Идеальный... кроган?

      Громадные, пушистые облака неторопливо плыли по небу в сторону материка, вытянувшегося вдоль горизонта тонкой зелёной линией. Бирюзовые волны, с шумом разбиваясь о каменистый берег, моментально откатывались назад, чтобы очень скоро вернуться к побережью, на котором виднелась крупная нечеловеческая фигура.       Оуэн, облюбовавший себе крупный камень на берегу, по своему обыкновению наслаждался наблюдением за водной стихией, дующим в лицо ветром и запахом незнакомого мира, что он приносил.       Но человек ко всему привыкает. Ещё не так давно, он радовался возможности вновь увидеть море, и даже искупаться в нём, а теперь, спустя какие-то жалкие две недели, оно стало для него обыденностью. Впрочем, пора бы уже признать, что космос, он, дитя кораблей и станций, уже ни на что не променяет. А море — просто приятная экзотика и только временное увлечение.       Это Майстерверк — одна из наиболее старых, больших и успешных независимых человеческих колоний в Терминусе. Настоящий островок порядка в этом неспокойном регионе, располагающий сильными ВКС и СПО, не раз дававшими по зубам местному отребью, позарившемуся на богатства планеты.       Благодаря развитому сельскохозяйственному комплексу, промышленности и добыче полезных ископаемых, подкреплёнными неплохим расположением, планета стала одним из центров торговли в системах Терминус. Последнее гарантировало устойчивый космический трафик в системе, составляющий своеобразную защиту от внезапного нападения.       Таким образом, планета являла собой слишком крепкий орешек, атаковать который незаметно у Коллекционеров не выйдет — слишком много будет свидетелей, способных быстро разнести эту новость по галактике.       Помимо упомянутых достоинств, Майстерверк стал гостеприимной гаванью, приютившей команду Нормандии после трёхмесячного похода по опасному региону космоса.       Подобная остановка была необходима как воздух. Нет ничего удивительного в том, что команда устала, физически и морально, за это время. Расслабляться им не приходилось.       Причиной тому — постоянная бдительность и неустанные поиски, сдобренные непрерывным ожиданием плохих новостей. И последних было немало. Уж слишком хорошо Коллекционеры скрывались, слишком быстро делали своё чёрное дело и вновь исчезали, с машинной педантичностью заметая за собой следы.       Пересечься с жуками было непросто, но им это в конце концов удалось. Два сражения: на Горизонте и самом корабле Коллекционеров, произошедшие при не самых приятных обстоятельствах, принесли немало информации о враге. Эти сведения ещё предстояло тщательно обработать, но одно стало ясно довольно быстро. Нормандии необходима модернизация, в противном случае, об эффективном противостоянии с кораблями пришельцев говорить не приходилось.       Но прибытие на Майстерверк не обещало моментального отдыха. Первые дни на новом месте выдались весьма суматошными. Сгружались трофеи, в том числе и наиболее ценные: тела Коллекционеров, хасков, и образцы техники, похищенные с корабля пришельцев. Последние, с огромной осторожностью, проистекающей из опыта капитана Шепарда и инструкций Цербера.       Потом команда принялась «освобождать» Нормандию, отправляющуюся на засекреченную верфь для модернизации. С ней, в числе корабельных офицеров и матросов, отбыл и Джефф Моро.       Дружба с Джокером стала одной из побед, укреплявших положение Оуэна на корабле. Острый на язык пилот, был не только яркой личностью и мастером своего дела, чем изначально был симпатичен перерожденцу, но и членом «ближнего круга» капитана Шепарда — людей, служивших под его началом ещё на первой Нормандии и верных лично ему. И разумеется, войти в этот круг намеревался и Оуэн. А куда же ещё ему было податься? Крогану с Цербером не по пути в любом случае, а вот Джон своих в беде не бросит. Равно как и они его.       Но до того, как команда разделилась, по настоянию капитана, состоялась общая церемония поминовения погибших в боях с Коллекционерами и различной терминусской швалью. Произвели кремацию останков нескольких несчастных, чьи тела некуда или некому было отправлять. Оуэн не оставался в стороне, и был одним из активных участников обоих церемоний: произнося похвалу доблести на поминках, отдавая последний салют и развеивая прах одного из бойцов над морем.       Всё это было очень правильно и нужно. Эти церемонии ещё больше сплотили их, в очередной раз напоминая, как важна эта миссия и увеличивая счёты к врагу.       Поминки навевали неподдельную грусть. Эти люди сумели стать для него настоящими товарищами, несмотря на принадлежность к сомнительной организации. Да и было там всё далеко не однозначно.       Личность капитана Шепарда сыграла свою роль в наборе команды — с самого начала в ней не было фанатиков и ярых ксенофобов. Просто люди и просто солдаты, имеющие свои причины не любить инопланетян или Альянс. Многие в команде вообще там никогда не жили, и защищали прежде всего свои дома. А некоторые из тех, кто происходил из Альянса, некогда служили с Шепардом на первой Нормандии — их разыскивали и переманивали специально. Словом, люди эти были в массе своей порядочные и здравомыслящие.       Сейчас их разместили на одной из тренировочных баз планетарного СПО — укреплённом острове, закрытом для гражданских. База была сравнительно небольшой, вероятно предназначалась для спецподразделения, и случайных людей здесь не было. Так же им дали понять, что гостят они здесь с позволения правительства Майстерверка, оказывающего борцам с Коллекционерами негласную поддержку. Это раздосадовало Оуэна: его суждения о ресурсах Цербера и раньше были неутешительны, а теперь оказалось, что с террористами связана одна из самых богатых и влиятельных независимых колоний…       Долго отдыхать никому здесь не дали — строгие и неболтливые инструктора, принадлежащие то ли к местным вооруженным силам, то ли напрямую к Церберу, быстро взяли десантников в оборот, постепенно наращивая тренировочную нагрузку. Прибыло и пополнение, взамен погибших и выбывших по тяжелым ранениям, им тоже предстояло немало тренироваться дабы сработаться с уже сложившимся подразделением и усвоить накопленный до них опыт боёв с жуками.       