Наследие

- Ну что, скучаем? – в каюту Спока словно к себе домой зашла Валерия. – Но вы можете промолчать – вопрос был риторическим. Коммандер только собрался достойно ответить – и даже придумал, что скажет, но, так и не проронив ни звука, недоуменно посмотрел на гостью, и закрыл рот. - Я могу вам чем-то помочь? – как можно более вежливо поинтересовался он, поскольку еще не определил линию поведения со своей сестрой, о которой никогда не знал. - Не знаю, - пожала та плечами. – Вы мне скажите. Но Спок не знал, что говорить. Да о чем они вообще могут говорить? О прошлом? Так у них нет общих воспоминаний, а, следовательно, и тем для личного общения. О будущем? Но с этим вопросом он еще не определился. - Вы так напряженно думаете, - улыбнулась Валерия. – Глубокие размышления у вас на лице написаны. Знаете, я очень долго училась спонтанности, - как-то очень спокойно и буднично сообщила она. – Мне всегда трудно давалось эмоциональное отреагирование – видимо, что-то кроме внешности от биологического отца мне все же досталось. Но потом это стало привычным – говорить, что думаешь, не анализируя и не контролируя каждое слово. Но, думаю, вам придется гораздо труднее, нежели мне – вы ведь выросли на Вулкане. - Вы никогда не хотели найти своих… наших родителей? – задал свой вопрос Спок. - Спок, ты… это ничего, что я на «ты»? – присела на край стола Валерия и, дождавшись согласного кивка, продолжила говорить. – Вот и хорошо. А меня можешь называть Лера – мне так больше нравится. Так вот – в детстве я была очень логичной и рациональной. Не буду говорить, как это было трудно, но суть в том, что я тогда решила, что если уж мои родители отказались от меня, то и я их искать не стану. Только потом я осознала, что это решение было не сколько логичным и рациональным, сколько эмоциональным. И я до сих пор так думаю. У меня есть семья, Спок – это харбинеры и Ярослава. - Она заменила тебе мать? – поинтересовался коммандер. - Нет, - улыбнулась Лера. – Ей было некогда. Здесь все держится на Ярославе. Просто понимаешь, она всегда была рядом, когда была нужна мне. - Я хотел спросить, - начал было Спок, но не знал, как правильно высказаться. - Как так получилось, что мы живем здесь все вместе, и до сих пор не передрались? – усмехнулась девушка. – Не смущайся – об этом все новички спрашивают. Знаешь, думаю, дело в том, что мы не считаем себя людьми, вулканцами, клингонами или ромуланцами – мы, придя сюда, стали харбинерами. - А что это значит? – Спок решил во что бы то ни стало наладить отношения с сестрой, но для этого нужно было понять, чем она живет и дышит. - Ну, это, вообще-то, означает – дети ненависти, - рассмеялась Валерия. – Один из основателей программы переселения в этот мир, дал название звездной системе, подражая старой сказке. Система носит имя Ширра, планета – Ормаллен, а те, кто живут на ней – в соответствии с сюжетом книги – харбинеры. Сначала, это было просто словом – шуткой, если хочешь, но потом оно приобрело для нас смысл – объединило. Те немногие, кто приходит сюда, принимают это, становясь одними из нас. - Это странно, - отозвался немного обескураженный Спок. – Но интересно. - Да, интересно, - кивнула Лера. – И у тебя будет возможность ознакомиться со всем более, так сказать, предметно. Я зачем пришла? Думаю, ваш день был очень и очень насыщенным, и с экскурсией лучше подождать до завтра. Я зайду за вами во второй половине дня. А чтобы не было скучно, можете запросить пока общую информацию из местной базы данных - информатория. - У Кракена? – привычно изогнул бровь коммандер. - Нет, - усмехнулась Валерия. – В каждой каюте есть доступ к общей сети – пользуйтесь на здоровье. Кивнув сестре на прощанье, Спок погрузился в обширную виртуальную библиотеку Твердыни. *** Если Спок обрел хоть какое-то подобие душевного покоя, то Джеймс Кирк этим похвастаться не мог. Его деятельная натура требовала выхода. И даже усталость не могла заставить капитана Звездного Флота остановиться и отдохнуть. Множество мыслей теснилось в его голове – вопросы, на которые не