Кролик среди волков

      — Знаю я одно место.       Исходящие от Перри, эти слова не внушали особой уверенности, но их лидер, истекающий кровью на полу фургона, тоже едва ли это делал. Ввиду невозможности пойти в больницу и того, что многие из числа «Белого Клыка», кто происходил не из города, не имели связей, на которые можно было бы положиться, единственной возможностью осталось оставить дело местным.       Фургон несся по улицам, мимоходом несколько раз превысив скорость и нарушив правила дорожного движения. Учитывая, что полиция рванула на фабрику, которую они как раз покинули, это осталось незамеченным.       Автомобиль остановился на закрытой парковке, и команда выгреблась наружу, всё ещё в масках. Дири бросила взгляд на табличку над дверью, обернулась к Перри и схватила его за шиворот.       — Ветеринар?! — прошипела она. — Ты привёл нас к ветеринару?!       — Все животные внутри одинаковы, нет?       — Вау, Перри. Просто вау, — подошёл Юма, вместе с Трифой несущий Жона. — Я ожидал бы такого от человека, но слышать, как это говорит фавн, это просто пиздец.       — Я не это в виду имел! Ну же, ребят. Если можешь зашить рану на собаке, то и на человеке справишься. Чёрт, да с мелкими животными, наверное, даже тяжелее, учитывая, насколько хуже им от кровопотери. Я же не говорил, что мы заслуживаем лечения лишь у ветеринаров или что-то вроде, — высказался Перри, последовав за ними. — Ребята?       Бэйн постучал в дверь, и через несколько минут к той, громко ворча, подошёл мужчина. У него имелись густые рыжеватого оттенка волосы и округлые медвежьи уши, торчащие над ними. Сам он был большим, хоть и относительно, ибо на фоне Бэйна выглядел маленьким щеночком. Его рот открылся, и мужчина закричал.       — Привет, босс, — поздоровался Перри.       — Перри? Перри, это ты? Ох, да ради… — ветеринар впустил их и закрыл дверь. Затем он схватил Перри за шею, и никто и не подумал его остановить. — Ты в «Белом Клыке»? Тебе бы не помешала взбучка, мальчик. И ты привёл сюда своих товарищей. Что… У него кровь? Ох, да ради же… — мужчина ещё сильнее встряхнул Перри. — Ты меня под арест подвести хочешь?!       — Эм… Извини? У нас вроде как не было выбора, — с запинкой ответил тот. — Знаний-то медицинских нет.       — Мы не хотим никаких проблем, сэр, — заговорила Дири. — Мы здесь не затем, чтобы причинить вам вред или устроить неприятности, и мы уйдём, если вы просто взглянете на нашего друга. Мы готовы заплатить за эту услугу.       — И как мне объяснить такой платёж налоговой инспекции? Нет-нет. Идите-ка сюда. Кладите его на стол. Он достаточно прочный, чтоб выдержать осла, под ним не сломается, — пока Юма и Трифа укладывали своего бессознательного лидера, фавн отошёл и надел перчатки и белый халат. — С тобой я позже разберусь, Перри, и ты мне объяснишь, как до такого безумия дошло. А теперь скажите-ка, что случилось. На что мне здесь смотреть?       — Огнестрельное ранение, — ответила Трифа. — Плечо.       — Хм. К сожалению, с таким у меня опыта не слишком много. Были какие-то больные извращенцы, стрелявшие в животных. Из последних некоторые даже не дикие и не бездомные, — ветеринар покачал головой и выставил кусок ткани, дистиллированную воду и ванночку. — Точно. Будем закрывать рану и предотвращать дальнейшую кровопотерю. Оставить пулю внутри, если нет инфекции, не такая уж проблема.       — Мы вынули пулю, — сообщила Илия.       Ветеринар сделал паузу.       — Вы что?..       — Я её достала. Воспользовалась пинцетом и вытащила её, пока мы сюда добирались.       Фавн взглянул на неё так, словно она только что призналась, что засирает небосвод. Он провёл языком по зубам, заставив щёки натянуться. Затем закрыл глаза, схватился за стол и глубоко вздохнул.       — И почему, — заговорил он, — ты сочла, что это хорошая идея?       Илия вздрогнула.       — Ну да, Илия, — начал Перри, — почему ты сочла… Ой!       — Мне Дири так сказала! — прошипела девушка, потирая болящий кулак и кидая взгляды на упавшего и ошеломлённого Перри.       Упомянутая вздрогнула.       — Я такое в кино видела.       — Дири!       — Да что?! — возопила девушка. — Вы — террористы на полную ставку! А я и Перри — просто добровольцы. Так почему совета по медицине вы просите у нас? Почему не знаете, как обращаться с огнестрельным ранением, раз уж в вас постоянно стреляют?       — Н-ну, аура…       — Это не оправдание!       Ветеринар проигнорировал их и поспешил к своему пациенту, рыча под нос о фильмах и идиотах.       — Подержи его, — попросил он Бэйна. — Я не хочу что-нибудь оторвать, если он очнётся и дёрнется. Что до остальных, то, если уж не можете вести себя спокойно, подождите снаружи. Отвлекаете только.       — Вам нужна помощь? — поинтересовалась Трифа.       — Нужна ли мне помощь от тех, кто ковыряется в огнестрельном ранении пинцетом? — саркастично вопросил в ответ мужчина. — Нет, думаю, справлюсь и без вас. Ёбаный пиздец. Что ж я сделал-то, чтобы заслужить такое дерьмо? Жизнь ведь посвятил уходу за домашними животными…       Все, кроме Бэйна, улетучились в приёмную, где заняли множество мест для посетителей. Комната была слабо освещена, но чиста и дружелюбна, а на стенах висели изображения счастливых животных, дабы успокоить пришедших, и пакетов корма, обещающего здоровье и отсутствие в составе пшеницы. Над всем этим виднелся знак, спрашивающий, привит ли ваш питомец, и ещё один, что демонстрировал значения среднего веса для собак различных размеров.       Перри скользнул за стойку и открыл дверь, явно к тому привычный, а затем вернулся с бутылкой воды для каждого в их компании. Они, после всего случившегося, дружно те открыли и жадно выпили.       — Что ж, — заговорил Юма, прикончив свою, — я так понимаю, ты здесь работаешь? Когда не носишь маску.       — Я стажёр, — ответил Перри. — Вот поэтому у меня и нет пока никаких реальных медицинских знаний. Я хожу в ветеринарную школу. Точнее, ходил. Этот год я пропустил, потому что совет не выделил денег на обучение. Я думал, что это ошибка, потому что я хорошо сдал экзамены, но когда спросил у ответственного, тот сказал, что всё из-за того, что я фавн. И не просто сказал — он глумливо высказался насчёт животных, что лечат других животных, и оставил всё как есть.       — Поэтому ты присоединился к нам?       — Я был зол, — признался Перри. — Я всю жизнь хотел стать ветеринаром. Честно говоря, мне повезло, что старик меня поддерживает. Думаю, он и сам через это прошёл.       — Каково это — быть ветеринаром? — спросила Илия больше для того, чтобы поддержать разговор, чем из настоящего интереса. Они все паниковали из-за их лидера. — Ты с множеством животных можешь поиграть, да? Весело, должно быть.       — Ха. Это ты так думаешь. Большинство зверушек поступают сюда пострадавшими, но ты чувствуешь удовлетворение, когда понимаешь, что можешь им помочь, и видишь, как их владельцам становится легче — всё же люди действительно любят своих питомцев. Бывают и плохие случаи. Вейл — место большое, так что независимо от того, насколько хорошую работу мы делаем, нам в конце концов приходится почти каждый день убивать животных. У нас много таких клиентов. И всё, что остаётся, это смотреть, как взрослый мужчина или женщина плачет, цепляясь за товарища, с которым провели лет десять или пятнадцать, пока это не постигнет и тебя.       Таксон протянул руку и потёр его плечо.       После этого разговор прекратился. Каждый потерялся в своих мыслях, слушая приглушённые голоса в соседней комнате, где ветеринар оперировал их лидера.       История Перри была не нова, как бы печально это ни звучало.       Большинство из тех, кто вступил в «Белый Клык», сделали это потому, что что-то в прошлом на них повлияло. Люди называли их безумными фавнами — часто используя слова навроде «бешенства», чтобы обозначить проблему с «животной» точки зрения — но имелся один простой факт: никто не стал бы рисковать жизнью без веской на то причины. Чтобы заставить кого-то действовать, нужно что-нибудь достаточно значимое.       Сиенна звала это «побуждающим фактором», цитируя книгу. Адам называл это плохим днём, говоря, что нужен всего один плохой день, чтобы заставить фавна надеть маску, и что понятие «плохого дня» от фавна к фавну различается. Впрочем, всегда имелся некий предел. Даже самую безучастную и добросердечную старушку можно довести до маски при наличии достаточной мотивации.       Мало кто рассказывал о своём плохом дне. Это относилось к тому, о чём не спрашивают.       — Как думаете, стоит ли отправить всё это Лизе? — поинтересовалась Илия, демонстрируя добытые ей документы.       — Это то, чего хотел бы босс, — ответила Трифа. — И обязательно выложи всё в сеть. Тогда новостные агентства не смогут похоронить дело.

