Сильринг

      Лайонел принялся искать причину и почти сразу перед глазами появился огонь. И в нём сгорал домик в лесу. Небо на фоне было уже довольно светлым, а это означало, что ещё минут тридцать от силы есть до того, что он видит. Но смысл? Гера, Изабель и малютка Кира уже впали в дневное оцепенение, Лайонел не мог ничего им сказать. Солнце уже взошло и он сам добраться до них не мог. Его начала охватывать паника.       Взгляд голубых глаз упал на локон серебряных волос супруги и это натолкнуло на мысль, которая, возможно, сработает. В любом случае других вариантов не было от слова совсем.       «Сеймоур!» — мысленно позвал оборотня вампир, замерев в ожидании ответа.       «Лайонел», — отозвался парень.       «Вопрос жизни и смерти. Как далеко ты от дома Георгия?» — Лай давно так не волновался, как сейчас. Он не мог потерять Георгия. Ни в коем случае.        «Не очень далеко. А что случилось?» — ответ дарил надежду, что всё обойдётся.       Лайонел вместо слов показал оборотню что видел, после чего Сеймоур окликнул супругу, они обратились и направились к домику в чаще леса. Вампир с молчаливого согласия оборотня наблюдал его глазами за происходящим.       Когда они добрались на место, половина дома уже была в огне. Приняв человеческий облик, Сеймоур бросился в комнату хозяев дома, а Розали в детскую. Накинув одеяло, чтобы солнце не коснулось кожи вампирши, оборотень сперва перенёс в стоящий на расстоянии от дома погреб Изабель, потом так же поступил с Георгием. Но супруга с Кирой всё не появлялась. Лайонел уже знал, что случилось страшное. Сеймоуру лишь предстояло. Он застал Розали в коридоре у детской, она заливалась горькими слезами. — Я ничего не смогла сделать, — тихо произнесла она, после чего супруг вывел её из дома.       Каждый был в ужасе от осознания, что Киры больше нет. Лай понимал, что Георгий захочет узнать из-за чего всё это произошло. Да и сам он хотел знать. Обратившись к прошлому, он увидел забытую свечу, которая упала и подожгла одеяло маленькой принцессы. Он тут же закрыл эти мысли, пока никто не успел их прочесть. Ни Гера, ни Изабель не смогут с этим жить, поэтому Лайонел решил никому не рассказывать кто же забыл задуть ту проклятую свечу. Теперь нужно было проследить чтобы они научились жить с этой болью, только Лай сам пока не понимал как.       Тем временем позаботившись, чтобы огонь не перекинулся на деревья и кусты, Розали отправилась домой, а Сеймоур остался охранять покой спасённых и наблюдать за тем, как догорает дом.       «Спасибо. Я бы не пережил, если бы потерял его», — обратился к Сеймоуру Лайонел.       «Я знаю», — прозвучало в ответ.       «Я сам ему расскажу про Киру», — её имя отзывалось болью внутри.       «Это, конечно, кошмар. Я пригляжу за ними пока ты не доберёшься сюда… А в чём причина пожара?»       «Это уже не важно, поверь», — лишь ответил Лайонел и, чтобы избежать вопросов, впал в дневное оцепенение.       Следующая ночь была кошмарной. Георгий и Изабель были убиты горем. Иви-Мэри, Франц-Леопольд с Алисой и остальные кто был близок им, были ошарашены новостями. Лайонел, добравшись к друзьям, молча крепко обнял Георгия. Он понимал всю его боль, чувствуя её, как только он умел, но какая-то часть души ликовала, что Гера жив. Это было главным для него.       Конечно, Георгий понимал, что Лайонел знал что именно произошло, поэтому когда друг отказался рассказывать, он разозлился. На что Лай обратился в орла и скрылся в ночном небе. После этого они несколько недель не общались. Георгий забывался в лесной чаще в облике змея, а Изабель гостила у семьи оборотней, где её радушно приняли, всячески поддерживали и не задавали лишних вопросов.       Лайонел не донимал друга и убедил всех знакомых поступить так же. Интерес интересом, но жить хотели все, так что послушались. Однако Лай всё равно приглядывал за тем, чтобы Гере ничего не угрожало. И в одну из ночей русоволосый мужчина появился на пороге дома Нортонов. — Рада тебя видеть, — поприветствовала гостя Иви-Мэри. — Я тебя тоже, — искренне сказал он, хотя и тени улыбки не промелькнуло на его лице. — Я поговорю с Лайонелом? — Конечно, он в кабинете, — ирландка жестом пригласила его пройти в дом.       И хотя хозяин дома точно был в курсе о его визите, зеленоглазый постучал и подождал разрешения, чтобы войти в кабинет. — Ты должен рассказать мне, — они оба прекрасно поняли о чём речь. — Нет, — покачал головой блондин. — Ты убиваешь меня! Я постоянно думаю об этом. Каждое чёртово мгновение. Каждую чёртову минуту я думаю мог ли я спасти дочь. Думаю кто или что отняло её у меня… Ответ знаешь только ты, — он устало рухнул на софу и Лайонел мог видеть насколько его лучший друг измотан. — Гер, — он сел рядом, — ты же знаешь, я понимаю тебя, — их связь была такой давней и близкой, что они могли чувствовать друг друга как никого другого — от перемен настроения до физических ощущений. — Тогда за что ты так со мной? — взгляд зелёно-карих глаз был полон боли, когда он посмотрел на Лайонела. — Это ужасающая потеря, но послушай, я видел, что у вас будет ещё минимум один ребёнок. Ради него, ради Изабель, ради себя самого тебе нужно понять лишь что то, ты ничего не мог изменить. Совсем ничего. Мне жаль, — он вновь крепко обнял друга, понемногу забирая его боль, чтобы хоть немного облегчить его состояние.       Он чувствовал ответственность за того, кто давно стал ему братом. Лайонел сделает всё, чтобы Георгий вновь был счастлив и не важно сколько времени и сил на это понадобится.