, что дружелюбие Мукуро и Рикуо вполне объяснимо. Гораздо тяжелее понять, как в этот круг вписалась Аженор, куда хуже Поттера переносящая людей. Впрочем, по характеру-то они действительно должны неплохо подружиться, если б только не недоверие со стороны Рокудо и Шарлотты ко всем окружающим. Реборн по-своему понял молчание Тсуны, ехидным тоном добавляя: — С завтрашнего дня тебя ждут тренировки, неуч-Тсуна, так что постарайся выспаться к тому времени. — Иик! Только не буди меня выстрелами, пожалуйста! — Тсуна бегом отправился в ванную, намереваясь быстрее лечь в кровать. — Ладно, — на удивление легко согласился киллер. На следующий день он обнаружил себя взбирающимся на скалу в варежках. Пули его не разбудили, но заставили отправиться на тренировку. И ведь не скажешь, что Реборн не сдержал обещания…