***

      «"Белый Клык" изобличил насилие над работниками. Генеральный директор и правление компании арестованы».       Блейк была персоной многогранной. Противоречивость была одной из этих граней, и источник немалой части текущих её проблем сейчас сидел перед свитком, поставленным на бок, слушая самодовольную Лизу Лавендер, которая перечисляла преступления, совершённые компанией против фавнов и людей, а также сообщала о том, что раскрылось всё благодаря вмешательству «Белого Клыка».       Никто не умер — или, по крайней мере, об этом не сказали в новостях. Не было ни насилия, ни убийств, ни бомб. Фабрика осталась в целости и сохранности, и те, кто там работал, свои рабочие места сохранили, надеясь, что при новом руководстве станет лучше. По общему мнению, это было идеальное решение ужасной проблемы.       — Что ж, — произнесла Янг, — вот так-то. А ведь я у них спортивную одежду покупала!       — Янг! — ахнула Руби.       — Что? На ней не написано «Сделано за счёт крови наших работников». Это просто местная компания. Я думала, что они неплохи. Блин. Вот вам и доказательство, насколько хорошо работают законы. А я ещё думала, что плохую репутация заслуживает только твоя компания, Вайсс.       — Хм, едва ли ПКШ держит монополию на сомнительные практики.       И это ещё мягко сказано.       Отношения в команде были… напряжёнными, так как Руби раскрыла, что Блейк — фавн. И вины самой Руби в том не было, как напоминала себе девушка. Но когда это выплыло, у остальных возник вопрос, почему она хотела сей факт скрыть, вслед за чем последовало узнавание её имени. Вайсс, видимо, научили распознавать лидеров террористической группы, что охотилась за её головой. Кто же знал?       Признаваться так рано Блейк не планировала, но, учитывая, что все учителя знали о её прошлом, держать всё в секрете было не вариант. Янг и Руби приняли информацию хорошо. Вайсс… Ну, она морозилась, но они всё ещё оставались командой. Это, вероятно, было даже больше, чем ей стоило ожидать.       «И всё это — его вина. Он всё испортил».       — Что думаешь, Блейк? Должно быть, приятно видеть, что твоя старая команда сделала что-то хорошее.       — Хорошее? — прошипела Блейк в ответ Янг. — Они вломились на завод и… и…       — Никого не убили, — отметила Вайсс. Тот факт, что она решила выступить в защиту действий «Белого Клыка», лишь всё усугубил. — Они изобличили преступление и отправили за решётку коррумпированное руководство, что жестоко обращалось с людьми и фавнами. Даже я не могу их за это винить.       — Они могли сделать это законным путём…       — Всё так, признаю. Тем не менее, они повели себя лучше, чем я ожидала.       — Это уловка, — заявила Блейк. — Они что-то планируют, а это — просто для отвлечения внимания, — девушка взглянула на изображение Жона Арка на экране. — Этот убийца пытается заставить других потерять осторожность, чтобы он смог нанести удар. Не ведитесь на это.       — Эм… Не думаю, что кто-либо из нас говорил, что хочет выйти за него замуж или или что ещё, — нервно рассмеялась Янг, отодвинувшись от Блейк. — И то, что мы сказали, что его поступок хороший, не означает, что мы считаем его хорошим парнем.       — Это очевидно, — согласилась Вайсс. — Он всё равно преступник, — она склонила голову в сторону. — Ты принимаешь это слишком уж близко к сердцу, — она вздёрнула губки. — Это потому, что в свободное время он переодевается в тебя?       Смех Руби и Янг ей ничуть не помог.       Всё было не так. То, что он проделал нечто настолько странное, делало его гадом и смущало её, но как только Руби всё рассказала, Блейк сразу пошла прямо к Озпину и убедилась, что он об этом знает. Имелись свидетели того, что она пребывала в «Биконе», а потому любые преступления, которые он совершил, переодевшись ею, не будут ей приписаны. К счастью, плакатов типа «разыскивается» с её лицом никто по Вейлу не развешивал. Тем не менее, проблема была совсем не в этом, хоть девушка и не могла признать, в чём же была. Арк убил Адама.       «Я ненавидела то, чем он стал, но не желала ему смерти…»       — Просто я считаю, что нам не стоит отбрасывать осторожность в отношении него потому, что он сделал одно хорошее дело. Ничего доброго он не замышляет — иначе зачем бы он ранее украл весь тот прах?       — Ну, да, очевидно. Они ведь террористы…       Блейк хлопнула по ковру.       — Мы должны их остановить.       Руби занервничала.       — Мы?       — Это ведь было королевское «мы»? — поинтересовалась Вайсс. — Потому как я не помню, чтобы вызывалась добровольцем.       — Мы обязаны что-нибудь сделать!       — Почему? — спросила Янг. — Почему мы должны что-то делать, когда этой работой занимаются «Бикон», охотники и полиция? Почему действовать должны мы четверо? Нет уж. Ну же, партнёр. Я знаю, что ты в этом заинтересована, но давай позволим другим разобраться, хорошо?       Блейк сжала кулаки. Разве они не были охотницами? Разве не желали защищать людей?       — Есть люди куда опасней, чем гримм, — произнесла она, закипая. — Адам был из таких, а этот парень его хладнокровно убил. Если хотите, то можете сидеть сложа руки и считать, что ничего не случится. Я этого делать не собираюсь.       — Блейк!       — Отпусти её, — сказала Вайсс, наблюдая, как девушка уходит.       — Хорошая ли это идея? — задумалась Руби. — Что, если она попадёт в беду?       — Ну в самом деле. Каков шанс, что она сможет найти «Белый Клык», не говоря уже о том, что окажется столь глупа, чтобы бросить им вызов напрямую? Она просто походит немного по городу, проголодается и вернётся за бутербродом с тунцом. Помяни моё слово.       — Ты до ужасного беспечно к этому всему относишься, — отметила Янг. — Мне казалось, услышав об активности «Белого Клыка», ты схватишься за оружие.       — Обычно я бы так и поступила, но сейчас они сосредоточились на другой компании. И как я и сказала, на сей раз не ошиблись. Те люди заслужили арест. Я не говорю, что доверяю Арку, и с радостью посмотрела бы, как его посадят за решётку, но не вижу смысла идти и строить из себя мишень.       — А что насчёт тебя, Руби? Ты встречала того парня. Какое впечатление он на тебя произвёл?       Девочка опустила голову.       — Я думала, что это Блейк…       — Что ж, ты столкнулась с Романом Торчвиком, а теперь ещё и с Жоном Арком. С двумя самыми разыскиваемыми в Вейле преступниками. Хорошая работа, сестрёнка. Только ты могла поговорить с обоими, ни одного не задержать и каким-то образом выйти сухой из воды после.       — Я-а-анг!

***

      — А ты сегодня в отличной форме, Лиза, — отметил её оператор, выключая прибор, когда она сошла со сцены с освещённым столом и фоном позади. Ведущие и команда поддержки обычно были разделены положением и зарплатой, но он был её личным оператором и не стеснялся лезть в самую гущу событий, чем заслужил немалые бонусы и её уважение. — Я даже готов подумать, что тебе было весело.       — Ну что тут скажешь? У меня слабость к большим новостям.       — Поговаривают, верхи недовольны. Не нами, — добавил он, — а потерей крупного клиента. Тот спонсировал шести— и восьмичасовые новости, не говоря уже о рекламе. Так что наверху аж кипит, как я слышал.       — И тем не менее, они одобрили то, что я порвала упомянутого клиента в прямом эфире.       — Почуяли кровь в воде, Лиза. Ты же знаешь, как оно бывает.       О, она знала. Телеканал будет отстаивать свои интересы пред лицом правды, достоверности и всех прочих глупых мелких понятий, но как только факты выйдут наружу и станет ясно, что клиент тонет, они сбегут с корабля. А если клиент уже идёт ко дну? Что ж, они с таким же успехом извлекут выгоду из его утопления и удостоверятся, что бывший союзник раздавлен настолько, что уже никогда не сможет вернуться и бросить им вызов. Как же это типично.       И вот так везде. Среди политиков, бизнесменов, спонсоров и знаменитостей. Средства массовой информации будут вам союзником, пока вы сильны, но покажите намёк на слабость — и они разорвут вас в клочья. Она сама была в центре нескольких подобных случаев, будучи самой популярной ведущей канала.       — Так было не всегда…       — Не всегда, — согласился мужчина. — Помнишь те хорошие времена? Я, ты и бег через весь город, чтобы осветить сенсацию? Жестокие журналисты. Раскрываем правду. Мы награды выигрывали. Те, у кого есть что прятать, боялись нас!       Лиза тепло улыбнулась.       — Я припоминаю, что тогда ты был намного стройнее, это уж точно.       — Просиживанием штанов в студии жирок не согнать, — похлопал он себя по животу.       — Я помню те времена. Скучаю по ним, — Лиза понизила голос. — И ненавижу вот это…       — Могу сказать то же самое, уж поверь. Времена меняются. Никто больше не хочет правдивых новостей. Утверждают-то они обратное и зовут нас коррумпированными, но дай им настоящую новость — и никто не станет смотреть.       