Не в деньгах счастье

Ежи пришлось остаться ночевать в деревне, чему он был несказанно рад. Завалившись на матрас в подвале, закинув руки за голову, он смог позволить себе расслабиться. Хотя бы ненадолго. Особенно, накрывшись одеялом. «Кто это все стирает? Оно даже не каменное на ощупь». Рядом на свою импровизированную койку пристроился неизвестный сталкер. Они бегло обменялись именами. — Щур. — Ежи. — Будем знакомы. Пьешь? — хитро прищурился собеседник, вытащив из-за пазухи початую чекушку водки. — А то одному не дело. — Это уже алкоголизм, понимаю… Да, давай. За сегодняшних? — поляк вежливо согласился на выпивку, и ему протянули стопку, наполненную почти до краев. Щур выставил на пол еще одну, накрыв ее куском хлеба. — Да упокоятся их души, — они выпили до дна и налили себе еще по одной. Без закуски местный алкоголь годился только на заправку костра. И то не факт, слишком уж жидким был. — Сколько хоть погибло? — Всего пара. Я даже имен их не знал. Свежие. Щен жив еще. Ты же его спас? — Я, — кивнул Ежи, закинув в себя еще немного водки. Она была все такой же гадкой, хотя второй раз пошла куда легче. — И кто эту бадягу готовит? Явно же местная. Или я ошибаюсь? — На все умельцы находятся. Что у Сидора куплю — то и выпью. А кто у него под крылом — одному богу известно. Или черту, — пьяно фыркнул Щур, повалившись на спину и убрав бутылку обратно за пазуху. — Давно его знаю… И все одну фигню творит. Только платить успевай. Поляк ничего ему не ответил, отвернувшись лицом к стене и закрыв глаза, вновь накрывшись прохудившимся одеялом. «Первый день прошел не так уж и плохо… Только холодно здесь внизу». — Почему в домах так… не тепло, откровенно говоря? — Одеваться лучше нужно, — послышался знакомый голос. Это оказался тот самый парень с блокпоста, завалившийся на еще один матрас неподалеку. — Ну и дождина там! Пока стоял, до костей промок! — Тебя как звать-то? — Юра я. — Так мы тезки! — усмехнулся поляк. — Ну, типа ты на русском Юрий, а я на польском Ежи. Чтобы понятнее было. — Славно! — сталкер тоже накрылся одеялом, и вскоре все они погрузились сначала в сон, а после — и в дремоту. Только где-то на улице лаяли собаки, носились кабаны и стреляли друг в друга странные люди, решившие, что Зона станет их новым домом. Или же кошельком… Они все жестоко ошибались. И умирали, так и не увидев более Большой Земли. Ежи снился дом. И собака по кличке Шура, носившаяся по комнатам. Она виляла хвостом и протяжно лаяла, словно провожая его в последний путь. — Ты вернешься? — сквозь туман сна спросила мать, читавшая книгу в кресле. — Не уверен. — А как же Майя? Ты забудешь о ней? У нее под сердцем ребенок. Твой между прочим, — равнодушно заметила она, поправив очки. Лицо у нее было таким же худым, как и у Ежи. Только без азиатских черт. — Я видеть ее не могу, — буркнул парень сквозь сон, перевернувшись на другой бок. — А чем плоха? Жили бы… От сестры твоей детей все равно не дождусь никогда. Адри у нас гордая, надо же! — воскликнула мать, захлопнув книгу. — Уж ты-то мог меня порадовать! А нет, собираешь вещи… И куда? Куда ты пойдешь? — Я напишу. Наверное. Потом. Нужны дети? Иди прямо к Майе, она будет рада любой поддержке. Да я… я платить буду. Было бы, чем, — покривил он лицом. — А то сидишь у меня на шее. — Всего месяц. — А уже всю измотал! — Да иди ты, — прихватив Шуру за ошейник, Ежи вышел из дома, накинув на голову капюшон старой куртки и забросив за спину рюкзак. Все было кончено, и путь у него был лишь один. Тем не менее, парень его сам выбрал. Зона. Он проснулся, несколько раз хлопнув темными глазами. Все перед лицом плыло и двоилось, похожее на дурман. В подвале уже никого не было. Бегло пройдясь ладонями по своей одежде и вещам поляк понял, что ничего на этот раз не пропало. По-быстрому перекусив подаренной Шустрым консервой, Ежи убрал жестянку в рюкзак и поднялся на ноги, потянувшись. «Приснится же!» Постояв так с пару минут, он взял весь свой скарб и направился наверх, толкнув