находилось ответов. Он то и дело возвращался к тому, что рассказал Хан, не в силах поверить услышанному. Да и странно было бы, если б поверил – не таким он был человеком, чтобы верить кому-то на слово. И пусть после общения со своим старпомом, Джим скептически воспринимал слово «факт», сейчас ему не хватало именно этого – фактов. Все, что могло опровергнуть или подтвердить слова Хана. Потому, что верить в то, что его корабль и весь экипаж просто принесли в жертву не хотелось. Но в сотый раз прокручивая воспоминания о разговоре с адмиралом Маркусом, Кирк улавливал все больше нюансов, говорящих в пользу сказанного Ярославой. А как не хотелось признавать, что она была права – все его естество восставало против мысли о предательстве. Но с каждым воспоминанием вера все больше покидала Джима, оставляя после себя гулкую пустоту. Устав мерять шагами комнату, Джеймс устало обрушился на кровать. Казалось бы, в свете последних событий он уже должен был бы свалиться мертвым сном еще несколько часов назад, однако мысли были кристально чисты, и сон избегал его. Промаявшись еще час, капитан решил прогуляться. *** - Не спится, капитан Кирк? – раздался знакомый голос у него за спиной. - Мисс Чеканова, - вежливо отозвался он. – Прошу вас, называйте меня Джим. - Только в ответ на аналогичную любезность, - едва ощутимо усмехнулась Ярослава. – Выпьешь со мной? Вопрос застал Кирка врасплох. Вот уж от кого он не ожидал услышать подобное предложение, так это от той, кто столь не лестно о нем отзывалась. Но замешательство не длилось долго. - Не спится? - в тон Яре выдал Кирк. Ответом ему стал раскатистый смех. *** - Коньяк, виски, водка? – поинтересовалась Яра у гостя, развалившегося на мягком диванчике. - Не имеет значения, - отмахнулся Джим, - на твой выбор. - Все настолько плохо? – приподняла бровь Чеканова, напоминая Кирку Спока. Пили молча – темно янтарная жидкость обжигающей волной катилась по телу, даря сиюминутное успокоение. - Это правда? - прервал затянувшееся молчание Джеймс. – То, что рассказал Хан? - Знаешь, Джим, - прикусила нижнюю губу Яра. – Правда – это то, ты сам почитаешь истиной. Она зависит только от твоей точки зрения. - Но это правда? – почти прошептал Кирк. - Правда, - не стала отнекиваться Чеканова. – Хан не солгал вам. Правда, и всего он не сказал. - И о чем он умолчал? – больше для проформы поинтересовался Джим. - О том, что когда-то его звали Люк Грейсон, например, - привычно усмехнулась Яра. - Грейсон? – нахмурился Джеймс, пытаясь уловить взаимосвязь. – Грейсон! – как только понял, к чему это было сказано. – Он – пра-, пра- и так далее дед Спока? - Количество выпитого никак не сказалось на твоей способности слышать, что, разумеется, не может не радовать, - совершенно серьезно выдала она. – Но получается, что так. - Так вот почему Хан заставил тебя помочь нам! – возбужденно заговорил Кирк. – Ты ведь тогда упомянула фамилию матери Спока! - А ты, действительно, думаешь, что я хотела вашей смерти, Джим? – многозначительно и жутко загадочно прошептала Яра, наклонившись к нему. - Ты говорила это для него! Ты манипулировала им! Нами! – мгновенно догадался Кирк, а затем сощурился и ехидно – в стиле самой Яры, добавил. – Тебе доставляет удовольствие издеваться над людьми? - Я живу очень долго, Джим, мне тоже иногда бывает скучно, - как ни в чем небывало выдала та. - У меня просто нет слов, - поразился такой трактовке альтернативы скуки Джеймс. - И не надо, - отмахнулась Яра, - мне вполне хватает твоих эмоций. - В каком смысле? – не понял он. – Ты можешь чувствовать мои эмоции? Но как? - Хан ведь говорил о генетических исследованиях? - пожала плечами Чеканова. – Участие в Проекте лишь усилило эти способности. - Расскажи о себе, - попросил Джим. - Зачем? – она изучающе посмотрела Кирку прямо в глаза. - Я не люблю загадки, - пояснил тот. - А кто их любит? – скептически хмыкнула Яра. – Но дело ведь не в этом, да? Все дело в том, что ты – человек, а человек боится того, чего не понимает. Ты боишься меня, Джеймс Тиберий Кирк. - Я хочу понять, - все также