* * *
— Ли Сою, я подвезу тебя до дома после смены. Глаза на смазливой мордашке становятся как две монеты, девчонка мгновенно отводит взгляд в сторону и невнятно отвечает: — Я не думаю, что это хорошая идея… Я рискну отказаться от вашего предложения. — Разве это было предложение? Я утвердил, — улыбаюсь и облокачиваюсь руками на кассу. Меня смешит реакция работницы пекарни, моя близость её ещё больше отвлекает от ответа, и я вижу, как Ли Сою мнётся лучше любого тончайшего листка. — Вы, наверное, так забавляетесь, но мне совсем не до этого. Я устала сегодня, и между нами слишком большая, зримая разница. — О какой разнице ты говоришь? Между нами только один метр твоей стеснительности, не более, — кидаю ответную ухмылку на растерянный взгляд. — А вообще, я много херни наговорил со злости в прошлые разы, вот, хотел бы извиниться таким образом. — Я признательна вам, — вижу, как расслабляются её плечи, — но ваша девушка разве не будет против такого поступка? — Моя девушка? — нихуёво удивляюсь её словам. Не припомню, чтобы заглядывал сюда с Юрой хотя бы раз. — Да, девушка, с которой вы пришли сегодня утром. — А-а-а… Ты про неё, — да-да, вспоминается мне наглая Миён со своей молчанкой в обмен на кофе, — слушай, а с чего ты взяла, что она моя? Растерянность на её лице породила во мне смешок. Честно, я уже заебался от этих «душных» поболталок. Давно мне не приходилось так растягивать минутное дело. Цокаю и говорю: — Ну что? Да, нет? Долго мне стоять, дожидаясь ответа? Клянусь, Ли Сою ещё поразмышляла бы над ответом с полчаса, но, видимо, мой взгляд и тон подливают ей ускорителя в голову. — Хорошо, я согласна. «Родила, блядь», — бубню себе в мыслях, но в действительности только киваю и иду в сторону пустых столов. Придётся немного подождать. Через двадцать минут Ли Сою уже усаживается ко мне в машину, вызывая у меня довольную улыбку и странную к месту мысль: никто ещё, кроме Юры, не бывал в моей машине. — Ну что ж, давай адрес, — прерываю звук моей заведённой малышки, смотря в испуганные, но симпатичные глаза Ли Сою. — Мой? — она выдаёт, и я улыбаюсь ещё сильнее. Сразу же назревает вопрос: — А ты хочешь ко мне? — смеюсь и смотрю в лобовое стекло. — Ну, можно и так. Иногда я хуею с людей и того, что они могут выпалить своим ртом. Сейчас Ли Сою, видимо, тоже хуеет от того, что сказала. Она тут же даёт ответ: — Нет-нет! Я скажу свой адрес.* * *
Я еду быстро, даже не совсем понимая, нахуя во мне проснулась идея подвести работницу пекарни, мог ведь просто уже «чиллить» дома, ну или, как минимум, скандалить. Непривычно быть с кем-то рядом, особенно в своей машине, кроме Юры. Но сейчас мне хочется думать о ней меньше всего, и тут я вспоминаю, почему полчаса назад не торопился домой. Мельком смотрю на Ли Сою, которая не проронила ни слова с того момента, как назвала свой адрес. Её голова отвёрнута в сторону окна, и даже как-то непривычно видеть её с распущенными волосами и без чепчика на голове. А я всё думал, что смешной чепчик прирос к её волосам корнями. И всё-таки, пока есть момент, я хочу узнать о ней хоть что-то, помимо того, что она работает в захолустье с таким противно-сладким запахом. — Тебе сколько лет-то? — спрашиваю, не отрывая взгляд от дороги. — Не вежливо спрашивать такое у девушки. — Просто выглядишь на лет шестнадцать, — хмыкаю, предполагая, что ей всё-таки больше. — Мне тринадцать, — отвечает со смешком и ведь, походу, довольна своим ответом. — А если серьёзно? — произношу со вздохом, выруливая на повороте. Мне этот детский юмор нахуй не сдался. Давно у меня не было такого бессмысленного разговора, наверное, лет двадцать? — Мне двадцать два, — говорит тихо, но я с горем пополам разбираю её слова. Понятливо киваю и не удерживаю себя от: — Совершеннолетняя — это хорошо. — Не поняла вас? — краем глаза замечаю, как Ли Сою разворачивается в мою сторону и пронзает щенячьим взглядом. Смотрю на неё в ответ и понимаю, что не ошибся насчёт взгляда. Милая она какая-то, даже слишком, почти ребёнок. И что этот ребёнок делает сейчас рядом со мной? Ах, да, точно, это ты, долбаёб, Чонгук, предложил ей прокатиться