Across the Hall

Для ужина с Петиром Санса выбрала отливающее серебром голубое платье из тончайшего мерцающего шёлка, которое выгодно подчеркивало стройную фигуру и оттеняло её глаза цвета морской волны. Она понимала, что такой наряд мог оказаться чересчур шикарным и претенциозным, но решила исходить из того, как обычно одевался Петир. Она суетилась и крутилась перед зеркалом намного дольше обычного. Волосы подняла вверх и заколола сбоку, позволяя длинным локонам струиться волнами с ее левого плеча. Украшения свела к минимуму и достала, наконец, из коробки новые черные туфли на каблуке. Закончив наводить красоту, Санса немного отошла от зеркала, чтобы в последний раз оглядеть своё отражение придирчивым взглядом. — Сейчас или никогда, — прошептала она чуть слышно, прежде чем схватить ключи и направиться к двери квартиры напротив. Она лишь успела поднять руку, чтобы постучать, когда дверь распахнулась, и серо-зеленые глаза Петира пронзили ее, словно два острых кинжала. — Добрый вечер, Санса. Пожалуйста, входи. Выглядишь просто потрясающе. Санса нервно облизнула губы и переступила порог квартиры. Внезапно она осознала, что у неё дрожат колени, и тут же пожалела, что не надела что-нибудь без каблука. Петир выглядел, как всегда, великолепно. Он был в костюме без галстука, и волосы его были уложены просто безупречно. Санса почувствовала его руку на своей пояснице, ощутила, как тепло его кожи просачивается сквозь тонкую ткань её платья, и нервная дрожь охватила теперь уже всё её тело. — Извините, я ведь даже не спросила, что принести к ужину... Петир покачал головой. — Всё в порядке, ничего не нужно. Я обо всём позаботился. Ужин уже готов. Что бы ты хотела выпить? — Бокал вина был бы очень кстати, - ответила Санса, чувствуя, что от волнения у неё совершенно пересохло в горле. — Красное или белое? — поинтересовался Петир, загадочно улыбаясь. Санса нервно хихикнула. — Что у нас на ужин? — Жареная куриная грудка. — В таком случае белое. Петир одобрительно кивнул. — Очень хорошо. Он налил вина в два бокала, и протянул один Сансе. Несколько мгновений они наслаждаясь изысканным вкусом дорогого напитка, пока Петир не нарушил молчание. — Как тебе удалось отыскать такое очаровательное платье? Оно необычайно подходит к цвету твоих глаз и чудесно оттеняет волосы. Не думаю, что найдется хоть один мужчина, способный устоять перед такой красотой, Санса. Несмотря на то, что они были наедине, и это было настоящее свидание, Санса чувствовала себя не очень уверенно. Было безумно приятно слышать такое в свой адрес, но ей никак не удавалось отделаться от мысли, что он преувеличивает. — Правда? Спасибо, Петир, — ответила она, краснея. — Так ты расскажешь мне правду о себе? О тебе говорят так много всего, я просто не знаю, чему верить. Санса окинула его пристальным взглядом и заметила, как напряглась его челюсть, прежде чем он сделал глоток вина. Петир явно нервничал, но почему? Она ли в её новом платье была тому причиной, или же заданный ею вопрос? Было сложно сказать, что именно, а кроме того, Санса не была уверена, какой вариант удивил бы её больше. *** Мысли Петира летели с бешеной скоростью. Вот он. Момент истины. Сейчас он выложит карты на стол, и либо она тут же сбежит, либо останется в его жизни навсегда. — То, что обо мне говорят — это правда, но не вся. Не хватает некоторых деталей. Голубые глаза Сансы широко распахнулись, и он с трудом поборол желание солгать, лишь бы хоть как-то её успокоить. — Вы убийца? Петир пожал плечами. — Некоторые люди заслуживают смерти Санса. Я не буду это отрицать. Я говорил тебе, что я опасный человек. Работаю на влиятельных людей. И я бы не впустил тебя в свой дом, если бы не доверял тебе. Я ведь могу доверять тебе, не так ли? Санса судорожно сглотнула, и он мог явственно видеть каждое движение мышц ее горла. Плечи Петира напряглись, и он почувствовал сильное желание дотронуться до неё, взять её за руку, утешить. — Да, — робко сказала она. — Тогда позволь мне рассказать тебе кое-что еще. Я знаю тебя. Больше, чем я думал. Когда-то я знал твою мать. Очень давно, когда мы были подростками. Я даже думал, что люблю её. До тех пор, пока она не встретила твоего отца и не бросила меня ради той чудесной жизни, которую он мог ей обеспечить. Санса внезапно встала, и это резкое движение при других обстоятельствах могло бы обеспокоить