Их прокляли

Книгу взял Волдеморт. — Глава пятая. Дементор. — Час от часу не легче, — вздохнула Лили. Утром Гарри разбудил улыбавшийся беззубой улыбкой Том с чашкой чая. Гарри оделся и подошел к Букле. Сова никак не хотела лезть в клетку. Уговаривал он ее, уговаривал, и тут в комнату влетел Рон, натягивая на ходу рубашку. — Скорее бы на поезд, — выпалил он. — А то Перси совсем замучил! — Что на этот раз случилось? — устало произнес Альбус. Слава богу, в Хогвартсе не с ним жить. Опять прицепился! Видите ли, я пролил чай на фото Пенелопы Кристал. Это его подружка, — хмыкнул Рон. — Ты ее знаешь. Спряталась за рамку, потому что у нее на носу теперь пятна от чая... — Мерлин всемогущий, — закатил глаза Джеймс-Сириус. — Мне надо тебе кое–что сказать, — начал Гарри, но их прервали Фред с Джорджем. — Тысяча поздравлений, Рон! Тебе опять удалось вывести из себя нашего старосту! — Это несложно, — сказал Фред. — Перси надо быть менее педантичным, — сказал Уран. Все вместе спустились завтракать. Мистер Уизли, сдвинув брови, читал первую страницу «Пророка». А миссис Уизли рассказывала Гермионе с Джинни о любовных зельях, которые она варила в юности, и все трое хихикали. Джордж удивленно посмотрел на книгу. Об этом он никогда не слышал. Ребята сели за стол. — Что ты хотел сказать? — спросил у Гарри Рон. — Позже объясню, — шепнул Гарри, покосившись на вошедшего Перси. В этой суете Гарри никак не удавалось выкроить минутку для разговора с друзьями. — Ничего страшного. Скоро сядете в поезд, и тогда уж времени будет хоть отбавляй, — сказал Джеймс. Столько хлопот! Таскали чемоданы по узкой лестнице и ставили к двери, рядом с клетками, где сидели на жердочках Букля и Гермес — ушастая сова Перси, — и плетеной корзиной, откуда неслось громкое фырканье. — Глотик, не сердись, — ворковала у корзины Гермиона. — В поезде я тебя выпущу. — Боже упаси, — пробормотала Лили-Луна. — Не выпустишь, — зашипел Рон. — Вспомни о бедной Коросте. — Ничего, — фыркнул Сириус, — с него не убудет. Он ткнул себя в грудь. Короста, судя по выпуклости, сидела у него в кармане под мантией. Мистер Уизли, ожидавший во дворе министерские машины, открыл дверь и просунул голову в холл: — Приехали. Идем, Гарри. Мистер Уизли проводил его к первой из двух старых, темно–зеленых машин. За рулем в обеих сидели волшебники, надевшие для маскировки бархатные костюмы изумрудного цвета. — Садись, Гарри, — произнес мистер Уизли, окинув взглядом переполненную улицу. — То есть, по-вашему, я на него могу напасть прямо у «Дырявого котла». — Аналогично, — добавил Волдеморт, вспомнив все «меры предосторожности», созданные для защиты Поттера от него. Гарри сел на заднее сиденье, вскоре к нему присоединились Гермиона, Рон и, к огорчению последнего, Перси. — Да что ж такое! Его к вам как магнитом тянет, — воскликнул Джеймс-Сириус. По сравнению с путешествием на «Ночном рыцаре» в поездке до Кингс-Кросс не было ничего примечательного. Министерские машины, казалось, не отличались от магловских, и все же Гарри заметил, с какой легкостью они лавировали в пробках. Куда там новому автомобилю дяди Вернона! — Явно задействована магия, — согласился Уран. На вокзал прибыли за двадцать минут до отхода поезда. — По сравнению с прошлым годом это довольно хорошо, — сказала Лили, вспомнив предыдущую поездку на вокзал Кингс-Кросс. Водители нашли им тележки и погрузили чемоданы. — Сервис, — тихо усмехнулся Альбус. Коснувшись кепок, попрощались с мистером Уизли и уехали, неведомо как проскочив в самое начало длинной очереди перед светофором. Мистер Уизли всю дорогу до станции шагал рядом с Гарри. — Пришли, — сказал он, оглянувшись по сторонам. — Разобьемся на пары, а то нас многовато. Мы с Гарри идем первые. Мистер Уизли направился к барьеру между девятой и десятой платформой, толкая тележку Гарри и не сводя глаз с электрички №125, прибывшей на девятую платформу. Многозначительно глянув на Гарри, он как бы невзначай наклонился к барьеру. Гарри тоже. Мгновение — и металлический барьер позади, они на платформе №9 и 3/4, а вон и «Хогвартс-Экспресс». Алый паровоз пускал клубы дыма, окутывавшего платформу, полную детей и провожавших волшебников. Позади Гарри появились Перси и Джинни, оба тяжело дышали, видимо, преодолели барьер бегом. — Пенелопа! — Заметив девушку с длинными кудрями, Перси покраснел, пригладил волосы и зашагал ей навстречу, выпятив грудь, чтобы она непременно увидела сверкающий значок. — Боже мой, — скривилась Лили-Луна. Гарри с Джинни не выдержали и, отвернувшись, прыснули. Сейчас рассмеялись все. Вскоре подоспели остальные. Вместе прошли мимо забитых купе, нашли наконец пустое, внесли чемоданы и, поставив Буклю с Живоглотом на багажную полку, вышли проститься с мистером и миссис Уизли. Миссис Уизли расцеловала своих детей, Гермиону и наконец заключила в объятия Гарри. Она долго его не отпускала, он даже смутился и все-таки был искренне рад, когда она чуть не в