Тут, кстати, не обошлось без сложностей. Среди инструкторов и новичков отыскалось несколько явно выраженных расистов и людей, имеющих счёты конкретно к кроганам. Правда больших проблем они не доставили — очень сложно, знаете ли, как-то притеснять и унижать крогана, а на отсутствие инстинкта самосохранения эти люди не жаловались. Позже градус ксенофобии и вовсе упал, ведь Оуэн просто не соответствовал их представлениям о кроганах: дисциплинированно подчинялся приказам людей, был уравновешен, старателен и любознателен. А самое главное, решал проблемы словами, и давая понять, что выше банального силового решения.       Тем более, что секрета из его происхождения никто не делал, и, на базе, перерожденца быстро стали воспринимать как брошенного щенка дикого зверя, которого приютили и воспитали люди. Оуэну это было только на руку, всё же человеческого в нём было на порядок больше и полностью скрыть это было никак нельзя.       Сам капитан Шепард тоже находился на базе и активно участвовал во многих событиях её жизни. Он лично ходил в бой или удалённо командовал на симуляциях, присутствовал на многих занятиях и тренировках, пропадал на разнообразных совещаниях и, конечно, участвовал в неформальном общении.       Оуэну импонировал такой подход капитана, в конце концов он и сам начал приходить к идее подобной близости с бойцами. Его совершенствование в этом вопросе прервала гибель на Элизиуме, а вот этот Шепард немало преуспел в завоевании умов и сердец своих подчинённых.       Задумчиво ворочая в ладони гладкий камень, подобранный на побережье, Оуэн не мог удержаться от лёгкой улыбки. Не смотря на всю сложность, опасность и психологическую тяжесть возложенной миссии, запутанный клубок тайн и интересов, завязанный вокруг Коллекционеров, а также неприятное истинное лицо организации, на которую он работал, его новая жизнь была весьма неплоха.       Как метко подметил капитан Шепард — Оуэн получил уникальную возможность самому выбрать себе имя, и он не упустил её. Теперь его звали Айкарраш, а для близких товарищей просто Айк. Часто он полушутя говорил, что его имя будет удобно выкрикивать будущим последователям, а все те, кто имел честь называть его сокращённым именем сами умрут от старости.       Нетрудно догадаться, что единственный на борту кроган, к тому же созданный в лаборатории и не обладающий всей необходимой полнотой знаний о мире вокруг, удостоится особого отношения, повышенного внимания, но и некоторых послаблений. Так и получилось. И Оуэн использовал подвернувшиеся возможности на полную.       Во-первых: он тщательно работал над своим имиджем. Имиджем крайне независимой в своих суждениях личности, не отождествляющей себя с кроганами в полной мере.       Убедить окружающих было не так уж сложно, учитывая его лабораторное происхождение, совмещённое с провалами в образовании и инкультурации. Помогало так же и то, что, благодаря хитрости Окира, никто точно не представлял масштабы этих провалов, тем самым отдавая Оуэну немало места для манёвра.       Таким образом, в глазах команды, Айкарраш стал искателем собственного пути. Пренебрежительно фыркающим на все стереотипы и особенности кроганского поведения, мешающие ему добиваться своего. Он был выше этого. Он сам решал, что делать и как себя вести, чему учиться и кому подчиняться. Такая независимость и была настоящей силой в его понимании, о чём тот рассказывал всем интересующимся.       Прошло сравнительно немного времени, прежде чем все ожидания оказались быстро и решительно растоптаны. Оуэн мог позволить самому устанавливать рамки своего поведения. Он мог подчиняться приказам людей, мог уважать своих сослуживцев и капитана. Он мог заводить дружбу и сочувствовать, шутить и восхищаться. Мог не смотреть с пренебрежением на не-кроганов и не испытывать пылкой ненависти к представителям рас Совета. Признавать достоинства других рас и недостатки «своей». Решать конфликты словами, а не кулаками и крепким лбом.       При всём этом он оставался для окружающих кроганом. Стойким, смелым, не боящимся смерти, жаждущим достижений и признания заслуг. Несколько эгоцентричным и немного заносчивым. Делящим окружающих на слабых и сильных, впрочем, по собственным критериям.       Во-вторых: Оуэн много учился.       Как бы ни был добр капитан, обуза ему не нужна. Потому то и пришлось пройти проверку знаний и навыков, дабы доказать свою полезность. Та, к слову, была весьма серьёзной. Кто попало не справился бы, но ему удалось. Умений Оуэна, и того, что вложил в него Окир, было достаточно.       Но, разумеется, ничего на этом не закончилось. На своеобразном собеседовании, устроенном для него, он, упреждая данную тему, сам выразил горячее желание получать новые знания и совершенствовать свои боевые навыки. Чем заработал пару балов в глазах капитана и скептически настроенной к нему Миранды Лоусон — крупной фигуры Цербера, занимающей на этой миссии должность старшего помощника. Та, возможно, была бы и рада отправить его ценное тело на опыты, но являлась профессионалом с большой буквы, а потому старалась быть объективной. Это и не оставило ей шансов «завалить» собеседование: она со всем вниманием выслушала выверенные аргументы капитана Шепарда, удовлетворилась собственными ответами Оуэна, а также убедилась в его навыках. Перерожденный получил добро на вступление в команду, от второго человека на этом корабле, и заверение в том, что вопрос его дальнейшей учёбы будет в надёжных руках.       А мисс Лоусон никогда не тянула с претворением в жизнь своих решений.       