Госпожа неудача "Шаг в неведомое"

Я опустилась перед рассыпавшимися бумагами и принялась складывать их в сумку. Даже те, что я успела мимолетом прочитать, повергли меня в шок масштабностью происходящего. Люди были разделены на группы: экспериментальные, удачные, полезные; также имелись списки тех, кого обрабатывали прямо здесь, в агентстве. «М-да, деятельность Александр развернул неслабую. Глаза бы мои его не видели... Придурок... Ой, нет... Опять сглазила». Дверь распахнулась, являя взору самого хозяина кабинета. Я инстинктивно вооружилась несколькими щитами, но тут же почувствовала, что вся защита рушится. Мои глаза изумленно распахнулись. Ощущение было такое, как будто от моего существа оторвали часть и теперь на ее месте зияет пустота. Я больше не чувствовала способностей. Александр подбросил на ладони пестрый мячик, непонятно откуда возникший, и мой взгляд наткнулся на его улыбку. — Мне пришлось забрать твою игрушечку. А то еще можешь случайно кого-то поранить. Неспешной, ленивой походкой Александр прошел по кабинету и сел за стол. — Ну, что ты там сидишь, как зверек загнанный? Вылезай. Негоже лидеру великой группировки так позорно поджимать хвост, — сказанные им слова настолько были приправлены брезгливостью, насмешливостью и простым ехидством, что мне на пару секунд стало как-то неловко. А точнее, даже стыдно за себя, за план, придуманный мною, который безысходно рушился, и за то, что я втянула в это гиблое дело друзей. — Ну давай, рассказывай, коллега, о цели вашего вторжения, — его голос отвлек меня от процесса самобичевания. Я предпочла упорно молчать. Но зато в голове мысленная река поменяла русло и теперь текла совсем в другом направлении, которое, честно говоря, нравилось мне куда больше прежнего. «А ведь ценные бумажечки, пусть не все, но у меня. И, даже если он их сейчас заберет, кое-что я все равно видела и смогу ввести ребят в курс дел агентских». — Прости, девочка, но я не намерен играть в молчанку: дела, как говорится, не терпят отлагательств. Но, если ты молчишь, — говорить буду я, так сказать, с вашего позволения. Ты глупая, наивная и самонадеянная пустышка. Если бы я захотел, то уложил бы тебя сразу, но, как видишь, решил доказать, что мы не просто злые и расчетливые — мы большая сплоченная команда, которая перевернет этот мир. Сделает его другим, более интересным. Ну да ладно. Тебя я могу понять: в делах иных новенькая, все чуждо, неизведанно... ну, а эти болваны, потребители природной энергии — что они о себе возомнили? — он замолчал. Было видно, что ему трудно справляться с нахлынувшим гневом. Не знаю почему, но вдруг стало страшно. Страшно, как зверьку, смотрящему в глаза тому, кто через какое-то мгновение превратит его в свой обед. После, вспоминая этот, как окажется потом, последний разговор с великим вершителем судеб ни в чем не повинных, мирных русских граждан, я долго удивлялась невесть откуда взявшейся стойкости, которую проявляла в тылу врага, находясь в обезоруженном состоянии. Я все-таки решила покинуть убежище и выглянула из-под стола. Александр молчал. Видимо, подбирал новые слова для поучительной лекции. «Блин, дурочка, ну вот кто тебя за язык-то тянул? Ну молодец, что осмелилась из-под столика начальничка вылезти, так зачем дальше острых ощущений ищешь?» — подумала я, а язык делал свое нехитрое дело: — Говоришь, мир будет интересным? Хм, да ты, по-моему, рассудка лишился. Неужели для того, чтобы людям жилось хорошо и беззаботно, нужно идти на такие страшные жертвы? А спрашивали вы у всех тех «удачных», «полезных», хотят ли они рисковать жизнью? — я перевела дыхание и уже снова собралась обрушить словесный водопад на врага, но он опередил меня: — Подожди, я сейчас все тебе объясню. Я знал, что ты девочка неглупая и что в любой момент можешь быть нам полезной... — Полезной кому? Вам? Это после того, как ваши идиоты чуть не спровадили в могилу моего отца?! — Да помолчи ты! Дай сказать... — то, что произошло дальше, достойно разве что пера фантаста. Лоб мужчины сначала покрылся густой испариной, будто его только что выпустили из сауны. Голос стал сиплым, сдавленным, а потом Александр, глава агентства иных, разразился самым натуральным собачьим лаем. Я во все глаза уставилась на мужчину. Страх сковал по рукам и ногам. Наблюдая за стремительной трансформацией Александра в животное, я уже попрощалась со всеми, кто меня знал, и, более того, перестала бояться смерти, понимая, что тут мне зайчики солнечные вряд ли помогут. — Кристина, ты в порядке? — голос Алекса заставил отвлечься от представления, которое демонстрировал Александр. А посмотреть