от себя дверь. Деревня жила. Она была такой же, как и вчера, унылой и серой, но по ней постоянно кто-то ходил. То Волк, то Щур, то и вовсе незнакомые люди. Трупы уже успели убрать, а потому главная «улица» вновь была чиста. Из своего дома выбралась и докторша, сидевшая теперь у костра. Махнув ей рукой, Ежи проверил свою рацию и направился прочь из деревни, вперив взгляд в экран КПК. Судя по всему, дорога до Болот обещала быть интересной. — Шустрый! Ты жив? — спросил он у рации, пройдя мимо вновь сторожившего вход в деревню Юры. — Не умирал вроде… Опять будишь. Вот же неугомонный человек, — хмыкнули с той стороны. — Чего тебе, товарищ? — Что на Болотах опасного есть? Я сейчас туда иду. — Там база одной группировки… Была. Раньше в ней состоял. Но вот сейчас пришлось уйти. По причинам некоторым. Из опасного там бандиты. И… бункер один. — Что за бункер? — поляк приостановился, затянувшись сигаретным дымом. — Ученых. По слухам там творится всякая… фигня, в общем. И люди пропадают, и химера где-то в окрестностях бегает. Я бы туда не совался. Посмотрев на местоположение метки, Ежи убедился, что она находится почти в самой середине огромной зеленой лужи. Судя по всему, там находился чей-то дом, иначе это парень не смог бы объяснить. — Понял. Отбой. — Удачи. Поляк продолжил свой путь, сойдя с дороги в густую золотую траву. Разбрасываясь пулями и камнями, он старательно избегал опасных участков, в которых воздух скручивался в воронки и слабо мерцал. Из кустов ему навстречу медленно вышло какое-то животное с отсутствующей на первый взгляд головой. Приглядевшись, Ежи понял, что это нечто — свинья. Только странная и с очень плоской мордой. — Пошла прочь! — рыкнул он на нее, нацелившись на животное из пистолета. Но вместо реакции мутант рухнул на колени и повалился на бок, сухо хрипя. Только тогда парень заметил, что левый бок свиньи покрыт чем-то черным и колючим. «Что это еще за?..» Протянув к странным наростам руку, парень замер. И обошел умирающее животное стороной, двинувшись дальше. За спиной его еще долго раздавалось разрывающее душу сипение, что постепенно сошло на нет. — Ну дела… — протянул Ежи, отдалившись на достаточное расстояние и выбросив сигарету, обжигавшую губы.– Это было похоже на какую-то заразу. Эй, Шустрый! — сдернув с пояса рацию, поляк спросил: — Что за черные штуки растут на животных? Я сейчас видел… свинью. Ну, это было на нее похоже. Она свалилась к моим ногам и издохла. — Она заражена была. Главное не трогай. Это… что-то вроде ловушки. Аномалия местная, колючка называется. Тронешь эту падаль — поминай как звали. — Растение? — Угадал. Паразит. Типа гриба. Даже ученые достать через раз могут, так крепко вцепляется, — ответил с той стороны сонный торговец, зевнув. — И дай поспать наконец… — Конечно. Отбой, — согласился с ним Ежи, выключив рацию и привычным движением повесив ее на пояс. Перезарядив пистолет на всякий случай, он побрел дальше, несколько раз оглянувшись на случай, если мутант неожиданно побежит за ним. Но он не стал этого делать. Целая поляна была усеяна трупами животных разной степени разложения. Впрочем, тел их за черными пиками колючек практически не было видно. Среди всей этой красоты валялось несколько крыс и ворон. Таких же черных и блестящих. «Так здесь целая эпидемия… Ничего себе!» Поляк продолжил свой путь, стараясь сверяться с экраном КПК, пока не услышал слабый хруст. Глянув себе под ноги, он понял, что наступил на мышь. Пятку пронзила острая боль и, тихо засипев, Ежи отшатнулся. Глянув на ботинок, он понял, что подошва его безнадежно испорчена. И не только она. Чертыхнувшись, парень отошел подальше и опустился на траву, сняв обувь. Черные колючки торчали из его стопы, распространяя во все стороны волны слабой, но пульсирующей и постепенно усиливающейся боли. — Ну нет… — попытавшись вытащить одну из них ногтями, Ежи понял, что не может этого сделать. Шип просто не поддавался. — Черт… черт! «Не каждый ученый вытащить может… а кто тогда