Её портрет.

Курьер. Вот такая теперь работа у бывшего Пожирателя Смерти. Хотя многие утверждают, что «бывших» Пожирателей не существует, что если человек впустил зло в своё сердце и голову, его оттуда не выкинешь никакими раскаяниями, исправлениями, обещаниями и даже отсидками в Азкабане. Был злодеем — остался им до смерти. И не нужно людям этих сказок про исправившихся убийц. Драко Малфоя «постановили» на общественные работы. То есть, разнорабочий от Министерства. Каждый день, к девяти утра, он должен являться в Отдел Трудоустройства Бывших Преступников, и брать любую свободную работу, в которой нуждается нынешнее магическое сообщество. Или даже… Маггловское. Не суть. Дали работу — выполняешь. Отказываешься, не справляешься — отнимают магию и вперёд, на восстановительные работы. Исправляй всё, что совершили тебе подобные, твои родные и друзья, попробуй погнуться на стройках и лесах, а если всё же нужна помощь магии — уважительно попроси об этом домовиков, которые заведовали (!) этими работами. Так уже трудился школьный товарищ Драко, Грегори Гойл, похудевший, заросший, с загрубевшими руками и будто окаменевшим лицом, он стал походить на лесничего Рубеуса Хагрида, однако работал на восстановлении одной из маггловских деревень. Ворочал камни, дрова, доски, приучился без всякой магии работать пилой и молотком. Они общались с Драко, когда тот пришёл к нему в один из выходных дней, которые были два раза в месяц. За примерное поведение. Грег не жаловался, его будто бы вполне устраивала жизнь строителя, но до этого он очень негативно относился к Победе Гарри Поттера над Тёмным Лордом, и осмелился сказать на большом судебном процессе грубость в адрес Аврората, подчеркнув, что «шавкой на побегушках» он не будет. Драко только подивился, откуда такая гордыня и самоуважение в его неразговорчивом, и, казалось, бесхарактерном школьном вассале. Однако после трёх месяцев исправительных работ Гойл присмирел и не выказывал отвращения к создавшемуся положению в своей жизни. Другая строптивая одноклассница Драко, слизеринка Милли Булстроуд, работала санитаркой в одной из маггловских больниц. Да-да, холеная и капризная аристократка приучилась держать в руках швабру, отжимать тряпку и выносить судна за лежачими больными. Как большинство санитарок и уборщиц, она была сварлива и неразговорчива, и больные, и коллеги недолюбливали её. Булстроуд, выслушивая приговор своей семье, высоко подняла вверх средний палец. Что Аврорат немедленно расценил как агрессию в свой адрес, и изменил решение на более суровое. Родители Миллисенты были лишены своего состояния и проживали в двухкомнатной лондонской квартире. Теодор Нотт и Блейз Забини включили природное обаяние, изобразив, как показалось Драко, публичное раскаяние, и отдав огромные части состояния своих семей на восстановление разрушенных зданий, из которых, кстати, и платили зарплату их бывшим одноклассникам. Тео и Блейз с удовольствием согласились работать в мире магглов, открыли собственный бар, который моментально собрал постоянных посетителей, проводили дискотеки, на которых Тео работал бессменным ди-джеем, его очень полюбила публика, а Блейз был барменом. Не забывали они и Драко, оформив ему карту VIP- клиента, который тот частенько пользовался, захаживая к друзьям. На суде также открылось, что семейство Паркинсонов гораздо обеспеченнее, чем какие-либо другие чистокровные семейства, ибо обладали крупными недвижимостями и счетами за границей. Именно поэтому они продали всё своё британское имущество в пользу восстановления магического мира после войны, а сами благополучно отбыли жить в одно из небольших европейских государств, кажется, Монако, периодически перечисляя на счёт Министерства Магии круглые суммы. Гринграссы, семья, на которых Малфои делали большую ставку в продолжении чистокровного рода, также лишились своего состояния, но суд в их отношении был неожиданно суров. Дафну и Асторию обязали выйти замуж за магглов, к счастью, не подобранных, девушкам было велено жить и работать в мире неволшебников, однако выбрать себе спутников именно оттуда. У Астории, невесты Драко, это получилось очень быстро. Девица страшно не любила работать, и пошла бы в содержанки, но на её счастье, её полюбил какой-то крупный бизнесмен, немедленно сделал ей предложение и аристократка осела в шикарном особняке, командуя прислугой. Что касается Дафны, той было гораздо сложнее. Она со школы была влюблена в Тео, и, как оказалось, подростковая влюбленность не прошла, а переросла в большое чувство. Тео отвечал ей взаимностью, и пара подала уже несколько прошений в Министерство, чтобы разрешить им жить вместе и создать семью. К сожалению, эти прошения пока не получали удовлетворительного решения, бюрократия давила на молодых людей, но те не теряли надежды. …Драко Малфоя никто не спрашивал на суде. Его семью судили отдельно, высказав жёсткий приговор о лишении всего имущества, изъятии прав обладания Малфой - мэнором, отца заключили на пять лет в Азкабан, а мать, как и родители Булстроуд, жила в небольшой лондонской квартире. Драко разрешили зарабатывать своим трудом, он и не отказывался, старался выполнять большие объемы работы, чтобы обеспечить им с матерью жизнь, близкую