Happiness to Mr. Voice

      — Ладно, может, я переборщила, — Альма примирительно приподняла руки, при этом не чувствуя ни капли раскаяния. — Но посмотри на эти побледневшие лица и яркий страх в глазах…       С придыханием сказала она и подтолкнула Морго. Тот прикрыл глазницы сразу после вопроса, который неуверенно озвучила Неудача. О да, он тоже ощутил, как дети преисполнились сладкого страха. Их инстинкты кричали о том, что нужно бежать. Их сердца, бьющиеся, потому что дети так и не пришли в загробный мир, стучали громко и быстро, и радовали пустые души демонов своей бурной мелодией. С этими волнениями, начавшими происходить с первой же секунды после возвращения домой, Морго едва не забыл о том, для чего взял с собой Рамирес. И она напомнила ему щедрой волной прокатившегося по её впечатлительному нутру ужаса. Альма — изобретательная умная ведьма, только Морго не скажет ей об этом. Своим фокусом с освещением в момент, когда демон произнёс имя принца Тьмы, она устроила им обоим небольшой, но насыщенный перекус. Сразу захотелось больше, но Морго быстро себя остудил. Пусть Альма и нагнала страха на детей, проблема оставалась реальной.       — Расскажи, что произошло, — демон расслабленно выдохнул, пропустив через себя негативные эмоции, выплеснувшиеся из человеческих душ, и открыл глазницы.       — А что с вашими глазами? — Неудача рискнула задать ещё один вопрос и тут же пожалела об этом. Лучше бы она не пыталась унять своё бьющее через край любопытство. Лучше бы демоны проигнорировали этот вопрос, как и прошлый. Они посмотрели на девочку одновременно, и она поджала губы, резко захотевшие затрястись. Глаза Морго горели кроваво-красным пламенем, глаза Альмы обрели сияющие изнутри двойные зрачки, напоминающие по своему цвету свет, лившийся из посоха Бенджамина.       — Расскажу, после того, как ты мне расскажешь о своей… женитьбе! — последнее слово Альма презрительно выплюнула, напомнив тем самым Морго его реакцию на лиса.       — Хиро, нам нужно бежать, — шепнула другу Рамирес, обрадовавшаяся тому, что демоны вновь начали спорить между собой. Она медленно начала отходить спиной к столу. Японец, однако, остался на месте, наблюдая за недовольной ведьмой.       Опустошение, которое почувствовала девочка, когда потускнели все источники света, изрядно её напугало. Будто из Неудачи на несколько секунд высосали всё, что она когда-либо испытывала, и даже отрицательные моменты из её жизни оказалось страшно потерять. Внутри эти долгие для неё мгновения царил холод, который она ощущала не телом, душой. Рамирес попыталась схватиться за сердце, чтобы унять его быстрый ритм, но она перестала его чувствовать. Сердце билось, но будто не принадлежало ей, будто в неё поместили громко тикающие часы, идущие совершенно неправильно. Не иметь ничего, не быть собой, не жить и не существовать, слиться с Пустотой… Она не хотела, чтобы это ужасающее чувство повторилось, чтобы оно захватило её ещё хоть один раз. Рамирес что-то потеряла, это точно, но она не могла понять, что именно. Да и времени на это у неё теперь не было.       — Как это может быть важнее камалов? — фыркнул демон, скрестив руки на груди.       — Ты когда-нибудь избавишься от этого глупого голоса или он сильно прицепился к твоему образу доброго дядюшки? — в ответ спросила Альма. — Звучишь так, будто тебе давно пора в дом престарелых. В Пандоре распространены такие заведения, не хочешь уйти на покой? Я буду тебя навещать, обещаю, раз эдак в десять лет.       Рамирес добралась до стола переговоров. Приставив палец к губам, она взмахом другой ладони сказала игрушкам покинуть берет. Единорог кивнул, а Стоуни чуть подпрыгнул в знак согласия. Неудача расстегнула пальто и оттянула внутренний карман, в который забрался плюшевый друг. Затем она приоткрыла карман с другой стороны, и в него метко запрыгнул грустный камень. Неудача почувствовала, как он затрясся, и легонько погладила его указательным пальцем по окровавленной макушке, попытавшись утешить.       — Лучше я ещё раз переживу столкновение со светом Праймив, чем поверю в твоё обещание!       — Переходить на оскорбления — это так подло с твоей стороны, Морго! — демонесса театрально прикрыла глаза и прижала ладонь к груди. Давно привыкший к подобным выходкам Морго тяжело выдохнул, что-то неразборчиво проворчав. Альма с усмешкой приоткрыла один глаз. — А ты уверен, что тебе повезёт во второй раз?       — Только ты оскорбляешь меня, называя стариком! Но, как бы я ни хотел это признавать, ты права. Пора вернуть свой истинный голос, — Морго прочистил горло, прижав кулак ко рту. Он заговорил тем пугающим низким голосом, которым зазывал Рамирес играть вечно, отчего та вцепилась в блёстки как в надёжный щит и нелепыми движениями нацепила на голову берет. Это уже точно был не Мистер Голос с глупым голосом. Это был настоящий демон, который затащил Неудачу в этот мир, чтобы использовать её в своих непонятных целях. — С чего ты взяла, что это было везение?       — Тсс, так ты даже меня пугаешь, давай что-нибудь среднее, — Альма цыкнула длинным языком. — Потому что твой болезненный вопль я даже отсюда слышала.       — Ты издеваешься надо мной? Аргх, ладно! Этот тебя устроит, госпожа? — саркастично спросил демон.       Это был тот голос, который звучал везде, и от него нельзя было укрыться. В ушах, в самом сознании, в сердце — он мог проникнуть куда угодно, чтобы дотянуться до своей жертвы и взять под контроль её неокрепший, слабо защищённый разум. Голос, который твердил Неудаче о неизбежности сделки и торжествовал. Он не был страшным, но он заставлял подчиняться. Рамирес никогда так осторожно не открывала колпачок. Она боялась любым движением привлечь внимание демонов, поэтому высыпала блёстки очень медленно, прячась за спиной Хиро.       — Я бы сказала, ты знаешь, как удовлетворить даму и голосом, и словами, — прищурившись, дала оценку Альма. — Долго работал над этим эхо в ушах?       — О насущном, Альма! — прикрикнул Морго, отчего демонесса закатила глаза. — Куда делись все души?       — Хиро, идём, ну пожалуйста! — тихо зашептала Рамирес на ухо другу. Она не понимала, каким образом он так быстро привязался к ведьме, что не мог решиться на побег от неё. Она ему угрожала? Она связала его какой-то особенной сделкой, по которой он не может от неё отходить? Неудача протянула руку и обхватила ладонь Хиро, который вздрогнул и повернул к ней голову. — С ними страшно оставаться. Может, мы сможем найти выход? Найти путь к туману? Я не хочу испытать это ещё раз. Ты же понимаешь, о чём я?       Мальчик кивнул и крепко сжал руку Рамирес. Она широко ему улыбнулась.       — Я рада, что нашла тебя, — сказала Неудача и обняла японца. Тот положил ладонь на её спину и похлопал. Неудача почувствовала необъяснимое тепло, шедшее от друга. Он тоже был призраком, но она всё равно ощущала, что он живой, больше, чем Морго точно. Эти короткие объятия напомнили ей о потерянной жизни, о подруге Джессике, с которой было так же приятно обниматься и понимать, что Неудача всё-таки не одна в этом мире, как бы он ни старался доказать ей обратное. — Надеюсь, блёстки помогут.       — Об этом тебе стоит спросить у наших бывших сородичей, — Альма с горящей в глазах злостью посмотрела на пустые кристаллы. — Они напали на меня и украли все души, кроме Хиро, которого я успела спрятать. Раньше они не умели сливаться друг с другом. Но это была огромная чёрная масса с кучей глаз. И все как один смотрели на меня, а их рты смеялись. Та ещё жуть, даже для нас. Поэтому я показала Хиро, как он может защититься, если к нам снова нагрянут гости. Как ты понял, это сработало.       — Неприятное ощущение, — передёрнув плечами, согласился Морго. Ему в очередной раз пришлось признать ум демонессы. Никто в здравом уме не подумает, что бумажный журавлик, на самом деле, является своеобразным взрывпакетом, который способен оглушить и ослепить. Он не знал, чем Альма пропитала или напичкала бумагу, прежде чем вручить её мальчишке, но факт остаётся фактом: оригами Хиро способны причинить не меньший вред, чем блёстки Неудачи. И после такого Альма хочет, чтобы Морго перестал называть её ведьмой? — Но этот фокус не способен убить камала?       — Какой кровожадный! Конечно, нет, — усмехнувшись, ответила демонесса. — Увы, милый, у нас нет воды, чтобы с ними справиться. Мы можем их только отпугнуть. Из чего следует один вывод: мы в полной…       — Альма!       — Всё, не выражаюсь! Только не кричи.       Демонесса признала, что ситуация зашла в тупик. Как бы долго они ни спорили с Морго, проблему это не решит. Она не была уверена в том, что может с ним объединиться. Этот демон слишком погряз в своём негативном отношении к Миру Духов. Сколько лет Альма его помнит, он всегда больше времени проводил в Пандоре. Он предпочитал быть бесплотным духом, не имеющим возможности даже заговорить с жертвами, чем демоном в своём мире. С таким отношением она не удивится, если он предпочтёт сдать созданную ими реальность другим, лишь бы только больше не находиться здесь. Увы, если это произойдёт, они затеряются между другими реальностями и попросту исчезнут. А Альма слишком любит эту жизнь, даже если теперь она считается ошибкой существования и не имеет права полноценно покидать Мир Духов.       По крайней мере, у неё уже есть один помощник. Усмехнувшись своей мысли, Альма повернула голову.       — Дерьмо, — выругалась демонесса, проигнорировав возмущённое ворчание Морго.       Неудача невольно вскрикнула, когда им в спину ударило ругательство Альмы. Дети, подгоняемые удушающей и лишающей свободного дыхания петлёй страха, побежали на выход. Услышав грозный оклик Морго, Рамирес на секунду зажмурилась. Ноги даже попытались остановиться, из-за чего она споткнулась и чуть не упала. Её потянул на себя Хиро, тем самым уберёг от падения. Захлопали многочисленные крылья. Выход из пещеры перекрыли вороны и летучие мыши демонов, каркая и визжа, требуя своими невыносимо громкими криками, чтобы дети одумались и развернулись. Хиро вытащил из кармана джинсов слегка смятую фигурку бабочки из оранжевого стикера и показал Неудаче.       — Неудача, немедленно вернись сюда! — сказал Морго, и его бесстрастный голос словно въелся в кожу девочки. Она боялась развернуться и увидеть печально знакомую картину. Отец за ней никогда не гонялся. Он стоял в проёме и выжидал, когда она сама подойдёт к нему, затихшая, с виновато опущенной головой. Но Неудача мертва, у неё больше нет родителей, ею больше никто не помыкает, и она не обязана никого слушаться даже по заключённой сделке. Рамирес, озарённая мыслью, смогла избавиться от стазиса. Точно, именно она удерживает её рядом с Морго. Который лгал Рамирес постоянно. Теперь пришла её очередь лгать демону.       — Я отменяю сделку! — обернувшись через плечо, крикнула девочка и, кинула вверх блёстки, которые раньше сжимала в кулаке. Частицы закружились над ней и Хиро в своеобразном танце. Неудача скрестила пальцы и начала мысленно кого-то просить о помощи. Пусть её план сработает, пусть они с Хиро освободятся от сделок с демонами, пусть смогут найти путь к покою… Блёстки опустились на каменный пол вместе с тяжёлым чувством, которое сидело в Неудаче словно паразит. Она посмотрела на друга и увидела точно такое же ошеломлённое и одновременно счастливое выражение лица. — Получилось, Хиро?!       — Kigaru ni, — не пряча удивлённую улыбку, ответил мальчик. — Yatta!*       — Что ты наделала?! — взревел демон. Он и Альма, которая расправила свои крылья, приближались. Морго был очень зол, Рамирес поняла это по тому, как его охватило красное свечение, словно сама ярость пронизывала мускулистое тело и удваивалась в глазах.       — Jikkō suru hitsuyō ga arimasu!**       Хиро словно очнулся после того, как сделка с Альмой перестала действовать. Он запустил бабочку цвета заката в плотную стену из животных прислужников демонов, и та взорвалась, поджарив хрупкие крылья. Вороны и мыши кинулись врассыпную, крича от боли, и Хиро, схватив Рамирес за руку, рванул вперёд.       — Стойте, глупцы, вас поглотит Пустота!       Демонесса летела так быстро, как ей позволяли крылья. Схватить, истощить, заставить кричать и понять, что в этом мире они ничего не могут решить. Вот о чём, горя изнутри от гнева из-за разорванной сделки, думала Альма, протягивая руки, чтобы дотянуться до воротников. Но она не успела добраться до детей, затормозив, потому что десятки раненных существ слетелись к ней в поисках помощи и закрыли собой единственные оставшиеся человеческие души. Едва Хиро, поднявшийся на выступ, протянул руку Рамирес, чтобы вытянуть её, их обоих поглотила чернота.