Как ни печально было это признавать, он не ошибался. Люди желали скандала. Драмы. О, они говорили совсем иное, рассуждали о том, что СМИ уже не такие, как раньше, но и сами в конце концов были лицемерами. Настоящие новости зачастую скучны, потому как насколько часто встречаются крупные драматические истории? Если бы было возможно вернуться к этому, оно бы уже произошло. Лиза не была единственной, кто сожалел о том, что они превратились в глупых сплетников, но факт в том, что каждый, кто пытался это изменить, потерпел неудачу.       Публика может сколь угодно делать вид, что хочет правды, но даже когда её ей предложат, люди будут придерживаться лжи. В конце концов, новости — это бизнес. Людям нужно платить, была важна прибыль. Их группа как-то раз попросила читателей платить всего одну льену в месяц, чтобы поддержать их. Откликнулось всего несколько из них. Люди не желали сэкономить цену плитки шоколада, чтобы почитать «настоящие новости», которых так громко требовали, но при этом часами сидели в сети, жалуясь на их недостаток.       В конечном счёте их компашка продала души бизнесу.       А как иначе? Выбор был либо поступить так, либо умереть. У них имелась работа, карьера, ипотека, семья, а никакая беспристрастность журналиста не отменит счета. Пусть публика их за это ненавидит. Если другие не сделали ничего, чтобы помочь, почему их мнение должно иметь значение? Она уже привыкла к презрению. Привыкла прятать не только свою реакцию на их ненависть, но и собственную ненависть к себе, которую чувствовала глубоко внутри. Те обвинения от прошлой себя, что жаждала успеха и правды. Но сейчас она думала, что сможет взглянуть на себя в зеркало и ощутить гордость.       «Это была первая настоящая новость за последние несколько лет».       Глупые мелочи не в счёт. Как не в счёт и сплетни о знаменитостях, и санкционированные верхами новости. Данный случай был первым, в который она была лично вовлечена и который довела до общественности, и пусть даже она не признает своё в том участие, сам факт случившегося вызывал у неё покалывание спины.       Прошло уже много времени с тех пор, как она чувствовала себя такой живой. Такой настоящей.       «Лучше, чем любая выпивка. Лучше, чем секс».       Каждый нерв её тела зудел, а риск того, что верха могут всё узнать, лишь делала ощущение лучше. Эти ископаемые и понятия не имели, что она сделала, и не узнают и впредь, если она правильно разыграет карты.       «Это же то, чего мне не хватало, нет? Так как могу я сейчас вернуться к зачитыванию сообщений от спонсоров?»       Трепет погони. Расследование. Расплата.       Лиза дрожала. Для этого она тренировалась. Это было то, над чем она работала, о чём мечтала, кем хотела быть. Не каким-то там красивым личиком, демонстрирующим ложбинку для потных стариков, а настоящим журналистом-расследователем.       Это было отличное чувство. Просто невероятное.       Слишком прекрасное, чтобы просто отбросить его.       — Прости, мне нужно отойти позвонить.

***

      — Так что же ты думаешь?       — Что я думаю? — повторил за собеседником Кроу. — О чём? Об ужасных условиях работы, о том факте, что «Белый Клык» поработал вместо полиции, или о том, что ты взял с собой кружку кофе на место преступления? Одно из этого списка странней двух других, и я разочарован тем, что именно.       Озпин без комментариев из кружки отпил, а позади них тем временем Глинда расспрашивала какого-то сотрудника. Повсюду разместились полицейские кордоны, а команды криминалистов рылись в офисе, дабы отыскать какие-нибудь улики. Особое внимание было уделено пятнам крови в том месте, где, по словам арестованных, был подстрелен и ранен лидер «Белого Клыка».       — Я думаю, что это место — та ещё дыра, — продолжил Кроу. — «Белый Клык» сделал хорошее дело, раскрыв их. Что касается крови, то не уверен, что же там произошло. Может, он до этого сражался и имел ослабленную ауру.       — Кажется маловероятным, не правда ли?       — Да. В смысле, по их меркам это не такая уж большая операция, так что, если у него было мало ауры, зачем он вообще пошёл? Мог бы послать одного-двух подчинённых, их бы хватило, чтобы захватить это место.       Они не смогли бы отбиться от охотников, но им бы и не пришлось. Противниками были самые что ни на есть гражданские. Одного обученного оперативника «Белого Клыка», имеющего ауру, хватило бы на всё здание. Так зачем приходить сюда с аурой столь низкой, что тебя смогли ранить?       — Как будто он этого и хотел, — произнёс Озпин.       — Считаешь, он нарочно дал себя подстрелить?       — Возможно. Это уже осветили в новостях, и некоторые пользователи сети уже желают ему скорейшего выздоровления…       — Чтобы вызвать сочувствие, — осознал Кроу. — Это… я бы сказал «умно», но дать в себя выстрелить? Немного чересчур, даже если у них имеется хороший врач. Впрочем, люди в любом случае сочтут это хорошим делом. Тут всем заправляли настоящие уроды. Кое-что из того, о чём я слышал в новостях, даже у меня мороз по коже вызывает.       — Как и у меня, — признался директор. — Когда-нибудь каждый владеющий властью ей злоупотребляет. Я буду настаивать на том, чтобы Совет согласился на самый суровый приговор и принял новые законы, дабы этого не повторилось вновь. В прошлом они всегда упорствовали.       — Почему?       — Потому что большинство политиков — бизнесмены, Кроу. Либо же принимают от таковых деньги.       — Взятки?       — Ну полно. Уверен, это благотворительные пожертвования. Или лоббизм. Ни в коем случае не взятки, — закатил глаза Озпин. — Как бы то ни было, «Белый Клык» предоставил мне отличную возможность поставить вопрос ребром. Если они откажут мне сейчас, «Белый Клык» использует их как пример коррупции. Возможно даже, что сделает их своими целями.       Будь люди получше, такого бы не произошло. Или нет. Иногда тяжело быть охотником. Задача такового в том, чтобы защищать всех, даже если некоторые из них этого не заслуживают.       «Одно доброе дело не искупит все грехи разом».       Будь это старый «Белый Клык», он бы им лишь поаплодировал, но такие действия от нынешнего заставляли его нервничать.       — Как думаешь, стоит ли нам на всякий случай проверить больницы?       — Едва ли у них нет врача, но ты, вероятно, прав, — ответил Озпин. — Мы будем выглядеть глупцами, если не сделаем этого, а потом окажется, что Жон Арк и в самом деле лежал в госпитале. И я обязательно дам знать, чтобы присмотрелись также и к женщинам такого же роста.       Стоящий поблизости полицейский фыркнул.       — Ветеринаров тогда тоже надо бы проверить.       Кроу схватил этого мужчину за руку.       — Это что такое было?       — А… Эм… — человек побледнев, увидев злого Кроу. — Я просто сказал, что нужно и ветеринаров тоже проверить. Ну, раз уж они животные, — он отшатнулся, когда зубы охотника начали скрежетать, а пальцы сжались на его руке.       — Кроу, — окликнул Озпин. — Отпусти его.       Это действие потребовало от исполнителя некоторых усилий.       — А вам, сударь, стоит дважды подумать прежде, чем говорить, — заметил директор. — С таким отношением к фавнам вы даже большая проблема, чем «Белый Клык».       — Пф, — закатил глаза офицер. — Без разницы.       — Говнюк, — выплюнул Кроу. — Не будь таких людей, и мы бы не оказались в такой ситуации.       — Согласен, но мы мало что можем сделать. И сомневаюсь, что мы найдём здесь что-нибудь — дело кажется ясным как день.       Таким оно и было. Место проникновения найдено, схваченный и связанный охранник всё подтвердил, а «Белый Клык» ушёл, оставив повреждения лишь на столе и своих членах. Судмедэксперты провели анализ крови, но это было бессмысленно. Они обнаружили лишь, что та всецело принадлежит Жону Арку, что и так знали все. К сожалению, знание не спасло полицию от необходимости сделать это на всякий случай. Деньги налогоплательщиков потрачены впустую.       — Как думаешь, знаменует ли это перемены в их стратегии? — спросил у Озпина Кроу.       — Их цели остаются прежними, а изобличение коррупции поможет им легализоваться. Боюсь, в целом у меня всё. То, что они помогают как фавнам, так и людям, хороший знак, то указывает он лишь на то, что они пытаются повысить свою репутацию. Возможно, ради вербовки. Гораздо легче привлечь новых членов в организацию, что борется с несправедливостью, чем в организацию террористическую.       — Умно, — вынужден был признать Кроу. — Одним ходом они разоблачают плохишей, поднимают себе репутацию и переводят внимание со своих преступлений на вот это. Люди будут так рвать волосы на голове из-за этого случая, что и не заметят, чем занимается «Белый Клык» в сторонке.       — Именно. Вот поэтому ты нужен мне в наилучшей форме. Они что-то планируют, — глаза Озпина сузились. — Что-то большое. Я чувствую это.