десятый раз его чмокнула. — Береги себя, Гарри, — сказала она, и ему показалось, что глаза у нее повлажнели. — Зная маму, возможно, тебе не показалось, — тихо пробубнил Рон. Миссис Уизли открыла большую сумку. — Я приготовила всем сандвичи. Это тебе, Гарри. Рон, ты возьми другие, с говядиной... Фред? Где Фред? А это, дорогой, твои... — Гарри, — шепнул мистер Уизли, — пойди сюда на минутку. Вдвоем отошли за колонну, оставив всю компанию с миссис Уизли. — Сейчас мы узнаем, о чем с тобой папа говорил, — в предвкушении сказал Фред. — Да ни о чем таком, чего вы до этого не знали. — Пока ты еще не уехал, я должен тебе кое-что рассказать, — волнуясь, начал мистер Уизли. — Не беспокойтесь, мистер Уизли. Я все знаю. — Знаешь? Откуда? — Я... ну... я слышал ночью ваш с миссис Уизли разговор. Случайно. — И быстро добавил: — Извините. — Не самый лучший способ узнать столь важную вещь. — Вид у мистера Уизли был встревоженный. — Возможно. — Все хорошо, честно. И вы не нарушили данное Фаджу слово, и я уже все знаю. — Но ты, Гарри, наверное, очень испугался. Гарри фыркнул. — Ни на секунду. Мне не привыкать. — Ни капли. — Гарри не соврал, но видел, что мистер Уизли ему не верит. — Я не строю из себя героя, но ведь Блэк не может быть опаснее Волдеморта. — Смотря для кого, — сказал Сириус. Волдеморт нехорошо посмотрел на Сириуса, но промолчал. Услышав это имя, мистер Уизли вздрогнул, но сдержался. — Гарри, я не сомневаюсь, что ты гораздо сильнее, чем думает Фадж. Я рад, что ты не боишься, но... — Артур! — раздался голос миссис Уизли, провожавшей всех в вагон. — Что ты там делаешь? Поезд вот–вот отойдет! — То, чего вы, не в обиду, побоялись сделать, — ответил Джеймс. — Сейчас–сейчас, Молли, — ответил мистер Уизли и торопливо сказал Гарри, понизив голос: — Дай мне слово... — Что буду пай–мальчиком, из замка ни на шаг? — нахмурился Гарри. — Гарри, у тебя это все равно не получится, — рассмеялась Гермиона. — Как бы ты не старался. — Не только это. (Таким встревоженным Гарри еще никогда не видел мистера Уизли.) Поклянись, Гарри, что не станешь сам искать Блэка. — Зачем? — не понял Сириус. — Что? — переспросил Гарри. Раздался громкий свист. Дежурные по вокзалу обходили поезд и захлопывали двери. — Обещай мне, Гарри, — скороговоркой произнес мистер Уизли, — что бы ни случилось... — Зачем мне искать того, кто хочет меня убить, — буркнул Гарри. — Месть. Месть за родителей. — Да, но тогда я еще даже этой теории не знал, — напомнил Гарри. — Поклянись, что бы ты ни услышал... — Быстрее, Артур! — крикнула миссис Уизли. Из паровоза повалил дым, и поезд тронулся. Гарри кинулся к вагону, Рон открыл ему дверь и протянул руку. — Запрыгнуть в поезд на ходу, это... — Том покачал головой. Друзья высунулись из окна и махали мистеру и миссис Уизли, пока они не скрылись из виду. Поезд набрал полный ход. Гарри подозвал Рона с Гермионой и шепнул: — Мне надо рассказать вам один секрет. — Иди в купе, — бросил сестре Рон. — Очень мило, — с обидой сказала Джинни и отошла. — Прости меня, — сказал Гарри. — Да ладно. В поисках свободного купе Гарри с Роном и Гермионой пошли по коридору. Удача им улыбнулась в самом конце вагона. В купе находился всего один пассажир, дремавший возле окна. Люпин загадочно улыбнулся. Троица переступила порог. Странно. «Хогвартс–Экспресс» предназначен для школьников, и, кроме волшебницы, развозившей тележки с едой, взрослых они раньше не видели. Незнакомец был одет в поношенную, штопаную–перештопаную мантию. Болезненного вида и изможденный, но совсем еще не старик, светло–каштановые волосы едва тронуты сединой. Ребята закрыли дверь и сели подальше от окна. — А это кто такой? — шепнул Рон. — Профессор Р. Дж. Люпин, — не замедлила с ответом Гермиона. — Ты?! — удивленно спросил Джеймс. — Я, — скромно улыбнулся Римус. — А мне кажется, что из Римуса вышел бы отличный учитель, — сказала мужу Лили. — Тебе не кажется, мам. — Откуда ты знаешь? — Посмотри на чемодан. — Она показала на полку над головой мужчины. Маленький потрепанный чемодан был перевязан веревкой, аккуратно связанной из множества маленьких веревочек. В одном из углов была надпись: «Профессор Р. Дж. Люпин». — Интересно, что он преподает? — Рон, прищурившись, глядел на его бледный профиль. — Что ты глупости спрашиваешь. — Защиту от темных искусств. Только по ней нет преподавателя. — Вот именно. У них было уже два учителя по защите, на первом курсе и на втором. — И один воистину хуже другого, — добавил Рон. Ходили слухи, что на эту должность наложено заклятие. — А потянет ли он? — засомневался Рон. — Потянет, потянет. — Похоже, он и сам под заклятием... Ну, выкладывай, — повернулся он к Гарри. — Это было полнолуние, я очень устал. И Гарри все им поведал, включая предупреждение мистера Уизли. Рон сидел будто громом пораженный, Гермиона прижала руки к губам и, немного погодя, сказала: — Значит, Сириус Блэк из–за тебя убежал из тюрьмы, Гарри... — Вот в этом ты