Бремя его военной подготовки легло на сержанта Фридьёша Салая, компанейского и самоотверженного ветерана Торфана. Главным образом, тот учил Оуэна действию в составе человеческого подразделения, да рассказывал о том, как живёт и чем дышит человеческая армия. Всё это, как выяснилось, Оуэн знал и так. «Новая» галактика оказалась практически неотличима от старой, а, следовательно, вооружение, тактика и стратегия людей не претерпели каких-либо радикальных изменений с момента Скиллианского Блица.       Несмотря на это, учёба у сержанта не была бесполезна. Пользуясь своим положением, Шепард буквально засыпал наставника вопросами, достаточно быстро вышедшими за границы военного дела и жизни армии. Благодаря искреннему интересу, и отсутствию какого-либо пренебрежения к не-крогану, Оуэну удалось стать для Салая приятелем, и использовать его как мост для близких знакомств и налаживания отношений сначала среди десантников, а потом и остального экипажа. Перерожденный стремился стать своим в подразделении и коллективе, ведь это влияло как на успех дела в общем, так и на его собственные шансы не погибнуть, в частности.       Значительный результат в этом деле был достигнут, и два прошедших боя, сильно проредивших десантную группу, не смогли пошатнуть его позицию. Его наставник, к примеру, выбыл из команды по тяжелому ранению, полученному на корабле Коллекционеров. Увидятся они теперь не скоро, если их дороги вообще пересекутся.       Ну, а большая часть пополнения оказалась не столь расположена к инопланетянам — кадры там попадались разные. Но всем им пришлось столкнуться с тем фактом, что Айкарраш уже не какой-то наёмник «лишний ствол», а полноценный член подразделения, которому здесь доверяют.       Двумя другими его учителями стали психолог Келли Чамберс и СУЗИ.       Первая учила его тонкостям общения с людьми, решению конфликтов не-кроганскими методами и старалась облегчить вхождение в команду. Естественно, девушка пристально наблюдала за Айкаррашем, и непрерывно анализировала своего способного и послушного ученика. Для неё он был загадкой и редчайшим случаем в практике, настоящим вызовом, пусть на инопланетянах она и не специализировалась.       Подобное не давало перерожденцу расслабляться — каждый разговор с Келли был игрой интеллектов. Но и проваливаться в глубины лжи и паранойи Оуэн не стал. Ему не нужно было постоянно обманывать. Ему не нужно было быть простым и понятным. Он — аномалия. Недоученный и недовоспитанный лабораторный кроган, серьёзный, но своевольный ребёнок во взрослом теле, неожиданно заброшенный в человеческий социум. Таким он и был.       Ну, а больше всего времени, отведённого на его образование, потребляла именно СУЗИ. Да, с некоторых пор жизнь преподносит Оуэну сюрприз за сюрпризом. Мог ли он когда-либо помыслить, что будет заново проходить школьную программу под руководством искусственного интеллекта? А мог ли он помыслить, что переродиться кроганом после смерти?       Учитель из СУЗИ выходил своеобразный. ИИ корабля был, что немудрено, практически всезнающ, бесконечно внимателен, требователен и терпелив. С другой стороны, не мог заменить живого преподавателя. СУЗИ одинаково сухо рассказывала о физических законах и военных преступлениях времён кроганских восстаний, преподавала цветастые идиомы общегалактического языка и давала справку по действующим в галактике политическим режимам. Оуэн буквально кожей ощущал, как всё это было чуждо для искусственного разума, познающего мир через последовательность нуля и единицы. Всё было так отстранённо, так искусственно, что даже ему, прилежному и любящему учиться человеку, приходилось всё тяжелее с каждым днём. Детям такой учитель и вовсе противопоказан, но мысль о том, что ИИ используется и для чего-то созидательного, радовала. Потому как свою полезность в военном деле, СУЗИ уже доказала.       За всей этой активностью отчётливо чувствовалась властная длань мисс Лоусон. Казалось, что только с отбоем он остаётся один, чтобы тут же провалиться в сон после учебных нагрузок. Конечно, Оуэн был уже не в том возрасте, чтобы как-то расстраиваться из-за подобного. Солдат должен быть всегда чем-то занят, а молодой и деятельный кроган, особенно. Благо время на досуг и создание связей с командой ему выделялось, да и кое-какой комфорт в отсеке появился. Жить было можно.       К слову, Айкарраш не был единственным «уникальным специалистом» в команде, и даже не самым проблемным из них.       Первым таким экспертом стал Заид Массани, мирно присоединившийся к команде на Омеге.       Отныне, слыша словосочетание «крутой наемник», Оуэн будет представлять именно его. Украшенное шрамами лицо, стальной взгляд, звериное чутьё на людей и неприятности, а также неиссякаемый источник историй о боевых похождениях — Массани умел впечатлить и внушить уважение. Умел он и внушить мысль, что годится на большее, чем быть просто наёмником-одиночкой.       В некотором роде так и было. Простым бойцам, вроде него, знать биографию такого человека было не положено, а Заид умел фильтровать сведения о себе. Но слухов, конечно, было предостаточно. Наиболее убедительные, настаивали на связи Массани с Синими Светилами. Грубо разорванной связи.       В команду борцов с таинственными пришельцами, битый жизнью наёмник, попал благодаря обширным связям в преступном мире, тактическому таланту и феноменальной, для одиночки, эффективности.       Связи Массани использовались для поиска ниточек, ведущих к Коллекционерам, да и на Омеге, во время вербовки Солуса, они очень помогли. Планирование операций тоже не обходилось без его участия. Заид являлся признанным экспертом по тактике, снаряжению и мышлению наёмников и пиратов всех мастей — с его мнением считались, раз за разом убеждаясь в дельности его советов.       А уже здесь, на Майстерверке, Массани продемонстрировал им новую грань своей личности, представ в роли инструктора. И, он более чем справлялся с нею, не уступая остальным своим коллегам ни в знаниях, ни в умении довести подопечных до пределов их возможностей.       