Страна Берендея

День рождения Джона Сайруса Снейпа прошел на ура, были приглашены все родственники, несколько друзей и крайне смешной клоун. Дженни и Петунья, казалось, превзошли сами себя, испекли настолько изумительные тортики, что Кеннет едва удерживался от того, чтобы не стащить хотя бы кусочек. Мамы это заметили и, пожалев ребёнка, отдали ему не менее вкусные обрезки от коржиков и остатки крема. Ими Кеннет честно поделился с братьями, Гарри и Дадли. Из друзей пришли Малфои (все трое), Невилл, Грейнджеры (с дочкой) и Лавгуды. При виде Люциуса на Гарри нападал беспричинный смех, при малейшем взгляде на него Гарри начинал фыркать, а потом срывался в гомерический хохот. Клоун же заставил смеяться всех; как-то по особенному накрашенный, он не вызывал того иррационального страха, который охватывал европейцев и американцев до возникновения коулрофобии. Тем более что он выступал с медведем, настоящим рыжим мишкой. Все зрители, и большие, и маленькие, замирали в восторге, глядя, как они вместе жонглируют тарелками, мячами и кеглями, танцуют твист и ламбаду, причем медведь отплясывал вполне по-человечески. Потом сплясали «барыню», а под конец пошли вприсядку, с притопом и прихлопом… Вот уж тут хохот стоял до небес, Гарри только слезы вытирал да гадал — и когда же Невилл наловчился так здоровски танцевать, неужели учителя этикета научили?.. Девушки пришли в экстаз от своих парней — высоченный дюжий Невилл, синеглазый, с густой шевелюрой, заставлял колотиться нежное девичье сердечко Гермионы, а стройный и тонкий Гарри окончательно покорил Полумну. У них даже спор начался. Гермиона сказала, что Гарри похож на Тарзана, а Полумна возразила, что её парень вовсе не дикарь, а индийский махараджа. Услышав это, Гарри и Невилл заинтересованно переглянулись, кивнули друг другу и, таинственно оглянувшись, скрылись в неизвестном направлении. Во второй половине дня, после «тихого часа» для малыша, Драко погнал всех в сад на новое представление. Заинтригованные анонсом, зрители, полные предвкушения, заняли прежние места на садовых стульях. Вышел тот же Драко в костюме охотника, с ним Дадли, оба с ружьями (игрушечными), идут, оглядываются и переговариваются: — Эти джунгли мне никогда не нравились, милорд… — прогудел верзила Дадли. — Тш-ш-ш-ш… — зашипел блондинистый траппер Драко. — Кажется, я что-то вижу… Оба встали плечо к плечу, нацелили ружья вверх, ждут. А там и чудеса начались: пронесся кругами по поляне волк, за ним медведь проковылял вперевалку, а следом паренек в леопардовой шкуре, шоколадный и длинноволосый, вприскочку и с залихватским индейским кличем. Не то Тарзан, не то Маугли. После нескольких завораживающих сценок охот, погонь, поимки «дикаря» и его последующего приручения провели финальный выход — Гарри, разодетый как распоследний принц, верхом на Дасе в сопровождении верных волка и медведя уезжает в закат, а вслед им стоят и смотрят подружившиеся охотники, лорд и слуга. Неожиданный спектакль понравился всем без исключения. Вернувшись в комнату, уставший, но довольный Гарри трансфигурировал шелка и парчу обратно в свою одежду, а шкуру в плюшевого леопарда — игрушку Кеннета. Вошел волк и, превратившись в Лиходея, подошел к зеркалу, чтобы стереть с лица остатки грима клоуна. Гарри улыбнулся ему: — Спасибо за содействие. Да, кстати, из вас получился великолепный клоун, и совсем не страшный. — Да уж… — хмыкнул Кузьма, протирая щеки ватным диском. — Спасибо Кингу и Гейси за создание Пеннивайсов и Джокеров, их жуткие клоуны-убийцы точно покорили мир. Страхом. А ведь настоящие, нормальные клоуны должны смешить детишек, а не выскакивать из темного угла с бензопилой в руках. Вошли остальные — Драко, Невилл, Дадли и девушки с Кеннетом. Расселись по комнате на всех доступных поверхностях, стульях, пуфиках и кровати. Драко и девушки с интересом посмотрели на Кузю, начиная понимать, что он и есть приглашенный клоун. — А где ваши звери? — вежливо спросил Драко, обращаясь к Кузе. — Волк и медведь? Они так потрясающе выступали, особенно медведь, он ведь ручной? Его можно погладить? — Нельзя, — отозвался Невилл, сидевший на столе, а когда Драко взглянул на него, демонстративно помахал ему когтистой лапой, которую спустя миг превратил в руку. — Ой… — опешивший Драко обвел взглядом