было на что: за столом, сложив задние лапы, как примерный ученик за партой, сидел рыжий, внушительных размеров пес. Глаза зверя растерянно метались по кабинету, будто он пойман в ловушку и теперь пытается найти выход. Мне стало его жаль. Я даже привстала и собралась подойти поближе, но тут же одернула себя. «Идиотка! Это же наверняка отвлекающий маневр, рассчитан на доброту противника». — Эй, да ты что, от страха онемела, что ли? Или зверушка понравилась и уходить не хочется? — в голосе Алекса звучали шутливые, слегка насмешливые нотки. — ох уж эти представительницы прекрасного пола! Ну да ладно. Можешь забрать собачку домой. Думаю, пройдет немного времени, и он сможет не только занять должность домашнего питомца, но и стать твоей охраной, — с этими словами парень вытащил из брюк Александра, которые теперь валялись возле его стула, ремень и, покрутив в руках, стал примерять на шею пса в качестве поводка. Я кое-как заставила себя справиться с растерянностью, удивлением и вообще взяла себя в руки. — Хорошо, что ты пришел. Я не знаю, чем бы все закончилось, — парень воззрился на меня непонимающим взглядом. — Нам нужно отсюда уходить, и как можно быстрее, — голос предательски дрогнул, показывая, что страх еще не полностью оставил меня в покое. — А-а, теперь, кажется, я что-то начинаю понимать. Ты думаешь, что это один из приемов для устрашения и устранения врагов? Нет, до этого иные не доросли. — А что тогда все это значит?.. — я сама себя оборвала на полуслове, так как догадка неожиданно пришла в голову. — Да ведь это точно так же, как случилось с его дочерью. — Именно. Честно признаться, когда я бежал к тебе на помощь, мы с Кэт боялись. — Боялись чего? — Во-первых, сестра почувствовала, что ты лишена способностей, а следовательно, подвергаешься опасности. А во-вторых, следуя пункту номер один, мы оба разозлились, и она боялась, что я не смогу контролировать себя и зажарю вас обоих. Но, когда я вошел и увидел, как ты дрожишь от страха перед этой дворняжкой, контроль над эмоциями отпал сам собой. — Что будет с ним? — Твоя доброта и наивность не перестают меня удивлять. Лично мне все равно, что станет с этим псом. Ну, а тебе я, по-моему, все сказал: хочешь — бери, а нет — пусть делает, что ему самому вздумается, — Алекс направился к выходу. — Хорошо то, что хорошо кончается, — подвел итог Карл после того, как они закончили рассказ о проделанной операции. Я не стану углубляться в подробности нашего дела. Скажу только главное: оба агентства потеряли своих лидеров и тех, кто мог бы занять их места и продолжить этот кошмарный конвейер по производству иных. К моему облегчению, убить пришлось немногих. Основную массу просто лишили желания действовать в пользу агентства путем стирания памяти. Карл оказался очень скромным парнем. О том, как ему пришлось столкнуться со Смирновой, он мало что поведал. Мы смогли только вытащить из него краткую историю на тему того, как он в порыве гнева за то, что из-за их действий пострадали отношения его и Дианы, пришиб беднягу барьером. Поболтав еще немного, мы распрощались. Они направились в Лондон, а я осталась в Москве. Несмотря на то, что Кэт помогла с исцелением отца, выйти из больницы он должен был лишь через пару дней. А потом я должна была, так сказать, выполнить свою миссию. А именно посвятить, обучить, на путь правильный направить. «О да! Я уже, как Александр, рассуждаю, осталось еще свое агентство состряпать». Вечерело. Мы с мамой сидели в моей московской квартире, поглощая уже по второй чашке чая. — Все-таки, что ни говори, а ведь есть бог на белом свете, — сказала мама, откидываясь на спинку стула. — Это ты о чем? — Как о чем? Ты же помнишь, что врачи опускали руки, говоря, что папе уже не поможешь. А он взял и пошел на поправку, — улыбка слегка коснулась моих губ. «Бог. Могущественная богиня, уроженка Лондона, питающаяся исключительно солнечной энергией. Экологически чисто, для удовлетворения естественных потребностей никого убивать не надо. Но если не угодить такой богине... Надо по приезде что-то вроде иконы с ее ликом придумать и малость подоставать подругу». Мама тронула меня за плечо: — Что с тобой? Ты в каких облаках витаешь? — Да нет, я здесь и прекрасно тебя слышу. Кто знает; главное, что отцу уже ничего не угрожает. Завтра я собираюсь его навестить. К сожалению, не знаю, сколько еще смогу пробыть в Москве. — Ну конечно. Звезды долго у простонародья не задерживаются, — мама рассмеялась, шутливо толкая меня локтем в бок. Я, тоже смеясь, попыталась накинуть на физиономию обиженное выражение. — Все, я обиделась, мою посуду и ухожу спать!