Изумруды для мятежницы

Ночь постепенно вступала в свои права, наполняя воздух пьянящей свежестью и прохладой. На тёмно-лазурном с изумрудными всполохами небе загадочно мерцала россыпь миллионов звёзд, серебря своим свечением пышную листву и стоптанную траву на лесной поляне. Сумерки медленно сбрасывали на землю пепел мглы, который плотным покрывалом тумана обволакивал почву и выглядел призрачно в свечении разведенного костра. Такая необычная ночь выдалась впервые за долгие годы. Локи был заинтригован — Сиф хоть и послала ему презрительный взгляд, но сама попросила оставить его своим наставников в освоении нелёгкого искусства ведения боя. До неприличия явный подвох. Сгорая от нетерпения, Локи гадал, что предвещала их новая встреча. Сиф опаздывала уже на час — как думал Локи раньше, подобное было не свойственно ей, но всё же она была женщиной и умела преподнести сюрпризы. Находясь в томительном ожидании, он понемногу начал раздражаться от нетерпения, поэтому когда он услышал подчёркнуто неспешные шаги неподалёку, то тяжело и громко вздохнул, не скрывая своего неудовольствия. К Сиф он намеренно не повернулся, продолжая наблюдать за движением звёзд по небосводу. — Я не приемлю опозданий. Научись пунктуальности или будешь заниматься с другим — правда, не уверен, чему тебя захотят обучить. — Ты всегда такой грозный? — Требовательный, — поправил он, отметив лёгкость её тона. Сиф замерла в паре метров от него, буровя спину пристальным взглядом. Где-то на уровне инстинктов Локи чувствовал её игривое настроение, и это здорово сбивало с толку, потому что он готовился встретить жёсткое сопротивление с её стороны. Рассеяно покачал головой — это был своего рода вызов, и он с готовностью его принял. — Не люблю, когда не ценят чужое время. — Ты невыносимый, Локи. — И почему же? — не в силах сдержать любопытство, поинтересовался он. Стоило признать — он слишком остро на неё реагировал. Даже сейчас, когда она находилась в очаровательно игривом настроении, он поневоле заражался им, однако всё равно внешне старался сохранить холодность и напускную отчуждённость. Он медленно повернулся в её сторону с грацией сытого и разнеженного на солнце хищника. Сиф не без удовольствия отметила, как на миг его глаза расширились от удивления. Его искреннее потрясение вызвало её звонкий смешок. — Тебе нравится? — Игриво изогнув бровь, она грациозно повернулась вокруг своей оси, демонстрируя новый наряд, сшитый придворным портным специально по её меркам. Брюки плотно сидели по фигуре, подчёркивая соблазнительный изгиб бёдер, а высокие ботинки на небольшом каблучке позволяли Сиф дотянуться Локи до подбородка; алый кожаный жилет, подогнанный по фигуре, подчеркивал тонкую талию и заманчивую округлость груди. Кожаные браслеты на тонких запястьях и предплечьях дополняли образ. Волосы были собраны в тугую косу, придавая ей напускной строгости. — Ты простишь мне опоздание? — Нет, — после небольшой заминки, коротко ответил он; в его голосе Сиф улавливает нежную хрипотцу, вселяющую некоторые сомнения. Играть с ним опасно. Локи чуть тряхнул головой, желая прогнать наваждение. Он был наказан за свою излишнюю самоуверенность — невозможно было оторваться от неё, появившейся в таком очаровательно кокетливом и непредсказуемом настроении. Такая Сиф — ослепительная и лёгкая — вызывала чувства сродни тем, что испытывал путник в пустыне, увидевший родник с прохладной водой. Её лукавый прищур обещал возмездие за их прошлую встречу, и, нехотя, Локи признал, что такую женщину он ждал гораздо дольше и ей можно было простить любое опоздание. — Неплохо. Сиф возмущённо скривилась — по её меркам «неплохо» никак не подходило её внешнему виду. Старые лохмотья её отца хранились