присутствующих. — А кто из вас волк? На это Гарри лишь плечами пожал, не зная, можно ли открывать тайну Кузи посторонним. Нехотя буркнул: — Во всяком случае, волка здесь уже нет. Я вам только одно скажу, он — не оборотень. — Да, кстати… — Драко переключился на него, прищурив глаза. — А чего ты над моим отцом смеешься? Только глянешь на него и давай ржать, с чего бы это, а, Гарри? Колись! Его вопрос вызвал неадекватную реакцию — Гарри посмотрел на Драко и повалился на кровать с диким хохотом. Драко свел глаза в кучку, отчего ржание только громче стало… Нахмурившись, он взял подушку и начал методично колотить по ржущему бесстыднику. Теперь к смеху присоединились вопли избиваемой жертвы. — Не… не надо, Драко, не скажу, ни за что не скажу! Пусть твой папа тебе сам расскажет! — То есть он в курсе? — Драко даже остановился и положил подушку. — Папа знает? Охваченный внезапной идеей, Драко рванул в гостиную, чтоб задать папе этот вопрос, остальные — за ним. И Гарри в том числе, ему стало очень интересно — а как лорд Малфой будет про это рассказывать?! Но ещё из холла они услышали, что взрослые заняты беседой, ребята машинально прислушались к мужским голосам, чтобы понять, важный ли разговор и можно ли его прервать. Очевидно, он только что начался, потому что Северус спросил: — Ну и как, нашли мне замену? — Пока только одного, Горация Слизнорта, — голос Чарльза Поттера, однако, прозвучал уныло. — Я его помню… — проворчал Северус. — Он ещё меня учил. — А я с ним на одном курсе был… — буркнул Чарльз. — И если он и сейчас такой, как был раньше, то… прямо хоть сам к котлу становись. — А что такого? — спросил Люциус. — А ты что, не помнишь его любимчиков? — поразился Северус. — Ах, это… — Люциус тихо зафыркал. — Помню, помню, тот ещё коллекционер. — И вот это ничтожество приглашать в школу преподавать зельеварение? — протестующе-патетично воскликнул Чарльз. — А зачем ты уволился, Северус? — озадачился Люциус. — Дженни до меня доцарапалась, проковыряла в моей душе дырку, мол, дети меня годами не видят, ну куда это годится?! И потом, вот ранчо купил, лошадей, кто-то должен за хозяйством присматривать! — Так домовика найми! — Зачем? Чтобы с потолка снимать каждый раз, как пылесос заработает? Гарри хрюкнул и согнулся пополам, душа рвущийся наружу смех. Драко подозрительно сузил глаза. Нечаянный шум услышали из гостиной. — Гарри, это ты там? — Да, пап, это я… — Гарри с друзьями вошел в гостиную. — Кстати, не обязательно нанимать домовика, можно пригласить гремлина и дать ему имя, уж он точно не будет бояться пылесосов. Рон мне про своего писал, говорит, совершенно ненормальный домовик, пока не наиграется с электричеством, не успокоится. Северус кивнул и посмотрел на Чарльза: — Значит, Слизнорт? Тот удрученно развел руками: — А что делать-то? Свободных зельеваров раз-два и обчелся. К тому же все тут же разбегаются, стоит мне только намекнуть, что Оборотные зелья и Амортенция с Феликсами упраздняются. — А чего так? — заинтересовался Люциус. — А в Министерстве посовещались и решили, что вышеозначенные зелья относятся к разряду вредных и ненужных. Чужая личина, ненастоящая любовь и искусственная удача — вот что такое эти зелья! — сказал, как отрубил Чарли. — Единственное, что разрешено варить, это Костерост, Бодроперцовое и Противопростудное, ещё Ранозаживляющие и Кроветворные. Ну и ещё всякие полезные зельица и лекарства. — Антипохмельное забыли… — вскользь заметил Люциус. — А его пьяницы пусть сами для себя варят! — гневно рявкнул Чарли. — Дети его варить не будут! Ещё чего… — Костерост, вообще-то, тоже не очень хорош, — как бы между прочим произнес Невилл, сосредоточенно разглядывая потолок. — Нет-нет, Невилл, — не согласился Гарри. — Костерост хорош, просто само оказание помощи топорное. Сломанные кости надо сложить, закрепить, зафиксировать, и только после этого можно давать стакан Костероста. Помнишь, как Уайти говорил? — А что, в школе найдется свободная вакансия штатного медика? — донесся от двери вкрадчивый голос. Все взоры устремились туда, в дверях гостиной, опираясь о косяк, стоял Кузя с самым невинным выражением на лице. Дождавшись внимания, он добавил: — Могу совместить обязанности врача с зельеварением и сеансами школьного психолога. Чарли, услышав волшебные маггловские слова, смотрел