может?» Надев ботинок, хромающим шагом поляк направился дальше. Но это не помогло. Трупы были повсюду. Словно чума, аномалия прокатилась по этой части Кордона, убив всех ее обитателей. И теперь она съедала его изнутри. Добравшись до Болот, он остановился на перекур. Боль добралась уже до лодыжки, и ногу сводило. Стиснув зубы, Ежи тряхнул ногой, словно это могло ему хоть как-то помочь. — Болеешь чем? — послышался старческий голос и, обернувшись, парень заметил мужчину, с интересом смотревшего на него хитро прищуренными глазами. — По лицу вижу, что болеешь. Лицо у тебя темное. — Вы кто? — Живу здесь. Доктор я. Болотный. Слышал о таком? Пошли, страдалец, — махнул рукой загадочный собеседник, и Ежи направился за ним хромающим шагом. Все равно эта дорога вела в указанное на карте место. — Не слышал, честно говоря. — А зря. Я здесь кто-то вроде санитара. Помогаю людям, и нелюдям. Кого встречу, — Болотный Доктор пожал плечами. Особого доверия он у парня не вызывал, хотя все черты лица мужчины к этому располагали. Через полчаса они, однако, добрались до его дома, оказавшегося простой избой посреди грязной глубокой лужи. «Это и есть адрес. Уж не поэтому ли он меня встретил? Проводить… Ух, Сидор, прохвост!» — Так это я Вам посылку отдать должен? — Мне. А кому еще? Пришлось ждать тебя… Ты заходи. Агата тебе поможет. — Кто? — выгнул бровь Ежи, но послушно прошел в избу. Внутри оказалось тепло и даже уютно. Если бы не ящики, стоявшие тут и там. — Болотный?.. О, нет, не только, — протянула высокая девушка, выглянувшая из соседней комнаты. У нее были блеклые черты лица, плохо сочетавшиеся с пустыми, холодными глазами. — Пациент?.. Проходи. — Тебя зашьют и отдашь, — согласился с Агатой Доктор, присев за письменный стол и бросив косо взгляд на поляка, повторив: — Потом отдашь. Ежи прошел за странной девушкой в комнату, оказавшуюся чем-то вроде кабинета. Присев на ящик, служивший стулом, он снял ботинок, показав не моргнувшей глазом докторше начавшую чернеть ногу. — О… Результат воздействия колючки на живую плоть. Занимательно, занимательно… Она представляет собою растение, чьи споры — острые иглы. И чем дольше они находятся в теле, тем выше шанс летального исхода. Сейчас будет очень больно, — Агата присела на пол напротив него и в ее руке блеснул скальпель. Это было не просто больно, нет. Это напоминало агонию. Вцепившись побелевшими пальцами в край ящика, Ежи смог увидеть, как девушка вынимает из его лодыжки что-то черное и длинное, с узлами на концах. Но все это потонуло в его сдавленном крике, похожем на сипение. — Так больно? «Больно, очень, блин, больно…» — Терпимо! — воскликнул парень с полуулыбкой неожиданно для самого себя, посмотрев Агате прямо в лицо. — Хорошо, — кивнула она. И пытка продолжилась. Из его стопы докторша достала около десяти отростков, после чего позвала Болотного Доктора. Он осмотрел результаты ее работы и кивнул, после чего вытянул еще пару не так сильно разросшихся, но крепко засевших между мышцами волокон. — Теперь все. Но обувь советую выкинуть… Рискуешь снова заразиться. Я лучше подыщу тебе что-то из своего, — добавил мужчина, унеся его ботинки и предоставив вместо них берцы на толстой подошве. — В таких точно никакая колючка не страшна. — Я это сейчас не надену, — осипшим от немого крика голосом заключил Ежи, что старался не смотреть на свою ногу, с которой на пол капала кровь. — Может, у вас бинты есть?.. Хоть что-нибудь? — Да сейчас подлечим, конечно. Агата, выбрось пока эту дрянь. — Хорошо. Когда девушка удалилась, Доктор протянул поляку руку и напомнил: — Отдавай посылку. Маленькие контейнеры Ежи вытащил из рюкзака и передал получателю. Тот благодарно кивнул и, окинув их содержимое взглядом, усмехнулся: — Неплохо, неплохо… Даже в целости донес. И не заглядывал, да? — Да как-то не пришлось. — Похвально. Поляк так и не узнал, что находилось в посылке. А после, залечив свои раны, он отправился обратно в деревню. И обошел опасное место десятой дорогой.