права. Но я сбежал не только из-за Гарри, хотя он был главной причиной. Ты должен быть очень... очень осторожен. Не ищи себе неприятностей. — Я их не ищу, — буркнул Гарри. — Это они меня ищут. — Это правда. — Надеюсь, у Гарри хватит ума не выслеживать этого психа, — сказал все еще не пришедший в себя Рон. — Блэк ведь хочет его убить. — Когда этот маразм закончится? — спросил Уран. Том пожал плечами. Друзья восприняли известие хуже, чем ожидал Гарри. Испугались, похоже, не на шутку. Во всяком случае, гораздо сильнее, чем он. — И как это он сбежал? — поежился Рон. — Из Азкабана? При такой–то охране? Ведь он сверхопасный преступник — Его должны поймать. — Голос Гермионы был тверд. — Я слышала, сейчас поднята на ноги даже полиция маглов. — Да это вообще не меняет дело, — махнув рукой, усмехнулся Альбус. — Что это ? — вдруг насторожился Рон. Откуда-то донесся слабый звенящий свист. Они огляделись. — Гарри, это у тебя в чемодане. — Рон встал, потянулся к багажной полке и извлек из–под мантии карманный вредноскоп. Он вертелся у него на ладони, как сверкающая юла. — Вредноскоп? Как интересно! — Гермиона поднялась, чтобы получше рассмотреть. — Это самый дешевый, — сказал Рон. — По-моему, он плохо работает. Я стал его привязывать к лапе Стрелки, а он как завертится. Это мой подарок Гарри на день рождения. — Может, ты делал в этот момент что-то плохое? — предположила Гермиона. — Да нет! Хотя, впрочем, нельзя было посылать Стрелку... Ну ты же знаешь, ей эти перелеты уже не под силу. Но как я еще мог отправить Гарри подарок? — Значит, работает. Вредноскоп свистел не умолкая. — Убери его в чемодан, — посоветовал Гарри. — Еще разбудит нашего соседа. Он покосился на профессора Люпина. Чтобы заглушить вредноскоп, Рон сунул его в особенно ужасную пару старых носков дяди Вернона и захлопнул чемодан. — Пойдем в Хогсмид и отдадим его починить. — Кстати, мы так и не отдали, — вспомнил Рон. — Рон опять сел к друзьям. — Фред с Джорджем сказали, что купили точно такой в лавке «Дэрвиш и Бэнгз». Там продаются всякие волшебные инструменты. — А что тебе известно про Хогсмид? — оживилась Гермиона. — Я читала, что это единственный населенный пункт во всей Британии, где не живут маглы. — По-моему, да, — ответил без энтузиазма Рон. — Но я туда рвусь не поэтому. Мечтаю пойти в магазин «Сладкое королевство». — Кто о чем, а вшивый о бане. — «Сладкое королевство»? — удивилась Гермиона. Лицо Рона расплылось в блаженной улыбке. — Лучшее место во всем Хогсмиде, — добавила Лили-Луна. — Но только после «Зонко». — Это кондитерская, там столько всяких сладостей! От перечных чертиков дым идет изо рта, а еще шоколадные шары, полные земляничного мусса и сбитых сливок. А сахарные перья! Сидишь на уроке, посасываешь такое перо, а все думают, что ты размышляешь, что писать дальше... — Но там очень много интересного, — гнула свое Гермиона. — В Достопримечательностях исторического волшебства» сказано, что местная гостиница была в тысяча шестьсот двенадцатом году штабом восставших гоблинов, а Визжащая хижина считается самым опасным домом с привидениями во всей Англии... — Да кому это интересно, Моргана подери! — воскликнула Джинни. — ...а увесистые шарики мороженого! Лакомишься ими и паришь над землей, правда не очень высоко, дюймах в пяти, — пропустил мимо ушей Рон все слова Гермионы. Гермиона посмотрела на Гарри. — Как это прекрасно! Будем хоть изредка уходить из замка. В Хогсмиде есть что изучать! — Я не знала, что тебе не дали разрешение, — сказала Гермиона. — Да, — грустно вздохнул Гарри. — А вернувшись, расскажете мне, что там и как. — А ты? — спросил Рон. — Я не пойду. Ни Дурсли, ни Фадж не подписали мне разрешение. Рон ужаснулся. — Как так? Постой, можно ведь попросить профессора МакГонагалл или еще кого, найдем кому подписать... — А можно и самому подделать. Откуда они узнают, так выглядит подпись Вернона Дурсля или нет. Гарри рассмеялся. Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора, очень строга, никогда не нарушит правил. — Это да. Тут идея сразу обречена на провал. — А в случае чего, спросим Фреда с Джорджем, они знают все тайные выходы из замка... — В конце концов, я этим воспользовался. — Рон! — возмутилась Гермиона. — Гарри нельзя покидать замок, пока Блэк на воле. — Вот именно это и скажет МакГонагалл, попроси я ее подписать разрешение, — усмехнулся Гарри. — Гарри, но с тобой будем мы! — Это что-то меняет? — насмешливо сказала Джинни. — Глаза у Рона сверкнули. — И никакой Блэк не посмеет... — Рон, не говори глупости, — возразила Гермиона. — Блэк днем, на людной улице столько человек убил! Неужели он, увидев нас, испугается и оставит Гарри в покое? — Да, вы очень страшные, — усмехнулся Сириус. Рон и Гермиона рассмеялись. Говоря это, она расстегивала ремни на корзине с Живоглотом. — Не выпускай! — крикнул Рон, но было поздно. Живоглот легко выпрыгнул из корзины, потянулся и вскочил ему на колени. Внутренний карман