О навыках говорить и вовсе нечего. Бои против Коллекционеров расставили всё по местам — тот официально принял взвод, потерявший своего командира ещё на Горизонте. Бойцы не возражали, ведь именно командование наемника и спасло их всех от участи быть перебитыми в очередной контратаке, возглавленной Предвестником. Конечно, Старпом Лоусон была закономерно против такого «перехвата власти», но Шепарду удалось протолкнуть это решение в свете высокого профессионализма их врагов. Команде были нужны лучшие, а использование Массани в роли рядового бойца, было, мягко говоря, нерациональным.       Первая встреча Оуэна с Заидом прошла как по маслу — их познакомил сам Шепард, предложивший Массани иногда уделять внимание такому перспективному бойцу. Наёмник не возражал, пусть это и сулило ему ещё большую занятость.       Время от времени, Заид выдёргивал перерожденца в арсенал или на стрельбище, в спортзал или за тактический симулятор, не упуская возможностей для рассказа поучительных историй из своей практики. И после двух месяцев совместной работы и учёбы, создавших между ними кое-какое доверие, наёмник высказал Оуэну свою простую позицию. Цербер — щедрый, но безжалостный наниматель, а в случае ксеноса тот будет жесток вдвойне. Так что если Айкарраш хочет не просто пережить это задание, но ещё и пойти своей дорогой после его завершения, то ему стоит держаться Шепарда.       Со всем этим Оуэн был согласен, отмечая про себя, что и Массани спешит войти к капитану в доверие, даже несмотря на не самое чистое прошлое и несовпадение мировоззрений.       Следующим особенным специалистом стал саларианский учёный Мордин Солус. И если без набранных лично Шепардом разумных, команда, в принципе, могла обойтись, то от работы Мордина зависел успех всей их миссии.       Профессору была поручена выработка защитных мер против Ищеек — роёв насекомоподобных дронов, используемых Коллекционерами для поиска и парализации жертв. С чем он блестяще справился. И именно благодаря этому, десантная группа Нормандии вообще смогла вступить в бой с жуками-похитителями.       Мордин не делал секрета из того, что большую часть своей жизни отдал ГОР, но разумеется молчал о том, чем там занимался. Данный факт вызывал не самые лучшие чувства в рядовых оперативниках Цербера, но тронуть профессора никто не смел. Слишком уж важен он был для поставленной задачи, да и в команде были собраны надёжные люди. Более того, уже с первых дней на корабле тот пользовался определённым уважением, как за профессионализм, так и за военные и организаторские таланты, продемонстрированные во время первого знакомства.       Операция по вербовке Мордина вылилась в полноценные боевые действия с привлечением немалых сил. Район печально известной станции Омега, в котором располагалась клиника «ушедшего на покой» саларианца, попал в карантин из-за странного вируса, убивающего всех представителей разумных видов, за исключением людей и ворка. Причём последние толпами лезли изо всех щелей, сначала просто мародёрствуя, а потом и вступив в открытую войну с бандитами и наёмниками, некогда обеспечивавшими там хоть какой-то порядок.       С каждым днём положение района ухудшалось: росло число жертв, нарушалась работа инфраструктуры, истощались запасы продовольствия, медикаментов и оружия. Ворка планомерно давили защитников карантинной зоны, чьи силы таяли как в боях, так и из-за эпидемии.       Район оказался бы истреблён раньше, если бы не помощь хозяйки Омеги — Арии Т`Лоак, осуществлявшей снабжение всем необходимым и не отключившей его от инфраструктуры станции. У королевы пиратов был свой резон — разумный, способный справиться с эпидемией, уже был в центре событий. Им, разумеется, был Мордин Солус, один из множества одиозных персон, обретавшихся на станции, и, содержатель скромной клиники, работающей практически на добровольных началах. Именно благодаря его бдительности и молниеносным действиям, район оказался изолирован, что спасло Омегу от распространения пандемии.       Прибывший на станцию капитан Шепард, оказался достаточно влиятелен и красноречив, чтобы убедить Арию пропустить его с отрядом бойцов вглубь изолированного района. За это правительница Омеги взяла с Шепарда обещание помочь победить вирус, и только после этого он сможет забрать Мордина хоть в тёмный космос. Джон, конечно, согласился с данным условием. Вдобавок к этому, Ария призвала все организованные группировки в зоне карантина содействовать ему, как ранее призывала помогать и Солусу.       Путь в клинику Мордина был труден и опасен. На корабле присутствовали материалы по той миссии, и Айкаррашу позволили ознакомиться с ними. Район, бывший центром тех драматичных событий, представлял собой печальное зрелище: запустение, разрушения, неубранные трупы, перегороженные самодельными баррикадами улицы. Там шла небольшая война: с укреплёнными аванпостами, госпиталями, транспортными конвоями и подобием линии фронта. Защитники района на полном серьёзе проводили манёвры, защищали стратегически важные точки и даже насильно вербовали ополчение из местного населения, заставляя другую его часть проводить противоэпидемические мероприятия. А те были не слишком против, ведь им грозила смерть либо от вируса, либо от лап ворка.       В зоне карантина Шепарда встретили с воодушевлением: местных обитателей обрадовала не только фамилия первого Спектра-человека с хорошей репутацией, но и его грозный отряд, усиленный тяжелым вооружением и несколькими бронемашинами, взятыми с Нормандии. С первых минут он представлял серьёзную силу, подкреплённую влиянием Арии. А переговоры Заида, с местным лидером Синих Светил, ещё больше усилили поддержку со стороны ЧВК, представлявшей на данный момент главную силу в районе, на чьём хребте и командовании держалась здешняя оборона.       В целом, поход в зону карантина мало оправдывал ожидания. Да, кошмара и опасности хватало, но безысходности, равнодушия и крайней степени обособления перед лицом неотвратимой смерти здесь не наблюдалось.       