Госпожа неудача "Шаг в неведомое"

Когда я снова пришла в себя, день медленно, но неумолимо начал клониться к закату. Обстановка изменилась. Теперь, вместо синих штор, на окне красовались нежно кремовые, лишь слегка затеняющие свет, на полу – это я смогла увидеть благодаря тому, что покоилась на боку – манил не длинным, но на взгляд мягким ворсом ковёр с золотистыми лилиями и узором изящной листвы по краю. Больше я, к сожалению, рассмотреть ничего не смогла. Та блаженная полудрёма, в которой я всё еще прибывала, не давала даже пошевелиться, мягко покачивая на ласковых волнах тёплой неги. Да я и не особо хотела выныривать из гостеприимного омута, в глубинах которого, на удивление, вообще не водились черти. Может, в глубине они и не водились, зато всей честной компанией поджидали меня на поверхности, то и дело бросая краткие обрывки последних воспоминаний, что мелькали в мозгу словно фрагменты страшного сна, но, поглощенные обволакивающим меня блаженством, быстро исчезали, сменяясь чем-то добрым и светлым. Тем, что, окончательно проснувшись, я, увы, не смогу вспомнить. После того, как я стала иной, сны вообще перестали посещать мою скромную персону. Сама объяснить это я не смогла, к кому-либо более могущественному, вроде Джона, обращаться не стала, списывая отсутствие ночных кинолент производства «Christina and her subconscious» на чрезмерное утомление и особо не беспокоясь по этому поводу. И только в такие мгновения, когда находилась на грани сна и реальности, я иногда успевала поймать жалкие обрывки чудесных видений, которые по пробуждении всё равно забывались, оставляя после себя лишь слабое послевкусие, своеобразный коктейль из эмоций, которые я не всегда могла распознать, а тем более объяснить. Как сие не прискорбно, но блаженство моё долго не продлилось. Внезапно в мой, снова начавший крепнуть сон, начал врываться приятный женский голос, раз за разом повторяющий моё имя. «Чёрт, будто бы я сама его плохо знаю». Мысленно пожелав неизвестной всех земных и неземных благ, а заодно облысения, пожизненного блондинизма, причём то, как эти два фактора будут совмещаться, меня на тот момент абсолютно не волновало, и, помянув всех её родственников по женской части отнюдь не ласковыми словами, я заранее записала несчастную в ряды самоубийц и соизволила-таки распахнуть глаза. Вот только тогда, когда почти ставшая родной мне нега сделала ручкой, гордо удаляясь, когда последние крупицы спасительного сна освободили моё сознание, позволив мыслительной технике работать в привычном режиме, мне стало не до страшного греха смертоубийства, коей я, честно признаться, планировала, и, узрев в полуметре от себя виновницу моего внепланового пробуждения, собралась привести в исполнение. Нет, всё отошло на задний план просто потому, что удушающей ужасной волной меня накрыли воспоминания. Все, до мельчайшей подробности они восставали в моём сознании, проносясь снова и снова, будто самый худший ночной кошмар. Я опять была там, я видела себя со стороны. Видела не девушку, не человека, нет, я видела монстра. С глухим отчаянным стоном я резко села, ударяя сжатыми кулаками по плоскому больничному матрасу. Больше не было мочи терпеть, не было сил видеть, слышать, снова переживать. В отчаянье я тряхнула головой, чувствуя, как рассыпаются по спине спутанные волосы. Хотелось удалить, извлечь, выбить жуткие картины из памяти, но не выходило. - Джейк, мой Джейк, - прошептала я, и по щекам заструились слёзы. - Кристина, успокойся, - раздался женский голос над самым моим ухом. - Успокойся?! успокойся?! Вы, все вы, говорили, что я не опасна, что я не убийца, А я – монстр. Я хуже любого убийцы, понимаете?! Я убила! Убила сама! Убила любимого человека! В следующий момент перед носом растерявшейся женщины застыла рука с надетым на палец кольцом, а я, уже толком не отдавая себе отчёт в том, что говорю, продолжила истерить, виня всех окружающих в том, что свершила. Спустя пять долгих минут, за которые я успела исчерпать запас знакомых и выведенных экспромтом, благо, моя творческая натура была к этому предрасположена, фраз и, к великому сожалению, начала повторяться, женщина, что до сего момента сидела соляным столбиком, видимо давая мне выговориться, наконец, перебила, легко прикасаясь пальцами к моему подбородку. Не смотря на несовсем адекватное состояние, вежливой просьбе заткнуться я вняла, и женщина заговорила очень мягко, но от того не менее убедительно. - А теперь послушай меня внимательно, Кристина, и запомни каждое слово. Во-первых, твой суженый жив. Отделался лёгким энергетическим истощением и стрессом. Во-вторых, этот идиот виноват сам. Его предупреждали, что ты опасна, его не пропускали, но он, чтоб ему икалось, прошел. В результате прохлаждается двумя этажами выше, а ты места себе не находишь. Разумный? Я пожала плечами и тут же, в своей манере, ухватилась заодно из услышанных слов. Мысли завертелись. - Зачем вы убеждаете меня в чём-то, если упомянули тот факт, что я опасна?! – озвучила я самую эмоциональную и, на мой взгляд, разумную мыслю. Женщина тяжело вздохнула, утёрла тыльной ладонью лоб. - Ты не дослушала. Первую неделю все многоликие опасны. Вы, как дети, совсем не можете контролировать свои желания в близи великих искушений. Вам нужно научиться владеть охотником, живущим внутри, а на это нужно время. - Но потом всё будет нормально? - Со временем. Конечно, степень сдержанности у всех разная, но не бывает такого, что всю жизнь многоликие бросаются на детей солнца. Некоторым просто сложнее, но держатся все. Почти… последнее слово женщина произнесла так тихо, что я, по идее, не должна была его расслышать, но, каким-то чудом, ушей моих оно достигло, вот только заострять на нём своё внимание я не стала. Пока. Несколько минут мы молчали. Я обдумывала то, что услышала, а собеседница отрешенно наблюдала за тем, как за окном угасают последние лучи заходящего солнца. Первой тишину нарушила я, легко прикоснувшись к плечу женщины. - Вы научите меня держаться? Поможете мне справляться с этим неукротимым зверем, овладевающим мной? Женщина слегка повернула голову, золотисто-медовые глаза улыбнулись. - Вообще, честно сказать, за тем и пришла. Я, как ты, думаю, по предыдущему опыту заметила – лучший менталист, поэтому всегда помогаю освоиться тем, кто недавно пришел к нам. Только начнём завтра. Сейчас тебе нужно поспать. Такое делается в нормальном душевном состоянии. Доброй ночи, Кристина. С этими словами женщина поднялась, задёрнула тёмные шторы, цвета молочного шоколада, которые я раньше просто не заметила и, мягко ступая по ковру, направилась к двери, но на полпути обернулась. - Да, еще, если захочешь меня найти, ну, поговорить или еще что-то, попроси позвать Рэйчол Максвылл. Дверь тихо закрылась, а я, едва голова коснулась мягкой подушки, провалилась в беспокойный сон. Казалось, что организм отказывается принимать отдых. Я чувствовала, что скоро перестану спать, а поэтому наслаждалась, наверное, последней возможностью.