Перед бурей

Шарлотта только закончила разбираться с бумажной волокитой в своей комнате, а за окном уже в свои права вошла глубокая ночь, накрыв город темным покрывалом. Открывая дверь, Де Сарде ожидала, что спускаться ей придётся в потёмках, но на первом этаже было достаточно светло: кто-то не потушил камин. Стараясь не шуметь, молодая дипломатка начала аккуратно спускаться по ступенькам. Какого было её удивление, когда она увидела Курта, устало сидящего на диване напротив огня. Он выглядел сильно задумчивым, отчего и не заметил приближения своей ученицы. — Я думала, что все уже давно спят, — подала голос Шарлотта, подойдя к небольшому комоду и доставая оттуда два хрустальных бокала и початую бутылку вина. Несколько дней назад такой же ночью Шарлотта в одиночку позволила себе выпить бокал, чтобы унять головную боль. — Этот чёртов остров лишает сна, — пробухтел Курт, отчего Шарлотта не смогла сдержать слабой улыбки. В чем-то наёмник был прав. Де Сарде не могла назвать дня, когда просыпалась свежей и хорошо выспавшейся. Наполнив бокалы, Де Сарде поставила бутылку на пол, думая, что она ещё понадобится, а сама аккуратно присела на диван. Брови Курта удивлённо приподнялись, и он насмешливо глянул на девушку. — Пить с тобой, Грин Блад? — наёмник покачал головой, будто дивясь, как далеко зашёл. — Шутишь? — Я бы не стала открывать бутылку дорогого телемского вина ради шутки. — тон эмиссара был нарочито серьёзным, а в голубых глазах плясали озорные огоньки. — Это было бы настоящим… кощунством. Курт заколебался, но затем издал звук, похожий на сдержанный смешок. — Что ж, не будем злить инквизиторов. — Курт слегка наклонился и поднял бутылку с пола. — Ты, Грин Блад, извини, но я пью из горла. Отставив оказавшийся лишним второй бокал, Шарлотта выпрямилась и с гордым видом произнесла тост: — За хорошее вино и костёр, что горит не по наши души! — Да, — горлышко бутылки аккуратно ударилось о тонкую стенку бокала, издавая мелодичный звон, — не по наши души. Пригубив, Де Сарде не сводила глаз с Курта, который большими жадными глотками осушал содержимое бутылки. Что-то смущало девушку в поведении своего наставника. Курт никогда не был из болтливых, но в последние дни его молчание стало тягучим, волнующим и напрягающим. Де Сарде обладала развитой интуицией и привыкла прислушиваться к своим предчувствиям, но сейчас она не знала, с какой стороны зайти и стоило ли вообще ворошить эту неведомую проблему. У Курта была своя жизнь, о которой Шарлотта частенько забывала, так часто наёмник проводил с ней время. Своя жизнь, без неё. — Ну и чего ты смотришь? — прервал её размышления Курт, искоса глядя на Шарлотту. На миг щеки Де Сарде залились румянцем, но затем девушка взяла себя в руки. — У вас просто ужасные манеры, капитан, — съехидничала она, демонстративно перейдя на «Вы». — Я дам вам книгу по этикету, прочтите на досуге. — А что ты хотела от старого солдата, а? — фыркнул Курт, делая ещё один глоток. Шарлотта тихо рассмеялась, но Курт не поддержал её веселья. Она хотела разрядить момент, но напряжённое молчание, что повисло в гостиной, говорило лишь о провале данной затеи. Опустив голову, она неловко смотрела на вино и слегка покачивала бокал из стороны в сторону, смотря как красная жидкость скатывается по гладким стенкам. Отчего-то нарушать тишину ей не хотелось. Да и что бы она сейчас сказала? В голову ни шло ни одной мысли. Весь богатый словарный запас взял и испарился. Она понимала Курта, сама была такой же. Все свои проблемы Де Сарде старалась решать в одиночку, скрывая от всех свои переживания и боль. Пока она улыбается своей очаровательной дипломатичной улыбкой, никто не должен был волноваться о её состоянии. — Знаешь, Грин Блад, я бы хотел спросить у тебя кое-что, — нарушил молчание Курт, вперив взгляд в огонь. — Ты вроде у нас всем помогаешь, да? Шарлотта вся обратилась в слух, чуть склонившись. По телу пробежала нервная дрожь. Курт редко спрашивал у неё совета. — Что бы сделала, если бы оказалась на перепутье? — вопрос оказался неожиданным, отчего Де Сарде недоуменно заморгала. — Как бы ты поступила, если бы от твоего выбора зависела твоя жизнь? Курт говорил размыто, уклончиво, отчего понять ситуацию было сложно. Но одно Шарлотта узнала точно: её наставник стоял перед трудным выбором, с которым не мог определиться самостоятельно. — Сражалась бы с честью, — твёрдо ответила Шарлотта. Курт удивлённо посмотрела на Де Сарде и увидел девушку, которая была точно уверена в том, что говорит. Взгляд голубых глаз смотрел прямо, не увиливая, губы поджаты. — Ты хорошо усвоила уроки, Шарлотта, — впервые за годы наставник назвал её по имени, отчего щёки девушки заалели ещё сильнее. Слышать своё имя из уст Курта было неожиданно приятно. — У меня был хороший учитель, — лицо Де Сарде смягчилось, появилась слабая, но тёплая улыбка. Курт будто бы неодобрительно покачал головой и отвернулся. Де Сарде боролась с желанием прильнуть к плечу своего наставника, прижаться носом в сильную шею и сказать, что все будет хорошо, надо только набраться терпения. Но, заглушив мимолётную слабость, Шарлотта с такой силой сжала руки в кулаки, что едва не переломила хрустальную ножку бокала, который все это время держала. Не время сейчас поддаваться эмоциям. — Я… Я пойду, пожалуй, — девушка с неприязнью посмотрела на почти полный бокал. Допивать совершенно не хотелось. — И тебе советую отдохнуть. Наёмник промычал что-то неопределённое, и Шарлотта, слегка разочарованная, встала с дивана и, удобнее перехватив бокал пальцами за стенки, собралась было уже направиться к лестнице. Беспокойство, которое и без того казалось назойливым гостем в душе Шарлотты, усилилось. Теперь уснуть будет гораздо сложнее. — Ты достойная женщина, — неожиданно сказал Курт, не отрывая взгляда от пляшущих в камине языков пламени, — И я клянусь, что не предам тебя. — Но теперь серые, почти бесцветные глаза смотрели на Шарлотту и были полны решимости. — Никогда. Шарлотте стоило титанических усилий, чтобы сдержать бурю эмоций, что рвались наружу в этот момент. Она знала, что за цинизмом наёмник скрывал доброе сердце, но Курт никогда не клялся в верности. Это настораживало, заставляло искать подоплёку в его словах, но, может, её и не было? Де Сарде устало вздохнула, прикрыв глаза. Если расчётливый разум уже начинал бить тревогу, то глупое сердце ловко заставляло его умолкнуть. Курт всегда защищал её. От него не может исходить опасности. — Я верю тебе, Курт.