с ветерком до дома. — Расслабься, просто шучу, — усмехаюсь и снова переключаю взгляд на дорогу. — А ещё я чувствую себя дедом, когда ты обращаешься на «вы». Давай без этих сопливых формальностей. — Ну, хорошо, — мнётся и мнётся девчачья тушка на переднем сиденье. — Но я даже не знаю твоего имени — не то что возраста. Честно, не особо хочется распространяться информацией о себе, хоть Ли Сою и привлекает моё внимание хер пойми чем, но сближаться с ней духовно нет желания. Это слишком сложно, слишком глубоко, а сложности меня заебали по самое горло. Глядишь, так уйду и на дно. Мне бы просто скоротать время и как-то отвлечься. — А ты и не спрашивала, — увиливаю от ответа, недолго осматривая её лицо. Её редкая чёлка расходится по сторонам, раскрывая слегка лоб. Ей так намного лучше, выглядит чуть взрослее. — И то верно, — Ли Сою качает головой, отводя при этом взгляд в сторону окна, но через пару секунд я снова чувствую её светло-карие глаза на себе. — Так как тебя зовут? Смущается, а мне становится чертовски смешно. — Чонгук, и, кажется, мы подъезжаем.* * *
На часах одиннадцатый час вечера, и я еду в сторону дома в одиночестве, но зато с охуенной музыкой в моей малышке, которая почти не ебёт мне мозги, помимо редкого ремонта. Усталость чувствуется дикая, меньше всего я хочу сейчас выяснять что-то с Юрой. Сегодняшний день меня нормально так уебал своими событиями: похмелье, ссора, «душные» разговоры и поездки. Правда, проведённое время с Ли Сою забавляет, хоть она кажется мне не моим человеком, но это интересно. Интересно видеть и узнавать что-то новое, походу, настолько я заебался от повседневки, что вытворяю непривычную для себя херню в свои тридцать четыре. Ли Сою странная, но чем-то влечёт к себе, но могу сказать точно, что не своей школьной чёлкой. Кстати, расходимся мы с ней быстро, она уже готова выскочить из машины, как только я подъезжаю к её дому. Она поворачивает голову в мою сторону и, смотря куда-то вниз, кидает стеснительное и тихое «Спасибо». Меня это забавляет, я киваю в ответ, но как только она хочет выйти, я нахуя-то останавливаю её, схватив за локоть. Её невинный взгляд зыркает в мою сторону, и в нём я вижу нихуёвый такой вопрос. Мои уголки губ поднимаются вверх. Пиздец как этот момент напоминает мне дораму с каким-нибудь сладким сюжетом. — До встречи, Ли Сою.* * *
Оставшийся вечер проходит отлично, я опустошаю стакан с водой, вручаю Юре пакет с круассанами, которые она обещает поесть на завтрак. Дома душно, приходится открыть окно в нашей спальне, чтобы впустить немного морозного воздуха. — Тут нереально душно, вот тебе и снится всякая фигня. Проветривай дом хотя бы раз в день, ладушки? — Ладушки, — хмыкает моя сонная красавица и заворачивается в одеяло почти что с головой. — Я быстро в душ и к тебе. Пять минут под струёй тёплой воды, три минуты прокрутки мыслей из разворачивающихся событий в голове, и я наполовину влажный выхожу из ванной, ощущая пиздец какой холод в комнате. — Блядь, ебучее окно, — бубню, закрывая его, и быстро оказываюсь под одеялом. Юра уже спит, а мне так и лучше, хоть и соскучился ничего себе так по ней. Пробираюсь под одеялом к её тёплому телу, увы, повёрнутому ко мне спиной, и прижимаюсь, утыкаясь в тонкую шею носом. Пахнет родным и любимым, а точнее лавандой, этот запах Юра обожает. И в моей голове мелькает мысль: всё-таки своё лучше, и такое не хочется когда-нибудь потерять. Утром я не нахожу рядом с собой Юру, от чего вздох сам вырывается из меня, а так хочу прижаться к ней тазом и пробраться через низ ночнушки к чему-нибудь интересному. Но её снова нет, и хер пойми куда делась. Остаётся только лениво пойти ко крану: умыться и почистить зубы. Понимание приходит ко мне тогда, когда я спускаюсь вниз и вижу, как Юра орудует у плиты. Похвально. — Завтрак готовишь? — спрашиваю, обволакивая руками сзади её талию, и прижимаю к себе. Никогда не могу пройти мимо домашнего халатика лилового цвета, особенно если Юра решает его надеть и пощеголять своими стройными ножками, она ими зацепила меня ещё с нашей первой встречи. Разного рода мысли лезут в голову, а мои