спокойно и тихо отозвался Джим, но и спорить не стал. - Ну что же, тогда слушай, - откинулась на спинку дивана Ярослава. – Я родилась в 1990 году 15 апреля. Мой отец воспитывал меня, как воина, коим я и являюсь. В двадцать лет я вышла замуж, но детей у нас не было. Его звали Роман Вершинин. Он был моим другом со времен обучения в Академии. Когда же мне стукнуло 30 – отец ввел меня в курс своих настоящих дел. В 2023 Романа убили. Ну а я после этого записалась добровольцем в программу генетических экспериментов отца. Весь мир тогда начал сходить с ума – локальные конфликты следовали один за другим, природные катастрофы, народные волнения – словно черная полоса неудач. И чертовы штатовцы лезли без мыла во все щели – носители демократии, мать их. Хан описал вам примерную картину событий? Так вот, он не погрешил против истины. Во главе «Псов войны» - первой группы улучшенных людей, я отыскивала по всему миру нужных нам личностей. Ты и сам понимаешь, что не все они хотели присоединиться к нам добровольно. Но большинство мы просто спасали. Они все были разными – инженеры, опытные управленцы, исследователи, люди искусства, солдаты. А политическая ситуация в мире все накалялась и накалялась – Ирак, Афганистан, Сирия, Турция, Индия, Израиль, Пакистан. В 2046 Народное Демократическое Собрание Индии, - почти прорычала Ярослава, - объявило о разделении страны на несколько княжеств. Естественно, что буквально через год все они перегрызлись между собой. Мы видели, что мир катится к чертям, но что делать не представляли – нас было слишком мало. И вот тогда во Владивостоке мы нашли одного паренька – Сашу Волкова. Он был гениальным математиком. Но не только – он увлекался футуристическим моделированием – строил модели социального развития мира в зависимости от различных условий. Это спасло нас всех. Именно Сашины работы стали основой всей нашей деятельности. Сам он называл это социоматикой. По всем его выкладкам выходило, что мир катится к пропасти – мы стояли на грани последней войны, которая бы стала самой кровавой страницей в истории человечества. Мир бы после такого никогда не смог оправиться – люди скатились бы к каменному веку буквально лет за сто. Как ты сам понимаешь, нам этого не хотелось. Пришлось в срочном порядке разрабатывать меры экстренного противодействия. На это ушло еще несколько лет. Только к началу 2080 года мы могли сказать, что хоть к чему-то готовы. Примерно в это время я и встретила в Лондоне Люка Грейсона. Мы тогда пришли за ним и его коллегой – Майклом Стейтом. Нам повезло тогда – мы успели вовремя. Люк, Майк, Джонни и Кайл жили в одной квартире, и вот уже возвращаясь домой, решили вступиться за девушку, на которую напали какие-то отморозки. Ребят тогда здорово отделали – живого места не было. Мы их с собой и забрали – всех: и четырех героев и девушку с ребенком. Кстати ее звали Мэри-Энн Батлер – она через несколько лет вышла замуж за Люка. - А ребенок? – хрипло поинтересовался Джим. - Это была девочка. Ее звали Марла. Он не была родственницей Мэри, просто та увидела малышку, роющуюся в мусоре, и решила забрать ее к себе. Девочка помнила только свое имя. Люк и Мэри потом удочерили ее. - Неужели все было ТАК? – с болью в голосе проговорил Кирк. – Так мерзко, страшно, отвратительно, кроваво – по-звериному. Я не могу поверить. - Ты уже поверил, Джим, - отозвалась Яра. – Иначе тебе не было бы так больно. - Но как мы смогли стать другими? Как смогли измениться? – он вскочил с дивана и стал нервно расхаживать по комнате. – Мы должны были сожрать сами себя. - Так бы и было, если бы не мы, - печально улыбнулась Ярослава. – Я ведь не зря упомянула о социоматике. Сашка – великий добрый гений! Он разработал костяк комплекса мер воздействия на людей. Самым главным он почитал воспитание нового поколения в нужном ключе. Но для этого было необходимо слишком много сделать – в политике, экономике и социальной сфере. Мы крутились, как белки в колесе – даже спать было некогда. Нам ведь нужны были свои люди фактически во всех областях. - Хан сказал, что