теперь в сундуке из уважения к памяти о нём, а на смену им пришёлся наряд, который никак нельзя было назвать столь скупо и сухо. Разочарованный вздох. Первый шаг к нему — он медленно отступил назад. Урок начался. — Позволь спросить, почему ты носишь мужскую одежду? Изогнул бровь, вопросительно оглядывая её. Сиф так же прямо с вызовом смотрела на него в ответ; в какой-то момент ему даже почудился скрежет бутафорской стали их скрестившихся мечей. Сиф просто не умела отступать. Локи пришёл в неимоверный восторг — его ждала тяжёлая, но интересная борьба, а Сиф не намеревалась облегчить ему задачу и собиралась оказать ему отчаянное сопротивление. У неё даже был шанс победить его. — Ваша одежда куда проще и удобнее. Она не сковывает движения и позволяет спокойно дышать, в отличии от корсетов. Не представляю, в чём ещё бы смогла так легко двигаться. Должна признать, что нахожу это совершенно несправедливым, — пояснила она, грациозно продолжая наступление, но ещё не приступая к атаке. — Зато вашу интереснее снимать, — лукаво улыбнувшись, парировал он, поманив её пальцами, призывая к более активным действиям. — Не находишь в этом определённую прелесть? Сиф растерялась от смущения, на мгновение отвлекшись, чтобы возмутиться, и едва ли не пропустила удар возле уха, с неудовольствием поняв, что это был слишком ленивый выпад. Локи вновь затеял игру с усыплением её бдительности. Слишком хитёр. — Не понимаю, о чём ты говоришь, — честный ответ. Локи улыбнулся — лукаво и дерзко; Сиф почувствовала, как краснеет — на её счастье, в отсветах костра этого невозможно было увидеть. Чуть прищурилась, стараясь не показывать своё смятение. Всего лишь мужчина. — Равноправие. В рядах Одина одинаково с уважением прислушаются как к мужчине, так и к женщине. Конечно, пробиться в элитный отряд будет сложно, но если попробуешь — весь мир будет у твоих ног. На её лице отразилось недоумение. Девушка не сразу заметила, как движения Локи стали быстрее и напористей, лишь заприметив тень меча на стоптанной траве, взметнувшейся над ней, она поняла, что проиграла. Он прижал лезвие к её шее, прямо туда, где билась яремная вена. Второй рукой он обхватил её за живот, спиной прижав к груди, но так, словно фарфоровую куклу, и Сиф диву далась, как он не размозжил ей кости, не ожидая от него подобной силы. Инстинктивно положила ладонь на его руку, сжимающую рукоятку меча. Он вздрогнул. Ей показалось, будто до оголённого нерва коснулись раскалённым добела железом — лишь такое сравнение пришло ей в голову; инстинктивно Сиф чувствовала — он испытывал то же самое. — Убита. Вновь ведёшься на уловки с попыткой отвлечь себя — не допускай этого. Однако сама всегда можешь пускать в ход любую из своих женских хитростей. Выпустив её из ловушки собственных объятий, он остался стоять позади неё, сделавшись серьёзным. Его сбившееся дыхание обдало её кожу на шее, щекоча чувствительный участок. Сиф насторожилась, прислушиваясь к собственным инстинктам, которые зачем-то требовали уступить в этой борьбе. Неудобная мысль была пресечена на самом корню. — Так твои слова про равноправие ничего не значат? — разочарованно. Его мягкий порывистый смех раздался над правым ухом. Локи не двигался с места, а Сиф не собиралась отступать первой. Касания их тел вдруг сделалось почти любовным. Сиф сощурила глаза, откинув голову ему на плечо, скользнув по лицу томным взглядом и с удовольствием отметив, как его тело мгновенно напряглось, а самодовольство сменилось растерянностью; интуитивно она поняла, что контроль над ситуацией принадлежал теперь ей. Маленькая, но все же победа. — Нет. Я принимаю тебя как равную. Однако считаю, что между мужчиной и женщиной может быть лишь равноправие, но не