Кроме войны.

Эриен Шепард — папина дочка. Цветом глаз, рыжиной в волосах, упрямством и силой характера, стремлениями и выбором профессии. Маминого в ней — тонкие черты лица и голос. Эриен Шепард любит отца и стремится быть на него похожей. Отец учит ее стрелять и драться, учит подниматься, когда упала, учит защищать слабых и не бояться сильных. Отец — ее герой и кумир детства, у него серые добрые глаза и мягкая улыбка, и старый шрам на скуле, и ордена в коробочках, запрятанные в верхний ящик стола. Маленькая Эриен перебирала эти ордена, гладила холодный металл и представляла, за что их могли дать отцу. Повзрослев, спрашивает напрямую — наедине, и отец скупо и коротко рассказывает. Мать не терпит таких рассказов. Мать — тонкая, нервная, красивая, учительница в школе. Она требует от мужа, чтобы он не растил дочь как сына. Чтобы перестал забивать ребенку голову глупостями. Требует от Эриен «перестать вести себя как малолетний преступник», «не говорить глупости про службу в Альянсе». Эриен четырнадцать, и она думает, что мать ее не понимает. Что она вообще ничего не понимает. Вот отец — другое дело, они с Эриен команда, им даже слова не нужны. Эриен тридцать три по календарю и тридцать один биологически, и она наконец понимает мать. Понимает, что та очень любила их обоих, и ее, и отца, и очень за них боялась. Боялась Альянса и того, что однажды получит похоронку — как получила когда-то на отца, только та, первая, оказалась ошибкой, отец выжил и сумел добраться до своих. Еще она думает, что отец тоже боялся и пытался уберечь ее по-своему, именно тем, что учил драться и стрелять. Эриен Шепард возвращается на Мендуар дважды — после окончания учебки Альянса и после победы над Жнецами. Оба раза она стоит у памятника всем погибшим в тот самый день и молчит. Мертвым не нужны слова, чтобы знать, что их помнят и любят, верно?..