Подарок для Оливии

Одними из самых ярких воспоминаний детства Майлза остались приступы странного недомогания матери – периодически она не могла подняться с постели, болезненно морщилась от света и отправляла сына за помощью к священнику. Священник приходил, принося противно пахнущий отвар, поил мать, читал молитву, и мать засыпала, через несколько часов проснувшись вновь бодрой и здоровой. С годами, поднабравшись знаний в медицине, Майлз сделал вывод, что у матери случались приступы мигрени, которая, к счастью, не передалась ему по наследству. Или до сего момента он думал, что не передалась. Голова болела чудовищно. Майлз несколько секунд лежал в тихом оцепенении, не представляя, что делать дальше, и постепенно приходя к выводу, что без помощи врача на этот раз обойтись не удастся. Хотя еще требовалось набраться сил, чтобы этого врача позвать… Ишварит осторожно открыл глаза, и сердце на несколько секунд перестало биться. Сначала он решил, что ослеп – его окружала плотная, почти вязкая темнота. Потом, краем глаза, где-то очень высоко, он увидел яркий белый круг. И окончательно перестал понимать, что происходит. Совсем рядом послышался тяжелый вздох. Майлз наугад протянул руку и схватился за что-то теплое и мягкое. Человек? И вот тут-то и нахлынули воспоминания – о селении, ночлеге и завтраке, который закончился вовсе даже не планируемым отъездом в пустыню. Адреналин вдруг разом погасил боль и придал сил. Майлз попытался выпрямить ноги, но сандалии быстро уперлись в жесткую преграду. Ишварит стиснул кулаки, тяжело вздохнул и взмолился всем богам, – ишварским, аместрийским, драхмийским, да любым, лишь бы помогли! – чтобы его догадка оказалась ошибкой. Потому что если он был прав, спасти их мог только Кимбли, а вот Кимбли не должен был оказаться здесь ни при каких условиях. Майлз уже уверенно провел пальцами по теплому телу под боком, услышал стон, наткнулся на заплетенные в косу волосы и тряхнул соседа за плечо. - Эд! - Майлз! – тут же раздался женский голос чуть дальше, и ишварит вскинулся: - Риза? - Тут. Сижу у стенки. Здесь тесно, - тихо и устало ответила девушка. - Давно пришла в себя? - Нет, - темноту снова нарушил тяжелый вздох. – Голова болит… - Риза выдержала паузу и уже совсем убитым голосом добавила: - Знаешь, мне кажется, нас бросили на дно пересохшего колодца… Несмотря на темноту, Майлз зажмурился, пытаясь смириться с мыслью, что его догадка оказалась правдой. - Кимбли здесь, конечно, нет… - Нет. Только ты, я и Эд. - Он защищался? – уже зная ответ на вопрос, на всякий случай спросил ишварит. – Я имею в виду… - Не пистолетом. Да, - согласилась Риза. Майлз тяжело оперся на ладони, приподнялся и привалился к стенке колодца, с наслаждением прижавшись затылком к прохладным камням. - Он единственный, кто мог нас отсюда вытащить… - мрачно сообщил адъютант Снежной королевы. Белый круг неба дразнил свободой на недосягаемой высоте. Рядом зашевелился Эд и хрипло пробормотал: - Да он уже на полпути к лаборатории. Может, он нас сюда и бросил. Позабыв, что его не видно, Майлз покачал головой: - Это вряд ли. Вспомни, что он следовал за тобой только потому что не знал, где именно искать лабораторию. Если бы он ушел один, оставил бы нас с Ризой, а тебя взял с собой… Эд мрачным вздохом признал правоту слов ишварита и тоже устроился у стенки, вытянув ноги. Наступила тишина. Через некоторое время Риза озвучила то, о чем думали все трое. - Как считаете, это тюрьма, и за нами придут, или могила, и про нас уже забыли? Никто из мужчин не ответил. - Вот говорил же я! – вдруг взвился Эд после нескольких минут тягостного молчания. – Нельзя без алхимии! Мог бы я преобразовывать, уже бы были наверху! - Был среди нас один, который умел преобразовывать… - мрачно напомнил Майлз. – Ну, и где он сейчас? Эд сердито запыхтел. - Не трать зря силы, - посоветовал ишварит, поудобнее пристраиваясь на песке. – Если это тюрьма – за нами скоро придут. Если могила – придется придумать, как покончить с собой. Иначе умирать будем долго… Риза зажмурилась, Эд затих. И