на Кузю, как честный еврей на второе пришествие Иисуса Христа. Северус поднял правую бровь: — Вы собираетесь задержаться в Англии? — А почему бы и нет… — Кузя с наслаждением почесался о косяк, глубоко вздохнул и серьезно прибавил: — Родители Невушки нуждаются в длительной реабилитации, и с моей стороны будет настоящим свинством, если я просто поставлю верный диагноз и уеду со спокойной совестью. Да она же первая меня и загрызет, мол, оставил мальчика тонуть в болоте незнания, карабкайся, как можешь. Кроме того, я не женат, свободен, как ветер в поле, останавливаюсь там, где пожелаю, и на неопределенный срок. И я буду искренне рад передать детям крупицы своих знаний. Чарли подошел, страстно потряс руку Лиходея, благоговейно заглядывая в глаза, и с чувством произнес: — Дорогой! Вы — мой спаситель! Вы наняты. Жду вас в Хогвартсе первого сентября. И обратился к остальным: — А то я не знаю старину Горация! Развалится в кресле, соберет вокруг себя новое поколение членов Клуба Слизней и давай им всем жужжать в уши о том, кто, когда и сколько прислал ему засахаренных ананасов, цукатов в шоколаде, коллекционных вин и прочих милых вкусностей. Гарри аж передернулся, услышав это. Фу ты… да ещё и Клуб Слизней какой-то, бррр-р-р. Драко воспользовался паузой и встрял: — Папа, а что там с пылесосом? Гарри всё смеется, едва об этом вспомнив… И осекся. Папа странно покраснел, грозный профессор Снейп опустил голову и подозрительно затрясся, как от беззвучного смеха. А Гарри опять заржал, громко так, заразительно, голову назад откинул и хохочет во весь голос. Паразит. Гермиона хмыкнула, выцепила глазами в углу скромный пылесос, сходила за ним, подтащила поближе. Методично раскрутила шланг, всунула в руки озадаченному Драко и отошла к розетке, разматывая провод. Воткнула вилку в розетку и вернулась к Драко и пылесосу. Тот недоуменно спросил, вертя в руке шланг: — Что?.. Гермиона молча, не нагибаясь, ногой нажала на кнопочку. Красный цилиндр на полу глухо взревел, а в руках у Драко, как живой, дернулся и задрожал резиновый хобот. Юноша оцепенел, хобот в его ладонях жадно вибрировал, гудел на полу цилиндр, а потом… это непонятное существо всосало в себя его штанину! Мама! Оно его ест!.. Драко взвыл, отшвырнул от себя жуткий хобот и, вытаращив голубые от страха глаза, бросился спасаться в ближайшем пустом кресле. Запрыгнул, оглянулся и похолодел — неведомый зверь продолжал преследовать его, хобот слепо шарил по полу, извиваясь во все стороны. Мамочки!.. Да как же оно в маггловском доме-то живет? И что оно такое, мантикора его покусай?! Гарри сжалился, подошел и, нагнувшись, хлопнул по кнопке — не хотелось ему, чтобы и Драко оказался на потолке. Адская машинка умолкла и безжизненно замерла. Люц-то один был, Северус ему пылесос в руки сунул да и смылся в подвал. И Гарри, подумав об этом, смущенно извинился перед лордом: — Простите, сэр. Я думал, это смешно, когда папа рассказал, но сейчас, когда я своими глазами увидел, как мой друг боится обыкновенного пылесоса… в общем, это ни капельки не смешно. — Пыле-сос… — по складам повторил Драко и вдруг хлопнул себя по лбу: — Так он пыль сосет! Ох, ну я и идиот! Я же читал про него. Поняв, что это за штука, Драко сам включил его и попробовал пропылесосить, и надо сказать, это у него отлично получилось! А так, в общем и целом, остаток августа Драко, Гермиона, Полумна и Невилл провели в гостях у Гарри. Почти целую неделю, с двадцать пятого до тридцатого, мотались по всему Литтл Уингингу, наведываясь то к Дурслям на Тисовую, то ночуя у Снейпов. Съездили на автобусе в Лондон до бара «Дырявый котел», посетили Косой переулок, где закупили новые учебники для шестого курса. Катались на лошадях, которых звали Бесси и Тянитолкай. Серую кобылу так и звали, а мерина окрестил Гарри, когда выяснилась его странная привычка тормозить и застывать на месте, его потом надо было и в круп толкать, и за узду тянуть, чтобы с места сдвинуть. И после того, как Северус в первый раз пропыхтел от натуги, пытаясь вытянуть мерина из зарослей крапивы: — Тяни, Гарри. Я подтолкну… — и после серий возгласов: «тяни! толкай!» Гарри не выдержал: — Да что ж ты за тянитолкай такой?! Вот так и родилась кличка для своенравного мерина мечтательной масти паломино, рыженького с белой гривкой.