равенство. Её пальцы коснулись его руки в невесомом жесте, отчего по его телу пробежала лёгкая дрожь, которую он не пытался скрыть. Истина всегда неприятна — кто-кто, но Сиф знала это лучше других. Локи, сам того не зная, возродил в ней воспоминания о былой жизни, принося в её душу глубокую печаль. — Мой отец говорил точно также, — горько прошептала она. Локи нахмурился, прислушиваясь к собственным чувствам; было странным что отголосок её боли отдавался в нём самом. Он знал, что её отец умер в нищете и голоде, отдав последнее, чтобы Сиф взяли ко двору, однако эта информация дошла до него из уст самой Сиф, а реальные факты, хитростью выманенные им у Хеймдалля, несколько отличались от её версии. Реальность была такова, что Сиф сама не осознавала, что на её чувствах играли, как на хорошо настроенном инструменте, взращивая сильнейшую привязанность в страхе и одиночестве. — Он всегда боялся, что, позволив избрать этот путь, мне попадётся сильный соперник. — Судьба редко сводит равных, Сиф, — мягко прошептал он, задумчиво смотря ей в глаза. — В бою ты навряд ли встретишь благородного противника, который прельстится твоей красотой и позволит победить себя. Я не буду учить быть честной в сражениях — это глупо, к чему скрывать? Выживание — вот, что главное. Не поэтому ли ты захотела стать моей ученицей? — Я хочу побеждать честно. — Так и будет. Запомни: победитель всегда прав. Она недовольно скривилась и легко выскользнула из его полуобъятий, оставив пальцы рук переплетёнными. Такой ход мыслей ей казался недопустимым и отвратительным. Смотря на Локи внимательно и насторожено, она немного нахмурилась. Его взгляды и поступки противоречили её представлениям о жизни, но всё же она послушала Фригу и согласилась оставить его своим учителем. Злость на него ещё таилась в её сердце, но всё же где-то глубоко Сиф знала, что он прав. Едва заметная полуулыбка и томный взгляд из-под опущенных ресниц — её действия были просчитаны до мелочей. Локи внимательно наблюдал за ней с прищуром, чуть склонив голову набок; он позволил себе увлечься, впрочем, сохраняя трезвым рассудок. — Скажи, тебе доводилось проигрывать? — Нет, но жизнь преподнесла мне множество уроков — жестоких и суровых. Стоит признать, — он понизил голос почти до шёпота, вкладывая в интонацию доверительные нотки, — что мечтаю встретить того, кому бы мог проиграть. — Разве ты не боишься смерти? — Смерть ждёт каждого из нас, а в самой смерти нет ничего трагичного или плохого. Рано или поздно — но это неизбежно. И я боюсь — страх смерти вполне естественен для любого живого существа. Мне нравится моя жизнь, Сиф, поэтому я бы вряд ли рискнул ей во имя каких-то глупостей. Не верь тем, кто рассказывает с наигранной бравадой о своём бесстрашии — они либо глупцы, либо лжецы. Искусство сражения заключается не в безрассудности и умении бездумно нестись в самую гущу битвы, теряя голову, поддаваясь эмоциям и страху, а в другом — этот древнейший инстинкт можно обуздать и направить его в нужное русло для собственного блага, чтобы он обострял другие инстинкты во время боя, а не затмевал разум. Впрочем, чтобы постичь эту науку, для начла тебе нужно научиться управлять собственными чувствами. Однако… стоит признать, сейчас я подразумевал, что проиграть достойному сопернику можно и не лишаясь жизни. Глаза Сиф расширились от изумления, и на лице отразилась гамма эмоций — в полном смятении она силилась возразить ему, хотя, кажется, он был абсолютно прав и честен, хотя ей и казалось, что чести у него нет! Изумлённо отпрянула, отдёрнув от него руки, как от прокажённого. Такой Локи — в чём-то мудрый, рассудительный и не смотрящий свысока — мог ей даже понравиться. Это было недопустимо. Ещё и до омерзения