у Рона задрожал, и Рон довольно грубо отшвырнул кота: — Пошел вон! — Как не стыдно, Рон! — возмутилась Гермиона. Рон не остался бы в долгу, если бы профессор Люпин в эту минуту не зашевелился. — Я наблюдал за вами. Все трое замерли, но профессор повернул голову в другую сторону и, слегка приоткрыв рот, продолжал спать. «Хогвартс–Экспресс» держал курс на север. Погода за окном помрачнела, небо заложило тучами. Реже появлялись поля и фермы. По коридору туда-сюда стали ходить люди. Живоглот обосновался на незанятом месте, повернув курносую морду к Рону, его желтые глазки буравили заветный карман. В час дня пухлая волшебница покатила тележку с едой. — Как, по-вашему, надо его разбудить? — Рон с сомнением кивнул на профессора. — Ему не помешало бы поесть. Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину. — Не надо. — Профессор! Простите за беспокойство, профессор! Профессор не шелохнулся. — Не волнуйтесь, дорогие мои, — сказала волшебница, протягивая Гарри коробку с пирожными. — Проснется и захочет есть — я в первом вагоне, рядом с машинистом... Она закрыла дверь и удалилась. Рон переполошился. — Он и вправду спит? — шепотом сказал он. — Уж не помер ли? — Все не настолько плохо, — усмехнулся Римус. — Нет. Нет. Он дышит, — заверила Гермиона, беря протянутое Гарри пирожное. С попутчиком, конечно, не очень повезло, но была в этом и польза. После полудня зарядил дождь, за окном проплывали расплывчатые очертания холмов, и ребят стало клонить ко сну. В коридоре послышались шаги, у двери шаги смолкли, и сон как рукой сняло. — Это уже дементор? — спросил Альбус. — Нет, это ещё Малфой. В дверях появилась троица заклятых врагов — Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл. — Было бы странно, если бы они не пришли, — хмыкнула Лили-Луна. Драко Малфой и Гарри враждуют с самой первой поездки в Хогвартс. Лицо у Малфоя бледное, заостренное и с вечной ухмылочкой. Учится он в Слизерине. — Спасибо за информацию, а то мы не помним, — съязвил Рон. Гарри и Драко в своих командах ловцы. Мощные, мускулистые Крэбб и Гойл — что–то вроде малфоевской свиты. Крэбб повыше, со стрижкой под горшок и очень толстой шеей. У Гойла жесткие, короткие волосы и длинные, как у гориллы, руки. — Копии отцов. Все трое. — Кого я вижу, — по обыкновению лениво протянул Малфой, шире открыв дверь. — Малявка и Лис! — Ну Лис понятно, а малявка это кто? Крэбб и Гойл дружно заржали. — Слышал, твой отец в кои–то веки разжился кучей золота, — начал Малфой. — А что, твоя мамочка, случаем, на радостях не померла? Рон вскочил, уронив на пол корзину Живоглота. Профессор Люпин всхрапнул. — Я вас предупредил. — А это кто такой? — попятился Драко. — Новый учитель. — Гарри тоже вскочил: вдруг будет нужна помощь. — Что ты сказал, Малфой? Бесцветные глазки Малфоя сощурились. Драться перед носом учителя? Нашли дурака. — Идем, — бросил он свите. — Хоть на что-то мозгов хватило, — сказал Рон. И раздосадованные враги убрались восвояси. Гарри с Роном вернулись на место. Рон в бешенстве сжимал кулаки. — Я больше не намерен терпеть Малфоя! Еще слово о моей семье, и его поганая башка... — Что? Рон сделал в воздухе яростный выпад. — А, ну попробуй. — Рон, пожалуйста, тише, — прошептала Гермиона, кинув взор на профессора Люпина. Но профессор спал как ни в чем не бывало. Дождь усилился, а «Хогвартс–Экспресс» мчал все дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колеса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину все нипочем — спит себе и спит. — Реально, а уж не помер ли? — согласился Джеймс-Сириус. — Скоро должны приехать. — Рон пытался что–то разглядеть в темном окне. Не успел он закрыть рта, как поезд замедлил ход. — Прекрасно! — Рон вновь подал голос и, осторожно обойдя профессором, стал вглядываться в темноту за стеклом. — Умираю с голоду. Скорее бы за праздничный стол. Гермиона посмотрела на часы. — Но нам еще далеко ехать, — заметила она. — А чего же мы останавливаемся? — Для проверки. — Для проверки чего? — Кого. Меня, — хмуро ответил Блэк. Поезд ехал все медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились. Гарри, находившийся ближе всех к двери, выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные. Поезд дернулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму. — Что случилось? — спросила Лили. — Пришли те, в честь кого названа эта глава. — Боже мой... — прошептала она. — В чем дело? — раздался позади голос Рона. — Ой! — вскрикнула Гермиона. — Рон, это моя нога! Гарри добрался до своего сиденья. — Может, авария? — Не знаю... Что–то зашуршало, и Гарри увидел на фоне окна смутный силуэт Рона, протиравшего запотевшее стекло. — Там что-то движется, — сказал Рон. — По–моему, к нам спешат люди. Дверь открылась, и кто–то стал Гарри на ногу. — Простите! Вы не знаете, что случилось? — Привет, Невилл! — Гарри протянул в темноте руку и схватил его за мантию. — Гарри? Это ты? Что случилось?! — Понятия не имею! Иди к нам, садись. Раздалось сердитое шипение — Невилл сел на Живоглота. — Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, — послышался голос Гермионы. Гарри дал ей пройти. Дверь опять скользнула, звук столкновения, и два голоса вскрикнули: — Кто это? — А это кто? — Джинни? — Гермиона? — Что ты делаешь? — Ищу Рона. — Иди садись. — Не сюда! — предупредил Гарри. — Здесь я. — А может, я хотела к тебе на коленки, — хихикнула Джинни. — Ой! — крикнул Невилл. — Тихо! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. — Тут было трудно не проснуться. В таком-то шуме, что вы устроили, — усмехнулся Джеймс. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали. Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны. — Оставайтесь на месте. — Голос был все еще сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошел к двери, но та, опередив его, медленно открылась. Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном. — Дементор, — прошептал Сириус. Глаза Гарри метнулись вниз, к горлу подступила тошнота. Из–под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло взгляд Гарри и поспешно спрятало ее в складке черной материи. То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще все вокруг. Лили поежилась. Присутствующих обдало стужей. У Гарри перехватило дыхание. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Глаза Гарри закатились. Он ничего не видел. Погрузился в холод. В уши хлынул поток воды. — Странная реакция, — нахмурился Уран. Его тащило вниз, вой усиливался. Откуда-то издалека донесся жуткий, пронзительный вопль мольбы. Гарри хотел помочь, все равно кому, попытался шевельнуть руками, но не смог. Его окутал густой белый туман... — Интересный эффект, — сказал Том. — Гарри! Гарри! Ты в порядке? Кто–то шлепал его по лицу. — Что... что? Гарри открыл глаза. Светят фонари, подрагивает пол. «Хогвартс–Экспресс» снова в пути, и горит свет. А он что, упал с сиденья? Рон с Гермионой склонились над ним, стоят на коленях, позади Невилл и профессор Люпин. Гарри хотел поправить очки, и его затошнило, на лбу выступил холодный пот. Рон и Гермиона уложили его на сиденье. — Ну, как ты? — забеспокоился Рон. — Ничего. — Гарри бросил взгляд на дверь. Существо в капюшоне исчезло. — Что это было? Где тот... ну который выл? — Никто не выл. — Рон недоумевающе покачал головой. Гарри осмотрел освещенное купе. Бледные–бледные Джинни и Невилл таращили на него глаза. — Но я слышал вой. — На самом деле он действительно издавал немного воющий звук, — сказал Люпин. — Но слышал я все равно не его. Что–то громко треснуло, и все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части большую плитку шоколада. — Держи, — протянул он Гарри самый большой кусок. — Съешь и станет полегче. Гарри взял, но есть не хотелось. — Вы не знаете, кто это был? — спросил он Люпина. — Дементор. — Люпин раздавал шоколад всем остальным. — Один из дементоров Азкабана. — Дементоры вот так просто шарятся по поезду, полному детей? — спросил Уран. — Министерство совсем с ума сошло, — согласилась Нарцисса. Все смотрели на него, не веря ушам. Профессор Люпин скомкал пустую обертку и сунул в карман. — Да, место гиблое, — вздохнул Джеймс. — Ешь, — повторил он. — Увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне надо кое-что сказать машинисту. Люпин скрылся в коридоре. — Гарри, ты и вправду в порядке? — Гермиона тревожно смотрела на друга. — Я так и не понял, что произошло. — Гарри вытер пот со лба. — Ну, понимаешь, этот дементор стоял здесь и осматривался (я так подумала, лица–то я его не видела), и ты, ты... — Наверное, это был обморок — Рон никак не мог успокоиться. — Ты вдруг обмер, упал и забился... — А профессор Люпин подошел к дементору, вынул палочку, — продолжила Гермиона, — и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». Но великан не шелохнулся. Тогда Люпин что–то пробормотал, и из палочки на дементора посыпались серебряные искры, тот развернулся и тотчас исчез. — Я попробовал вызвать Патронуса, но у меня не особо получилось из-за моего состояния. К счастью, дементор сам понимал, что перешел границу дозволенного и решил не связываться. — Ужас какой! — пропищал Невилл не своим голосом. — Когда это вошло сюда, почувствовали холод? — Мне показалось, он явился с того света. — Рона передернуло. — Такой страх, как будто никакой радости никогда в жизни больше не будет. Съежившаяся в углу Джинни выглядела немногим лучше Гарри. Она вдруг громко всхлипнула, Гермиона нагнулась к девочке и обняла ее. — Но вы же не попадали с сидений, — неловко пробормотал Гарри. — Ну, нет, — неловко согласилась Джинни. — Нет, — подтвердил Рон и опять беспокойно глянул на него. Джинни колотила дрожь... Гарри ничего не понимал. Гриппом он не болеет, а такая слабость и зуб на зуб не попадает... — Стандартная реакция, — пожал плечами Сириус. — О, Блэк, тебе-то уж об этом многое известно, — послышался саркастический голос с