Суеверия не всегда бывают ложными

Они сидели на кухне после освежающего пробуждения. Мисти всё ещё зла была на своего мужа, тот ещё не приходил в себя после такого ночного ужаса. Чего только не придумает его больная голова? –Совсем охренеший. Не буду я с тобой больше рядом спать. Я из-за тебя чуть слуха не лишилась, падлюка! –Хватит уже. Это действует на нервы. –Еще бы ты мне рот затыкал. Но она сама вскоре замолчала и тяжело вздохнула, погладив живот. Поджаря пару яиц с луком и помидорами, она поставила сковороду рядом с Инком. Сама же она пила молоко, которое ей удалось приобрести с ближайшей фермы, которая регулярно привозила их на рынок и продавала с хорошей скидкой. –Ладно, извини. Мне не стоило быть такой сукой. –Но именно такую я и люблю. Иннокентий сжал в моей ладони её. Она сжала руку и немного улыбнулась. –Дурачье. Что хоть снилось тебе такого, что ты аж, видимо, в могилу меня там загнал? –Да так, дурь всякая, не стоящая внимания. Или всё же стоящая?.. После плотного и вкусного завтрака их работа снова закипела. Разгрузка и сборка мебели, уборка, случайное знакомство с соседями. Инк старался постоянно наблюдать за своей вольной оплицей. При всем своем недоверии к суевериям, ужастикам и религии в целом, он не перестала переживать за единственную в его жизни богиню– Мистику Веберли. –Чего уставился? Я где-то успела испачкаться? Или опять ты… –Нет. Извини, я… Он не придумал ничего умнее, кроме как отвести тему разговора на «нет». –Я думаю, что наш торшер лучше поставить в спальню. Думаю, наши соседи помогут нам построить камин и поставить рядом с ним диван. –Камин? Не думаю, что попытаться воскресить эту хрень будет хорошей идеей. Хотя выбор за тобой, я только за. Но дизайн буду выбирать я. Я же профессионал, ты знаешь это. –Мне кажется, всё, к чему прикоснется твой ноготочек, станет шедевром. Теплая усмешка. Небольшой румянец. Даже во время серьезной работы они не перестают всё больше и больше влюбляться друг в друга, делиться чувствами и любовью. Мысли о тех криках и странной смерти всё равно не покидали его голову. Они мучали его, перемешивались в его разуме, из-за чего тот несколько раз чуть в обморок не падал, что не могло не беспокоить Мистику. –Ты здоров? Может, доктора вызвать? Мне не нравится твоё состояние, дорогой ты мой. –Нет. не волнуйся так. Видимо, такие резкие перемены любого лишат сознания. –Ну да. Идиотов вроде тебя. –Опять колешься. Уж лучше бы поцеловала. Мне тоже нужна энергия, и ты знаешь это прекрасно. –Так уж и быть. Раз это тебе необходимо и тебе это поможет. Девушка нежно поцеловала его, поглаживая немного шершавую кожицу его щек и подбородка. Затем, взяв в руки тряпочки и швабру, она отправилась на второй этаж, оставляя Иннокентия наедине с самим собой. –Кто это могла быть. почему именно она. ай, всё. Хватит. Это всего лишь сон. Он не имеет смысла. Она не умрет. По крайней мере, не сегодня. Расписывать излишние хлопоты я не посчитаю нужным. Стоит перейти к самим событиям. Близился ещё один солнечный вечер. Молодая пара переодевалась. Они договорились о небольшой прогулке. Проходя по улице, Мисти не переставала восхищаться и иногда подпрыгивать. –Ну вот и выйдем наконец из нашей рухляди. Хоть на город посмотрим. –Город, как город. Не вижу ничего интересного. –А тебе всё не интересно. Ходячий зануда. –Я не занудный, а рассудительный, Мистюшкин-злюшкин. –Дурак. Хватит. –Нет, я не прекращу каламбурить, пока снова не заставлю тебя хорошенечко позлиться. Или наша горделивая персона уже сдаётся? Он не понимает, что он несёт. В любом случае, Мисти не посчитала это за что-то оскорбительное и просто ударила его в лоб. –Так тебе. –Да, это было очень больно. –Могу и посильнее и по другому месту. Он резко замолчал, изменившись в лице. Юноша поцеловал её в щёчку, прошептав слова извинения, но что та сделала важную мордашку и объявив, что он был официально прощения. Наверное, тосковать будет по таким моментам… Может быть. Час пик. Очень много народу ходит по парку, отталкивая и затягивая друг друга. –Инк… Мне уже тут не нравится! Давай пойдем отсюда. –Да, мороженка. Иннокентий молниеносно взял возлюбленную на руки и начал быстро покидать парк. Девушка, словно беззащитный котенок, прижалась к нему и чуть не плакала. –Я н.не вынесу…э.