Sun Sarkya Anna Ma En

Хожу по дому, кутаясь в твой забытый свитер: старый, с вытянувшимися рукавами, и такой родной. Кутаюсь и каюсь. Каюсь и плачу. Плачу и всё никак не могу успокоиться. И не холодно, и не пусто, а как-то одиноко. И каяться бесполезно и бессмысленно, и не перед кем. А где-то в спальне жужжит компьютер, прорываясь сквозь боль твоей и теперь уже нашей песни. И было бы очаровательно, восхитительно, приятно и удивительно, если бы не со мной. Если бы не обо мне….. Я опять где-то потеряла носки и смысл жизни, и вера в будущее спряталась под диваном. Она, как и я, сконфужена происходящим. Произошедшим. Мигает мессенджер, разрывается хлюпаньем Skype: «Куда пропала?», «Подруга, что случилось?», Twitter бомбит сообщениями: «Выхожу замуж», «Ем персики», «Уехали на Мальдивы», и миллион пропущенных от тебя. И самое время перезвонить и разреветься, но теперь мой абонент слишком далек от зоны моего одиночества. И хочется как в детстве: под одеяло, от всего и всех. От холода и сырости, от страхов и стыда за саму себя, от самой себя. Да только от жизни не спрятаться под одеялом. В рваный рукав забирается сквозняк, а на полу под подоконником хлюпает лужа. Помехи в телевизоре бликами скачут по бледному полотку, где-то что-то гудит, голоса в голове перебивают друг друга, а свои тапки я так и не нашла. И было бы смешно. Жалкая попытка борьбы за любовь унеслась куда-то под мышкой у октябрьской ночи. А телефон жалобно пискнул и разрядился. И снова бессонница…. И, знаешь, мне уже диплом можно давать, как магистру, владеющему умением говорить, не подумав…. Ты меня понял, почувствовал, принял…. И замолчал. А я осталась мерзнуть в собственном позоре. Ведь я тоже тебя поняла. А от тебя остался только свитер. На столе остывает и покрывается мелкими трещинками нарождающегося льда кофе. Он тоже меня не принял, единственное, что нас с ним роднит – это то, что ему тоже холодно. И песня на миг перекрывает все мои мысли, и блик молнии приговором гремит в небе. Я должна! Должна, слышишь? Слышишь…. А еще, мне сегодня устроили разнос мои родители, досталось от Томи, мне отказала поэтесса, и…. я не знаю. Мне, конечно, не до нового альбома сейчас, до обидно до слез. Хотя слезами этому горю, как и всякому другому – не поможешь. Выкручиваю в тазик половую тряпку и морщусь от холодной воды. Погода не радует. Видимо, я застряла в трех комнатах аж до приезда родителей, а потом буду просить папу отвезти меня к тебе, или просить денег на такси…. Или кричать в окно. И никогда, никогда больше не скажу тебе, что устала жить на два города. Только бы….. Одеяло скулит на полу, дождь мелко дрожит в жестяном тазике, гроза притаилась на верхушке сосны, и только звездам разрешено подсматривать. Ты как обычно ворвался в мой обледеневший мир без лишних слов и громких заявлений, просто зашел, открыв дверь своими ключами. А я и не помню, когда успела тебе их отдать. И вновь мы танцуем на лезвии ножей, осторожно, с раненными сердцами и онемевшими душами, мы пядь за пядью приближаемся друг к другу, боясь спугнуть любовь. Я вновь тону в твоих поцелуях – горьких и возвращающих нас к жизни. Наши тени уже живут отдельно от нас – им хватило умения помириться без слов, теперь наша очередь. Мы сделали едино правильный выбор, в пустом доме, где живут дождь и холод, где музыка прогнала одиночество. Невыносимо идти по лезвиям, но осталось потерпеть совсем немножко. А потом мы с тобой пили кофе, и мне вдруг стало тепло в оледеневшем доме, и неважно, что дождь все так же льет, барабанит по тазику, и что за окном гроза, которую я так боялась, всё неважно, кроме тебя. А подоконник и крышу ты починишь, ты пообещал. - Ханни, я….. - Уже «Ханни»? [*honey – «милая», англ.] - Ага…. Это лучше, чем «Йо», а нам с тобой просто необходимо чем-то отличаться. - Ты меня простишь? - А ты меня? И мы смеемся, впервые за вечер, впервые за жизнь. It didn't rain today after all [1] even though the sky has been heavy for too long ***** Два года спустя Мы смотрим бейсбольный матч, ты нервно посматриваешь на часы: у тебя запланировано интервью, одно из тысячи таких же. И мне это жутко нравится. А еще то, что Китее принял меня как давно потерянного ребенка, которого простили и обласкали. Меня ждет очередной альбом, и Томи обрывает мобильный: у него уже тысяча и одна идея. Порой меня посещают приступы мигрени: тяжело догнать летящую вперед жизнь. Ты как-то сказал мне: «Я не дам тебе сломаться». А ты привык держать свое слово. - Я счастлив в данный момент, жаловаться не на что. В моей жизни хватает как трудностей, так и успеха, но тем не менее, еще остались нереализованные мечты. Я наслаждаюсь каждым моментом, - ты гордо заявляешь особо обнаглевшему журналисту, и я не могу сдержать улыбки. [2] The island loves its' widow of life,[3] the seer of hundrers of seas И я точно знаю, что больше никогда не буду «вдовой жизни». Ведь я теперь «Ханни». И хочется жить. 3-20 июня 2013 ----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- [1] - Rakkauslaulu [2] - Satojen [3] - реальная цитата из вчерашнего интервью с Туомасом