Лисьим мехом

— Так не может больше продолжаться! — голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций. Будто струна, готовая вот-вот порваться, лопнуть с металлическим звоном разорванных нервов. — Ты не смеешь больше отсылать меня только потому, что боишься, будто мне подпалят мех! Не имеешь права, Драгнил, слышишь? — Не рычи, — юноша прошествовал мимо разъяренной девушки и устало опустился на диван, с болезненной гримасой прижимая к груди левую руку. — Я не рычу. — Нет, рычишь, — опроверг ее слова маг, недовольно покосившись на свою спутницу. — И скалишься. — Еще раз он тебя тронет, и я!.. — И ничего ты не сделаешь, — строго отсек он, хмуро уставившись на девушку из-под сведенных бровей. — Он мой брат, — веско напомнил Нацу, видя, что гнев собеседницы, похоже, вовсе не собирается затухать. — А я твой фамильяр, черт подери! — прорычала Люси Хартфилия, чувствуя, как вмиг удлинившиеся когти царапают кожу ее ладоней, сжатых в кулаки. — Я люблю тебя, я живу тобой, я предана тебе до кончика своего хвоста! — золотистые локоны мягко подпрыгнули, когда она в гневе мотнула головой. Нацу лишь слабо улыбнулся: знала бы она, как была сейчас красива. — И плевать я хотела на ваши сраные законы и традиции, слышишь? — девушка мягко опустилась рядом с ним на диван, дрожащими пальцами касаясь поврежденного запястья: вывихнуто. Люси прикусила губу, желая самолично удавить того, кто это сделал. Мягкий свет полился из-под ее ладоней, окутывая целительным теплом руку юноши. Тот хмуро наблюдал за тем, как узкие девичьи ладони ложатся поверх изуродованной обожженной кожи. — Мы никому и ничего не скажем ведь, верно? — она подняла умоляющий взгляд на его лицо. — Я не хочу с тобой расставаться. Ты — мой, и ты чувствуешь это. Ты спас меня, дал понять, кто я на самом деле, показал мир, в котором чудеса случаются каждый день! — Люси, ты не понимаешь…   — Плевать! — она решительно перебралась к нему на колени, обняв его лицо ладонями. — Если любить тебя мне запрещено только потому, что я твой фамильяр, то это просто глупо, — она облизнула вмиг пересохшие губы. — Мы почувствовали это с первой же секунды нашей встречи, помнишь? Нацу улыбнулся. — Помню, — его руки аккуратно легли на тонкую талию. — Такое забыть я не в силах. — Тогда ты должен понимать, что я не отступлюсь, — девушка-лисица мягко коснулась его губ своими, отчаянно прижимаясь своим телом к его. — Я люблю тебя, полюбила с первого же взгляда. И никто не сможет нас разлучить, даже твой брат. Нацу ответил на мягкий поцелуй, запустив пальцы в длинные светлые локоны. И больно было даже думать о том, что что-то может их разлучить. Смерть, например. — Если о нас узнают… — тихо выдохнул он ей в губы, — если решат… — Не узнают, — когти царапнули его шею. Лукавые искры сверкнули в карих глазах. — А если я настолько не нравлюсь твоему брату, то пусть придет и лично скажет мне это в лицо. — Лу… — Ты мне не нравишься, золотце, — елейно прошептал кто-то у нее за спиной. Стремительно оторвавшись от Драгнила, девушка зарычала и в одно мгновение обернулась золотистой лисицей, норовя броситься в атаку, если внезапный посетитель решит приблизиться к ним хоть на шаг. — Какой черт дернул тебя завести себе кицунэ, братишка? Они же невозможные лгуньи и обманщицы! — Язык вырву, — угрюмо пообещал Нацу, успокаивающе запуская руку во вздыбленную золотистую шерсть, — и сожгу. Зереф покривился, почесывая сидящую на его плече белоснежную ласку. Мавис что-то сонно фыркнула и юркнула ему за воротник, не желая излишнего внимания к своей персоне. — Что ты с собой сделал? — с притворной печалью вздохнул его брат, разведя руками. — Ты был лучшим среди нас, у тебя был такой талант, такая сила, а ты променял ее на дешевые трюки и бесславное существование в убогой каморке с этой… — Зереф хмыкнул, — безделицей. Люси зло прищурила глаза, обнажая клыки. — Лучше дешевые трюки, чем то, что ты называешь нормальной жизнью, Зер, — устало выдохнул маг, — убирайся отсюда. Когда-то мы были семьей, но теперь тебе здесь не рады. Мы оба. Зереф — чертов некромант со стажем — лишь недовольно поджал тонкие обескровленные губы и удрученно покачал головой, сетуя на несмышленость своего младшего брата, когда-то решившего, что воскрешать мертвецов и сжигать целые города — не самое достойное занятие для великого огненного мага. Наверное, родители бы отказались от него, будь у них возможность. Но без помощи брата Зереф не смог бы вернуть их к жизни по-настоящему и спросить, собственно, их мнения. Смешно, но ему было жаль расставаться вот так, будучи почти что врагами, оказавшимися по разные стороны баррикад. И все из-за какой-то лисы. Которая, к слову сказать, натуральным образом рычала на него, готовая наброситься, если незваный гость сделает хотя бы шаг по направлению к ее магу. Даже Мавис, слепо преданная ему, Зерефу, не была столь… безрассудна. — Лу, пожалуйста, — мягко произнес Нацу. — Он того не стоит. Кицуне ощерилась, обнажая белоснежные клыки. Два ее длинных и невероятно пушистых лоснящихся хвоста раздраженно метались, то и дело переплетаясь меж собой. — Ах, не стою, — мрачно усмехнулся некромант. Ласка, ощутив задрожавшую в предвкушении магию, тут же поспешила взобраться ему на плечи и застыла, готовая, если потребуется, отдать магу все. — Ты за это поплатишься, брат… Он готов был уже привычным движением вскинуть руку и заставить упрямца испытать на себе все прелести кровавого искусства, но внезапная боль мгновенно пронзила его запястье: длинные клыки лисицы пробили кожу и мышцы, со скрежетом проехавшись прямо по кости. А в следующее мгновение гибкий огненный хлыст обвился вокруг его предплечья и угрожающе навис над зашипевшей лаской. — Тронешь моего фамильяра хотя бы пальцем, — прорычал Нацу, — и от твоего останутся одни угольки, — он скосил антрацитовый взгляд на белоснежного зверька, — ничего личного, Мавис, но он не оставляет мне выбора. Зереф скривился от боли, но кивнул, не решившись жертвовать своей волшебной спутницей. Пламя схлынуло, а вцепившиеся в его руку челюсти разжались. Кицунэ тут же встала по правую сторону от своего мага, приняв свой человеческий облик. С уголков аккуратных губ капнуло алым. Вслед за этим некромант ощутил, как скользнуло с его плеча знакомое тепло: воздух зарябил, и рядом с ним материализовалась хрупкая женская фигура, настороженно разглядывая замерших напротив людей. Зереф покачал головой, признавая поражение и чувствуя невольное уважение: его нерадивый братец все же нашел себе достойную спутницу. — Если узнаю, что спишь с ней, — тихо произнес он перед тем, как раствориться в облаке черного дыма вместе с Мавис, — убью обоих. Нацу невесело хмыкнул, заключая приникнувшую к нему Люси в объятия: знал бы его братец, как он оказался близок к истине.