Кукла в монохромном платье

      — Пой для меня, милая... Пой для меня!       Требовательный голос звучал прямо над ухом — неприятный, пугающий. Чикси снова снился тот же кошмар, что и раньше. Или же то, что происходило, вовсе не было сном?       Было сложно понять — ведь теперь каждую ночь она была вынуждена спать рядом с тем высшекровкой, что похитил её и забрал в свой улей.       — Почему ты не поёшь, милая? Я ведь попросил тебя. Помнишь наш уговор?       Чикси вздрогнула. Она всё ещё не понимала, звучит ли голос Зебруха во сне или в реальности. Она приоткрыла глаза — и тут же увидела его настойчивый, довольный взгляд и не менее удовлетворённую улыбку. Острая, зубастая, принадлежащая скорее акуле, чем троллю.       — Ты же не спишь, правда ведь? Хватит притворяться сонной.       Сердце Чикси дрогнуло, взгляд сделался испуганным и загнанным. Зачем она так глупо выдала себя?       — Ну-ну, не нужно так меня бояться. Я ведь не делаю ничего такого.       Бронзокровная ощутила внутри себя вспышку резкого возмущения. Не делает ничего такого?! Да он...       Но изменившийся взгляд Зебруха остановил поток гневных мыслей.       — Ты не согласна с этим, милая? Почему же?       Чикси опустила глаза, щёки её предательски покрылись краской цвета её крови. Она не сможет ответить ему правду. А лгать... он это поймёт. Он уже понимает всё происходящее.       И ему это нравится.       — Хотя, конечно, понятно, почему. Ты такая робкая и хрупкая. Будто бы драгоценный камень, который стоит хорошенько прятать от чужих завистливых лиц.       С этими словами Зебрух притянул Чикси ближе к себе и крепко обнял, совсем не желая отпускать. Бронзокровная даже не успела ничего сделать — лишь ощутила на своей шее горячее дыхание. Оно было столь резким и неожиданным, что Чикси задрожала.       Голос вновь зазвучал рядом с ухом:       — Да ты вся трепещешь в моих руках. Как это мило.       Скованное чувство, всё это время державшее Чикси словно на привязи, стало только сильней. Она зашевелилась в отчаянных и нелепых попытках сопротивляться, но лишь вызвала этим больше ухмылок и улыбок у Зебруха. Эти несчастные, жалкие попытки вырваться вызывали в нём искренний восторг и так долго знакомое чувство превосходства.       То, в котором он так нуждался.       — Что же ты делаешь? Мне так только больше хочется попросить тебя спеть. По-особенному. Понимаешь?       Этот шёпот не сулил ничего хорошего. Чикси знала, что он подразумевает под своими словами — и вновь боялась это ощутить.       — Не нужно... правда...       Её робкий голос наконец зазвучал в воздухе.       — Я хотела бы поспать.       Чикси закрыла глаза, надеясь, что Зебрух воспримет её слова всерьёз, но в ответ услышала лишь тихий смех.       Это было бессмысленно. Она знала это и всё же попыталась хоть как-то воззвать к своему мучителю в надежде на понимание.       — Мы даже во снах будем видеться, милая моя. Потому тебе даже не нужно засыпать. Быть с тобой для меня подобно чудесному сну.       Зебрух прикрыл глаза, заползая руками под пижаму и поглаживая нежную спину. Эта бронзокровная манила и возбуждала его практически постоянно - и сейчас это не было исключением.       Она не хочет петь, но он её заставит.       Он лишь немного воспользуется силой и получит ни с чем несравнимое удовольствие.       Лучшее из тех, что ему доводилось испытывать.       То, которого он так долго ждал и желал, о котором столько молил!       Холодные пальцы вынудили Чикси развернуться и уложили её на живот.       — П... Пожалуйста...       Роиксмир почти плакала от отчаяния.       — Я... я не хочу... не хочу!!!       Что-то окончательно сломалось в ней — она завопила что есть мочи, изо всех сил оттолкнула индигокровного и рванула с кровати. Инстинкт звал её бежать и искать выход - любой, какой только попадётся!       Но дверь оказалась заперта. Только окно с резными стёклами. Второй этаж. Полёт, который не закончится ничем хорошим.       Но...       — Ч... Что ты, троллемать твою, творишь?!       Ошалевший Зебрух отошёл от шока и впал в гнев. Он грузно и злобно приближался к загнанной бронзокровке, готовясь схватить, но сейчас, когда она пережила столько боли и издевательств, она уже не могла ему подчиняться.       Хватит!       Она побежала прямо напролом к Зебруху и сбила с ног. Изо всех сил она ударила по стеклу...       Ничего. Ни единой трещинки.       — Нет... Нет! Нет!       Она колотила окно, вскрикивая от боли в сжатых кулаках, но стекло не собиралось поддаваться. Царапинки на нём были слишком мелкими чтобы пробить хоть какую-то дыру.       Стоило только Чикси подумать, что ей проще было бы попытаться выбить дверь, как оглушающий удар заставил её грохнуться оземь.       — Вот значит как.       Железные нотки заставили Чикси судорожно дёрнуться и попытаться отползти, но сильные руки тут же подняли её в воздух и понесли на кровать.       — Кажется, не только у меня теперь кружится голова после такого падения. Я хотел быть понежнее с тобой сегодня... но я передумал. Тебе придётся спеть мне так, как ты не делала это раньше. Понимаешь?       Чикси всё ещё хотелось вырваться, но сейчас её схватили так крепко и цепко, что это вызывало боль в руках.       Недобрый смех и неудобная, развратная поза заставили бронзокровную уткнуться лицом в простынь.       Ей хотелось умереть прямо здесь и сейчас, раз спастись ей не позволено, но...       Она вновь это всё ощутит, да?       Вновь пройдётся по замкнутому кругу страданий?       Раз за разом, снова и снова, без возможности сбежать, как бы ни хотелось!       Чикси вновь закричала - от отчаяния и пронзившей его боли.       Чёрно-белые полосы вновь скрутили её по рукам и ногам, не давая ни шевельнуться, ни вздохнуть.       Лучше бы они наконец задушили её, лишив голоса и песен.       Но рот и горло оставались нетронутыми, пока всё остальное тело дрожало от страха и пронизывающей боли.       Как долго она так протянет?       Как долго её будут мучить?       Как долго?!