И в этом вновь была заслуга Мордина. Для наведения порядка тот не погнушался ничем: использовал связи с местными воротилами и собственную грозную репутацию, приложил руку к жестоким мерам наведения порядка, конфискациям полезного имущества и принудительным работам. В свободное, от лечения больных и поиска лекарства, время, доктор принимал участие в показательных казнях особо отличившихся отморозков, пользовавшихся возникшим положением, и помогал пытать пленных ворка. Что производило неизгладимое впечатление на отряд Шепарда, вышедший на его вербовку.       Не все действия профессора были столь спорны с точки зрения морали. Солус ещё до эпидемии успел сталь лучиком света для местных, а эти трагические события позволили ему развернуться во всю ширь. От добровольных помощников не было отбоя, а всякий нуждающийся, от раненного наёмника до последнего бездомного, знали, что их будут лечить до конца.       Шепард нагрянул очень вовремя. Лекарство было практически готово, а вот положение на «фронте» складывалось тяжелое. Ворка неустанно напирали на самый важный объект в районе — станцию рециркуляции воздуха, завладев которой, поставили бы точку в противостоянии. В эти сутки решалась судьба карантинной зоны: гарнизон станции держался из последних сил в очередном окружении, а отряды, посылаемые им на помощь, не могли прорваться и отступали раз за разом. Одной мотивации было недостаточно, а навыками защитники похвастаться не могли: слишком уж мало осталось в строю подготовленных бойцов. Вот и гибли вчерашние гражданские в жестоких атаках на оперативно укреплявшихся ворка, ведь те тоже учились сражаться, кровью сородичей оплачивая опыт.       В сложившейся обстановке, Шепард не стал долго тянуть с деблокированием станции. В кратчайшие сроки, капитан вместе с соратниками и местными командирами подготовил план атаки, подкрепив тот солидным объёмом разведданных. Практика показывала, что ИИ в местных системах чрезвычайно полезен.       Контрнаступление ждал успех — ворка получили мощный удар и были отброшены с небольшими потерями. Иначе и быть не могло: у хороших ребят был отличный план и отличные исполнители на острие атаки, разведка, мотивация и высокий боевой дух. Последним, защитники карантинной зоны обязаны Шепарду, имевшему не только надёжную репутацию, но и умение произносить сильные речи.       Без СУЗИ не обошлось и здесь: оставить ворка без связи, снабжать командиров всех уровней максимально доступной информацией и молниеносно реагировать на любые изменения обстановки, кажется, на грязных улицах Омеги было сказано новое слово в военной науке, и кто знает, как скоро галактика изменится безвозвратно. Оуэну оставалось только удивляться нестандартному подходу лидера Цербера, одобрившего использование на Нормандии ограниченного ИИ, и смелому новаторству капитана, ведь именно он настаивал на более активном участии СУЗИ в боевых операциях. Как выяснилось, оба были правы.       Так же, Джон спланировал и осуществил дерзкий разгром вражеского штаба. С трудом, ведь те совсем не хотели попасть в плен, но несколько крупных вражеских вожаков были захвачены и доставлены к доброму, но готовому на многое ради дела, доктору Солусу.       Завершённое лекарство благополучно распространилось по району, благодаря всё той же станции рециркуляции, но работы у профессора меньше не стало. Благодарный саларианец со всем вниманием выслушал Шепарда, и дал согласие помочь в борьбе с Коллекционерами, но до снятия карантина никто из них не мог покинуть это место.       Приход отряда первого Спектра-человека стал переломным моментом в войне за зону карантина — положение стало исправляться в лучшую сторону, и район вздохнул свободнее. Профессор сосредоточился на пациентах и работе дознавателя. Капитан в это время совершенствовался как полевой командир: десантная группа Нормандии громила врагов повсюду, копила боевой опыт и становилась всё более сплочённой.       Чуть позже, от пленённых вожаков ворка были получены крайне интересные сведения. То, что штамм вируса они получили от кого-то, было ясно самому последнему наркоману на Омеге, но то, что это были Коллекционеры, мало кто мог даже просто предположить. Более того, жуки поспособствовали тайному возвышению нескольких особо злобных вожаков, снабдили их оружием и снаряжением, с единственной высказанной мотивацией «Ария не устраивает нас во главе Омеги, пусть здесь правят ворка».       Всё указывало на то, что уродцев использовали самым элементарным образом. А те с готовностью погнались за призрачным шансом захватить астероид, ведь раньше никогда не были серьёзной угрозой для сил, управляющих станцией. Вот только с Мордином им очень не повезло.       Конечно, над Омегой, в силу её специфики, всегда довлеет угроза эпидемий, и в докторах, готовых бороться с ними, в обмен на щедрую награду от Королевы Пиратов, нет недостатка, но мало кто из них готов противостоять настоящему биологическому оружию.       Трудно спорить с тем, что без профессора Солуса станцию ждало бы несравнимо большее количество смертей и разрушений, но даже так ворка были обречены. В таком случае возникал вопрос, зачем Коллекционерам нужен этот хаос? И точного ответа пока не было.       С долгожданным снятием карантина пришёл черёд раздачи наград. За победу над эпидемией и информацию об угрозе её власти, Ария наградила Мордина солидной денежной суммой и взяла клинику профессора под личное покровительство. Теперь, покидая Омегу тот мог спать спокойно, зная, что очень многие будут бояться даже смотреть в её сторону.       Скупости за Королевой Пиратов не водилось — выплаты получили многие, отличившиеся в борьбе с этим кризисом. Даже Шепард не остался в накладе: Ария позаботилась чтобы добытые с ворка трофеи были проданы на Омеге по хорошей цене. Но главной наградой для капитана стало соглашение с мисс Т`Лоак, закономерно разозлившейся на Коллекционеров. Королева Пиратов не желала вести дела с Цербером, но Шепарду решила довериться, обязавшись делиться с ним полезной информацией и мешать жукам торговать на её территории.       