***

      — Рамирес, милая, ты собралась?       Девочка громко ойкнула и выпустила из рук своих бумажных кукол. Она совсем забыла, что после вкусного завтрака, состоявшего из пышных панкейков с клубничным сиропом, должна была переодеться. Сегодня начались осенние каникулы, и в честь этого мама и папа обещали сводить девочку в зоопарк. Она резво подскочила к шкафу и опасливо схватилась за продолговатые ручки. Девочка зажмурилась и открыла дверцы. Монстр так и не вернулся после того, как Рамирес послала его куда подальше одним пальцем. Победно улыбнувшись, она вытащила бежевое платьице с кружевным воротничком и кинула его на кровать вместе с вешалкой. Нужно быстро переодеться, чтобы не заставлять родителей ждать.       — Кого же из вас мне взять с собой? — уже готовая к выходу Рамирес стояла перед мягким Единорогом и плюшевой игрушкой в виде жёлтого улыбающегося цветка по имени Флауи, которую ей подарил отец на недавний день рождения. — Я не могу выбрать. Мы пойдём все вместе! Я сложу вас в свой школьный рюкзак, а в парке открою его, чтобы вы тоже могли видеть животных. Только вы должны пообещать мне, что не будете убегать. Договорились? — выждав несколько секунд, девочка удовлетворённо кивнула. — Отлично, загружаемся!       Едва девочка оделась и сложила необходимые вещи и друзей в большой малиновый рюкзак, в её комнату вошла мама в тёмно-синей юбке до колен и вязаном белом свитере. Тёмные волосы были убраны в аккуратный пушистый хвост, а лицо освежал лёгкий повседневный макияж, в котором Рамирес больше всего нравилась бледно-розовая помада. Женщина помогла дочери застегнуть зелёное пальто в лимонную клетку, после чего нежно надела берет на её голову. Рамирес улыбнулась и клюнула маму в щёку, потом подбежала к кровати и, схватив рюкзак, с кряхтениями поправила его на спине.       — К походу в парк готова, мама! — воскликнула девочка и шутливо приставила ладонь к виску, отдав честь. — Ты не забыла корм для птичек?       — Твой отец вчера после работы заехал в зоомагазин и купил его, так что не волнуйся. Пойдём.       Женщина взяла её за руку и вывела из комнаты, тихо прикрыв дверь. Рамирес с наслаждением втянула воздух носом: запах выпечки ещё не успел полностью испариться, витая по дому лёгким шлейфом и делая его ещё уютнее. Из спальни родителей как раз вышел отец, и Рамирес, вырвав руку из слабой хватки матери, побежала к нему. Мужчина с удивлённой улыбкой с трудом успел подхватить запрыгнувшее на него тело, после чего он тоже получил короткий поцелуй в щёку, покрытую аккуратной щетиной.       — Рэм, ты хочешь, чтобы у меня сердце остановилось? — выдохнув, с наигранной строгостью спросил отец, на что девочка только широко улыбнулась. — Кто тогда отвезёт вас в зоопарк?       — Маме нужно сдавать на права! — подметила она и показала женщине язык, которая недовольно сложила руки на груди.       — Маме некогда этим заниматься. Она должна воспитывать одну непоседу, заниматься уборкой и готовкой, собирать беспомощного мужа и давать уроки на дому, — проговорила женщина. — Поэтому, увы, милая, но до машины я так никогда и не доберусь.       Рамирес опустили на пол и вручили пакетик с кормом, который она заботливо устроила между Единорогом и Флауи. Родители уже вышли из дома, пока она занималась перестановкой в своём рюкзаке, поэтому девочка побежала по коридору, чтобы их догнать. Не заметив взбитый ковёр, она споткнулась и упала, задев вытянутой рукой круглый столик, на котором стояла безвкусная, но обожаемая мамой ваза. Простонав от боли, вспыхнувшей в теле, Рамирес подняла голову, и в эту же секунду перед ней на большие куски разломалась глина, а вода, не впитавшаяся в ковёр, брызнула на лицо.       — О нет, мама очень расстроится! — её глаза заблестели от слёз. Рамирес стало очень обидно. Она никогда ничего не ломала, а тут умудрилась запнуться о ковёр и разбить мамину вазу. Девочка взяла в руки несколько кусочков и попыталась их соединить, но те упрямо не хотели сплавляться. — Ух, здесь поможет только волшебство!       — Рамирес, в чём дело? Почему так долго?       — Нет, она не должна это увидеть! — в панике девочка сгребла куски в одну кучу и спрятала их под ковром вместе с цветком, закрыв этот холмик столиком. — Ах, а что делать с водой?!       Раскрасневшаяся от стыда и волнения Рамирес в поисках решения случайно посмотрела на стену с семейными фотографиями, полными счастливых моментов. Она невольно улыбнулась: сегодня эта стена должна пополниться ещё одним снимком, излучающим радость и веселье. Если ей удастся не попасться с разбитой вазой сейчас. Девочка отряхнулась, избавляя от осевшей на пальто облака глины. Избавиться от улик у неё почти получилось, но представление разочарованной матери заставляли её нервно кусать губы. Стоит сразу сознаться. Но если из-за этого мама отменит поездку? Девочка тяжело выдохнула: она расскажет на обратном пути и будет просить прощения весь вечер. Потом, наверное, разобьёт свою копилку и потратит все накопленные деньги на новую вазу для мамы. Рамирес сделает всё, чтобы она не расстраивалась.       Девочка ещё раз осмотрела стену, на этот раз более пристально. У неё внезапно возникло ощущение того, что она неправильная. Семья на фотографиях слишком счастливая, животных совсем нет, хотя Рамирес чувствовала, что они должны присутствовать. И нет лосиных рогов. Она понятия не имела, почему о них подумала, но чувство, что их не хватает, перебивало все остальные мысли. А ещё в голове Рамирес мелькнула мысль о суши, и тогда она совсем запуталась. Причём здесь суши и рога лося? Почему она представляет воронов и летучих мышей, хотя до смерти боится и тех, и других? Почему ей кажется, что фотографии должны блестеть и вообще, быть другими?       — Рамирес!       Она вскрикнула, поняв, что голос матери приближается. Не придумав ничего лучше, Рамирес встала на мокрое пятно на ковре с надеждой, что мама не станет смотреть вниз, и в сторону. Девочка выдохнула, приготовившись к тому, что её будут ругать за неаккуратность. Невозможно сделать так, чтобы мама смотрела только на неё.       Однако мысли о наказании мгновенно выветрились из головы Рамирес. Увидев женщину, она невольно попятилась назад, сойдя с пятна. Это всё ещё была её мама, но за ней тянулась страшная зубастая тень, которую смогла разглядеть девочка.       — Мама… — проговорила дрогнувшим голосом она и соединила ладони, прижав их ко рту.       — Милая, сколько можно копаться? — спросила женщина, но Рамирес не смогла вымолвить ни слова. В голосе мамы появилось что-то ненатуральное. Как будто она пыталась вернуться к прежнему голосу, но у неё села батарейка, хотя Рамирес знала, что людям они не требуются. Она сделала ещё шаг назад, не спуская испуганного взгляда. — Что с тобой?       — Ты — не моя мама, — на грани шёпота и тихого голоса сказала девочка, и в этот момент женщина наступила на пятно.       Она тут же громко закричала и отпрыгнула назад, едва не задев потолок головой, словно в ней разогнулась натянутая до предела пружина. Рамирес, широко раскрывшая глаза от шока, не позволяющего сдвинуться с места, наблюдала за тем, как с матери сползала кожа и мышцы, будто она, на самом деле была рисунком, на который вылили слишком много воды. Её лицо исказилось от прожигающей боли, глаза выпрыгнули и покатились к ногам девочки, которая завопила от страха. Она, запутавшись в ногах, едва не упала, но опёрлась на шкаф с посудой, откуда начали падать стеклянные тарелки и бокалы. Рамирес, не перестающая стонать, закрыла руками голову. Она дико хотела сбежать, но тело не подчинялось, оставаясь парализованным. А существо, вылезшее из матери как из костюма, зашипело на образовавшуюся на ковре лужу.