***

      Сиенна оказалась в своеобразном положении.       Братья Альбейн были счастливы. А то и в экстазе. Учитывая, что они высказывались против неё и когда-то поддерживали Адама, это было поводом для беспокойства. Она всегда по возможности приглядывала за ними, зная, что им нельзя доверять.       Они редко бывали довольны её действиями. И тем подозрительней случай нынешний.       — Гениальный ход, — лебезил Корсак. — Показывая нас спасителями как фавнов, так и людей, мы получаем образ неверно понятых героев. Это просто изумительно, Сиенна. Ты превзошла саму себя.       — Число сочувствующих нашему делу удвоилось, — продолжил Феннек. — Желание присоединиться к группе в Вейле, похоже, на высочайшем уровне. Мы не смогли сказать им, как сего добиться, но это как раз понятно. Твой протеже едва успел принять главенство, да и ветвь нашей организации в Вейле основана не столь давно, — он постучал по свитку. — Тем не менее, я очень советую подтолкнуть его к набору новых членов в ближайшее время. Мы обязаны оседлать эту волну удачи.       — Впрочем, уверен, что-то уже делается, — вновь заговорил Корсак. — Зачем же ещё так поступать? Это идеальный способ вернуть «Белому Клыку» былую славу. И я как-то сомневаюсь, что даже Адам смог бы вызвать столь положительную реакцию.       — Воистину, ты превзошла саму себя, Сиенна. Признаю, у меня были сомнения, но случившееся их полностью развеяло.       Действительно, крайне своеобразное положение.       Сиенна закинула ногу на ногу, на несколько секунд погрузившись в свои мысли. Технически говоря, весь успех «Белого Клыка» принадлежал ей как лидеру, и поскольку в Вейле у неё имелась Илия, она действительно принимала участие в тамошних делах. С другой стороны, помощь людям выставляла её более мирной персоной.       «Полагаю, там могли работать и фавны тоже. Нужно запросить подтверждение у Илии».       Пока она мало что может сделать, но будет считать это успехом. Даже если это раздражало и Сиенна предпочла бы убить гендиректора — казнь сработала бы куда лучше, не так ли? — она не могла этого сказать. Сделав это, она даст понять, что её задумки не совпадают с таковыми у замены Адама. Как и «Белому Клыку», ей тоже нужно было вскочить на эту волну успеха.       — Рада видеть, что вы одобряете. Для новичка в этой роли Жон весьма преуспевает.       — Адам оставил ему весьма немалые ожидания, — согласился Корсак, — но он хорошо справляется. Убийство Адама всё ещё вызывает у наших новобранцев беспокойство, и есть те, кто в ярости, но таких меньшинство.       — Привлекательность Адама всегда состояла лишь в его успешности, — добавил Феннек.       Сиенна это знала. Трудно было не знать. Нельзя было находиться в одном пространстве с Адамом и не понимать, что характер — не сильная его сторона. Чёрт, да даже слабостью его не назвать. Просто отвратительный. Она сама до сих пор не могла поверить, что та девочка была готова быть с ним, не говоря уже о том, чтобы делить постель.       «Непривередливая. Впрочем, не удивительно, что она ушла и стала предательницей. Я бы тоже так сделала, будь альтернативой необходимость слушать, как он болтает, мол, люди то, люди это».       Не то чтобы девочку можно было простить за то, что отказалась от их дела. Хм… Это нужно было обдумать. Жон вскоре начнёт вербовать новичков, получив от неё приказ, и он должен будет быть уверен, что никто не сбежит. Сделать из сбежавшей наглядный пример будет как хорошим тестом на верность, так и способом держать новобранцев под контролем.       — Ты ведь свяжешься с Жоном в ближайшее время, Сиенна?       — Разумеется. Я жду ответа от Илии. Она уже сообщила, что он получил небольшую рану в бою и в данный момент лечится. Я велела ей передать мои поздравления и желание выйти на связь, когда ему будет удобно.       — Чудесно. Ты ведь будешь настаивать на наборе новобранцев, верно?       — Да, — они что, и в самом деле считали её идиоткой? Она уже достаточно долго возглавляла «Белый Клык». — Однако им нужно будет подыскать новую базу. Илия говорила, что они прячутся в канализации, этим никого не впечатлить. Я собиралась передать им некоторые средства, но это может быть трудно…       Корсак и Феннек обменялись долгим взглядом. Затем Корсак кивнул и вновь повернулся к ней.       — С этим мы можем помочь. У нас есть один контакт в том городе. Симпатизирующий нашему делу и имеющий ресурсы, которые может предоставить.       Взор Сиенны помрачнел. Наличие подобного было удобно, а вот то, что она о нём не знала — отнюдь. Насколько далеко эти двое всё спланировали без её ведома? То, что они сейчас это раскрыли, подразумевали, что их вера в неё восстановлена, но тот факт, что оно вообще было от неё скрыто, заставлял беспокоиться. Он означал, что если они в ней засомневаются, то могут вновь что-то скрыть. Или решат, что кто-то другой вполне сможет её заменить.       Кто-то вроде Жона Арка.       «Он оказался достаточно амбициозен, чтобы убить Адама и занять его место. Так зачем останавливаться на достигнутом? Как только он укрепится в Вейле и завоюет сердца и умы моих подчинённых, почему бы ему не прийти и за моей головой тоже?»       Её руки сжали подлокотники кресла, пока она изображала интерес к плану, который излагали братья Альбейн.       Если Арк думает, что сможет занять её место, то сильно ошибается.       Сиенну Хан так просто не возьмёшь.