как раз в этот момент на фоне недосягаемого белого круга появилась голова. - Эй, там! – крикнули сверху. Майлз вскинулся и быстро вскочил на ноги. - Слушаю! - Сейчас сброшу лестницу, - невозмутимо сообщил незнакомец. – Вылезать будете по одному. Пока один не поднимется, другой до перекладин не дотрагивается. Ясно? Иначе перережем веревки, и дохните себе внизу. - Ясно, - буркнул Майлз, подхватывая конец развернувшейся веревочной лестницы. Риза вопросительно уставилась на ишварита. - Без моего сигнала ничего не делать, - тихо приказал он. - Я попробую договориться… - и полез наверх. Майлз взбирался нарочито неторопливо, чтобы глаза привыкали к яркому свету, но его ладони едва успели коснуться горячих камней на краю колодца, как множество сильных рук вытянули его наверх, сжали, бросили на песок и быстро скрутили запястья за спиной шершавой веревкой. Майор щурился на пекле, силясь рассмотреть что-то сверху, но повернуть голову ему не давали, а на спину ощутимо давило чье-то колено. Следующей, судя по тихому, болезненному вскрику, вытащили Ризу, бросили рядом и также жестко связали руки. Последним был Эд. Пленников вздернули на ноги, и они оказались в кольце красноглазых и беловолосых ишваритов. - Отлично сработано, - раздался уже знакомый голос, и все трое незваных гостей юга обернулись к нему. Толпа невозмутимо расступалась перед приближающимся полковником Корном. В белом бурнусе с легкой усмешкой на лице. - День добрый, - удовлетворенно пробасил удачливый конкурент. - Давненько не виделись – с самого Бриггса. Майлз нехорошо прищурился; Эд метал глазами молнии; Риза внимательно оглядывала народ. На Корна смотрели без восторга, но принимали как своего. - Что вы для нас подготовили? – спокойно поинтересовался Майлз. Корн остановился перед ишваритом, сложив руки на груди, и чуть повел плечами. - Кому что… К нам, знаете ли, скоро пожалует сам всемогущий правитель всея Аместриса, господин главнокомандующий, фюрер Рой Мустанг… - с издевкой протянул Корн, и толпа гневно загудела. Риза напряглась и изумленно уставилась на полковника, но тот демонстративно не смотрел на девушку. - Поэтому нам очень кстати придутся заложники, - невозмутимо продолжил тот. – Тем более, заложники, лично знакомые с фюрером. Чтобы выиграть время, пока я не восстановлю круг и не помогу этим людям, - Корн изобразил короткий, но уважительный поклон в сторону ишваритов, - создать группу алхимиков, которые смогут вернуть независимость своей стране… - Что? – не поверил ушам Майлз, вперившись взглядом в Корна, и тут же недоверчиво осмотрел толпу единокровников. - Вы что, - повысив голос, обратился он к народу, - действительно верите, что этот человек собирается вам помочь? Да он… Закончить он не успел. Шагнувший из-за его спины рослый ишварит с пыльными выгоревшими волосами коротко, но сильно врезал кулаком в солнечное сплетение Майлзу, и адъютант согнулся, коротко застонав. - Хватит болтовни, - рыкнул ишварит. – Мы не будем слушать выродка, который кормится у аместрийцев и привез к нам Багрового. Толпа возмущенно зашумела. - Что с Кимбли? – рискуя получить следующий удар, но не в силах сдержаться, спросила Риза. Парень осклабился. - Теперь уже все хорошо. Умирать он будет долго. Настрадается за всех, кого убил. Скажите спасибо, что вас здесь не было во время войны – ваша смерть будет не такой мучительной, как его. Риза вскинула испуганный взгляд на Корна, но тот лишь невозмутимо кивал словам ишварита. - Этих двоих отлично знает фюрер, - объявил полковник, пальцем показывая на Эда и отдышавшегося после удара Майлза. - А женщина штабная. Я заберу ее с собой… - Зачем тебе Риза? – встрял Эд и едва не прикусил язык, запоздало сообразив, что даже имени могло оказаться достаточно для смертного приговора Ризе Хоукай, снайперу по кличке Ястребиный глаз. Корн предупреждающе уставился на Эда, и парень виновато склонил голову, окончательно растерявшись. - Зачем тебе женщина? – перефразировал вопрос ишварит, не заострив внимание на имени. - Ее отец был алхимиком, - пожал плечами