губы оставляют влажный след на нежной шее. Клянусь, я бы её съел, — кожа Юры кажется слаще любого круассана. Чувствую, как Юра улыбается и склоняет голову набок. — Чонгук, ну хватит, — посмеивается, а попкой всё равно жмётся ко мне. Вот она женская сущность, но я и не против. — Готовишь что-то вкусное? — шепчу ей на ушко, иначе если ответ её будет «нет», то можно и отвлечься от готовки. — Омлет для нас, думаю, будет вкусно. Юра отключает огонь на плите и поворачивается ко мне лицом, смотря снизу вверх. — Мне больше по душе омлет другого типа, — улыбаюсь, ловя её широкую улыбку, а после мы слегка трёмся носами, оставляем поцелуй на губах друг друга. Если бы ад существовал, я бы продал душу дьяволу, чтобы каждое утро было таким, какое оно сейчас. Без ссор и гнева, а главное — такое, какое было в начале наших отношений, когда мы ещё не успели вытрахать друг другу все мозги. Такая Юра лёгкая, не напряжная, та, которая способна избавить меня от всех блядских мыслей о работе и всего того, что происходит за её пределами. Походу, я даже снова ощущаю слабо заметное счастье и спокойствие дома. — Да, но, к сожалению, сегодня тебя ждёт только этот омлет. Давай кушать. Поцелуй прилетает мне в скулу, а я освобождаю малышке проход ко столу. Обхожу его, чтобы сесть, и всё гляжу на Юру: без косметики, с распущенными и растрёпанными волосами. Она ловко ставит две тарелки на стол и раскладывает на них приготовленный омлет, как всегда — мне чуть-чуть больше, чем себе. — Любимый, если ты хочешь тост с сыром, то я его не делала, и ты можешь сделать сам, — улыбается. — Давай вместо тоста я съем тебя? — говорю на полном серьёзно, а Юра смеётся и качает головой. — Ты сегодня странно нежная и весёлая, — подмечаю. — Может, мне почаще уезжать из дома? — Сковородой получишь за такие шутки, Чонгук! А настроение такое, — Юра оставляет пустую сковороду в мойке и снова поворачивается ко мне лицом, — просто выспалась, наверное. А ещё ночью ты сильно жался ко мне, я давно этого не чувствовала от тебя. Наши взгляды сталкиваются, и даже фальшивая улыбка не спасает её от ясной грусти в глазах. У меня не находится слов, кроме: — Прости. Я еблан. — Ну… может, не так грубо, но давай не забывать, через что мы прошли, чтобы быть вместе, любимый. Хотя эта рутина топит с головой. — Да, согласен, малышка. Я наливаю нам кофе, и мы приступаем к завтраку, как я вспоминаю о вчерашних круассанах в пакете. — Малышка, ты обещала сегодня поесть круассаны на завтрак, — напоминаю, когда в её тарелке уже половина омлета куда-то испаряется. — Я помню. После того, как доем, обещаю, что съем все круассаны. — Попку отращиваешь, да? — усмехаюсь, но даже если Юра поправится, я буду только рад. Шлёпать будет ещё приятней. — Да нет, — улыбается, следом делая глоток кофе. — Просто сегодня утром проснулась голодная, я не ужинала вчера вечером. Хмурюсь, такое я не люблю с её стороны: — Теперь точно хана твоей заднице за вечернюю голодовку. Юра всегда нравится мне такой, какая она есть, её решения по поводу тела я почти всегда одобряю, но голодовка — пусть идёт лесом, поэтому всегда контролирую, чтобы Юра поела сытно, как минимум, три раза в день. Как только Юра доедает третий круассан и разделяет его со мной, я начинаю мыть посуду, а она — вытирать стол. — Тебе точно нужно на работу, может быть, останешься со мной? — слышу, как игриво спрашивает Юра у меня за спиной. Я как раз домываю посуду и вытираю руки махровым полотенцем, с улыбкой оглядываясь на Юру, она, как тигрица, упирается задницей о стол и заманчиво смотрит на меня в халате. Всегда хочется снять его. Сейчас тем более. — Ну вообще надо сгонять на пару часов, — подхожу ближе, хватаю мягкие бёдра и усаживаю Юру на стол, а ведь мы буквально только что завтракали за ним. — Но я могу и опоздать, — тянусь к её губам, но вместо поцелуя Юра проходит языком по моим губам, завлекая в поцелуй. Я охуеваю, но наслаждаюсь так, что хуй становится каменным. Один язык, скользящий от губ к шее, и я терпеливо, но с трудом выдыхаю, стискивая челюсть. — Ну же, Чонгук, возьми меня, — она шепчет на ухо, и я не медлю ни минуты.