***

      Ловя ртом воздух, Жон вернулся в реальный мир.       — Босс очнулся! — закричал Перри, рванувшись вперёд лишь для того, чтобы оказаться зажатым между остальными.       Множество лиц протолкнулось в поле зрения парня. Ни одно из них не было скрыто под маской, но все оказались слишком близко, чтобы говорить о комфорте.       — Босс, ты ещё с нами? — спросила Трифа. — Что ты помнишь последним?       — Я… я говорил с мертвецом…       Трифа и Илия обменялись обеспокоенными взглядами.       — Ты… эм… что?       — Я… У меня в голове мертвец. Преследует меня. Я… думаю, мне нужен экзорцист.       — Околосмертные переживания? — поинтересовалась у Трифы Илия. — Ты же не шёл на свет, верно?       Всё ещё будучи не в себе, он помотал головой.       — Хорошо. Не иди к этому свету и не слушай никого, кто утверждает, что прибыл из загробной жизни. Ты нужен нам здесь.       — Нет, — пробормотал Жон. — Вы не понимаете.       — Знаю, босс. Знаю. Тебя подстрелили, и ты чуть не умер, но сейчас ты в порядке. Тебе пока ещё рано уходить на небеса, — Илия взбила подушку, на которой лежала его голова, и улыбнулась. — Ты в безопасности. И наш план сработал. Мы во всех новостях.       — Они даже не называют нас монстрами, — добавила Дири. — Ну, в большинстве своём.       — Эх… Некоторые каналы всегда будут угождать настроенным против фавном. Не обращай на них внимания. Мы могли бы убить вообще всех гримм, и это расценили бы как плохое дело. Важно то, что хорошие каналы… ну, не поют нам дифирамбы, но осторожно признают, что мы разоблачили коррумпированную компанию.       Неужели им было плевать на Адама? Жон не мог не думать о том, что мертвец, засевший в его голове, это проблема. Он с опаской позвал мысленно: «Адам?..»       Молчание. Или нет — Дири как раз говорила, как же хорошо, что с ним всё в порядке. Ни Адам, ни любой другой мысленный голос ему не ответил. Было ли это всё виной его воображения? Возможно.       «Если кто-то открыл мою ауру, пока я был без сознания, то я мог услышать это и наложить услышанное на его образ».       Да, это выглядело логично. Вроде бы.       — М-мы в безопасности? — спросил парень.       — Вполне. Засели у старого друга Перри без маски. Он тебя и зашил. Сказал, что без ауры ты мог бы и помереть.       — Ну да, — откинулся он назад. — Так кто всё-таки её открыл? Ты, Илия?       — Э? Нет, не я. Я думала, что это Трифа.       — Я этого не делала.       — Дири?       — Не я.       Бэйн помотал головой, да и остальные тоже выразили отрицание. Жон наблюдал за этим, и паника его усилилась, когда никто не взял на себя ответственность за открытие его ауры. Ауры, которая, судя по всему, спасла ему жизнь.       — Полагаю, никто её не открывал, — подытожила Илия. — Странно. А, босс? Ты в поряд…       Жон потерял сознание.

***

      — Уже вернулся? — саркастично вопросил Адам, стоя с самодовольной ухмылкой на лице и скрещенными руками. — Что ж, продолжай. Мне любопытно узнать, что же ты скажешь. Извинишься? Будешь отрицать? Что на сей раз? Я мечтал о моменте, когда ты падёшь на колени и…       Жон встал понадёжней и изобразил руками крест.       — Изыди, дух. Заклинаю тебя силой братьев!       — Ладно, — вздохнул Адама. — Этого я не ожидал. Хотя, если подумать, стоило бы. В конце концов, ты идиот. Ты же понимаешь, что я не…       — Твоя душа свободна! Отправляйся же в загробную жизнь. Твоя работа здесь окончена.       — Я пытаюсь…       — Предупреждаю тебя, призрак. Не связывайся со мной. На моей стороне мощь Икс-Рэя и Вэва!       — Арк…       — Я куплю святую воду. Клянусь. Её в сети навалом!       — Ты живёшь в канализации. Куда тебе её доставлять будут?       — …       — И как долго ты собираешься это делать?       — Изгоняю тебя! Освобождаю тебя от оков! Тебе не рады здесь! Пойди же прочь и никогда не возвращайся!       Адам вновь вздохнул и присел на воздух, скрестив ноги и просто паря в нём, уложив подбородок на руку. Дух мёртвого мужчины выглядел исключительно скучающим, наблюдая, как Жон пробует все известные ему религиозные стихи.       — Я просто посижу и подожду, пока ты не закончишь, ладно?