другого конца комнаты. Этого дементора все видели и ничего, а он упал в обморок! Стыд–то какой! — Прекрати себя корить! — Так случиться может с каждым, если пьян и мягкотел. Вернулся профессор Люпин. Остановился рядом с Гарри и ласково улыбнулся. — Съешь, пожалуйста, шоколад, он неядовитый. Гарри откусил кусочек. Удивительно, но по жилам заструилось тепло. — Через десять минут будем в Хогвартсе, — произнес учитель. — Ну что, Гарри, полегче стало? — Да. — Гарри недоумевал: откуда профессор знает его имя? — Так друзья тебя только что звали, — сказал Фред. — Да и к тому же, за двенадцать лет я уж точно не мог забыть, как зовут сына моих друзей. О происшедшем больше не вспоминали. Поезд прибыл на станцию Хогсмид. Высаживались долго и шумно. Совы ухали, коты мяукали. Любимая жаба Невилла громко квакала под его шляпой. Крошечная платформа после дождя обледенела. — Первокурсники, сюда! — громыхнул знакомый голос. — Хагрид. Гарри, Рон и Гермиона обернулись и увидели высоченную фигуру Хагрида. Лесничий собирал первокурсников, чтобы переправить, согласно традиции, через озеро. — Здорово, неразлучная троица! — Хагрид возвышался над головами. Друзья рванули к нему, но их тут же оттеснила толпа. Гарри, Рону и Гермионе предстояло, как и всем остальным, ехать до замка в карете. На грязной, в колдобинах, дороге их было не менее сотни — и никаких лошадей. Хотя, говорят, в замке есть лошади–невидимки. — Фестралы, — сказал Римус. Когда друзья забрались внутрь и захлопнули дверцу, карета и правда покатила сама, качаясь и трясясь на ухабах. В карете попахивало навозом и соломой. После шоколада Гарри чувствовал себя лучше, но слабость еще не отпустила. — Это пройдет. Завтра утром будешь чувствовать себя как новенький, — успокоил его Лунатик. Рон и Гермиона сели по краям и всю дорогу украдкой поглядывали на него, опасаясь повторения припадка. Карета подкатила к великолепным чугунным воротам, слева и справа высились каменные колонны, увенчанные крылатыми кабанами, рядом стояли два дементора, с ног до головы укутанные мантиями. Гарри ощутил подступающий озноб, откинулся на пухлую спинку сиденья и, пока ворота не остались позади, не открывал глаз. Карета покатилась по длинному извилистому подъезду к замку. Гермиона высунулась в окошко и любовалась множеством приближающихся башен и башенок. Покачнувшись, карета остановилась, и Рон с Гермионой вылезли. Гарри сошел следом. — Ты хлопнулся в обморок, Поттер? — О Мерлин мой... Долгопупс не врет? Ты и впрямь хлопнулся? — протянул ему в ухо довольный голос. — А я все думал, когда он появится, — сказал Сириус. Малфой оттолкнул локтем Гермиону — Ты с ума сошёл, она же девочка! Нарцисса дала небольшую затрещину сыну. и загородил Гарри дорогу к каменным ступеням, ведущим в замок. Его распирало от ликования, бесцветные глазки злобно поблескивали. — Уйди, Малфой, — процедил Рон. — А ты, Уизли? — крикнул Малфой. — Небось тоже испугался старины дементора? — Я бы многое отдал, чтобы увидеть, как повел себя тогда Малфой, — скрестил руки на груди Рон. — Что тут за шум? — мягко спросил профессор Люпин, выходя из подъехавшей кареты. Малфой свысока глянул на профессора Люпина, приметил его латаную мантию, ветхий чемодан и сказал с еле заметной усмешкой: — Никакого шума... э–э... профессор, — и, подмигнув Крэббу с Гойлом, двинулся впереди них по ступеням. Гермиона толкнула Рона в спину, и друзья вместе со всеми вошли через высокие дубовые двери в огромный холл, освещенный факелами. Из холла наверх вела роскошная мраморная лестница. Двери в Большой зал были гостеприимно распахнуты. Поток учеников понес к ним Гарри, но он успел только увидеть волшебный, затянутый сегодня черными тучами потолок. — Поттер! Грейнджер! Подойдите ко мне! — раздался чей-то голос. Гарри и Гермиона удивленно обернулись. Профессор МакГонагалл, преподаватель трансфигурации и декан Гриффиндора, требовательно глядела на них поверх голов. Вид у нее был, как всегда, суровый. Волосы собраны в тугой пучок, сквозь квадратные очки в упор смотрят острые, живые глаза. — В чем вас опять обвиняют? — веселясь, спросил Джеймс. — Пока ни в чем. Полный тяжелых предчувствий, Гарри локтями прокладывал в толпе дорогу. Как–то так получалось, что при виде профессора МакГонагалл он всегда чувствовал себя виноватым. — Не волнуйтесь. Я просто хочу поговорить с вами у себя в кабинете, — После этого я стал волноваться еще больше, — усмехнулся Гарри. — сказала она. — А вы, Уизли, идите в зал. Рон посмотрел всем троим вслед и поспешил к праздничному столу. Профессор повела друзей через холл по мраморной лестнице к коридору, ведущему к ней в кабинет. Это была маленькая комната с большим, ярко пылающим камином. Профессор пригласила гостей сесть у камина, сама расположилась за письменным столом. — Профессор Люпин послал с совой сообщение, — начала она, — что вы, Поттер, потеряли сознание в поезде. Гарри не успел ответить, в дверь кто–то постучался, и