хорош собой! У неё было гадкое чувство, будто в неё насильно затолкали что-то отвратительное и склизкое. — Что ж, должна честно признать, что от тебя я меньше всего ожидала услышать подобных слов. Ты первый мужчина, который честно признаётся в том, что боится, и не стыдится этого. Он слегка улыбнулся, почтительно склонив голову; в мягком свечении догорающего костра она увидела ямочки на щеках. Почти мальчишка, задумавший очередную шалость. Мысль была стремительна и бессвязна; Сиф яростно встряхнула головой. — Ждала, что я начну хвастать своим бесстрашием и рассказывать истории своих побед с самодовольным видом? Восхвалять себя, ни в грош не ставя достижения других, лишь чтобы произвести обманчивое впечатление на собеседника? Говорить, что я бесстрашен и готов пойти на отчаянную, фатальную глупость ради славы и всеобщего признания? — Он рассеяно покачал головой, скорчив недовольную гримасу, и Сиф нехотя кивнула. — У меня немало слабостей, Сиф. Он подал ей знак, призывая к действиям. Сиф шагнула к нему, намереваясь зайти и атаковать со спины. Локи оставался на своём месте, напоминая своей неподвижностью и бесстрастностью мраморную статую. Сиф непонимающе склонила голову на бок — как быстро он умудрился сделаться таким равнодушным и холодным? Он выглядел отчуждённо — от него исходило такое же напряжение, которое витает в воздухе перед грозой, но внешне Локи был обманчиво спокоен и сосредоточен. Сиф медлила с атакой, выжидая подходящий момент, с подозрением смотря на Локи. Внезапно её осенила догадка. Он укрощал свои страсти, и как настоящий учитель наглядно демонстрировал ей это, не скрывая своих слабостей. И в этом откровении — в самом ли Локи, в его спокойствии и уверенности, или же в хмельном, прохладном ночном воздухе — было нечто манящее и влекущее её. В глубине души начало зарождаться непонятное ощущение, глубоко поразившее её, но которому она никак не могла подобрать слов. Сиф просто чувствовала, что они равны и… похожи. В таинственных всполохах костра ей чудился отсвет понимания в его глазах, точно он сам пришёл к этой же мысли. — И какие же у тебя слабости? — Ну, во-первых, я бы предпочёл, чтобы другие восхваляли мои победы и устраивали зрелищные представления в мою честь. Он резко повернулся — в тот самый момент, когда Сиф намеревалась нанести удар, заставив её спешно и неловко отпрыгнуть в сторону, уворачиваясь от атаки. Звон бутафорской стали — меч Сиф вылетел из рук, когда Локи продолжил атаковать её. Выпрямилась — внимательно и настороженно смотря в его глаза, не желая уступать ему ни в чём. Сейчас она готова была принять своего учителя и превзойти его. Теперь Локи смотрел на неё иначе — его больше не интересовала искра, обещавшая безумную, опаляющую страсть, теперь его интересовало нечто большее — ему хотелось покорить равного себе. Это был своего рода вызов, где проигрыш был столь же сладок, как и триумфальная победа. Она тоже была охотницей и в ней самой тлел азарт, что и в нём — Сиф могла убеждать себя сколько угодно, что пришла к нему только по просьбе его матери, но в глубине души они оба знали, что именно азарт заставил её прийти сегодня. Сиф обещала играючи загнать его в свои силки — у Локи больше не было никаких сомнений. И сейчас их противостояние заключалось вовсе не в мере силами и попытке прорвать оборону противника; они примерялись друг к другу иначе. Прекрасна. Он откинул свой меч в сторону. — Думаю, нам стоит попробовать посмотреть, хороша ли ты в рукопашном бою — я и без того вижу, что с мечом ты обращаешься неважно. Уверена, что держала его в руках прежде? Он вновь принялся испытывать её терпение, задев гордость. Сиф недовольно прищурилась, но хитрый блеск глаз не ускользнул от него — она