Приманка

Мэрл Диксон сладко зевнул и проснулся. Какой-то незнакомый, но манящий запах коснулся его ноздрей, заставив приподняться в постели и более основательно принюхаться. — Будь я проклят! — воскликнул он. — Пахнет жратвой. Откуда в этом доме жратва, да еще и утром? Никак Дэрилина напялил фартук?! Громогласно заржав над собственным остроумием, Мэрл стащил себя с кровати и, даже не потрудившись одеться, пошлепал в сторону кухни. Он собирался с порога заорать что-то похабное и издевательское, но проглотил язык, когда перед его глазами предстала удивительная картина — у плиты колдовала… женщина. Со спины он отметил темные кудри чуть ниже плеч, тонкую талию и круглую попку, различимую под братовыми джинсами и его серой футболкой. Аромат от стоящей на плите сковороды шёл просто упоительный, а она сноровисто помешивала еду деревянной лопаточкой. Младший братец, тараща на нее осоловелые от вкусной жрачки глаза, что-то сосредоточенно жевал, запивая кофе. Мэрл не знал, что в их доме водится посуда, кофе и ингредиенты для приготовления чего-то съедобного. Вот пиво было, виски запас и текила, привезенная Марти из Мексики. — Добрейшего утречка, сестрюня. Мадам, — Мэрл церемонно поклонился и подтянул повыше оранжевые семейные трусы, — кофейку не нальете? — Сам лей. И оденься, — буркнул Дэрил, — а лучше в душ сходи. Воняешь. — Так ты бы предупредил, недоумок, что у нас гости, да еще и дама, — начал Мэрл беззлобно, но тут вступила незнакомка. Видок у нее, к слову, был тот еще — вся морда разукрашена в лучшем стиле их покойного папашки. — Привет, я Кэрол. Кофе налью, без проблем, но только если наденешь штаны и помоешь после еды посуду. Мэрл крякнул. — Условия ставишь в моем доме, цыпа? — Нет, предлагаю взаимодействие, — безмятежно улыбнулась дамочка. — Это я завсегда готов, куколка. Дэрилина, пойди погуляй, пока взрослые заняты, — пошло ухмыльнулся Мэрл, но она даже глазом не моргнула. — Ты не в моем вкусе. Максимум, что могу предложить — омлет с беконом, лепешки и кофе, — Кэрол ловко положила большую порцию на тарелку и поставила перед Дэрилом. Тяжко вздохнув, Мэрл поплелся одеваться, попутно соображая, как бы разговорить младшего братца. Тот отродясь сильно болтливым не был. Но откуда взялась в их доме эта краля и, главное, зачем, следовало выяснить. Она не кто попало, а женушка Эда Пелетье. И дочка Питера Блейка. Вряд ли у нее интерес к Дэрилу, а значит, можно и приударить. Посмотреть, как она запоет… голая и на спине. В случае чего можно и припугнуть звонком братцу. Или мужу. Когда Мэрл расхлябанной походкой удалился из кухни, Дэрил, едва разжимая зубы, проскрежетал: — Извини. Кэрол, насколько позволяла рассеченная губа, улыбнулась. — Пустяки. Он просто пытался произвести впечатление. Пробормотав себе под нос какое-то ругательство, Дэрил взял вилку. — Нравится? — невинно поинтересовалась Кэрол, осторожно отпивая кофе. — Угу, — Дэрил явно был погружен в свои размышления, механически отправляя в рот кусочки воздушного омлета с сыром, помидорами и приправами, которые ей удалось найти в кухонных шкафчиках. Когда-то здесь явно жила женщина — была вся необходимая кухонная утварь, даже остались некоторые травы и специи. Да и было не так грязно, как в гостиной и коридоре. Кэрол решила сделать уборку сразу же, как немного оправится. И голова перестанет болеть и, скорее всего, она вспомнит, как сюда попала и зачем. Кэрол надкусила лепешку и шумно выдохнула от боли. Щека, пострадавшая больше, отозвалась немилосердной болью. — Надо лёд приложить, — Дэрил, как оказалось, все же смотрел в её сторону. Кэрол почувствовала себя немного лучше. Прошло слишком много лет с тех пор, как кто-то обращал на неё внимание. Точнее на то, что ей нужно. В коридоре раздалось отчетливое шарканье босых ног, и перед ними предстал Мэрл Диксон, напяливший цветастые гавайские шорты. — Видишь, куколка, я выполнил твое желание. Так что там насчёт хавки? Он просто лучился самодовольством, и Кэрол спрятала усмешку. Какой странный способ выразить