Были и плохие новости. Так, за время, проведённое в зоне карантина, Коллекционеры совершили несколько похищений, пусть и с маленьких аванпостов и шахтёрских станций. А запасной отряд Цербера, посланный по горячим следам вместо команды Шепарда, угодил в засаду и был уничтожен, не сойдя с корабля. Что только лишний раз доказывало незаменимость стелс-фрегата для этой миссии.       После событий на Омеге, возвращение Шепарда перестало быть секретом для крупнейших галактических игроков. И поэтому, капитан немедленно отправился на Цитадель, чтобы сообщить кому следует о своём возвращении.       Прямо об этом рядовым членам команды не сообщали, но всякий был уверен, что уж с Советом и человеческим послом Шепард точно разговаривал. В доказательство этого, капитан вернулся на корабль уже подтвердив свою личность, и вернув себе полномочия и обязанности Спектра. Полученное от Совета задание было объявлено во всеуслышание. И им, какой сюрприз, стала всё та же борьба с Коллекционерами.       Определённо все они сейчас находятся в центре большой игры, чьи участники, прежде враждующие, объявили перемирие ради достижения общих целей.       И ведь, как замечательно всё было обставлено Призраком.       Тот, не пожалев огромных денег и экспериментальных технологий выдернул Шепарда из лап смерти, взамен предложил задание, от которого капитан не стал отказываться. Теперь у Джона есть корабль и команда Цербера, но сам он к нему не принадлежит и во внутреннюю кухню не допущен.       При всём двуличии Цербера, борьба с Коллекционерами достаточно чистая работа. Весьма очевидно, что Призрак хочет не только защитить человечество, но и жаждет заполучить себе развитые технологии неизученной инопланетной расы. Довеском пойдёт возрастающее влияние в колониях, которые Альянс защитить не в силах.       С другой стороны, и Совет воспринял Коллекционеров всерьёз. Эти жуки — тёмные лошадки, с непонятными целями и весьма продвинутыми технологиями. И пусть те заняты похищениями людей, попадающиеся за компанию инопланетяне точно так же пропадают без следа.       Потому-то Шепарду и сходит с рук сотрудничество с Цербером, ведь цель формально благородна, а Призрак пообещал отпустить Джона после окончательной победы над жуками. Но какой должна быть эта победа? Одного корабля им хватило с лихвой, а сколько их ещё? Что ждёт их за ретранслятором Омега-4?       И какие технологии Коллекционеры ещё скрывают? Ведь с ними всё отнюдь не просто. Очень уж впечатляющими были меры безопасности по обращению с захваченными образцами технологий, и медицинское обследование всех сражавшихся с Коллекционерами на Горизонте и их собственном корабле.       А ещё были Хаски. Ужасающие киберзомби. Выжатые оболочки. Опасные, неутомимые и бесстрашные солдаты, которых можно наделать из тел даже обычных гражданских. Ту же самую технологию использовали геты под руководством Сарена — мятежного Спектра, устроившего грандиозный переполох, закончившейся кровавой битвой за Цитадель.       Поэтому Совет помогает Шепарду. Поэтому ему помогает Альянс. Ключевые галактические игроки хотят понять жуков и остановить их, пусть пока и не проявляя особо заметной активности. Сейчас это тайная война, в которой все хотят урвать что-то для себя. Пока, за счёт гибкости и наглости лидирует Цербер. И в случае победы все трофеи достанутся ему. Но как только эта борьба примет иной масштаб и большие флоты начнут что-то решать, эстафета перейдёт к расам Совета.       Но что лучше? Масштабная война или самоубийственная миссия для небольшого воинского контингента? И каково же Шепарду осознавать себя фигурой в этой большой игре? Фигурой, которую пусть и уважают, но бросают в самое пекло с не самыми большими шансами на выживание.       Но Джон Шепард человек не робкого десятка. Герой Элизиума твёрдо стоит на ногах. Командир, проявивший себя в боях на Иден Прайме, бесстрашно смотрит вперёд. Спаситель Новерии и единственный человек, убивший королеву рахни, выкладывается на все сто. Защитник Надежды Джу, становится своим для приданной ему команды. Первооткрыватель Илоса, постоянно ищет пути для повышения шансов на успех. Герой битвы за Цитадель и первый Спектр-человек, собирает собственную команду верных ему разумных.       На Цитадели, Шепард не только вернул себе пост Спектра, но и пополнил свою команду. С некой Касуми Гото, воровкой и хакером встречались единицы, а на борт Нормандии она никогда не поднималась. О ней, Оуэну, по секрету, рассказал Заид, сопровождавший капитана на их встречу. Недоверчивая и осторожная преступница не горела желанием работать с Церебером даже за большие деньги, но побеседовав с Шепардом тет-а-тет и закрепив за собой статус его подчинённой, согласилась.       Главной работой мисс Гото была разведка. Та просеивала преступный мир, выискивая следы Коллекционеров, их агентов и клиентов. Параллельно с этим, иногда наводя Нормандию на маленькие пиратские аванпосты и схроны с награбленным. Для Шепарда эта была возможность не дать своим бойцам расслабиться без дела, давая пострелять по разной швали, и пополнить за счёт трофеев неподконтрольные Призраку финансы.       Конечно, снабжали их на совесть и на снаряжении никто не экономил. Но когда выходишь бороться против таинственной, технически продвинутой расы, ни один кредит не будет лишним. Тем более, что Шепард нашел этим деньгам интересное применение: выдавая за их счёт премии для особенно отличившихся членов команды.       В конце концов, Касуми оправдала факт своего найма, в решающий момент обойдя разведку Цербера. Именно она сумела вычислить крыс, «сдавших» Коллекционерам Горизонт. Благодаря чему, их команда наконец-то успела вовремя, и, смогла дать жукам бой. Это была долгожданная победа: похитителей вынудили отступить, сохранив хотя бы часть колонистов, наконец получив данные о враге и образцы технологий.       