Петира, но теперь он знал, что она не шпион и не киллер, и что оружия у неё при себе нет. Но оно бы и не понадобилось. Чтобы ранить его, достаточно было одного её взгляда. То, как она на него посмотрела… Этим всё было сказано. — Вы что? Он постарался улыбнуться как можно более мягко и непринуждённо. — Я не знал, кто ты, пока не узнал, кто твои родители. Но как он мог не знать? Каждая черта, каждое её движение кричало ему о Кэт. Голубые глаза, смотревшие на него так пристально, огненно-рыжие волосы и бледная кожа, усеянная редкими веснушками, словно ванильный крем с крошечными кусочками корицы. Тем не менее, она была намного красивее, чем её мать. Кэт не могла бы даже мечтать о такой красоте. Петир ощущал почти физическую боль от невозможности прикоснуться к ней. К счастью, а, может, и к несчастью, но она спасла его от внезапно возникшего порыва, которому он вот-вот готов был поддаться. Санса мгновенно обошла стол и залепила ему пощёчину. Боль от удара помогла избавиться от навязчивых мыслей о прикосновениях к её нежной коже, а звон в ушах только заставил его улыбнуться ещё шире. Она замахнулась снова, но на этот раз он был готов. Его рука взметнулась и схватила её за запястье, крепко прижав её руку к его груди. Второй рукой он обхватил её за талию и потянул на себя, пока она практически не упала ему на колени. Теперь у неё больше не было возможности ударить его. — Клянусь, я не хотел причинить тебе вред, — выдохнул Петир. Ее глаза были полны слез. — Ты лгал мне. — Никогда. Он сделал вдох, и прежде чем она начала протестовать, сократил расстояние между ними и настойчиво, даже жёстко прижался губами к её губам. Он целовал её жадно, с остервенением голодного зверя. Такой страсти, какая пылала сейчас в его груди, он никогда, ни разу не ощущал с Кэт, и хотя его легкие горели от нехватки воздуха, он не переставал целовать Сансу, пока она не начала извиваться в его руках, и её бёдра оказались в опасной близости от его с каждой секундой растущей эрекции. Он надеялся сохранить контроль над собой и провести с ней, по крайней мере, еще один вечер за ни к чему не обязывающей болтовнёй, прежде чем позволить потребностям плоти взять своё. Похоже, этому не суждено было случиться. — Почему вы это делаете? - спросила Санса, отстранившись, наконец, и уставившись на него полным ужаса взглядом, хотя последнее, чего ему сейчас хотелось, это убить её. Как глупо с его стороны было думать, что он вообще был способен на это. — Я хочу тебя. Не твою мать, не ту глупую мечту моей юности. Я хочу тебя. И прошу тебя только об одном. Верхняя губа Сансы дрогнула, и он постарался не смотреть на её рот. Губы её были алыми и припухшими. Петир был уверен, что после такого поцелуя на них не осталось ни грамма косметики, поэтому покраснели они по совершенно иной причине. И этой причиной был он. — Чего ты хочешь? — Спросила Санса. Петир слегка ослабил хватку, но так, чтобы она не могла окончательно высвободиться из его объятий. — Бойся меня, люби меня, делай, как я говорю, и я буду твоим рабом. Мелкие морщинки, возникшие между её бровями, так и просили поцеловать их, и он это сделал. Он целовал ее всюду, нежно и терпеливо, пока не почувствовал, как она расслабилась в его руках. — Хорошо. Она сказала это так тихо, что он был практически уверен, что ему это только почудилось, пока она не начала вставать, и её пальцы переплелись с его. Она увлекала его в его же собственную спальню. И как она только узнала, куда именно следовало идти? Ужин остался стоять на столе нетронутым, ибо тот голод что терзал его изнутри, требовал вовсе не пищи, нет, ему было жизненно необходимо ощущать обнаженную кожу Сансы под его собственной. Он напугал её снова, когда вытащил свой нож с красивой рукоятью, но лишь для того, чтобы разрезать её платье. Она запротестовала: — Мне казалось,тебе понравилось, как я выгляжу в нём… Санса капризно надула губы, изображая обиду, и он улыбнулся ей своей самой порочной улыбкой. — Да, дорогая. Ты выглядела в нём сногсшибательно, но я не могу допустить, чтобы какой-то другой мужчина увидел тебя в этом платье, ведь он, чего доброго, может решить, что ты могла бы принадлежать ему. Санса, похоже, не смогла придумать ничего подходящего, чтобы возразить против такого веского аргумента, поэтому она просто расслабилась и помогла ему избавить её от окончательно испорченного платья.