неповиновение. Как будто они в школе. — Кто это тебе так фасад разукрасил, цыпа? Смотреть страшно, — проговорил Мэрл, шумно прихлебывая кофе из поставленной перед ним чашки. — Не твое дело! — Громко сказал Дэрил. — Жри молча. — Это что, ты, что ли? Да у тебя кишка тонка её трахнуть, не то что избить, — фыркнул Мэрл, налегая на омлет и лепешки, — к тому же, куколка совсем не твоего полёта птичка. Я тебя узнал. Каким ветром занесло в наши трущобы? Кэрол застыла. Кажется, её везение на сегодня закончилось. Как это она не подумала, что её лицо, мелькающее в телевизоре, все же узнают, несмотря на повреждения. И что ей теперь делать? — Господи, — с чувством произнёс Мэрл, — более классной хавки я не ел с тех пор, как кафешка Гринов закрылась. Респект, цыпа. Кэрол поняла, что старший Диксон наслаждается, играя с ней. Как будто ее тайна делала их сообщниками. Если бы она только могла вспомнить, что произошло! Вечер в доме ее сводного брата Филиппа и его жены Лилли намечался грандиозный. Как-никак, у него юбилей, тридцать пять. Мужчина в самом расцвете сил, знаменитый на всю Джорджию бизнесмен, филантроп и с некоторых пор политик. Лжец. Негодяй. Доносчик. Предатель. Тот, кто сказал ей, что она сама виновата в своих бедах. Тот, кто на похоронах ее дочери принимал сочувствие многочисленных шишек, а наедине с родственниками разглагольствовал о том, что наркоманы — не люди и туда его дражайшей племяннице и дорога. Они с Эдом были лучшими друзьями, не разлей вода, еще со школы, несмотря на разницу в возрасте. Их с Филиппом общий отец не мыслил для Кэрол другого мужа, кроме Пелетье — крепкий достаток, дом в пригороде, общие интересы. Она не возражала потому, что ей было все равно за кого выходить. Мать и так считала, что она засиделась — в двадцать Лорен Блейк уже родила Кэрол, в двадцать пять вышла замуж второй раз, а в двадцать семь забеременела снова. — Посуду помоете сами, — Кэрол встала из-за стола, чуть покачнувшись. Мэрл проводил ее задумчивым взглядом. — Будь с ней повежливей, — неожиданно подал голос младший брат, — чего ты на нее накинулся? — Ты что, ослеп на оба глаза что ли? — Мэрл с сожалением сунул в рот остатки лепешки и удовлетворенно похлопал себя по животу. — Думаешь, я не узнал Кэрол Блейк-Пелетье? — Дэрил выразительно покрутил пальцем у виска. — Я не дебил. Не сразу, конечно, все же синяки скрывают черты лица знатно. Я нашел ее прошлой ночью на крыльце нашей халупы — замерзшую и избитую, да ты и сам ее лицо видел. Калеб ее осмотрел, все путем, но она умоляла меня позволить ей остаться здесь. Слышишь, да? Ей хочется быть здесь, со мной и с тобой, а не в ее роскошном особняке на третьей улице, в загородном доме ее папаши или у брата. — Так, так… — протянул Мэрл. — Думаешь, это муженек ее чехвостит? — Или любовник, — пожал плечами Дэрил, — она не говорит. И как попала в наш район — тоже не говорит. Или реально не помнит. — И что ты собираешься делать? — прищурился Мэрл. — Как бы у нас не было из-за этой куколки проблем. Оно нам надо? — Да я и сам не знаю! — Дэрил раздраженно выхватил сигареты и торопливо закурил. — Херня какая-то! Как она вообще сюда попала? Если на тачке, так местная шпана уже по винтику бы ее разобрала! А на Кэрол были такие цацки, что даже Мэг бы ей палец отрезала, чтоб их забрать! — А ты, значит, благородный герой, подобрал ее, отмыл и у плиты поставил? — Мэрл вытащил из пачки сигарету и сильно затянулся. — Делать то что с ней намерен? — Не знаю, — понурился брат. — А камушки, стало быть, у тебя да? На ней я ничего не приметил, — небрежно бросил Мэрл, — она их в ванной забыла или что? — Не, сама мне всучила, продай, мол. Плата за стол и кров, типа, — Дэрилу было не по себе от выражения лица брата. Он точно задумал что-то недоброе, он знал наверняка. Они с Мэрлом многое пережили — пьянство отца, наркотики матери, их постоянные скандалы и, как венец, ставшие потом ежедневными драки. Как-то Стэн Диксон избил свою жену так, что пришлось ехать в больницу. Дэрилу тогда было восемь, Мэрлу почти