Корн. – Составление круга – процесс долгий и кропотливый. Чтобы выиграть время, она мне поможет. Ведь поможешь? – полковник повернулся к девушке, впервые глянув на нее в упор ледяными глазами. Риза замялась. Согласиться и поехать в пески, невольно содействуя врагу Роя Мустанга, или отказаться и рискнуть разделить судьбу Кимбли, которая, судя по удовлетворенным лицам ишваритов, была сильно незавидной… По пути к лаборатории у нее мог появиться шанс. И Риза приняла решение. - Я помогу, - тихо сказала она. Майлз чуть заметно кивнул, одобряя. - Я тоже могу помочь! – взвился Эд. – Я знаю больше, чем она. Мне надо к кругу… - Ты будешь сидеть здесь, - отрезал Корн, с насмешкой глядя на бывшего алхимика. - А потом тебя и твоего дружка мы первыми положим под колеса аместрийской бронетехники, - Эд расширил изумленные глаза, а Майлз настороженно прищурился. – Обратно в колодец обоих! – приказал Корн. - А женщина поедет со мной... Ризу закинули на поджарую гнедую лошадку и привязали запястья к высокой передней луке. Корн и четверо ишваритов с непроницаемыми лицами запрыгнули в седла, один из ишваритов взял повод Ризиной гнедой, и караван направился в пустыню. Лошади шли небыстро, но уверенно. К полудню добрались до оазиса, где спешились и устроились в теньке пережидать жару. Ишвариты либо молчали, либо переговаривались на своем, непонятном Ризе наречии, а Корн, позволив Ризе слезть с седла и развязав ей руки – а куда она денется среди песков и дюн – крепко подхватил ее за локоть и потащил к другой стороне зеленой пальмовой рощицы. - Ты за этим брал с собой женщину? – с легким оттенком ехидцы уточнил один из сопровождающих. - Чем раньше я ей объясню, кто здесь хозяин, тем быстрее мы закончим дело, - отрезал Корн. Риза напряглась, соображая, каковы ее шансы в рукопашной со здоровым тренированным мужчиной. Получался гарантированный проигрыш, но и без борьбы она сдаваться не собиралась. Полковник без церемоний привалил ее к пальме и вздернул за подбородок, заглядывая в глаза, другой рукой извлекая из складок бурнуса объемистую флягу. - Слушай меня, - тихо, но внушительно приказал он. – Сейчас этой штукой я намажу тебе спину. Ты не будешь орать и сопротивляться. Если зюзюкнешь, я расскажу нашим ишварским друзьям, кто ты, - Риза уставилась на военного бешенными от ненависти глазами. – Убить они тебя не убьют, - невозмутимо продолжил Корн, - я не позволю, но отыграются по полной программе… Хочешь такого? Риза плотнее вжалась спиной в ствол и злобно прошептала: - Ты же все равно расскажешь им правду… когда закончишь… Корн фыркнул. - Когда закончу, поверь, я быстро избавлюсь и от тебя, и от них. Что выбираешь? Помучиться сейчас? Или быстро умереть потом?.. - Они поймут, что ты им врал, что выгораживал меня… - бросила Риза последний аргумент. - Я им нужен, - невозмутимо парировал алхимик. Риза скрипнула зубами и повернулась спиной к полковнику, вцепившись ладонями в ствол. Жидкость обожгла кожу не меньше, чем огонь Мустанга много лет назад. Колени подогнулись, девушка ткнулась лбом в шершавую кору и не сдержала стона. - Прости, милая, но будем повторять каждые двенадцать часов, - добил новостью Корн, одергивая ее бурнус. – Посмотрим, что еще сможем вытянуть из твоей татуировки… Жжение постепенно прекратилось, Риза смогла вздохнуть полной грудью, развернулась и, не глядя на Корна, пошла к лагерю. Когда солнце ушло из зенита, снова тронулись в путь. Пустыня раскалилась - казалось, что даже песок, отражая лучи светила, пытается сжечь все живое. Тем не менее, к вечеру прошли немалое расстояние. Периодически кто-то из ишваритов давал Ризе глоток воды из фляги, и она жадно пила под насмешливым взглядом Корна. Она утомилась от непрерывной езды, стертые едва не в кровь о веревки запястья и покрасневшие под солнцем, не покрытые тканью бурнуса пальцы распухли и начали ныть, и девушка погрузилось в состояние усталого отупения и не сразу заметила, что проводники оживились и начали показывать на что-то на горизонте. По помрачневшему лицу Корна помощница фюрера поняла, что