Альянс так же дал о себе знать. Немногим ранее, его бойцы усилили оборону колонии, и даже смогли продержаться до прихода помощи. Командиром той группы оказался штабс-капитан Аленко, некогда состоявший в команде Шепарда на первой Нормандии.       Их встречи Оуэн не видел, поскольку не был поблизости. Но другие бойцы передавали, что встреча выдалась интересной. Аленко разрывался между радостью и недоверием, активно расспрашивал капитана обо всём. Но в целом, прием солдат Альянса выдался скорее тёплым, а благодаря красноречию Шепарда, и его полномочиям Спектра, их спокойно отпустили.       Несмотря на итоги, бой на Горизонте выдался гораздо более тяжёлым, чем сражения на Омеге. Коллекционеры оказались страшным врагом, в боях с которым команда понесла первые серьёзные потери.       Все бои, через которые Оуэн прошёл ранее, оказались только прелюдией перед настолько сильным врагом. Жуки дрались как единый организм, их связь и слаженность действий была невероятна. Каждый боец был отлично экипирован и способен к полёту. Коллекционеры сражались без страха, и без колебаний жертвовали собой, если это было необходимо. Их оружие было смертоносным, а когда запахло жаренным те вызвали на поле боя впечатляющих боевых роботов, получивших кодовое название «Преторианцы», и стали клепать хасков из подвернувшихся гражданских.       Убивать их было непросто. Те имели крепкую броню и мощные щиты, вдобавок к телам, напичканным имплантатами и аугментациями. Даже смертельно раненые, они были готовы рвать наших ребят на части. Да и умелых биотиков среди них было немало, что тоже добавляло проблем.       Обычное военное подразделение проиграло бы им всухую. Но у них была Нормандия и восстановленная система ПВО, прикрывавшая их от атак с воздуха. У них были отличные бойцы и командиры, вооружённые и экипированные по последнему слову техники, бронетехника и уйма собственных боевых роботов, дронов и автоматических турелей быстрой установки. Собственный ИИ, наконец. Биотиков тоже было в достатке.       И слава всем богам, иначе им было бы не выстоять против Предвестника — Коллекционера большой биотической мощи, что был на порядки опаснее своих сородичей в бою.       Они убили его. Больше десятка раз.       Но каждый раз тварь возвращалась, беря под контроль всё новых жуков, взамен погибших. Каждое столкновение с этим мерзавцем было для десантной группы испытанием, не обходившимся без убитых и раненых. В бою с ним боевой дух неуклонно проседал, чему способствовали и жутковатые речи Предвестника о бесполезности сопротивления.       Тем веселее, что его болтовню не раз затыкала нецензурная брань Джек, подкреплённая не меньшей биотической мощью. И она же не раз рвала бессмертного Коллекционера на куски.       Джек, позже ставшая известной команде как подопытная Ноль, была не меньшим уникумом чем и все остальные. Молодая женщина с биотической мощью матриарха азари, жестокая и эмоционально неустойчивая. Преступница. Поначалу вообще было непонятно, на что рассчитывал Призрак, добавляя её кандидатуру в список уникальных специалистов. И на что рассчитывал уже Джон, обращаясь к ней. Притом, не прогадали оба, опять.       Новому члену их команды не повезло попасть в руки Синих Светил, и угодить в «Чистилище» — частную тюрьму этой ЧВК, работающую по поразительно мерзкой схеме «У нас сидит ваш преступник. Хотите получить его — платите. Хотите, чтобы мучился, но у нас — платите. Не хотите платить? Тогда мы отпустим заключённого, мы же всё-таки не законники». Здесь Джек и обреталась, будучи «чемоданом без ручки». Желающих получить её было достаточно, но вот использовать или удержать её не удавалось, и многие уже на этом обожглись.       Как в случае с Мордином, вербовка Джек не обошлась без боёв. Пусть Шепард и честно выкупил её на деньги Цербера, но Светила соблазнились куда большим кушем. Суммой, предложенной за голову самого Джона.       В итоге, капитана со спутниками окружила толпа вежливых и вооружённых до зубов тюремщиков, а Нормандию взяли на прицел орудия тюрьмы и корабли прикрытия. Затея могла бы увенчаться успехом, если бы Шепард не привык готовиться к худшему, а Светила знали, на что в действительности способна Нормандия и её искусственный интеллект.       Для тюрьмы всё кончилось невиданным разгромом, большими жертвами среди заключенных и охраны, а также трагической гибелью начальника тюрьмы. Космос вблизи «Чистилища» пополнился обломками его сторожевых кораблей, а преступница после «душевного» разговора с Шепардом взошла на борт Нормандии.       Джек оказалась просто невероятна. После всего пережитого, обладая огромной необузданной силой, имея сложный характер и бешенную ненависть к Церберу она держалась молодцом и никогда не заходила дальше грубостей. Образ неуравновешенной психопатки не слишком соответствовал реальности. Женщина весьма напоминала Оуэну того же Заида: тем же звериным чутьём, острым умом, спрятанным за внешней простотой, и поразительной способностью выживать и побеждать в самых трудных условиях.       Поначалу она была диким зверем. Не подпускала к себе никого, в лучшем случае игнорируя хорошее отношение. В её «логово» осмеливался входить только Шепард, и возвращался оттуда морально выжатым. Но усилия капитана принесли плоды. Джек становилась спокойнее, лечилась у Мордина от последствий своей тяжёлой жизни, понемногу сближалась с командой, в первую очередь с приближёнными самого Шепарда и начала раскрывать под его руководством свои военные таланты. Коих оказалось неожиданно много. Заид, которого Джон так же привлекал к натаскиванию Джек, передал Оуэну слова Шепарда о том, что сложись судьба преступницы иначе, и в обойме Альянса мог бы появиться ещё один биотик ранга N7.       Глядя на Джек, нетрудно было бы догадаться о её тяжёлом прошлом. Но им ещё предстояло узнать, насколько трудно ей пришлось.       