***

      Возвращение сюда было отвратительным. Напоминало о тех временах, когда Морго блуждал здесь неизвестно, сколько времени без какой-либо цели. У него тогда ещё даже не было имени, не было ничего, кроме осознания того, что он существует в этой реальности. Он был бы обречён на вечное скитание, как и остальные духи, если бы ненависть к ультра-войне, что сотворила это с ним, не горела внутри, поддерживая мысли и сознание. В Пустоте нет жизни, нет абсолютно ничего, и всё же в ней как-то можно существовать, передвигаться без единого понятия о направлении и времени.       Они старались не идти в тишине, чтобы не поддаться безумию Пустоты. Но лучше бы они всё-таки молчали, потому что единственные мысли, кроме потерянных душ, были о прошлом. О противоречивых временах, когда они были камалами и не имели собственного сознания, лишь цель, которая, на самом деле, не имела смысла лично для каждого из них. Не оставалось ничего другого, кроме как поддаться витающему повсюду проклятию Пустоты, заставляющему думать и говорить только о ней.       — В такие моменты, я понимаю, почему ты ненавидишь всё вокруг, — промолвила Альма, в голосе которой тоже не было ничего. Она говорила ровно, безразлично, не вкладывая никаких эмоций, но Морго знал, что это в этом виновно окружение. Он не раз задавался вопросом, для чего духи, образовавшиеся в результате ультра-войны, создали и поселились в реальности, которую они презирают. И каждый раз не мог найти ответа, что неизбежно выводило из себя. — Лучше быть никем в реальности, где есть всё, чем быть всем в реальности, где нет ничего.       — Ты говоришь такими же глупыми словами, как та гадалка, — сказал Морго и поймал на себе непонимающий взгляд четырёх светящихся зрачков. — Неважно. Мы можем никогда их не найти.       — Да ты пессимист! — через силу усмехнулась демонесса. — Почему я сказала это так, будто только что об этом узнала? А стоит ли их вообще искать?       — Не глупи, мы исчезнем без подпитки. Хочешь вновь быть бесплотной сферой? — Морго оттолкнул одну из обсуждаемых летающих повсюду сфер, которые могли видеть демоны. — Я не чувствую никого из них. Как камалы эволюционировали настолько, что научились скрывать своё присутствие?       — Скидываю всё на последствия ультра-войны, — пожала плечами Альма, хмуро хлопая крыльями. Она летела чуть впереди, пуская по дороге оригами Хиро, которые остались у неё, тем самым слегка освещая путь. Фигурки оставались парить в том месте, где она их запускала, и горели тусклым огнём как сигнальные фонари посреди территории с бушующей метелью. Только вместо бьющего по лицу снега была осязаемая чернота. — Ты должен с этим разобраться. Из-за твоей громкой сделки они здесь, не иначе. Жениться он собрался… А как же твоё железное кредо о том, что духи не чувствуют?       — Оно при мне. Альма, ты кажешься разочарованной, — заметил демон и тут же услышал, как она фыркнула. — Это простой пункт, формальность. К тому же сделка больше недействительна.       — Какая разница, внимание уже привлечено. Другие реальности видели в нас лишь абсурд и бессмысленность, но теперь наверняка думают, что мы — угроза. И всё из-за того, что ты не смог обойтись без сделки!       Морго остановился, из-за этого Альме пришлось вернуться. Не хватало ещё потерять здесь невыносимого, но союзника. Она подлетела к нему, излучая своим видом недовольство, на которое, однако, демон предпочёл не обращать внимания, занятый собственным пассивным возмущением.       — Чего ты от меня хочешь? — холодно спросил он.       — Элементарного признания твоей ошибки, — резко выпалила демонесса. — Она может нас уничтожить, было бы не плохо, если бы ты её признал.       — И что после этого изменится? Камалы уйдут обратно? Неудача и мальчишка вернутся и добровольно станут подпитывать нас? Мы сможем попасть в другие реальности? Что ты получишь от этого неуместного признания?       Решив не дожидаться ответа, демон вырвался вперёд, оставив Альму размышлять над его словами.       — Моральное удовлетворение! — крикнула она и полетела вслед за ним с острым желанием вернуть Хиро и запереться в своих пещерах, чтобы больше не видеть ни духов, ни Морго, ни проклятых камалов.       — Стой, — демон резко затормозил, из-за чего Альма, не ожидая остановки, врезалась в его спину. — Смотри, куда летишь.       — У тебя огромные проблемы с чувством юмора, — потирая лицо, пробормотала демонесса. — Что?.. Я тоже слышу.       