не станет принимать правила его игры, а собирается навязать ему свои. — Какие недостатки ещё припишешь мне? Сиф внимательно оглядела его свысока, оценивающе — совсем как он раньше. И вновь ни один не желал отвести взгляд первым. Шаг в его сторону — невесомое, ласкающее прикосновение к руке; его обманчивое спокойствие сеяло смуту в её сознании. Опасен. — Высокомерие. Локи неопределённо покачал головой, едва заметно улыбнувшись. — Честолюбие. — Он оттолкнул девушку, и та чудом удержалась на ногах. Она послала ему рассерженный взгляд; Локи лишь покачал головой. — Внимание, помнишь? Ты вновь сосредотачиваешься на другом. Следи за глазами, а не за движениями — это научит тебя определять, когда противник готов броситься в атаку. Часто твою бдительность будут пытаться усыпить обманчивыми выпадами, но твоё дело научиться быть внимательной к мелочам. Глаза никогда не лгут, Сиф. — Локи легко перехватил её удар, однако, Сиф изловчилась и, уткнувшись ему в шею и слегка прикусив её, нанесла удар в живот. Но ощущение ликования продлилось недолго — уже через мгновение он сжал её рукой за предплечье и повалил на землю. Локи нахмурил брови на мгновение — он почти не чувствовал боли, хотя она и вкладывала всю силу в удары, но ощущение мягких губ и скольжение языка по коже заставили его сосредоточиться на других чувствах, принося за собой только сладкую дрожь и истому, растекшуюся по телу. — Ты намерена продолжить список? Кажется, там будут значиться все пороки, придуманные разными народами во вселенной. Сиф ловко и грациозно поднялась на ноги, не обращая внимания на запачканную одежду, и бросилась в атаку, пробуя его оборону быстрыми выпадами, но отступая так же стремительно. Сиф кружила вокруг него медленно, дразня его то небрежными толчками, то болезненными ударами, иногда загадочно улыбаясь, но чаще всего громко хохоча, когда Локи был не в силах спрятать своего раздражения и досады из-за того, что велся на её игру. Её кожа была прохладная и мягкая, как лепестки цветка в росистое утро, а заразительный смех с каждым мгновением всё больше наполнял его весельем, мешая сосредоточиться. Её кожа была пократа испариной, отчего и без того облегающая одежда стала подчёркивать то, что ей следовало скрыть; он видел, как вздымалась и опадала её грудь, явственно выступающая под плотной материей. Локи с каждым мгновением становилось всё труднее сохранять трезвость мыслей. Такая Сиф была пьяняще прекрасна, и Локи гадал, как ей удавалось до сих пор прятать свой беззаботный, игривый нрав. Она излучала собой страсть и интерес к жизни. Пожалуй, ему приходилось только раз видеть столь восхитительную женщину. Сиф вновь растерялась и почувствовала себя неловко от его откровенного взгляда. К счастью, костёр уже догорел, и тьме легко удалось скрыть её пунцовый румянец от его внимательного взгляда. Она упрямо не отводила глаз — поздно было отступать и отдавать ему победу. Она собиралась бороться с ним до конца. — Гордыня. — Этот порок можно приписать и тебе. Игриво стрельнула в него взглядом, по-птичьи склонив голову на бок. Он прав. В этот раз. — Самоуверенность? — Самоуверенность — символ глупости или юности. Я, как видишь, предпочитаю просчитывать свои действия наперёд. Хотя и юн ещё, по меркам асов. Его тёплые ладони заскользили по её рукам, растирая заледенелую кожу и согревая своими прикосновениями. Пальцы медленно и трепетно разминали её плечи, а потом пробежались по позвоночнику, вызывая этим простым прикосновением мурашки по коже. Вопросительный взгляд его; её смущённый. Дрожь в теле не скрылась от его глаз. — Здесь, — он очертил указательным пальцем её шею от подбородка к ключицам, обдавая кожу хриплым, порывистым дыханием, — одно из самых