Всё случилось после боя на «подбитом» корабле Коллекционеров. Измотанной команде требовался отдых, лечение и пополнение, а кораблю модернизация. Значительные успехи были достигнуты и в этот раз. Получены немалые объёмы информации о враге, нагло похищено множество образцов техники и по-настоящему повреждён сам корабль пришельцев. Пока один отряд вертелся в самом пекле, а другой тащил всё, что только можно, третий минировал.       После финального отчёта Призраку, капитан передал его слова, по-хорошему не предназначенные для чужих ушей, команде. А именно то, что их намеренно отправили в пасть зверя, не сообщив всей информации, только ради того, чтобы Коллекционеры ничего не заподозрили.       Этим шагом Шепард явно намеревался подточить лояльность команды, но не достиг больших успехов. Экипаж на корабле был опытный, и не спешил бросать Цербер только потому, что ими сыграли втёмную. Не в первый раз — благо человечества требует жертв. Но как выяснилось, это было только начало, ведь вместо условленного Майстерверка Нормандия взяла курс на некую Прагию.       На все вопросы о месте назначения и цели его посещения, Шепард отвечал лишь загадками, вроде «кое-что взорвать» и «вылечить кое-чьи раны». Наконец они достигли указанной планеты и отряд состоящий из немногих, оставшихся целыми, бойцов, в числе которых был и Айкарраш, отправились на очень познавательную и печальную экскурсию. Так, Оуэн ощутил на себе все прелести тёмного туризма.       Заброшенная база Цербера на Прагии, которую они посетили, оказалась лабораторией изучения биотических способностей. Это если говорить мягко и корректно. На деле, здесь ставили эксперименты по искусственному повышению биотического уровня у детей, разумеется рискованные, и раскрывали их способности, используя наркотики и опасные препараты, несовершенные импланты, жестокие тренировки и бои друг с другом.       Все подопытные некогда были похищены у родителей или куплены у работорговцев. Галактика не замечала их существования и нигде их больше не ждали. А здесь, на Прагии, их не ждало ничего кроме страданий.       Не удивительно что бунт случился. Удивительно что он удался. Джек удалось сбежать и выжить в джунглях, но только для того, чтобы быть подобранной другими подонками и пойти по длинной и кривой дорожке, вымощенной грязью этой галактики.       Обо всём этом им рассказывала Джек, непохожая сама на себя, но точно ничего не принимавшая, только прикладывающаяся к фляжке со спиртным время от времени. В тот момент, Оуэн смотрел на Шепарда круглым глазами и удивлялся тому как он сумел вдохновить её на подобное. Многие из присутствующих были с ним солидарны.       Как бы то ни было, проект давно был прикрыт из-за неудач, а база обчищена. Казалось бы, что бо́льших доказательств им уже никогда не получить. Но, как оказалось, такие злодеяния не проходят бесследно.       В развалинах комплекса жил Ареш, такой же искалеченный человек, как и Джек, которому, разве что, больше повезло впоследствии. Призраки прошлого не отпустили мужчину, и память, некогда грубо стёртая медикаментами, начала возвращаться к нему.       Смутные и болезненные воспоминания лишили Ареша спокойной жизни, возвращение на Прагию, и восстановление картины прошедших событий, стало для него навязчивой идеей. В конце концов, несчастный вернулся сюда, чтобы прожить остаток жизни, в месте, где она некогда была сломана.       Ареш, очнувшийся от апатии при встрече с Джек, дополнил её историю новыми подробностями и иной точкой зрения. Вдобавок, он, знающий эти руины как свои пять пальцев, некогда обнаружил и вскрыл ненайденные тайники работавших здесь учёных, «порадовав» команду достоверными доказательствами творившихся здесь зверств.       По итогу, капитан отговорил Джек взрывать остатки комплекса ради Ареша, и надежды на то, что преступления Цербера со временем всплывут на поверхность. Никто из присутствующих церберовцев не посмел ему возразить, хоть происходящее и касалось возможного урона их организации.       Само же посещение Прагии произвело эффект разорвавшейся бомбы. Шепард не молчал об увиденном и другим не запрещал, попутно позволив некоторым компетентным членам команды ознакомиться с данными, скопированными у Ареша. Тут-то адекватный состав команды и сыграл против Призрака. Равнодушных не было. Даже всякое повидавший Заид, прагматичная Миранда и не понаслышке знающий о жестоких экспериментах, Мордин, не сумели скрыть своих чувств. И в этот раз верность команды идеалам Цербера дала трещину.       К слову, Айкарраш тоже приложил свою лапу к раскачиванию ситуации, активно выражая своё негодование подобной жестокостью, не свойственной даже кроганам. Те конечно занимались суровой муштрой детей, подвергали их жизни опасности и стравливали друг с другом. Но всё это было добровольно и… законно. Без похищений. Это было частью их культуры, о которой уже очень давно было всем известно.       Страсти начали накаляться, но Призрак, прекрасно осведомлённый о происходящем на борту, поспешил заявить…       Оуэн перевёл взгляд на замедляющуюся возле него фигуру. — Айкарраш, — кивнул ему Шепард, перешедший на шаг. Тот был одет в тренировочный костюм, похоже, совершал вечернюю пробежку. — Шепард, — ответил на приветствие Оуэн. — Наконец выбрался на пробежку? — Точно. В этот раз штабная рутина проиграла нам довольно быстро. Хм… а здесь неплохой вид. — Да, — согласился он. — Жду заката. Облака как раз уходят. Подождёшь? — Не могу, — бодро откликнулся капитан. — Есть ещё дела. Но и тебе я хотел кое-что сказать, раз уж мы встретились.       Перерожденный внимательно посмотрел на Шепарда, ожидая разъяснений. — Завтра я лечу на встречу с вероятным союзником. В сопровождающие выбраны ты, Заид и Джек. Вылетаем не раньше полудня. Подробную информацию скину ближе к полуночи. — Понял, — кивнул кроган. — А что, никого из Цербера не будет? — Старпом Лоусон отбыла по делам. У прочих не хватает полномочий, — по лицу Джона, на мгновение скользнула хитрая улыбка. — Хорошо. Куда летим? — На Иллиум.