тринадцать. Через год после этого Молли Диксон приняла пачку обезболивающих и врезалась в дерево. Отца больше расстроило то, что его пикап пришлось сдать на металлолом, чем потеря жены. На сыновей ему сроду было плевать, в их дом вереницей потянулись крашеные блондинки с силиконовыми сиськами, прокуренными голосами и пристрастием к алкоголю. Мэрл сбежал из дома в шестнадцать, загремел в тюрьму, потом отслужил в армии и вернулся. Дэрил к тому времени похоронил отца, научился охотиться и жил вполне себе неплохо. Соседская девчонка, Мэгги, нашла покупателей для дичи, что добывал Дэрил, в ответ он делился с ними мясом — Грины тогда еще держали кафе, куда любили приходить местные жители — позже оно разорилось. Старик Хершел сильно сдал после смерти младшей дочери Бет. — Я знаю, кому можно загнать стекляшки и подороже, — глаза Мэрла заблестели. Дэрил ни за что бы не отдал ему драгоценности, но то, как они сверкали в ее ушах, контрастируя с фиолетовыми и багровыми синяками, а еще неожиданно вкусный завтрак и тот факт, что Кэрол Пелетье добровольно отдала их ему, словно толкнули его под руку. — Валяй, — он сунул брату кольцо и серьги, — но бабки чтоб домой принес. Они ее, а не наши, понял? — У нее бабок столько, что тебе, дубина, и не снилось. Один взмах ее наманикюренного пальчика и она купит и продаст нас обоих с потрохами. Раз сто примерно, — проговорил Мэрл, жадно хватая украшения. — Мне плевать, — фыркнул Дэрил, — посуду помой. Выйдя в сад, он тщательно осмотрел все вокруг в поисках вещей Кэрол, но, как и предполагал, не нашел ничего. Перейдя дорогу, он постучал в соседскую дверь. — Вали нахрен! — раздался сиплый голос, следом за которым последовал приступ сильного кашля. — Это я, Рут. Дело есть, — прокричал Дэрил. Старушка была глуховата. — Ты что ли, малой? — Рут распахнула дверь, подслеповато щурясь. — А чего не в лесу? Или халтура какая подвернулась? — Нет, просто дела появились. Завтра пойду. Принесу тебе куропатку, — Дэрил улыбнулся. Рут была неизменно добра к нему, мелкому. Кормила, давала пару долларов на учебники, была на его выпускном в школе. Отцу было насрать, а Мэрл тогда уже был в армии. — Не откажусь, — Рут рассмеялась, показав жёлтые от никотина зубы, — люблю мясное. — Ты не слышала, никто не находил недавно сумку? — напрямую спросил Дэрил. — А чего? Что упало, то пропало, малой. Сам знаешь, — туманно ответила бабка. — Бабки оставь себе, ценное если что было, тоже. А вот то, что не продашь, отдай мне, — попросил Дэрил. Рут недовольно скорчилась, но прошлепала внутрь, вернувшись через несколько минут, сунула ему бумажный пакет. — Вот. Пальто не отдам, больно красивое. Если отстирается, конечно. Туфли Магда подобрала. Больше ничего не скажу, не знаю. — Спасибо, Рут, — поблагодарил он, — а где нашла шмотки, не скажешь? Бабка странно на него посмотрела. — Как это где? У парка, в брошенной тачке. Только ее уже Марти отогнал к Саю. Нехер бросать свои мерсы где не попадя. Не знаю, кто владелец, но если он не в канаве с перерезанной глоткой, сюда точно не вернется. Когда Дэрил вернулся домой, брата уже не было. Заглянув в свою бывшую комнату, он обнаружил, что Кэрол крепко спит, свернувшись в уголке, как котенок. Ему вдруг очень захотелось прилечь рядом, уткнувшись в нежную беззащитную шею, прижав женщину к себе обеими руками. Тряхнув головой, чтобы избавиться от соблазнительной картины, он поставил на стол пакет с вещами Кэрол и тихо вышел. Странная вырисовывалась картина — от парка сюда добрых три квартала быстрым шагом. К тому же, она была на каблуках. К такому платью кроссовки не наденешь. На ней было пальто и бриллианты. И никто из местной шпаны ее не видел и не попытался ограбить? Дэрил был готов прозакладывать последнее, но такую, как Кэрол, легкую добычу, даже ребёнок бы остановил. Получается, ее никто не видел на улице? Не из воздуха же она взялась. Разве что, ее вытащили из машины, приволокли сюда, ударили по голове и скрылись. А потом он нашел ее — на радость или на горе, Дэрил ещё не понял толком.