этого. –Мороженка, потерпи, прошу. всё почти закончилось. –Инк… У меня болит живот… Пошли домой?.. Мисти становилось постепенно тяжело дышать и выговаривать слова. Давка толпы всё сгущалась, усугубляя ситуацию. –Нет, милая, прошу. Мы почти выбрались. Мы немедленно пойдем домой. Только прошу, держи себя в руках… Юноша ускорился. Когда эта проклятая толпа народу уже рассасется? Чёртов час пик. Через каких-то двадцать с половиной минут им удалось выбраться на свою пустую улицу, где народу было один-два человека. Они оба отдышавшись как следует. Мисти спрыгнула с его рук и покачнулась. –Мисти! –Порядок. Подумаешь, голова закружилась. Всё хорошо и в полном порядке. Она прошла несколько пробных шагом и более-менее удостоверилась в своих силах. Они могли идти дальше домой. Шли они молча. Странная атмосфера, предвещающая что-то ужасное, витала в воздухе, сбивая с толку всех в их округе. Навстречу им шел странный силует- не то женский, не то мужской. Но скорее это была девушка. Черная кепка и капюшон закрыли почти полностью её/его лицо. Штаны, худди, кроссы и нарукавники придавали прохожему вид уголовника Он бесцеремонно оттолкнул Мистику в сторону, из-за чего услышал в свой адрес много мата. Иннокентий еле успокоил её, пригрозив прохожему кулаком. –Что за нелюди бесцеремонные пошли! Пусть спасибо скажет, что я стою свою не взяла! Зараза! –Мороженка, прошу, успокой свой горячий пыл. Не хочешь пончик? Тут недалеко кофейня. Прямо через дорогу –Кофе и пончик? Не откажусь. Идём. –Мисти, возьми меня за руку. –Еще чего. Я тебе не маленькая девочка. Сама разберусь. Эгоистична и вызывающая как всегда девица начала переходить дорогу, погрузившись уже в свой поток бесконечного мата и обиды на свою любовь. –Мисти! Нет! Осторожней! Она уже была на середине улицы, когда Инк быстро рванул к ней. Но… Мотоциклист оказался быстрее. Словно молния, он поразил её в самый живот, заставляя подлететь в воздух и брызнув струёй крови на асфальт. Крик. Тот невыносимый крик, слёзы, длившиеся ближайшие несколько минут. Она быстро успокоилась, будто уже давно была готова к этому. Мистика попыталась встать. Ошеломлённый, Иннокентий бросился к ней и положил голову на свои колени и стараясь прикрывать её рану. –Дорогая! Любимая! Прошу, не надо! Врачи уже едут! Они сумеют. только прошу, не оставляй меня… –Я умираю, Ин… Инки. я. никогда не чувствовала себя.так…так… Хорошо… Джессика… Папа. как я давно.д-давно. о них не слышала. родные мои. –Нет! Ты не можешь. ты не можешь так просто! Я, чёрт возьми, люблю тебя больше всех в этой жалком и пустом мире! Ты моя единственная надежда, смысл, который до сих пор освещает мне мой путь. Только с тобой я так счастлив… Поток слез хлынул из го глаз, он прижимал её тело к себе, повторял одни и те же фразы: «Не уходи… Я люблю тебя, сучка моя… Мой ангелочек. моя радость… Моё солнце…» Его руки начали содрогаться, он пытался хоть как-то остановить интенсивное кровотечение. Попытки были слишком тщетны. Переломы позвонков, огромная рана на животе. Она умрёт. Прими это. Мистика вела себя слишком спокойно, несмотря на невыносимые боли, она не кричала больше, её лицо бледнело, на лице играла счастливая улыбка, дыхание начало сбиваться. Изо рта потекла новая струйка крови, а из глаз– слезинки. –Придурок.я ведь из-за тебя сейчас тоже плачу. Прошу. хватит. ты. найдешь мне достойную замену. я. я слишком ничтожна. –Не смей так говорить! Ты лучшая! Ты всегда была лучшей! Я никогда и ни за какие деньги не найду такую же Мистику! Мне не нужна другая! Мне нужна лишь ты. –Инк. пожалуйста. как только. я. умру. прошу.будь счастлив. Её прикосновение и тело начали ослабевать, глаза мерно закрываться. Улыбка оставалась неизменной. " –Джессика! Не надо! С кем я останусь! Меня убьют, я ничтожна для этого мира! Не покидай меня! Девочка плакала, прижимаясь к кашлящей, умирающей старшей сестре. Её сердце сжималось изо всех сил и уже было готово выскочить из груди. Поток слез не утихал. –Мисти. девочка моя. ну что ж ты так. ты не одна. Джесс посмотрела в глаза паникующей сестрёнке. Изо всех сил ей удалось произнести то, что запомнилось в душе чертенка на всю жизнь: –Когда ты становишься ничьей, тебе принадлежит весь мир… Девушка прижала к себе сестрёнку, тихонько вытерла её слёзы. –Я всегда буду рядом. я люблю тебя, Мисти… Джессика закрыла глаза, её руки упали на кровать, аппарат показывал 0000. Вскрикнув и впадая постепенно в апатию, Мисти потеряла сознание. Проснула она только в палате. Но Джесс уже была похоронена.» –Когда.т-ты становиштся ничьим, тебе открыт весь мир… П-омни, я. я люблю тебя… Иннокентий ничего на это не ответил. Ему не было утешения. Он прижимал голову к её сердцу, всё ещё пытался как-то помочь ей. Посмотрев на её увядающее счастливое личико, он приблизился к ней и со всей страстью, любовью и эмоциями поцеловал её и задержал поцелуй, на что он получил взаимность. Когда он отстранился, Мисти уже ушла из жизни, тело становилось холодным. Когда подъехала скорая, было уже слишком поздно.