к достойной. Однако Нарцисса не жаловалась на, казалось бы, тяготы жизни. Она вспомнила навыки, привитые ей гувернантками, и начала вышивать на заказ. Работы красивой, интеллигентной женщины, в которой чувствовались порода и стать, пользовались успехом среди населения, её имя передавали из уст в уста. Так что мать и сын жили исключительно своим трудом. Главное, что они были друг у друга, живые и здоровые, рядом. …Полтора года с момента приговора Драко Малфой исполнял поручения Отдела Трудоустройства. Полтора года они жили с матерью в скромном, но тихом, районе Лондона, полтора года Нарцисса трудилась вышивальщицей, скапливая некоторые суммы на посещения мужа в тюрьме. Да, таких преступников как Люциус Малфой разрешалось посещать только за дополнительную плату. За время его заключения Нарциссе это удалось сделать три раза, и Люциус, её суровый муж, понял, что судьба послала ему поистине удивительную женщину и верную жену. Казалось, что во время одного из посещений предложи ей остаться на жёсткой койке рядом с мужем, она без сомнения согласится. Драко был у отца один раз, и тот, крепко пожав на прощание руку сына, сказал: «Сын, ты всё делаешь правильно. Спасибо, что бережёшь мать. Я тобой горжусь.» Сегодня Драко предстояло разнести заказы по домам магглов, и молодой человек делал это спокойно, без отвращения. Как будто что-то переключилось в нём, когда Темный Лорд проиграл. Умер. Подох, кровопийца. Они проиграли все. Но Малфои тем и Малфои, что должны нести даже поражение достойно, высоко подняв голову. Поэтому Драко совершенно спокойно принял роль проигравшего, понимая, что абсолютное зло не может жить в победе долго. Умер его крёстный, погибли друзья. Этих потерь было достаточно, чтобы мозги встали на место. Надо было приучать себя жить в новом мире. Мире без войны, предрассудков, кровопролития. Ему оставалось обойти ещё два адреса, после чего можно было с чистой совестью идти домой, или заглянуть к Тео и Блейзу. На первом адресе заказ приняла милая девушка, с длинными светлыми волосами, которая увидев симпатичного курьера, мгновенно залилась краской, замямлила какие-то ненужные благодарности, но Драко лишь бесстрастно попросил её расписаться на квитанции о получении, также прохладно попрощался и пошёл завершать рабочий день. Не подозревая, что таким поведением понравился девушке ещё больше. Красивая девочка. Даже очень. Наверняка обнажённая ещё лучше. Но сейчас не до этого. Может, как-нибудь. В выходной. Он неплохо запоминал адреса. Последний адресат находился в частном доме, на аккуратной улице с фонарями, лужайками и велосипедами. Неторопливо проезжали автомобили, приветливо клаксоня друг другу, бегали детишки с футбольным мячом, степенно шли пожилые леди из супермаркетов, с корзинками, в которых были аккуратно уложены хлеб, молоко и яйца. Одна из самых уютных и милых картин Англии. Но Драко Малфой находился на работе, и вся эта романтика была ему сейчас ни к чему. Он уверенно шагал к нужному дому, вот, кажется уже видна его алая черепица. Типичное английское крыльцо, чистое, выскобленное, голубого оттенка, с обязательным фонариком над ступеньками, и развешанными кашпо под козырьком. Драко поднялся и дёрнул за металлическую цепочку, тем самым вызвав мелодичный звон в глубине дома. — Кто там? — послышался приближающийся мужской голос. — Доставка, — просто ответил Драко. Дверь распахнулась. Обычный мужчина лет пятидесяти, круглолицый, чуть полноватый, глаза голубые и приветливые, волосы темные, рубашка, джинсы. Работяга, скоро, вероятно, на пенсию. Обозначается пивное брюшко. Драко лениво щёлкал внутри детали внешности своего клиента, особенно не всматриваясь в него. Это было его собственным развлечением — коллекция образов. Такие, как этот, являлись частыми заказчиками для курьеров, слесарей, водопроводчиков, и так далее. Хотя сами внешне особо от них не отличались. Интересно, кем работает этот?.. Хотя не очень. Скорее бы закончить сегодняшний день. — Добрый вечер, молодой человек! — Добрый вечер, примите, пожалуйста, доставку на имя Вестона Митчелла. — Я прошу вас зайти, ибо мне будет удобнее принимать посылку в гостиной… Это нормальное явление. Ты заносишь посылку в дом, они при тебе её раскрывают, хвалят или ругают качество, а ты невозмутимо записываешь их претензии в блокнот и отправляешь в Отдел. Пусть разбираются. Его дело — передать. Драко вытер ноги о половик с традиционным «Welcome!» и зашёл в дом, следуя за хозяином. Рутинная работа. Чёткое выполнение поручений. Как рубишь корни для зелья. Главное — чёткость и сконцентрированность. Проходя за Вестоном в гостиную, Драко механически, даже скучающе, поднял глаза на лестницу, ведущую на первый этаж. И тут же чуть не упал, вместе с посылкой в руках. Выдержка редко изменяла Малфоям, однако сейчас был именно тот случай. Один из сотни или тысячи. С портрета над входом в гостиную на него полыхнул знакомый печальный взгляд. Девушка стояла вполоборота, обернувшись от зеркала, как будто кто-то позвал её. Её руки держали гребень, которым она, вероятно, только что водила по густым темным волосам. На ней был полураспахнутый, в пределах целомудренности, бело — розовый пеньюар. Вот и встретились, Гермиона Грейнджер. Здравствуй.