уязвимых мест. А ещё здесь. — Его палец заскользил ниже, пробираясь к солнечному сплетению. Сиф глубоко и порывисто дышала, прямо смотря в потемневшие глаза Локи. — Только удар должен быть сильным и метким, чтобы сразу вывести из строя соперника. Сиф насторожилась, готовясь оттолкнуть Локи в любую минуту, но он действовал бережно и ласково, не вкладывая в прикосновения ни намёка на страсть или жестокость. Он только учил её. И все же на каждое его касание, взгляд и интонации влекущего, бархатного голоса она реагировала крайне остро. Дистанцию между ними, установленную им, ей хотелось преодолеть. Сиф была застигнута врасплох собственными желаниями. Она не должна была так реагировать на него. Всё должно было быть наоборот… — Позволишь попробовать это на тебе? — тихо прошептала она ему на ушко, обдавая кожу горячим дыханием. К своему удивлению, Локи отметил, как легко она смогла завладеть им и, кажется, нашла способ заставить подчиниться. В вибрациях её голоса он улавливал повелительные нотки — он ни на минуту не сомневался, что ей нравилось командовать мужчинами, но сама бы она не подчинилась никому. Он окинул её любопытным взглядом, гадая — интуиция ли толкала её поступать так или за недолгие годы своей жизни она постигла основы соблазнения? Она не была из доступных — её гордость ей бы этого никогда не позволила; однако, что было вероятнее, желала вырваться из опостылевшей жизни при помощи брака. Сиф была из благородной, хоть и обедневшей по вине её отца семьи. Алкоголь — вот виновник всех бед, из-за которых тот скоропостижно умер, оставив дочь учиться бороться со своими страхами. Насилие в не самой благополучной семье — безусловно, Локи не был удивлён словам Хеймдалля; подобное он видел не раз. Ещё была напугана, поэтому и не доверяла никому? Скорее всего, так и было. Основы, заложенные с детства, никуда не девались, лишь преобразовывались вслед за разумом и телом — Локи не понаслышке об этом знал. — Если пообещаешь, что не слишком сильно попортишь мою шкуру. — Это выше моих сил, — соблазнительно и игриво. Её ладони медленно заскользили по его животу, пробираясь к солнечному сплетению, но удара не последовало. Он почувствовал стремительное движение — руки Сиф легли ему на плечи, трепетно заскользили по шее, и она, обхватив его за торс ногами, крепко схватила за шею, намеренно царапая ногтями. Он насторожился, неосознанно подхватил её за талию, и поднял на неё внимательный взгляд. В их игрищах была определённая опасность — был мизерный шанс, что она случайно могла прикончить его, а ему не достанет реакции предотвратить. Возвышаясь над ним, Сиф, глубоко и порывисто дыша, смотрела на него диким взглядом вышедшей на охоту львицы. Ощущать собственную власть над ним было непередаваемо приятно; триумфальная улыбка осветила её лицо. Локи ухмыльнулся — Сиф считала его своим трофеем, и в этой игре чувствовалась, что она вела на него охоту. Вот только её игра никак не относилась к понятию, в которое обычные женщины вкладывали в «охота на мужчин». У Сиф и мысли не было на него охотиться — она просто хотела его уничтожить. Локи пришёл в неимоверный восторг — ни одна женщина не предлагала ему подобного. — Так правильно? Её голос звучал очаровательно невинно, совершенно не соответствуя её виду. Она вновь заскользила ладонями по шее, путая пальцы в волосах, и больно дёрнула, откинув его голову назад. Их можно было бы назвать любовниками, если бы Сиф его не ненавидела настолько сильно. Увлёкшись, она не успела почувствовать, как Локи перебросил её через себя. Она даже не почувствовала боли. Он склонился над ней, прижав к земле весом собственного тела. Поднял на неё ничего не выражающий взгляд, почти касаясь её кончиком носа. У Сиф и в мыслях не было хотеть его… Убедить себя получилось плохо.  — Так — да, — его улыбка была шкодливой, по-мальчишески озорной. — Научу со временем. — Честно? — пытливо поинтересовалась она, пальчиками лаская кожу на шее. Сиф потянулась к нему вперёд и, словно случайно, оставила невесомый поцелуй в уголке губ. Очевидно было, что Локи боролся с собой — она чувствовала его возбуждение и желание, исходившее от него, которое требовало выхода. Он почти был её. Презрительная и разочарованная гримаса. Такой же, как и другие. — Честно-честно. — Смотря в его потемневшие глаза, Сиф постепенно начинала понимать, почему до неё доходили весьма пикантные слухи о нём. Многие девушки приходили в трепет от одного его взгляда, и к своему стыду Сиф разделяла их чувства. — Ты сосредоточена не на том, Сиф. Не время и не место. Будто ни в чём не бывало, он ловко поднялся и принялся разъяснять ей допущенные ошибки. Она потрясённо выдохнула, смотря на Локи рассерженным взглядом. Он даже не протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Увидев её растерянность, Локи коротко рассмеялся. Самоуверенный болван! Никто раньше не смел с ней так обращаться. Если бы она приложила чуть больше стараний… но подобная победа Сиф не привлекала. Неудачно попытавшись встать на дрожащие ноги, она вновь услышала позади себя холодное и бесстрастное «Урок окончен». Она рассержено смотрела на него исподлобья, как он, сцепив руки за спиной, медленно расхаживал вокруг неё. Под конец урока он действовал совсем не так, как она предполагала — критиковал, требовал и был недоволен. Он первый, кто даже не похвалил её, не взглянул с восхищением и вел себя грубо, как неотёсанный мужлан. Да что он возомнил о себе? Напыщенный ублюдок! Сиф даже понять не могла, что так сильно её разозлило — обманутые надежды, его холодность и выдержка или собственная бурная реакция на этого недоноска. — Эмоции, Сиф, — мягко прошептал он над самым её ухом. Взял её за руку — властно и в собственнической манере. Сиф, насупившись, взглянула на него колючим взглядом, позволив ему привлечь себя ближе. — Ты опять не слушала, что я тебе говорю. В любом сражении нужно уметь сохранить голову трезвой. Особенно, если ты затеяла сражение с собой. Ты же сейчас полностью подчиняешься чувствам и эмоциям, поэтому и допускаешь ошибки, — его холодный взгляд впился в неё с нажимом, из-за чего на мгновение ей захотелось отступить. — Неуклюже, Сиф. Тебе не укротить другого, если ты не можешь обуздать свои страсти. Сиф собиралась возразить, но её слова были заглушены — Локи поцеловал её, и чувства, поглотившие её, были незнакомы ей прежде. Она и не думала ему отвечать, однако под его опаляющим страстью напором ей хотелось уступить ему и подчиниться. Поцелуй был насквозь пропитан тёмной, тягучей страстью и лаской — всем тем, что она, опьяненная эмоциями и местью, хотела пробудить в нём. Попыталась оттолкнуть его — безрезультатно; укусила, почувствовав привкус крови, но его это не остановило. Сиф просчиталась. Её опьяняло тёмное, растёкшееся по жилам охмеляющей страстью, желание, противостоять которому с каждым мгновением становилось трудно. Она не отвечала на поцелуй, но и его требовательных ласк было достаточно, чтобы она ощущала слишком много. Непростительно, стыдно, гадко было чувствовать себя рядом с мужчиной так, ощущая себя слабой и желая не только брать, но и отдавать взамен. Локи отстранился, но не выпустил её из объятий. Его подёрнутый пеленой страсти взгляд не отрывался от её губ. Сейчас он был уязвим. Оттолкнула его от себя и демонстративно вытерла губы тыльной стороной ладони, перепачканной в траве и земле. Предательская слабость не хотела покидать её тело. — Неуклюже, Локи. Их объединил азарт.