Это был визг камалы. Так вопить они могут только, когда столкнутся со своим главным врагом — водой. Откуда в Мире Духов взялась вода? Этот вопрос демоны, не сговариваясь, решили оставить на потом. Альма, приземлившись рядом с Морго, нехотя приподняла руку, за которую он с таким же нежеланием схватился. Процедура перемещения одновременно нескольких существ в одну и ту же ткань Пустоты всегда раздражала Альму. В мире, где нет ничего, почему-то есть конкретная схема передвижения, и её было необходимо придерживаться, чтобы осознавать своё действие и не потеряться, достигнув желаемой точки. Свободными руками демоны, воспользовавшись когтями, разрезали чёрное полотно пространства и оказались в знакомом обоим доме.       — Глаза уже жуть как мозолит, — высказалась Альма, и Морго с ней безмолвно согласился.       Они увидели Неудачу, прижавшуюся к шкафу и сидящую на коленях в окружении битого стекла. Над ней, упиваясь непрекращающимися слезами, нависали две камалы. Альма поморщилась, заметив на полу мокрое пятно, рядом с которым валялась и кисла человеческая кожа с окровавленными костями.       Морго без слов двинулся к девочке, сжав кулаки, загоревшиеся алыми метками, отчего демонесса криво усмехнулась, вспомнив его слова о том, что он ничего не чувствует. Она подлетела к ковру и, протянув к нему из пальцев кровяные нити, начала его оживлять.       Демон чувствовал, как в этих стенах витает первобытный страх, исходящий от Неудачи. По зову инстинкта он на мгновение возжелал присоединиться к бывшим сородичам и разделить с ними трапезу, однако стоны и плач беспомощной Рамирес привели его в чувство и напомнили, что она принадлежит ему. Он с разъярённым рычанием выпустил багровую молнию, и она ударила в ближайшую камалу. Тень с визгами отлетела, отчего вторая разорвала связь между собой и девочкой и всколыхнулась. Морго рассчитывал, что она исчезнет, но она, быстро подплыв к оглушённой камале, протянула к ней чёрные щупальца. Дальнейшее заставило демона в очередной раз проклясть Ремора. Две тени медленно слились друг с другом, на их массе образовались четыре продолговатых кривых глаза и два неестественно широких рта, опоясывающих всю их слившуюся воедино выросшую фигуру.       — Мне не помешает помощь, — стоя рядом с Неудачей, свернувшейся в калачик, пробормотал Морго.       Выдвинувшийся из необъятной массы широкий тентакль стрелой рванул к демону и с размаху ударил его, отчего тот пролетел через весь коридор и снёс Альму. Кровяные нити исчезли, так и не завершив оживление, и ковёр опал обратно.       — Снова?! Слезь с меня! — с трудом выдохнула Альма, стуча по полу единственным свободным кулаком.       — Уж извини! — Морго поднялся и подал руку хрипящей демонессе.       — Мы видим братьев, — прошипела огромная тень. — Мы с удовольствием поделимся.       — Мы давно не братья, — голос Альмы зазвенел от разъедающей ярости. — Особенно после того, как вы попытались убить меня этой тушей.       Она махнула рукой в сторону Морго, закатившего глаза.       — Спасибо за любезность. Ты мне поможешь или продолжишь попусту сотрясать воздух?       — Отвлеки их, но, — острый коготь указательного пальца демонессы ткнул в брошь на груди Морго. — Не попадись на щупальца. Если ты собьёшь меня в третий раз, мои органы этого точно не переживут.       Альма вернулась к своей задумке, укрывшись за спиной демона. Морго кинул быстрый взгляд на Рамирес, которая, спрятав заплаканное лицо за рюкзаком, смотрела на него. В её глазах он увидел плескающийся страх и, не сдержав желания, залез к ней в голову, где панически горела одна мысль: монстры. Морго почувствовал, как в груди что-то неприятно скрутилось, и он поспешил выбраться из сознания трясущейся Рамирес. Камалы проникли в её голову и исказили память, раз девочка готова бежать, сломя голову, неизвестно, куда только при одном взгляде на демона.       Он вытянул перед собой одну руку, создав искрящийся красными молниями барьер, и двинулся на камалов. Те начали атаковать его хаотичными размашистыми ударами тентаклей, но Морго продолжал продвигаться к ним медленным шагом, не теряя контроля. Когда до тени осталось несколько шагов, он услышал оклик Альмы.       — В сторону!       Демон рывком оказался у стены, открыв ведьме пространство для атаки. Альма, оживившая ковёр, попросила его выжать всю воду до последней капли, и тот с удовольствием исполнил её волю. Он подпрыгнул и свернулся, выдавливая из себя жидкость и игнорируя болезненное давление по своему тканевому телу. Когда ваза, собранная демонессой, наполнилась, та погладила распрямившийся ковёр и в несколько взмахов крыльев оказалась рядом с тенью. Она в страхе отпрыгнула, почуяв запах воды. Альма швырнула в него небольшой сгусток, отчего слившаяся камала завизжала, схватившись щупальцами за лицо.       — Никогда раньше не занималась пытками, но всё бывает в первый раз, — с кровожадной ухмылкой сказала демонесса и выплеснула ещё немного воды на извивающуюся в болезненных конвульсиях тень. — Здесь хватит воды, чтобы вас обоих превратить в валоков. Хотите? — камала замотала двойной головой. — Тогда прочь из нашего мира! И передайте своему хозяину, чтобы он не совался сюда, иначе я пригоню из Пандоры пожарную машину и превращу его в принца Света.       Камалы разъединились и, промчавшись мимо демонессы, выбежали из дома в Пустоту. Альма облегчённо выдохнула и потрясла вазу, из которой на пол приземлились несколько капель воды.       — Да, они не блистали умом, — подвела итог ведьма и перекинула сосуд через плечо.       — Нет! — закричала Неудача, отчего Альма подпрыгнула на месте. — Зачем ты это сделала? Это любимая ваза моей мамы!       — Со своим ребёнком разбирайся сам, — махнула рукой демонесса и прислонилась к стене.       Морго медленно подошёл к Рамирес, которая вцепилась пальцами в собственные колени, поджатые под головой. Он присел перед ней на корточки и хотел протянуть руку, но ужас, блестящий в больших глазах девочки, вынудил его остановиться.       — Неудача, сунь руку в карман, — неожиданно для Рамирес сказал монстр, отчего она нахмурилась. — Ты должна вспомнить, где находишься. Где твои блёстки?       Девочка, повинуясь странной просьбе, запустила руку в карман пальто и, к своему удивлению, нащупала в нём пластмассовый пузырёк. Она медленно вытащила его под пронзительным взглядом красных точек, горящих в глазницах разговаривающего черепа с лосиными рогами, и уставилась на блестящие частицы, тихонько шуршащие внутри.       — И что мне с этим делать? — растерянно спросила девочка, чувствуя, как страх постепенно исчезает, а быстро колотящееся сердце начинает замедлять свой ритм. Присутствие непонятного существа почему-то её успокаивало. Рамирес начала думать, что она действительно с ним знакома, как бы странно это для неё ни звучало. — У тебя глупый голос.       — Хах, да, не буду с тобой спорить, Неудача, — усмехнулся демон. — Посыпь на себя немного блёсток и подумай о том, что ты хочешь вспомнить себя.       — Но я и так себя помню! — воспротивилась девочка. — Меня зовут Рамирес, а не Неудача, не называй меня так! Это такое обидное прозвище.       — Да, его тебе дали родители, потому что ты постоянно влипала в неприятности. Перестань пререкаться и сделай, что я говорю!       — Мои родители никогда обо мне так не говорили, хватит врать, глупый голос! — услышав такую очевидную ложь, Рамирес совсем перестала бояться большого существа. Злость на его лживые слова переборола страх.       — Не хочу тебя торопить, но нам нужно ещё найти Хиро, пока его не иссушили другие камалы, — раздражённо напомнила о своём существовании Альма, стоящая в стороне.       — Эта ведьма права, дай мне блёстки, — Морго ловко выхватил пузырёк из рук замершей Рамирес, которая отвлеклась на ворчания демонессы. Он открыл колпачок и вздохнул. — Надеюсь, я не пожалею об этом.       Блестящая горка оказалась на его руке. Морго, почувствовав, как по ладони начинает распространяться жжение, быстро швырнул облако из блёсток в Неудачу, которая не успела закрыться руками. Зажмурившись, она чихнула и почувствовала, будто в голове заскрежетали шестерёнки. В её память ворвалось огромное множество воспоминаний, из-за чего девочка с минуту сидела с каменным лицом, пытаясь переварить всю вброшенную одним комом информацию. Морго коснулся её лица и легко очистил его от блёсток, подозрительно наблюдая за Неудачей, смотрящей сквозь него.       — Думаешь, так должно быть? — спросила подошедшая Альма, уперев руки в колени и слегка наклонившись. — Выглядит жутко.       Демон, не смотря на неё, шикнул. Рамирес часто заморгала, после неуверенно разлепила глаза, ощущая тяжесть блёсток на своих ресницах. Она недоумённо осмотрелась и остановила взгляд на Морго. Вспомнила, что он был невероятно зол на их попытку побега, которая до конца не удалась. А потом, увидев, что с рядом стоящей Альмой нет Хиро, подскочила, но тут же завалилась обратно, не справившись с затёкшими ногами.       — Я наказана, да? — удручённо спросила девочка, и два демона синхронно кивнули. — Ну как всегда!