когда он стал официальным правителем, то неофициальным остался твой отец. Но к этому времени ему должно было быть больше ста лет, - заинтересовался Джеймс. - В 2050 году отец прошел процедуру улучшения, - охотно пояснила Яра, - ему тогда 78 стукнуло. Он не хотел, но я убедила его остаться и продолжить дело. Мы бы не справились без него, - а затем внимательно посмотрела Кирку в глаза и с той самой своей излюбленной многообещающей улыбкой спросила. – Не хочешь сам сделать дальнейшие выводы? Я уже достаточно тебе рассказала. Джим окинул взглядом ухмыляющуюся девушку – теперь она не казалась чем-то запредельным, в ней чувствовалась усталость и застарелая боль, но это были человеческие проявления, которые можно понять. Он уже понял, что поверил – безоговорочно поверил ее словам. И он был уверен, что доказательства, которыми располагает Ярослава, только подтвердят слова ее и Хана. - Хан сказал, что вы смогли захватить власть одновременно более чем в сорока странах, - задумчиво проговорил Кирк, - значит, у вас были ресурсы на это – свои люди. Без этого вы бы не справились. Я прав? – Яра только загадочно ухмыльнулась и кивнула. – Значит, вас было много. За короткий срок вы смогли вывести эти страны из кризиса – у вас в руках были сосредоточены производственные базы. Вы продолжили экспансию на запад, но там наткнулись на препятствие – такие же улучшенные люди, как вы. - Не такие, как мы, - тот час отозвалась Чеканова. – У них был крайне снижен волевой контроль – проще говоря, они были зомбированы. - Но все же вы смогли уничтожить противника – ударом с орбиты, продолжил Кирк. – После этого Хана и его приспешников казнили, но работа на этом не окончилась – и постепенно у вас не осталось соперников. Вот тут-то вы и развернулись со своей социаматической моделью. Но, видимо, покончали вы не всех – Хана с его группой вам пришлось прятать. Скажи, вы до сих пор контролируете людей? - Я бы это не назвала контролем в полной мере, - Яра ждала этого вопроса. – Мы – не пастыри человечества. Да, мы знаем и умеем больше, но постепенно передаем наработки через наших людей. Согласись, человечество с последней войны выросло в моральном плане. В этом – заслуга моих людей. Со временем, мы вновь станем частью человечества, но не сейчас – еще рано. То, что ты видишь вокруг – всех этих людей – это братство. Мы стали не просто людьми и прочими клингонами, вулканцами и ромуланцами – мы превратились в харбинеров. - А, кстати, кто это такие? – вклинился в разговор Кирк. - Прочитаешь, если захочешь, - отмахнулась Ярослава. – Это только название, обозначение, слово, приобретшее смысл, отличный от изначального. - И чего вы хотите? – он откинулся на спинку дивана и выжидательно посмотрел на Яру. - Конкретно, или в общем? – вновь вскинула бровь Чеканова. - Да хотелось бы конкретно, - подался вперед Кирк. - А это закрытая информация, - мерзко усмехнулась та в ответ. – И у тебя для ее получения доступа нет, так что – хоти, сколько хочешь. - Боже, какая же ты сука! - закатил глаза Джим. - Только не говори мне, что правила существуют, для того, чтобы их нарушать, - рассмеялась Яра. – Ты узнаешь, если захочешь, но не сейчас – еще рано. И да, - словно спохватилась она, - Споку - ни слова, Хан сам скажет ему, когда сочтет нужным. Джим замолчал на некоторое время, обдумывая уже сказанное. Покрутив в руке бокал с коньяком – и когда только Ярослава успела обновить? – сделал небольшой глоток. И если все сказанное принимать, как правду, то картина вырисовывается преинтересная. И сколько бы Яра ни говорила, что они – не пастыри человечества, но выходило именно так. По крайней мере, в прошедшие триста лет. А это значит, что вся их толерантная цивилизация - искусственно созданное образование. А на самом деле люди – самые страшные из божьих тварей, способные истреблять миллионы из-за сиюминутных эгоистичных желаний. А еще Джиму не давала покоя одна мысль - Нерон, пришедший из будущего, и уничтожение Вулкана. Ярослава просто не могла не знать о «Нераде». Так почему она ничего не предприняла?