в кабинет ворвалась мадам Помфри, врач из больничного крыла. Гарри покраснел. Упасть в обморок само по себе плохо, а тут еще все с тобой нянчатся, как будто бог весть что случилось. — Со мной все в порядке. — А-а, это ты! — Мадам Помфри не обратила внимания на его слова. Наклонившись, она внимательно посмотрела на него. — Тебе опять угрожала опасность? — Не опять, а снова, — издал смешок Джеймс-Сириус. — Это был дементор, Поппи, — пояснила МакГонагалл. Они, нахмурившись, переглянулись. — Выставили дементоров вокруг школы, — недовольно закудахтала мадам Помфри, откинув Гарри волосы и коснувшись лба. — Одним обмороком дело не кончится. Да он весь мокрый! Такая страсть, а проку от них чуть. Да если еще учесть, какое действие они оказывают на людей хрупкого здоровья... — У меня здоровье не хрупкое! — вспыхнул Гарри. — Конечно нет, — рассеянно произнесла мадам Помфри, щупая у него пульс. — Что вы сейчас ему рекомендуете? — Голос профессора МакГонагалл был тверд. — Постельный режим? Может быть, вечером отправить в больничный отсек? — Я здоров! — подскочил Гарри. Можно представить, что скажет Малфой, попади он в больницу! — Тебе надо внимательней относится к своему здоровью, — посоветовала Лили, посмотрев на сына, — а еще не думать, что скажут типы, подобные пресловутому Малфою. — Ладно, тогда хотя бы пусть поест шоколада, — молвила мадам Помфри, проверяя его глаза. — Я уже поел. Мне дал профессор Люпин. Он всех нас угостил еще в поезде. — Правда? — обрадовалась мадам Помфри. — Ну наконец-то появился преподаватель защиты от темных искусств, который знает свое дело. Джеймс, развеселившись, посмотрел на Лунатика. Тот только слегка пожал плечами. — Поттер, вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — строго спросила профессор МакГонагалл. — Уверен. — Отлично. А теперь, будьте так любезны, подождите нас в коридоре. Мне надо сказать несколько слов мисс Грейнджер о ее расписании, после чего все вместе пойдем на праздник. Гарри и мадам Помфри вышли в коридор, и та, что-то бурча себе под нос, удалилась в больничный отсек. Вскоре появилась сияющая Гермиона в сопровождении МакГонагалл, и все трое отправились в Большой зал. Их встретило целое море черных остроконечных шляп; тысячи свечей парили в воздухе, бросая свет на лица учеников за длинными столами. Профессор Флитвик, крошечный волшебник с целой шапкой седых волос на голове, выносил из Большого зала старую Шляпу и трехногую табуретку. — Странное, наверное, было распределение без профессора МакГонагалл, — сказала Лили. — Распределение уже кончилось, — заметила Гермиона. Новых учеников в Хогвартсе распределяла по факультетам Волшебная шляпа. Ее надевали на голову очередному новичку, и она выкрикивала название факультета, по ее мнению, наиболее для него подходящего (Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин). Профессор МакГонагалл поспешила к своему месту за преподавательским столом. Гарри и Гермиона — в противоположную сторону к гриффиндорскому. Они шли тихо, стараясь не привлекать к себе внимание. И все–таки многие провожали Гарри любопытным взглядом, а некоторые даже показывали на него пальцем. Неужели история с обмороком так быстро разнеслась по Хогвартсу? — Это ведь Хогвартс. Было бы странно, если бы к вечеру об этом инциденте никто не узнал. Сели рядом с Роном, занявшим для них места. — Зачем вас вызывали? — спросил он Гарри. — По делу. Гарри зашептал ему, но тут на ноги поднялся директор школы. Хотя профессор Дамблдор был очень стар, энергия била в нем ключом. У него были серебряные волосы до плеч и такая же борода, очки–половинки и необычайно длинный крючковатый нос. О нем часто говорили, что он самый великий волшебник, но Гарри особенно его уважал не за это. — Умер Лермонтов на Кавказе, но любил он его не за это. Дамблдор у всех вызывал доверие. — Спорное утверждение. И, увидев, какими сияющими глазами он смотрит на учеников, Гарри впервые, после того как столкнулся в купе с дементором, ощутил настоящее спокойствие. — Приветствую всех! — сказал директор школы. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество. — Дамблдор кашлянул и продолжал: — Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс–Экспрессе». — Вопрос, зачем, — нахмурился Сириус. Дамблдор секунду–другую молчал. А Гарри вспомнились слова мистера Уизли, что Дамблдор не очень–то рад такой охране. — Они будут стоять у всех выходов с территории школы, — продолжал директор. — И пока они здесь, — запомните хорошенько! — никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведешь ни переодеванием, ни какими–либо еще фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. — Нет, почему, один способ все-таки есть. Только вот я сомневаюсь, что кто-то из хогвартских студентов так сможет, — сказал Бродяга. — Последние слова он произнес как бы между прочим, а Гарри с Роном переглянулись. — Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры. — С этими тварями надо быть осторожнее, — сказал Том. Перси, сидевший недалеко от Гарри, снова выпятил грудь и горделиво огляделся. — Вот ведь пижон. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих — никто не шелохнулся, не произнес ни слова. — Закончу на более приятной ноте, — продолжил он. — Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от темных искусств. — Поздравляю, Лунатик, — Джеймс радостно похлопал друга по плечу. Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином, включая Гарри. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии. — Посмотри на Снейпа, — шепнул на ухо Гарри Рон. Профессор Снейп, специалист по зельеварению, смотрел через весь стол на профессора Люпина. Все знали, что Снейп давно мечтал о должности, которую занял Люпин, но даже Гарри, ненавидевший Снейпа, был поражен тем, как исказилось его худое, землистого цвета лицо. В нем читались не зависть или гнев, оно выражало сильнейшее отвращение. — И я даже не удивлена, — сказала Лили, пристально посмотрев на мужа и Блэка. — Я тогда думал, что мне весь год придется варить Ликантропное зелье. Гарри хорошо знал это его выражение. Оно появлялось в лице Снейпа всякий раз, как он смотрел на Гарри. — Что касается второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. — Прозвучало жизнеутверждающе, — заметила Лили. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. — Теперь ясно, почему им понадобилась такая странная книга, — хмыкнул Альбус. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием. — Это очень хорошая новость, — сказал Джеймс. — Жаль, не для всех, — фыркнула Нарцисса. Гарри, Рон и Гермиона не поверили своим ушам. И тут же присоединились к буре аплодисментов, которые были особенно сильны за столом гриффиндорцев. Гарри подался вперед, чтобы лучше видеть Хагрида. Лесничий был красный как свекла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его черной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка. — Как же это мы не догадались! — ударил кулаком по столу Рон. — Кто еще мог рекомендовать нам эту кусачую книгу? Гарри, Рон и Гермиона последние кончили хлопать. Дамблдор заговорил опять, и друзья увидели, что Хагрид вытирает глаза скатертью. — Ну вот, кажется, и все, — заключил Дамблдор. — Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать! Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. Гарри почувствовал, что умирает от голода, и положил себе на тарелку все, до чего мог дотянуться. Пир был хоть куда! — Как обычно. Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Но Гарри и его друзья не могли дождаться, когда праздник кончится, — так им хотелось поговорить с Хагридом. Они знали, как много означает для него должность преподавателя. Ведь у него даже не было диплома волшебника. На третьем курсе его безвинно исключили из школы за преступление, которое он не совершал. — Кстати, да. Надо что-то с этим сделать, — вспомнила Гермиона. — Не в этом году, мисс Грейнджер, не в этом, — урезонила ее пыл профессор МакГонагалл. Гарри и Рон с Гермионой в прошлом году вернули ему доброе имя. Наконец последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых блюд и Дамблдор намекнул всем, что пора идти спать. Друзья сейчас же бросились к Хагриду. — Хагрид, поздравляем! — воскликнула Гермиона, когда они очутились у преподавательского стола. — Привет, привет всем троим, — ответил Хагрид, вытирая салфеткой с лица пот. — Не верится! Великий человек Дамблдор... Пришел ко мне в хижину… сразу, как профессор Кеттлберн сказал, что больше не может... Я так об этом мечтал всю жизнь... Чувства переполнили его, и он спрятал лицо в салфетку. Подошла профессор МакГонагалл и погнала всех спать. Гарри, Рон и Гермиона вместе со всеми гриффиндорцами, сытые сверх меры и усталые, поднялись по мраморной лестнице, свернули в один коридор, другой, поднялись по сотне ступенек и очутились наконец у своей башни. Полная Дама в розовом платье спросила у них пароль. — Входите, входите, — раздался из–за спин голос Перси. — Новый пароль — «Фортуна Майор»! — Опять я не запомню, — чуть не плакал Невилл Долгопупс. Он вечно забывал пароли. — Благодаря ему я попал в вашу гостиную, — вспомнил Сириус. — Да, мы помним, мистер Блэк. Не могли вы не кромсать весь холст и не устраивать такой переполох? — Она не хотела меня впускать, даже несмотря на то, что я ей все понятливо объяснил, — спокойным тоном, словно он говорит о какой-то новой появившейся достопримечательности, ответил Сириус. Вошли в гостиную, девочки пошли в свои спальни по одной лестнице, мальчики подругой. Гарри поднимался по винтовой лестнице с одним чувством: какое счастье, что он опять здесь. — Это точно, — согласился Гарри. Вошли в такую знакомую круглую спальню, вот и пять кроватей под пологами на четырех столбиках. Гарри подошел к своей. Наконец–то он дома. — Прискорбно, что только Хогвартс для вас является домом, — вздохнув, сказала МакГонагалл.