надвигаются неприятности, и вдруг в криках ишваритов уловила слово «самум». Песчаная буря. Риза мотнула головой, сбрасывая капюшон бурнуса и осмотрелась. Они остановились посреди песков. Ни скал, ни деревьев, ни развалин. Никакого укрытия. Ишварит, на чьей совести оказалась Ризина лошадка, забросил повод гнедой на переднюю луку своего седла и спрыгнул, быстро включаясь в переговоры товарищей. По песку легкий ветерок уже начал мести золотистую поземку. - Здесь негде укрыться! – объявил Корн. Ишвариты принялись расседлывать лошадей. - Мы не опередим бурю, - объявил один из сопровождающих. – Хочешь выжить – делай как мы. Выжить полковник хотел. Он спрыгнул на песок без дальнейших споров и начал стаскивать пухлую скатку с крупа своей лошади. Гнедая Ризы заметно нервничала, подергивала шкурой и беспокойно раздувала ноздри. В какой-то момент она тряхнула головой, и девушка увидела, как слетел повод с седла стоящей рядом лошадки и повис между ногами гнедой. Первом порывом Ризы было закричать, позвать на помощь, пока испуганное животное не унеслось в пустыню, но что-то заставило ее помедлить. Ей в голову пришло то, что еще несколько секунд назад показалось бы абсурдом. Что ее ждет впереди? Боль на грани пытки в надежде восстановить татуировку и ненадежные обещания Корна подарить ей быструю смерть? Или мучения в руках ишваритов, если Корн отчается добиться своего и вздумает сдать ее в руки тех, чьих родных и близких она убивала? Риза прислушалась к свисту ветра, посмотрела, как полковник и ишвариты раскатывают плотную материю, и вдруг изо всех сил врезала сандалиями по бокам гнедой. Та, даже не взвизгнув, молча развернулась и помчалась по пескам прочь от пыльной бури. Вслед заорали. Риза поддала лошади еще, с ужасом думая, что если животное запутается передними ногами в болтающемся поводе, то неминуемо кувырнется через голову, ломая шею себе и всаднице. Но повод отчаянно мотался из стороны в сторону. Ломившаяся по пескам гнедая опережала бурю, в ушах свистело, и, едва умевшая держаться в седле Риза давно бы упала, если бы не руки, привязанные к седлу. Они только и служили надежной опорой в этой безумной гонке, не давая слететь. Цепляясь распухшими пальцами за переднюю луку для верности, Риза обернулась. За спиной она уже не видела ничего – метрах в ста от нее от земли до неба вздымался желтый вихрь, за которым стояла мгла. Мир темнел с каждой секундой. Дышать становилось все тяжелее, легкие забивал песок. Не стоило и опасаться, что беглянку найдут по следам. Вот только куда бежала лошадь? Выбора, впрочем, не было, остановка грозила неминуемой смертью, и Риза положилась на инстинкт животного, покорно ожидая, чем закончится скачка. Гнедая, впрочем, постепенно проигрывала буре. Бока лошади покрылись пеной, она дышала все тяжелее, все надрывнее, и вдруг замерла. Риза подняла голову и прямо перед собой, среди водоворотов песка, увидела камень. Животное шагнуло под прикрытие развалин, устало свесило голову, и Риза, потормошив веревки, изрядно разболтавшиеся во время скачки, высвободила руки. И спрыгнула на песок. Ноги подогнулись, она упала, но, ухватившись за стремя, сумела подняться, прощупала место под задней лукой, откуда ишвариты вынимали фляги с водой, но ничего не нашла. Стянув с мокрой лошадиной спины плотный вальтрап, Риза закашлялась, вдыхая песок – буря практически настигла беглецов и вот-вот должна была грянуть со всей своей убийственной мощью, и вдруг увидела отверстие в кладке – полузаметенное, но глубокое, похожее на нору. Опасаясь, что помимо нее потенциальное убежище занял кто-то другой, Риза бросила в пещеру несколько мелких камешков, но не услышала в ответ ни звука – хотя при таком вое ветра она вряд ли различила бы даже рев песчаного тигра, стоящего за спиной. Осторожно присев на корточки, Риза медленно забралась внутрь, прикрыв вход в убежище вальтрапом. Снаружи выла буря. Внутри царила темнота. Риза прилегла на песок и распахнула глаза пошире, понимая, что главное сейчас не уснуть. Потому что можно больше не проснуться.